Историко-фантастический фанфик из цикла «1941. Альтернативная война».
«Блеск в глазах»
Лес впереди окутывала, словно одеяло, утренняя дымка. Воздух стоял очень сырой - ночью выпал дождь. Даже с высоты были заметны блёстки на траве и ближайшем кустарнике. Они переливались, словно почти обмелевшая река протекала здесь, перенося последние потоки воды, перед тем, как исчезнуть совсем. А туман словно плыл вокруг, почему-то именно сейчас казалось, что он не висит непроглядной пеленой, а словно плывёт.
Природа здесь была дивная. Даже ещё ночью, на подходе к цели, зверьё мелькало среди деревьев и в траве, даже не пугаясь нарушающих их спокойствие. Теперь же, когда живность проснулась, в траве то и дело мелькали пушистые тела полевых мышей и других мелких зверьков. Где-то сверху пели птицы, стремительно пролетая сквозь туман и исчезая в нём же. Постоянное стрекотание, шевеление, карканье и чириканье в купе с редким шевелением листвы на деревьях и природным «запахом лета» - всё это создавало очень благоприятную обстановку для отдыха…
Средний мех разведки возвышался средь тумана на опушке леса, словно большая статуя. Машина стояла неподвижно, не издавая не звука. Её две механические ноги были полусогнуты в «коленях», раскладная металлическая лестница опускалась почти до самой земли. Рядом с машиной стоял её пилот – среднего роста офицер танковых войск Вермахта. Он снял фуражку и верхнюю куртку, так как было очень тепло, если не жарко. Он стоял и вглядывался в тени проступающих силуэтов домов далеко от его позиции. Бинокль пилоту не нужен был – через туман всё равно особо ничего не разглядеть. Офицер стоял так минуты две, пока к нему сзади не подошёл боец.
- Герр капитан? – сухо сказал боец, выпрямившись смирно сбоку от офицера.
- Слушаю, – ответил низким задумчивым голосом офицер.
- Мы готовы выдвигаться!
- Отлично, - офицер повернулся к бойцу. – Как я начну движение, выступайте за мной.
- Ja wohl! – отчеканил солдат и быстрым шагом скрылся меж деревьев позади меха.
Офицер постоял ещё секунд десять, вдохнул полной грудью и полез вверх по лестнице. Спустя тридцать секунд, пилот уже сидел в кресле и готовил мех к выдвижению. Люк справа от него он закрывать не стал, несмотря на запрет техники безопасности, которые им вдалбливали в головы ещё в училище. Лучше уж своевременно выпрыгнуть в заранее открытый люк, чем умереть от пожара внутри машины, пытаясь отодвинуть скобу. Именно такого принципа придерживалось большинство пилотов. Запустив основной и аналоговый двигатель, офицер схватил два нависающих из верхней приборной панели манипулятора. Подвигал ими. Машина тут же ответила на движения рук. Мех довольно резво поворачивался в такт взмахов рук. Корпус слегка завибрировал, и из-за спины послышалось равномерное тарахтение двигателей.
Офицер нажал на одну из педалей, выступающих в нижней части кабины. Гидравлические усилители на левой «ноге» заскрипели, правая «нога» меха перенеслась вперёд и упёрлась в землю. Пилот повторил процедуру с левой крайней педалью, теперь центр тяжести перенёсся на правую опору, левая «шагнула» вперёд. Мех довольно быстро передвигался сквозь туман, который глушил итак не громкую поступь шагохода. Пилот нажал на жёлтую кнопку, на правом манипуляторе. На небольшом стёклышке, выступавшем из центральной приборной панели, высветился прицел с множеством насечек по сторонам и перекрестием, сходившемся к центру. В тот же момент по бокам послышалось равномерное жужжание, которое вскоре затихло. Через фонарь кабины было видно, как из корпуса выдвинулись короткие стволы пушек. Чуть ниже под пушечными стволами, были заметны еле выступавшие раструбы пулемётов.
Высота меха «Wlk 2 Ausf A» достигала пяти с половиной метров в походном положении. Поэтому пилот машины прекрасно видел густую зелёную траву под ним, хоть и слегка беловатую, словно прикрытую молочным одеялом. Дома деревни впереди медленно, но уверенно приближались, слегка покачиваясь. Вернее это шагоход покачивался, но пилоту казалось, что это мир впереди словно переливается волнами.
Минут через десять в деревне увидели приближающуюся тень меха и забили тревогу. Жители из крайних домов с широко открытыми глазами на диковинную машину, которую некоторые из них видели впервые.
Мех вышел на центральную улицу, нависая над крышами изб по сторонам. Туман начал отступать, освобождая на обозрение всё больше и больше пространства. Пилот остановил машину, давая пехоте зайти чуть вперёд и осмотреть ближайшее строение, как предусматривает тактика прикрытия мехов пехотой в условиях населённого пункта. Внизу замелькали силуэты с винтовками и автоматами наперевес. Бойцы забегали в деревянные дома и через некоторое время выходили оттуда, иногда выводя мирных жителей, которых сопровождали в сторону, откуда пришёл немецкий отряд.
Через короткий промежуток времени один из бойцов подбежал к правой опоре шагохода. По кабине тут же раздался голос с отдышкой.
- Герр капитан, мы готовы выдвигаться дальше.
- Принято, начинайте движение.
Голос утих, и боец отбежал в сторону от дороги. Шагоход медленно начал двигаться вперёд, солдаты семенили по обочинам, осматривая стоящие друг за другом дома. Пилот же внимательно глядел через фонарь, так как знал, что советские пограничники с заставы севернее уже выдвинулись в этот район. Разбежавшиеся жители первым делом проследуют к военным сообщить о странном механизме, разгуливающем по деревне...
Реакция советских войск оказалась довольно резвой. Пехотинцы только и усели занять круговую оборону в двухэтажном здании в центре деревни. По всей видимости, тут располагалось председательство местного колхоза. Лишь зачистили здания, как из северного леса на просёлочную дорогу вынырнули быстро приближающиеся силуэты машин. Пилот пригляделся и увидел два танка и три грузовика. Так как мех был заметен ещё издали, на фоне крыш изб, танки с ходу открыли огонь. Первые снаряды ушли «в молоко» - слева от меха осела покосившаяся крыша избы. Пилот не стал терять времени и, прицелившись, открыл огонь. Благо сетка на прицеле обеспечивала эффективность огня настолько, насколько позволяли автоматические орудия меха. Но сейчас между двумя несущимися по дороге танками и мехом оно стремительно сокращалось, чем и воспользовался пилот. Обе пушки загрохотали одновременно, поливая въезд в деревню 20мм снарядами. Пилот слышал, как внутри меха жужжали механизмы заряжания и через пылевые шторки выбрасывались гильзы от снарядов.
Первый танк тут же лишился правого трака, «разувшись» ближе к левой обочине, он встал на месте, подставляя себя под прицельный огонь. Пилот тут же перевёл огонь на лёгкую цель, и вмиг зеленоватая машина была изрешечена многочисленными попаданиями. Танк не взорвался и не загорелся, из него лишь пошёл густой дым. Вторая же машина, объехав остов первой, резко свернула с дороги, проламывая ограду одного из дворов. Пилот потянул оба манипулятора в сторону второго танка и открыл огонь. Снаряды снесли избу, перед которой пронёсся танк до половины. Командир советской машины поступил мудро – не секрет, что шагоходы неповоротливы. Он проскакивал между изб, лишь изредка появляясь между строениями. Но это не помогло экипажу танка. Сильно наклонённая к низу броня шагохода с лёгкостью выдерживала попадания мелкого калибра, часто снаряды рикошетили и взрывались у ног меха, выбивая фонтанами землю. Пилот же вскоре прекратил огонь, видя, что он попросту не успевает за быстрым танком.
Эта тупиковая ситуация разрешилась довольно неожиданно. Когда танк уже заходил на третий круг, из здания председательства послышался громкий звонкий выстрел. Стрелок с противотанковым ружьём мог похвастаться завидной точностью – после первого попадания советский танк «разулся» на левый трак. Мех за две секунды довернулся на силуэт машины и уставил на него хищные хоботки автопушек. Люки танка тут же открылись и экипаж, спешно покидая машину, устремился петлять между избами на север.
Пилот не стал расстреливать убегающего врага, а вот пехотинцы не побрезговали. Два силуэта в шлемофонах упали, посечённые частыми пулями из окон здания. На этом бой закончился. Грузовики, остановившиеся на окраине деревни, уже скрывались за деревьями леса, отступая обратно на заставу. Офицер облегчённо вздохнул, осмотрел окрестности и под прикрытием обеспечивающих периметр солдат, «посадил» мех на заднем дворе председательства.
Пилот спустился вниз по лестнице, и первые секунды посмотрел вверх, на словно присевшего, меха. Машина словно вжалась в себя, пряча лобовую броню – «лицо» - от посторонних. Сзади к капитану подошёл солдат и спросил, что ему требуется на данный момент. Когда пилот вылезал, он не заметил особых повреждений корпуса меха, индикаторы топлива и боезапаса так же удовлетворили офицера. Внешние повреждения ограничились царапинами на лобовой броне и у стыка фонаря и брони подгорелый участок. Пилот осмотрел свою машину и покачал головой.
Здание, в которое шёл офицер, представляло из себя двухэтажную каменную постройку, выкрашенную зелёной краской снизу до верху. Двери на задний двор, огороженный непонятно для чего высоким железным забором, были открыты нараспашку, возле них дежурил солдат с винтовкой в руках. Когда пилот прошёл мимо него, тот вытянулся по стойке «смирно».
Внутренние помещение не блистали разнообразием и представляли собой широкие коридоры и офисные комнатки с рабочими местами. Но немецкие пехотинцы уже успели слегка «изменить» здание. Бойцы ходили туда-сюда, то спускаясь, то поднимаясь по лестнице на второй этаж. В руках они носили то ящики, то мешки с песком. Офицер подошёл к лестнице. Отсюда через главный вход был виден небольшой отрезок улицы снаружи. На дороге стоял грузовик «Opel» с крытым кузовом, выкрашенным в коричнево-зелёный камуфляж.
Пилот поднялся по лестнице на второй этаж. Он не слишком отличался от первого, разве что вместо нескольких офисных помещений тут был один большой зал. Офицер направлялся именно туда. В зале стоял огромный стол, поставленный вдоль помещения. Противоположная стена представляла из себя витражное окно на всё помещение. У окна спиной к входу стоял офицер, командир пехотинцев. Двое солдат у входа пропустили капитана, не останавливая его.
- Старший сержант Геннер? – кашлянув, спросил пилот.
- Ой, извините, - оправдался сержант и, обойдя стол, поприветствовал капитана. – Спасибо огромное за помощь при штурме деревни.
- Командование дивизии довольно испытаниями W-2?
- Очень! – глаза пехотинца засверкали. – Танковая колонна, бравшая заставу, встретила морально-подавленных русских! Почти без боя они прошли мимо! Там теперь…
- Ясно! – бесцеремонно перебил бойца пилот, зайдясь в довольной улыбке. – Вы хорошо поработали, передайте вашим людям благодарность от танковых войск Вермахта.
Закончил офицер и вышел из помещения. Он быстро спустился вниз и вернулся к своему меху, на который уже смотрело двое бойцов из охраны периметра. При приближении пилота, один из солдат что-то шикнул другому и оба отошли в сторонку, освобождая дорогу офицеру. Солнце уже взошло высоко, земля очень быстро прогрелась и теперь в воздухе наступала духота. Пилот машины достал небольшой блокнот, уже сидя в кресле, и сделал небольшую запись: «22 июня, 7.00 утра. В кабине этого… устройства.… Чувствуешь себя очень уверенным. Словно твоё второе тело, только более сильное, более мощное. Эта машина определённо принесёт победу в войне против «иванов» за кратчайшее время! Эти неразумные недолюди даже представить себе не могут, какие у нас технологии!»….
***
Перекрестие бинокля блуждало по невысокому двухэтажному зданию сельсовета. Но внимание наводчика приковало не само здание, как торчащая рядом с ним фигура немецкого шагохода. Весь чёрный, он идеально выделялся на фоне зелёного здания. Наводчик ухмыльнулся и крикнул себе за спину:
- Петрович, заводи машину! – сзади послышался равномерный механический гул. – Наводи на немецкую машину на двенадцать!..
Деревья в лесу словно качнулись, прислушиваясь к этому звуку. На небольшой лесной полянке стояла машина, на двух подвижных опорах – «ногах». На лобовой броне этого меха виднелась нарисованная красная звезда. Зелёного цвета машина поднялась и навела свои орудия на стоящий у дома немецкий мех. Два продолговатых ствола калибром 76,2мм смотрели на чёрный силуэт, стоящий на двух опорах.
Человек, стоящий у левой опоры меха ещё немного посмотрел в бинокль, затем поднял руку. Жужжание автомата заряжание ознаменовало собой загнанные в стволы снаряды. Наводчик замер, словно предвкушая грядущее событие. Вдруг он резко опустил руку. По лесу прогремело два выстрела…
Конец.