ДЕНЬ ТРЕТИЙ (продолжение)
Утром меня разбудил требовательный стук в дверь. На пороге стоял Кошелев. Было видно, что он взволнован.
- Мне Остап сказал, что вчера в ваше окно кто-то камнем кинул. Я так и знал, что Они будут вас пугать. Значит, вы что-то узнали про них.
- Честное слово, я не знаю, что их так всполошило?
- А я знаю. Тут я как-то Валеру встретил, ну того, Квадрата. Он мне рассказал, что после разговора с вами, его шеф занервничал, а вчера он срочно уехал в Днепрогорск, чтобы посоветоваться со своим начальником.
Эта информация меня немного насторожила.
- А почему Квадрат так разоткровенничался с вами?
- Да парень то он хороший. Сидел, правда. Но сел по глупости.
- То есть?
- Вы его руки видели? Так вот, как-то шел он вечером с танцев, какие то ребята дрались. Он стал их разнимать, ну они, объединившись, кинулись на него, у кого-то оказался нож. Ну, Валера схватил одного и другого за шиворот, ну и шарахнул лбами.
А потом поднял нож и положил себе в карман. Как потом оказалось, один ткнул ножом другого, случайно. А когда Валера увидел кровь, он раненого на руках донес до больницы. У того лоб вдребезги, да еще и ранение в живот. В больнице вызвали милицию, когда стали выяснять, что и как, у него в кармане обнаружили нож в крови. И получилось так, будто он пырнул ножом.
Шло следствие, хорошо следователь попался толковый, нашел свидетелей, и дали Валере срок, правда, небольшой. Вышел, где работать, чем заниматься? Ну, его Гнездилов к себе и взял, он там и за санитара и за водителя. До этого случая, мы с ним часто встречались. Он же заядлый рыбак.
А потом, он вроде бы как избегать меня стал. Встретимся на улице, буркнет что-то себе под нос, или кивнет, и старается быстрее проскочить. Я думаю, он что-то знает, но боится Гнездилова. У того же в суде и в прокуратуре все схвачено.
- О том, что Валерий что-то знает, я это тоже понял, когда в морге был. Он презирает Гнездилова, и не скрывает этого. Только вот за что?
- А может быть, вы поговорите с ним?
- О чем, Владимир Иванович? Поинтересоваться у него, за что он презирает Гнездилова? Я думаю это глупо. Он не скажет. Но прощупать его не мешало бы. Но как?
- Не знаю. После этого случая он стал скрытным и необщительным. Попробуйте пообщаться с ним в морге.
- Вот, читайте, получил послание, - и я передал Кошелеву записку, которую получил ночью,
- как вы думаете, кто бы мог это быть?
- Не знаю, - Кошелев замолчал, а потом, пристально посмотрев на меня, спросил, - вы будете продолжать заниматься этим делом?
- А я что похож на труса? Или вы видите мои упакованные вещи? Я у вас спрашиваю, с кем Гнездилов из шпаны дружит? Или кто у него сейчас на крючке?
- Ничем не могу помочь. Я не знаю.
- Хорошо, что вы можете сказать о начальнике Управления внутренних дел, и прокурор? Ведь вы же с ними общались.
- Конечно.
- Начальник управления внутренних дел Гордеев Станислав Илларионович, прокурор Сытник Иван Олегович. Гордеев, мужик серьезный, но трусоватый, ему до пенсии осталось около двух или трех лет, поэтому никуда не лезет, ни с кем старается не ссориться. Сытник, бывший инструктор ЦК. Надменный, властолюбивый мужик. Имеет любовницу, которая им командует. Любит получать подарки. Тоже трус. Говорят у него с Гнездиловым какие-то делишки. Но, не пойман, не вор. А зачем вам это?
- Да вот хочу пообщаться с ними. Авось что-то интересное узнаем.
…Начальник управления внутренних дел Зеленогорска оказался мужичком невысоким, щупленьким. Узнав о том, что делом Кошелева заинтересовалась «сама Москва», сник. Видимо, этот осторожный старый лис просчитал, что если журналист что-нибудь такого накопает, что навредит его карьере, то не видать ему пенсии за выслугу лет. И он попытался выпытать у меня, какой информацией я обладаю.
- Станислав Илларионович, скажите, вы довольны как работает Гнездилов?
- А что поступил какой-нибудь сигнал на него?
- Нет, просто хочу узнать у ваше мнение о нем как о специалисте?
- Да вроде бы жалоб и нареканий нет. Добросовестно делает свое дело.
- А не было такого, чтобы он что-то там напутал, или дал ошибочный диагноз.
- Не припомню такого случая.
- А когда произошел этот несчастный случай, кто из ваших сотрудников выезжал на место.
- Минуточку. Дайте вспомнить. Если мне не изменяет память, туда выезжал следователь Свинухов.
- А можно мне встретиться с ним и переговорить?
- Конечно, - он поднял трубку селекторного телефона, капитан Свинухов, срочно зайдите ко мне с материалами Кошелевой.
- Разрешите, товарищ полковник.
- Да, проходи, садись Анатолий Иванович. Вот, знакомься, товарищ Максимов из Москвы, приехал по делу Кошелевой, хотел бы с тобой переговорить. Ведь ты выезжал в тот день на место.
- Так точно.
- Скажите, Анатолий Иванович, когда вы прибыли на место, что вы увидели?
- Труп.
- Ну, это понятно. А вот что ни будь такое, необычное, не заметили?
- Не понял вопроса.
- Хорошо, попробую пояснить. Были ли какие-нибудь признаки алкогольного опьянения.
- Нет.
- А когда погибает нетрезвый человек, это заметно?
- Конечно. Ведь с нами труп осматривала работники прокуратуры, бригада скорой помощи.
Врачи произвели осмотр, дали заключение, что женщине уже ничем не поможешь, потом ее осмотрел Гнездилов, потом стала работать оперативная бригада.
- Запаха алкоголя никто не почувствовал?
- Так точно.
- Возможно вопрос не к вам, но как тогда объяснить, что после вскрытия Гнездилова, у Кошелевой в крови обнаружился алкоголь?
- Не знаю...
- Еще раз прошу уточнить, если бы она была в нетрезвом состоянии, то это было бы отмечено и вами и врачами скорой помощи, правильно?
- Так точно.
- У вас сохранился акт описания место преступления?
- Так точно.
- Могли бы сделать мне копию?
Он посмотрел на Гордеева. Тот кивнул. Свинухов вышел и буквально через несколько минут вернулся с ксерокопией акта.
- Спасибо, вы мне очень помогли, - сказал я и пожав руку Гордееву, вышел на улицу.
…В прокуратуре меня как будто уже ждали. Не успел я войти в здание, как у меня потребовали документы, подтверждающие мои полномочия, вести это расследование. Более того, при мне позвонили в редакцию, чтобы там тоже подтвердили мои права. Когда все формальности были выполнены, мне разрешили встретиться с Сытником. Иван Олегович был молодым, сорокалетним мужчиной. Его холеные ручки, торчащие из под белых накрахмаленных рукавов рубашки спокойно лежали на полированном столе.
- Присаживайтесь, я вас слушаю.
- Скажите, Иван Олегович, а для чего вы мне все это продемонстрировали, с проверкой документов, со звонком в Москву?
- Видите ли, уважаемый, к нам поступила информация, что тут самозвано работает некто, кто выдает себя за журналиста из Москвы. Мы решили проверить. А вас что это обидело?
- Да, нет.
- Тогда, может быть перейдем к делу?
- Обязательно, но только вы скажите, от кого к вам поступила такая информация? И как она поступила, письменно, устно?
- Нам позвонили.
- Ну, а позвонивший как-то назвал себя?
- Нет. И вообще, разговор не о том. Вы пришли к нам, чтобы узнать, была ли Кошелева в тот день в нетрезвом состоянии, не так ли?
- Да.
- Могу сразу же сказать, никаких признаков алкогольного опьянения мы не зафиксировали.
- Тогда еще вопрос, как и кто, проводил проверку писем Кошелева, где он писал о том, что он категорически не согласен с результатами вскрытия. Ведь если мне не изменяет память, под ответами, которые приходили из прокуратуры, стоит ваша подпись, что нарушений при вскрытии не обнаружено. Вы не задумывались, почему вдруг в крови появился алкоголь.
- Вы на что намекаете.
- Я не намекаю, спрашиваю, кто проводил проверку писем Кошелева?
- Следователь Гладун, но он со вчерашнего дня в отпуске.
- А как проводилась проверка, или как должна проводиться проверка, можно узнать?
- Делается повторный анализ по крови, которая должна храниться в холодильнике.
- Ну и как, делали такой анализ или нет?
- Нет.
- Почему?
- У Гнездилова не сохранилась кровь.
- Почему?
- Говорит, холодильник сломался.
- А как же вы подписывали, без повторных анализов.
- Знаете что, товарищ корреспондент, мы не один год работаем с Гнездиловым, и у нас не было повода не доверять ему.
- Понятно. У меня вопросов нет.
- Будете писать об этом? – спросил он каким-то бесцветным голосом.
- Буду. – ответил я, и вышел.
- Марина, - раздался в селекторе голос Сытника, срочно вызови ко мне Гнездилова. Срочно!
…В этот день мне явно везло. На мое счастье, «скорая» находилась на территории больницы, рядышком с моргом. Бригада, выезжавшая в тот день на место, была на дежурстве. В толстом журнале быстренько нашли, кто работал, и где они сейчас.
Тесная комнатка, телефон, стеклянные шкафы с лекарством. Из комнаты отдыха выходит миловидная, улыбчивая женщина, представляется. Молча слушает мои вопросы. Смотрит в окно, потом улыбнувшись, говорит с восхищением :
- Надо же, какой молодец, - сказала восхищенно Леночка, - год прошел, а он никак не унимается. Значит, крепко ее любил.
- Скажите, Лена, когда вы приехали на место, что бросилось в глаза?
- Много - много крови… Вообще этот день у нас это был, насколько мне не изменяет память, третий вызов.
- Вы точно помните?
- Конечно. Первым был тракторист, который пьяный полез чинить свой трактор, а тот его переехал. Потом был прапорщик, которого сын забил до смерти. И третьей была Кошелева.
- То есть из трех пострадавших, двое были в нетрезвом состоянии, я правильно понял?
- Правильно.
- Спасибо, вы мне очень помогли…
В этот день мне явно везло. Получив исчерпывающую информацию из милиции, прокуратуры, «скорой», я прямиком направился к Гнездилову, благо, что это рядом. От былой приветливости Сергея Витальевича Гнездилова не осталось и следа. Меня встретил холодный взгляд настороженного человека.
- Что вас опять привело к нам? – спросил он меня с нескрываемым раздражением в голосе.
- Сергей Витальевич, хотел бы кое-что уточнить. Вы не возражаете.
- Валяйте, спрашивайте. Только я не понимаю, что это вам даст. Ведь вы же не будете отрицать того факта, что мы у себя сделали только вскрытие, а заключение давала Днепрогорское областное бюро судебно-медицинской экспертизы. Вы же читали это заключение?, - он достал из папки документ и протянул ее мне., - читайте, тут все написано. «…при проведении судебно – химического исследования обнаружено 1,8 промилле этилового спирта» Вот подпись начальника Областного бюро судмедэкспертизы Алексея Николаевича Юрова. Ему то вы верите, надеюсь.
- Читал я этот документ, Сергей Витальевич, читал, только вот никак не могу понять, как у ней в крови оказался алкоголь, да еще в таком количестве.
- Я вам уже сказал, что я его туда не наливал.
- А скажите, Сергей Витальевич, уважаемый, а не могли ли вы перепутать запечатанные флаконы с кровью, когда отправляли анализы на экспертизу.
- Исключено.
- Почему?
- Потому что… - он осекся и подозрительно на меня посмотрел, видимо обдумывая что-то. Потому что этого быть не может. Я уже почти 10 лет работаю экспертом и ни разу такого случая не было.
- Ну, может быть, в этот день было несколько вскрытий, и вы вполне случайно могли в спешке что-то перепутать.
- Исключено. Перепутать я не мог, - категорически возразил он .
- Так значит, в этот день было несколько вскрытий?
- Нет, только одно, -Татьяны Кошелевой, - торопливо ответил Гнездилов…
- А если бы несколько, то могли бы быть тогда такие анализы?
- Нет, я еще раз повторяю, в этот день, а это был понедельник, мы делали вскрытие только одной Татьяне Кошелевой, я понятно говорю…
В его голосе прозвучали нескрываемые нотки раздражительности, наступила пауза. Он несколько секунд смотрел на меня молча, потом резко встал, - извините, мне надо работать. Валера, приготовь стол для вскрытия.
- Я думаю, мы позже продолжим нашу беседу, если вы не возражаете?
- А чего мне возражать, я всегда готов ответить на любые ваши вопросы,- он ехидно улыбнулся, давая понять, что аудиенция окочена….
Когда я выходил из кабинета, проходивший мимо Валера, не разжимая губ, шепнул мне: - За вами хвост...
Я глазами поблагодарил его и вышел из душного, спертого, помещения на улицу.
Прикуривая, постарался осмотреть улицу, но никого не заметил.
– Ну, ладно, - подумал я, - поиграем в кошки мышки. Посмотрим, кто меня пасет? Сынок Остапа или…
Я, быстро, не оглядываясь, направился к гостинице. Не доходя метров 100, резко свернул к не большому рынку, где хотел купить арбуз. Спрятавшись за выступ в стене, стал наблюдать.
Действительно, через несколько минут появился парень, в маечке и шортиках. Он стал лихорадочно озираться по сторонам.
- Что милый, лоханулся, потерял объект – злорадно подумал я, наблюдая за тем, как он лихорадочно мечется по рынку, - теперь я посмотрю, куда ты пойдешь.
Покрутившись еще немного по рынку, парень понуро стал направляться к выходу. Я аккуратно пристроился следом.
А парень, не мудрствуя лукаво, прямехонько потопал в сторону больницы. А через минуту, выскочивший из морга Гнездилов, размахивая руками, отчитывал нерадивого шпика. Я с удовольствием сфотографировал эту сценку. Значит так, это Гнездилов звонил прокурору, обозвав меня самозванцем, это он послал следить за мной, это его подручные попытались запугать меня в гостинице. Странное поведение Квадрата меня озадачило еще больше. Зачем он мне сказал про слежку.
А может быть действительно, поговорить с ним? Он, явно, что-то знает. Ладно, сегодня вечером попробуем с Владимиром Ивановичем сходить к Валерию, может разговорится. А вообще-то очень интересное кино получается.
Выйдя из своего укрытия, я направился в гостиницу.
- Ой, а вас срочно разыскивает Остап Сергеевич, - радостно сообщила мне дежурная, - он сейчас к вам поднимется. У него есть кое-какая для вас информация...
Когда я вошел в свой номер, первое, что бросилось в глаза, – балконная дверь была открыта. Вещи мои были разбросаны по номеру. Видимо, были нежелательные гости, которые что-то искали.
Я стал аккуратно осматривать номер, чтобы понять, что же пропало? Ага, нет книги по медицине, которую мне дал главный врач. Некоторые письма Кошелева, смятые и брошенные на пол, несколько писем разорваны в клочья. Пропали ответы Гнездилова.
- Что тут у вас? – услыхал я за спиной удивленный голос Остапа Сергеевича
- Да вот, непрошеные гости были, видимо, искали что-то…
- А как они сюда попали? Я дал команду никого сюда не пускать.
- Элементарно, через балконную дверь, хотя, когда я уходил, точно помню, что дверь я закрыл.
- Не понял. Вы хотите сказать, что воры попали через балконную дверь, которую вы закрыли? А кто же им тогда отрыл дверь? Я сейчас разберусь…
Он хотел уйти, да я его остановил: - Остап Сергеевич, не надо разбираться, это бесполезно, никто из ваших сотрудников, наверняка, не имеет к этому происшествию никакого отношения, что для профессионального вора открыть балконную дверь, так, семечки. Если они умудряются стальные двери с английскими замками, как консервную банку, вскрыть. Вы лучше скажите, что вы мне хотели сказать?
- Да, чуть не забыл. Тут недавно ко мне приходил малец один, бедовый, Василием зовут, в милицию несколько раз за хулиганство попадал. Я с его отцом хорошо знаком. Жена умерла, начал пить, Василия упустил, Тот стал из дома убегать, связался с дурной компанией. А парень способный, музыкальный, а какой у него голос!.. Так вот, приходит он ко мне и спрашивает, а правда, что у вас журналист из Москвы живет? Правда, говорю, а что? Да я, говорит от Рубля, есть у нас тут один вор, как напьется, хватает нож и размахивая ей, как саблей, бегает по поселку с криком «Порублю»… Но все знают, что на мокрое он не пойдет, он… - Остап Сергеевич замолчал, еще раз посмотрел по сторонам и хлопнул себя по лбу, - вот дурень, как это я сразу не догадался, чья это работа.
- Вы думаете Рубль?
- Он, это факт.
- А зачем ему это нужно? Он что как-то связан с Гнездиловым?
- Не знаю…
- Продолжайте, что он дальше сказал.
- Ах, да… Значит, спрашивает меня про журналиста из Москвы. Я ему говорю, да, мол, живет такой, а зачем тебе? Да мне он и даром не нужен, а вот Рубль сказал, что Косарю заплатили бабки, чтобы, значит журналиста отметелить. Только вы, дядя Остап никому не говорите, что это я вам сказал. Косарь узнает, уши мне отрежет.
- А кто такой Косарь? И как он связан с Гнездиловым?
- Косарев Саша, бывший спортсмен, мастер спорта по боксу. Однажды в драке так врезал милиционеру, что тот полгода есть не мог, так как сломал ему челюсть в двух местах. За драку он попал в тюрьму. Отсидел свой срок, вышел и теперь вот, бандитизмом занимается… Что делать будете?
- Не знаю еще. Надо подумать.
- А что тут думать, надо этого Гнездилова прижать, чтобы он и пикнуть не успел.
- Чем его прижать? Пока документов, подтверждающих его вину у нас нет. Так, голословные обвинения…
- Остап Сергеевич, а вы бы могли как-нибудь тайно устроить мне встречу с Рублем?
- А зачем?
- Есть у меня одна мыслишка. Сможете?
- Попробую… А вы себя берегите, по вечерам никуда не шастайте, я распоряжусь, чтобы вам ужин в номер приносили.
- Эх, Остап Сергеевич, Остап Сергеевич… Если они захотят «отметелить» меня, то спокойно это смогут сделать и днем, на улице. И никто им не помешает. Вы же знаете. Сможете его сегодня ночью привести сюда?
- Я же сказал, попробую.
- Да и вот еще что, я бы хотел свои вещи и некоторые бумаги убрать в камеру хранения или в сейф. Есть такая возможность?
- О чем разговор. Соберите все, что нужно убрать в сейф и приносите мне, я их у себя в кабинете запру. Я жду.
Когда ушел Гринько, я стал собирать вещи и складывать их в сумку. Все обрывки писем, сунул в отдельный пакет, а оставшиеся у меня письма рассортировал по конвертам и закрыв номер, спустился к Остапу Сергеевичу.
…Ну, что надо? – тот, кого называли «Рублем» насторожено смотрел на меня, – я все Остапу сказал.
- Да вы проходите, что в дверях то стоять, - я шагнул ему на встречу, - давайте будем знакомиться. Меня зовут Евгений
- Рубль, то есть Василий. - он протянул руку. Я ее пожал
- Слушайте, Василий, вы мне не поможете советом, Остап Сергеевич говорил, что вы парень сообразительный и добрый?
- А что делать то?
- Да вот хочу в гости к Гнездилову заглянуть, когда его на работе не будет. Хочу кое-какие бумажки посмотреть, а то сам, по-хорошему не хочет мне их показать. Носом чую, что врет он мне, а доказать не могу. Короче, мне надо к нему в морг забраться и пошурудить в столах. Вы как, покойников не боитесь?
Я увидел, как вытянулось лицо у Василия, как он, вытаращив глаза, словно у меня выросли хвост и рога, смотрел на меня,
- Не, я в такие игры не играю. К жмурикам лезь сам, а я на шухере постою. Идет?
-Хорошо…
Василий кивнул.
-Ну, тогда давайте назначим день, когда можно туда нанести визит…
Василий не мигая смотрел на меня, как бы оценивая. Шучу я или серьезно… И когда понял, что я намерен это сделать, сказал: - Ты, чувак, когда- нибудь шмонал хаты? Нет? И что ты там будешь делать? Ладно, журналист, сиди не рыпайся, я тебе все сам принесу, только скажи что… А то, еще следов оставишь… Валера Квадрат за тебя поручился… А сейчас сиди тихо и нос свой на улицу не высовывай… И закрыв дверь, он как будто испарился…
-Ну, мне нужны журналы регистрации. Я видел новый журнал, но есть и старый, настоящий, Людмила его в сейфе прячет, а ключи в столе лежат… Надо этот журнал достать из сейфа на часок… Сможете?
- Как два пальца об асфальт… Жди…
Дверь тихо скрипнула и через пару секунд, шаги стихли…
А через пару часиков, в дверь опять постучали… На пороге стоял Василий с газетным свертком.
-На, журналист, смотри, вот твой журнал вскрытий… Через час вернусь, успеешь все переписать?
Я кивнул. И он опять же тихо испарился… Сев за стол, включил ночник и стал читать…
Действительно выяснилось, что с пятницы до понедельника, в морге находилось три трупа. Было правдой и история про тракториста, который по пьянке полез ремонтировать свой трактор, и случайно снял с ручника, и его переехало.
Соответствовало истине и второй смертельный случай с прапорщиком, который умер от побоев. И третья была Татьяна Кошелева…
Но вот то, что их вскрытие было в разные дни, неправда… Они все вскрывались в один день – в понедельник… Татьяна, прапорщик, а потом тракторист…
Я тщательно переписал эту информацию в блокнот, да еще и сфотографировал, для верности… И стал ждать Василия… Он не заставил себя ждать… Молча взяв газетный сверток с журналом вскрытий, он тихо исчез в ночи… Ну просто привидение какое то а не Василий, - подумал я…
Интересно, а в Днепрогорском областном бюро судебно-медицинской экспертизы тоже числится одно вскрытие?
Или там зафиксированы все три? Надо узнать… Так, утром еду к начальнику областного бюро судмедэксперизы А.Н.Юрову. Любопытно, что он скажет? Ведь все акты заверял он… И с чувством исполненного долга, я лег в кровать и моментально уснул…