часть первая.
БАНАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
“Инфарктница” захрипев, выдала, чтобы я срочно поднялся к главному редактору. Отложив в сторону письма, я нехотя побрел на второй этаж, в кабинет главного. “Тиныч”- так мы звали своего шефа, сидел за столом и читал какое-то письмо. Здесь же в кабинете находился какой-то мужик. По бокам от него расположились два малыша.
-Вызывали, Валентин Валентинович?
-Да-да, проходи, садись. Знакомься, это Кошелев.
-Очень приятно, Максимов.
-Ну, что, Евгений, вот Кошелев, жалуется, что ты, не вникая в смысл его писем, отправляешь их совсем не туда, куда надо…Что скажешь?
Я пожал плечами, это же надо, в тот момент, когда он меня вызвал к себе, я как раз читал очередное письмо этого Кошелева.
-Понимаете, Валентин Валентинович, случай у него, в общем -то не совсем обычный, вы же знаете. У него погибла жена. При вскрытии у нее обнаружили в крови алкоголь. Я отсылал его жалобы в органы, которые занимаются расследованием таких фактов, затем копии ответов о принятых мерах сообщал Кошелеву. А что мне надо было еще делать?..
После моих слов, мужчина вдруг, резко вскочив со своего места, подлетел ко мне и … замахнулся. Главный привстал со своего места и поднял руку. Я тоже встал и, не мигая, смотрел на мужика. Ну, думаю, гад, только тронь, тут же получишь сдачи. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, пока он не опустил бессильно руку и с горечью в голосе сказал только:
-Эх, вы! Почему вы мне не верите, а верите каким-то бумажкам. Врут они все, что моя Таня была пьяна. Понимаете, она совсем не употребляла спиртного, даже пива. Они же все друг друга прикрывают. Не ужели вы не видите, не понимаете… Он опять сел на свое место и еще крепче прижал малышей к себе.
-Ну, это вы напрасно, - сказал Тиныч, усаживаясь в свое кресло .- А ты что стоишь, садись. -обратился уже ко мне главный. Я сел.
-Давайте договоримся, Владимир Иванович, без эмоций. Мы понимаем ваши чувства, и очень хотим вам помочь. Но, мы не занимаемся уголовными расследованиями. Наша задача, заставить тех, кто это делает, разобраться и прислать нам ответ.
-Да я понимаю, понимаю… Я просто хочу, чтобы кто-нибудь приехал и на месте разобрался с этим . Уверен, когда приедет корреспондент, он сам убедится, что все эти бумажки с ответами липовые…
-Хорошо-хорошо, вы не могли бы несколько минут подождать в приемной. Через пару минут мы вас пригласим…
Он встал, поднялись и малыши, и они все втроем вышли из кабинета главного.
- Ну и что скажешь? - главный вертел в руках очередное письмо Кошелева.
-Не знаю, вы же читали ответы из прокуратуры, милиции, суда. Все в один голос говорят, что ошибка исключается.
Главный молча выслушал меня, вздохнул, -Да, надо как-то ему тактично объяснить, пообещать, что дело его будет у нас под особым контролем. Не волнуйтесь, мол, разберемся. И не лезь в бутылку, понял. Зови его.
Я пригласил Кошелева обратно. Он вошел, пропуская вперед малышей и прямо с порога заявил: - Если вы не пришлете корреспондента, клянусь , я себя убью и их. Без Танюши нам жизни нет.
Детишки испуганно прижались к его ногам и насупившись молча смотрели на отца. По его тону я почувствовал, что он это сделает. Это же понял и главный. Наступила пауза. Мы смотрели друг на друга. У Кошелева тряслись руки. Подсев к малышу, я погладил его по головке и спросил: -Тебя как зовут?
Мальчонка засопев буркнул : - Пашка.
-А меня, дядя Женя. Будем знакомы .- Мальчонка доверчиво вложил свою ручонку в мою ладонь и улыбнулся. Ладонь была теплой и влажной.
-Валентин Валентинович, можно я поеду в командировку.
Главный как-то странно на меня посмотрел и кивнул, - Хорошо, я не возражаю.
Мужик облегченно вздохнул и удивленно на меня посмотрел. -Спасибо Вам, - он повернулся к главному, - мы будем ждать вашего корреспондента, очень будем ждать…А сейчас мы пойдем, дети устали, им надо отдохнуть. И он вышел из кабинета.
-Да, ну и задал он нам задачу…- сказал главный, когда за Кошелевым закрылась дверь, - А ты что, серьезно хочешь в командировку? Ну и что ты будешь там делать, на что ты надеешься?
-Не знаю, - честно ответил я, - надеюсь, на месте что-нибудь раздобуду. Да и мужик убедится , что его не обманывают. Может мой приезд как-то его успокоит. Я бы поехал, хоть и нет пока ни одной зацепки, ответы официальных лиц обоснованы и логичны.
Главный молча выслушал меня и, повернувшись в своему пульту, нажал на кнопку “ инфарктницы”:- Виктория Тихоновна, поднимитесь ко мне.
Виктория Тихоновна Титова, прима газеты. Все самые сложные, самые громкие материалы принадлежали именно ей, Она была непререкаемым авторитетом в газете. К ее мнению прислушивался и главный. И сейчас, видимо, он хотел заручиться поддержкой именно Титовой.
-Да, Валентин, слушаю тебя.
Виктория Тихоновна единственная, кто называла редактора по имени. Говорят когда-то наш главный после университета проходил у нее в отделе практику.
-Тут такое дело, помните письмо Кошелева, он там историю гибели своей жены рассказывал. Вспомнили? При вскрытии у нее обнаружился в крови алкоголь. С этим диагнозом категорически не согласен муж и считает, что жену его подставили. Вот только что он сидел тут и опять требует, чтобы редакция провела свое расследование. Может быть вы возьмете у Максимова все материалы Кошелева, познакомитесь с ними и потом доложите мне свои мысли . Понятно? А ты, Евгений, отдай все письма и ответы Виктории Тихоновне. Видимо ей придется съездить в командировку с этими письмами. Понял?
Я кивнул. Виктория Тихоновна повернулась и вышла из кабинета, я вышел следом за ней.
Через минуту в кабинете у Виктории была две кипы писем - в одной были его жалобы в другой, ответы из милиции , прокуратуры, суда. Виктория тут же уткнулась в эти документы и стала что то писать . Я молча вышел.
-Ну и ладно, - думал я, - Она более опытная, найдет зацепку. А мужика, честно говоря, жаль: год ходить и доказывать, что жена не виновна, в то время, когда все в один голос трубят: ”Пьяница!..” Уважаю!
Покурив у фотокорреспондентов, я вернулся в свой отдел. На столе лежала новая стопка писем. Нужно было их прочитать и ответить на каждое. Я взял первое, которое лежало сверху. Стал читать, и поймал себя на мысли, что я абсолютно не понимаю смысла прочитанного. Мои мысли были там, в кабинете у Виктории. Какое решение она примет, поедет или нет? И что делать, если она не поедет, а главный не пошлет меня? Я вновь пытался вникнуть в смысл письма. Буквы прыгали перед глазами, и я ничего не понимал.
Встав из-за стола, я открыл окно, в комнату ворвался шум улицы. Нахальные воробьи, сев на карниз , шумно дрались из-за корочки хлеба. Посмотрел на часы, прошло-то только минут двадцать. Время тянулось медленно. Закурив сигарету, я сел на подоконник и стал смотреть на улицу. Тренькнул телефон. Взяв трубку, услышал голос Виктории: - Женя зайди.
Я пулей вылетел из кабинета. Виктория сидела за своим столом, перед ней лежали листочки бумаги, исписанные мелким почерком. Письма Кошелева и ответы из официальных организаций были также аккуратно разложены по стопкам.
-Женя, больше никаких писем или ответов нет?
-Нет…
-Что ты думаешь об этом факте?
-Сложное дело…
-И абсолютно безнадежное… Все ответы идентичны. Нет ни одного противоречия в них . Не за что зацепиться. И поэтому, я считаю что ехать туда не обязательно. Бессмысленная трата времени и денег.
-Но он же сказал, что если журналист не приедет, то…
-…Ой, да не слушай ты этих истеричных угроз, - перебила она меня, - ничего он не сделает. Все это слова и не более того. Я это и Валентину сказала сейчас. На забирай эту макулатуру, я не вижу тут темы для очерка или статьи. И вообще он дурак, если начнем ковыряться с его делом, может выплыть и не такой грешок, тогда ему же будет хуже. - она пододвинула мне обе стопки.
Взяв письма, я вышел из комнаты Виктории и поплелся к себе. Только присел за свой стол, как вновь захрипела , теперь уже, “инфарктница”- вызывал главный.
-Тебе Виктория все сказала?
-Да, но…
-Что но, что но… Отправь ответ Кошелеву, как я тебе сказал, подчеркни что письмо его будут находиться под строжайшим контролем главного редактора, а когда найдутся факты, подтверждающие невиновность его жены, тогда и вышлем корреспондента. - пробубнил мне главный не поднимая головы, пристально рассматривая ручку, которую беспрестанно крутил между пальцами.
-Валентин Валентинович, я отправлю такое письмо, но вы же видели этого Кошелева, ведь он же не шутил. А если действительно что-нибудь сделает с собой и со своими детьми. Можно я съезжу на недельку в командировку? Походит он со мной по инстанциям, лично ознакомиться с документами, тогда может быть сам узнает всю правду. И жаловаться не будет. Можно, а ? Мне кажется, на месте я что-нибудь накопаю. Я чувствую, что-то там есть, за что можно было бы зацепится.
-Что! Виктория не нашла ничего, а ты говоришь, что что-то есть. Что есть? Что ты чувствуешь? А?..
-Не знаю… Но мне кажется…
-Если кажется , перекрестись. Конкретно, есть у тебя что-нибудь или нет?
-Пока нет, но я ему верю…
-Ладно, иди, психолог, через час доложишь свои предложения. - главный устало махнул рукой.
Я вышел из кабинета, сердце бешено колотилось. Через час я должен доложить главному свои мысли. А какие к черту мысли, если кроме интуиции у меня ничего нет.
Заварив крепкий кофе и пододвинув поближе пепельницу, я закурил сигарету и плюхнулся в свое скрипучее кресло, и вновь стал перечитывать письма Кошелева не по диагонали, как обычно читаю жалобы, а строчка за строчкой, с ручкой, чтобы подчеркивать интересующие меня факты.
Таким же макаром я стал изучать и ответы на его жалобы.
Я вспомнил, как меня с самого начала бесили эти ответы своей бездушностью. Все в этих ответах было казенно-логичным и… одинаковым. Было странно, что и из милиции и из прокуратуры и из суда приходили абсолютно одинаковые ответы. Было такое ощущение, что их писал один автор. Слово в слово, запятая в запятую. Бред какой-то. Я взял ответы из прокуратуры, суда, милиции и стал сравнивать абзацы.
Так, “редакция газеты “ Призыв”, корреспонденту Е. Максимову, факты изложенные в жалобе В. Кошелева проверены на месте с выездом сотрудников…милиции, прокуратуры, суда. Фактов нарушения не обнаружено”… и подписи, начальником милиции, советник юстиции, судья. Подпись, печать.
За год таких ответов накопилось штук 10-12 .
- Идиот, - обругал я себя ,-получал ответы и ни разу не удосужился прочитать хоть один до конца. Ну, ничего, это дело поправимо. Теперь почитаем внимательно, на что жалуется Кошелев. Так, “не допрошены все свидетели,.. не осмотрено место гибели,.. плохо проведено вскрытие,... люди говорят, что в этот день вскрывали еще какого-то алкоголика,.. что какая-то путаница с кровью»… Я подчеркнул его объяснения, а потом стал в ответах искать… ответы. Но увы, ни один конкретный вопрос Кошелева не получил объяснения.
Странно, Кошелев называет конкретные факты, а в ответ нечто обтекаемое. Почему? Такое ощущение, что там или не читают его писем или чего-то бояться… А чего? Не уж то Кошелев прав.
Я подошел к окну, закурил еще одну сигарету. Воробьев уже не было видно, зато на карнизе восседал нахохлившийся ворон. Он серьезно взирал на уличную суету и тихо ворчал.
-Женя, кофе будешь, - в кабинет заглянула Ольга, корреспондент отдела информации пойдем, мы тебе тоже налили.
-Иду, - ответил я и закрыл окно.
Пока сидели и пили кофе, пока говорили за жизнь, в комнату заглянула помощница главного редактора Наташка и сделав испуганные глаза сообщила, что меня вот уже пятнадцать минут ищет главный, чтобы отправить в срочную командировку.
-Жень, ну пошли быстрей Тиныч уезжать собирается, поэтому хочет с тобой побеседовать…
Главный был уже одет, когда я пришел к нему в кабинет.
-Значит так, Евгений, я подписал твою командировку, завтра можешь ехать в Зеленогорск. Постарайся разобраться на месте. Недели, думаю, тебе хватит. Будет тема, напишешь материал, нет, сделаешь авансовый отчет. Все, иди получи деньги в кассе. И удачи…
Наташка выдала мое командировочное, в кассе получил суточные и проездные. Собрал письма и ответы, сунул их в дипломат и поехал домой, собираться в командировку…