Кают-компанию «Ламантина» наполняла атмосфера всеобщего оживления. Члены экспедиции, по большей части ученые, старались вести себя сдержанно, но напряженное ожидание прорывалось наружу сквозь горящие глаза, громкий смех, резкие движения. Единственным человеком на борту, которому не приходилось сдерживаться, был Навигатор. Никто и никогда не видел, чтобы кто-либо из навигаторов проявлял эмоции. В неизменном сером балахоне с глубоким капюшоном он скорее напоминал средневекового монаха, чем члена экипажа межзвездного корабля. Когда он поворачивался к свету, можно было различить часть бледного испещренного синеватыми венами лица, и оно всегда оставалось невозмутимым.
Появление навигаторов почти пятьдесят лет назад вызвало прорыв в освоении дальнего космоса и позволило раскрыть множество тайн Вселенной, и одновременно породило еще больше загадок вокруг самих навигаторов. Доподлинно известно, что раньше навигаторы были людьми, которые по неустановленной причине получили способность к телепортации. Необычные люди тут же стали изгоями, их боялись как всего неизвестного. Попытки исследовать этот феномен тоже не дали результатов - по очевидной причине, удерживать и изучать навигаторов против их воли не удавалось.
В обществе людей они быстро завоевали место касты избранных, без труда окружая себя ореолом загадочности и недоступности. Никто не знал где, живут и откуда появляются навигаторы. Они просто возникали из небытия и растворялись в воздухе по собственному желанию.
Со временем способность к телепортации усиливалась, спустя десять лет один из навигаторов впервые продемонстрировал способность перемещать не только свое тело, но и значительный дополнительный груз. Спустя год, навигаторы впервые согласились участвовать в космической экспедиции, успешно переместив транспорт, с группой ученых на борту, на орбиту Плутона. Для этого потребовались услуги пяти навигаторов. Сила навигаторов росла с каждым годом. Уже через десять лет после исторической экспедиции, даже для межгалактических перелетов достаточно было одного навигатора. Они стали неотъемлемой частью Человечества, казалось, что так было всегда. Их представители входили в состав большинства государственных структур в качестве наблюдателей без права голоса. К этому времени развитие дара настолько повлияло на их внешность, что с людьми их роднили только форма тела и количество конечностей. Бледная тонкая кожа, будто обтягивала голый скелет, непропорционально большие головы на тонкой шее покрывала тонкая сеть синеватых каппиляров, движения стали неуклюжими будто они не совсем владели своими конечностями. Тогда и появились пресловутые плащи с капюшонами. За последние два десятка лет ни один человек не видел навигатора без этого наряда.
Руководитель экспедиции, Пьер Лисон, пятидесятилетний седовласый физик, крепкого телосложения, скорее походил на военного в отставке, чем на знаменитого ученого. Черный комбинезон с флагом Евросоюза на груди и рукаве сидел на нем как влитой, впечатление завершал взгляд карих глаз твердый и слегка насмешливый. Физика, история, борьба, скалолазание, фехтование и множество других увлечений в которых преуспел этот выдающийся человек не оставили шансов другим претендентам на эту работу.
Лисон не обладал большим опытом космических путешествий и не знал как вести себя с Навигатором, особенно когда тот откровенно игнорировал руководителя экспедиции, как, впрочем, и всех остальных. Пьер подошел и встал рядом с фигурой в плаще у носовой обзорной панели. Он провел на борту «Ламантина» уже три месяца, но так и не привык к виду, открывавшемуся со смотровой площадки. Ходовая рубка располагалась ближе к кормовой части корабля, в надстройке, напоминавшей плавник и, в сочетании с четырьмя маневровыми двигателями по бокам, усиливавшей сходство с морским животным. Впереди почти на пятьсот метров тянулся округлый корпус, оконеченный массивной пластиной излучателя защитного поля. Корму венчал горизонтальный хвост, содержавший в себе четыре массивных двигателя на антиматерии – вершина технологии людей до появления навигаторов. Лисон представил, какая ничтожная крупица этот огромный корабль посередине бесконечной пустоты и почувствовал, как по спине прошла дрожь. Ему нестерпимо захотелось покинуть это место и очутиться в какой-нибудь звездной системе, где корабль станет хоть с чем-то соизмерим.
Пьер покосился на Навигатора, который за все это время не шелохнулся: он, не отрываясь, смотрел прямо перед собой, туда, где окаймленное бесчисленными огнями галактик, чернело пятно неправильной формы. Люди обнаружили его сравнительно недавно, выбравшись с помощью навигаторов за пределы своей галактики. Пятно визуально схожее с черной дырой, тем не менее, не проявляло никаких признаков физического сходства с последней.
Один из астрономов в интервью журналистам сказал: «Наверное, Господь, рисуя вселенную, поставил кляксу…» После этого имя Клякса быстро вытеснило все другие варианты названий, прочно закрепившись за загадочным явлением. На подготовку экспедиции ушло почти десять лет. И вот, до цели остался один скачек, а Навигатор медлил. Все возможные на таком расстоянии замеры и исследования были завершены. Ученые изнемогали от нетерпения, осаждали кабинет Лисона, а Навигатор стоял, молча глядя на черное пятно сквозь смотровую панель, и игнорировал все вопросы.
- Когда вы будете готовы к последнему перемещению? - Пьер говорил в полголоса, подражая Навигатору. – Мы должны подготовить оборудование.
Прошло несколько минут. Фигура в плаще оставалась неподвижной и безмолвной. Лисон с трудом сдержал вздох и развернулся, чтобы уйти.
- Немного терпения, пожалуйста… через четверть часа…
Навигатор говорил так тихо, что Пьер едва разобрал слова. Он подождал еще немного, но продолжения не последовало. Руководитель кивнул и направился к своему креслу в глубине рубки.
- Скачек через пятнадцать минут. Подготовить защитное поле. Контрольной группе по местам. Лабораториям подготовиться к поступлению данных…
- Следующие четверть часа жизнь на корабле била ключом. Люди, утомленные ожиданием, наконец, нашли выход накопившейся энергии.
Спустя десять минут начали поступать доклады о готовности, еще через пять минут подготовка была завершена. Получив последний доклад, Пьер развернулся к смотровой панели.
- Корабль готов, Навигатор, будьте любезны переместить нас в заданные координаты.
Эту фразу Пьер любил больше всего – она на мгновение создавала иллюзию контроля над Навигатором. Руководитель экспедиции не мог смириться с мыслью, что их жизни полностью в руках этого странного существа в сером балахоне, мысли и побуждения которого были для всех загадкой.
Силуэт в балахоне едва заметно пошевелился. Пьер почувствовал головокружение, в горле образовался ком, потемнело в глазах, по всему телу прошла волна прохлады и растворилась покалыванием в пальцах рук и ног. Первое, что Лисон увидел, открыв глаза, был плащ Навигатора в закрывающихся дверях рубки. Если бы не необходимость вернуться на Землю, руководитель с удовольствием высадил бы это создание на первой подходящей планете, и пусть добирается домой сам.
- Мы в заданной точке, повреждений нет, корабль зафиксирован на спрогнозированной дистанции от туманности.
Голос командира заставил Пьера отбросить раздражение и вернуться к своим обязанностям.
- Отлично. Спасибо, Сергей. Пожалуйста, удерживайте корабль в этом положении до дальнейших распоряжений. Не будем терять времени, прошу всех приступить к работе по плану исследований.
Последующие часы напряженной работы незаметно складывались в дни, и Пьер вдруг с удивлением осознал, что не спал уже трое суток и едва держится на ногах. Разогнав вяло сопротивлявшихся коллег, некоторые из которых уже начали засыпать над приборами, он направился к себе в каюту.
Сон пришел, но лишь на несколько часов, затем пришла мучительная бессонница. Пьер знал, что это мучение будет длиться до тех пор, пока организм не усвоит все скопившиеся в нем энергетики. Он попытался вспомнить, сколько препаратов принял за последние двое суток, и тяжело вздохнул – выходило слишком много для надежды на сон в эту смену. Лисон натянул легкий тренировочный костюм и вышел из каюты.
В ярко освещенной рубке велась повседневная работа. Многочисленные операторы следили за работой систем, которые в свою очередь отвечали за жизнеобеспечение, связь, положение и перемещения корабля, работу его силовых установок и защитных систем.
Помещение представляло собой полукруглый амфитеатр из четырех ярусов. У дальней переборки на возвышении располагались кресла командира и руководителя экспедиции, по бокам от них находились пульты штурманов и связистов. На одну ступень ниже размещались механики и операторы службы сбора информации, в их ведении находились все датчики ближнего и дальнего радиуса действия, автономные разведывательные модули, зонды и сканеры, между ними мерцал множеством индикаторов широкий пульт вахтенного офицера. Третий ярус умещал на себе множество операторов ответственных за системы жизнеобеспечения, защиты корабля, борьбы за живучесть и медицинской службы. Самый нижний ярус, оборудованный под смотровую площадку, пустовал за исключением одного кресла предназначенного для Навигатора, и которым тот ни разу не пользовался. Над смотровой площадкой в воздухе парил монитор оперативной информации. Прозрачный экран, усеянный голографическими символами и схемами, отображал основные показатели всех пультов в рубке, при этом, не мешая обзору через прозрачную переднюю панель.
Узоры голограмм на полупрозрачных панелях, стойки пультов из сверхпрочных легких полимеров, комбинезоны персонала с флагами разных стран и объединений и захватывающая дух панорама за смотровой панелью, в который раз заставили Пьера усомниться, что все это происходит на самом деле. «Нам здесь не место, совсем не место» - пронеслось у него в голове.
Навигатор стоял, неподвижно глядя сквозь смотровую панель на бархатистую черноту Кляксы, теперь она была так близко, что казалось: протяни руку и сможешь зачерпнуть тьмы в ладонь.
- Давно он здесь? – спросил вполголоса Пьер наклонившись уху капитана. Сергей проследил за его взглядом и кивнул:
- Почти все время. Иногда исчезает, но ненадолго. А так, только и делает, что пялится на Кляксу.
Пьер спустился на смотровую площадку и остановился рядом с Навигатором. Если смотреть на Кляксу непосредственно, не через объективы и датчики, она выглядела как черный бархат, абсолютно черная и абсолютно не прозрачная. Туманность не выглядела угрожающе, напротив, ее хотелось потрогать. Датчики, зонды, измерения, расчеты за прошедшие три дня не дали ровным счетом ничего – если верить приборам, то никакой туманности Клякса не существовало. Беспилотный зонд погрузился в черноту на треть и бесследно исчез. Это было самое существенное открытие за все время исследований.
- Вы ведь знаете, что это?.. – выстрел наугад, Пьер сам не понимал, чего в этой фразе больше вопроса или утверждения. Навигатор молчал. Лисон, хорошо усвоивший манеру общения этого существа, терпеливо ждал, хотя желание дать ему пинка было велико. Через десяток минут фигура в плаще шевельнулась. Пьер напрягся в ожидании ответа, но навигатор молча прошел мимо, направляясь к выходу.
Очень хотелось схватить тощее создание за шиворот вытряхнуть и опостылевшего капюшона и заставить говорить, но вместо этого руководитель экспедиции вздохнул и тяжело опустился в кресло Навигатора. Он смотрел на бархатистую поверхность, не отрывая глаз и не моргая. Мысли от загадок окружающих Кляксу постепенно перешли к прошлому Пьера.
Вся предыдущая жизнь Лисона была дорогой к этому месту. Образование, работа и даже увлечения были подчинены одной цели – межзвездные путешествия. Единственной частью его жизни не связанной с космосом всегда оставалась его жена. Беатрис Лисон шла по жизни легкой пружинистой походкой. Ей было наплевать на загадки космоса. Главной загадкой, смыслом и целью жизни для молодой женщины был ее муж. К сожалению, для их отношений и, к счастью, для его карьеры, он этого так и не понял.
Пьер любил жену, но не всегда умел показывать свои чувства. Как многие ученые, Лисон переживал большую часть эмоций внутри себя. Он никогда не задумывался над тем, знает ли Беа о его чувствах – ответ казался очевидным. Когда жена впервые заговорила о разводе, Лисон несколько минут непонимающе на нее смотрел, а потом рассмеялся. Через мгновение смех смолк, и улыбка сползла с его лица – Беа даже не улыбнулась.
Тогда она не приняла окончательного решения, и Пьеру легко удалось уговорить жену оставить все как есть. Правда, для этого пришлось дать множество обещаний, которые он естественно не исполнил. Разговор возникал снова и снова. Лисон проявлял чудеса изобретательности, чтобы избегать его. Беа несколько раз собирала и разбирала чемоданы. Пьер не ездил по командировкам, пропадал на работе, и, наконец, сбежал в экспедицию.
Последнее обещание он дал жене перед самым стартом…
- Я вернусь и все будет по другому…
Беатрис вздрогнула и обернулась. Пьер стоял на пороге ванной своего дома. За его спиной виднелась подготовленная для сна кровать. Лицо и руки женщины было частично в креме. На запотевшем зеркале был протерт кружек диаметром с ее лицо – Беа всегда так делала, одна из безобидных милых привычек, за которые цепляется любовь. Лисон засмотрелся на зеркало, совершенно сбитый с толку неожиданной сменой декораций.
- Пьер? – жена всматривалась в его лицо, словно это мог быть кто-то другой. – Как ты здесь оказался?..
- Не знаю, кажется, я заснул, и ты мне снишься…
- Очень смешно, - Беа подошла и обняла его, уткнувшись лицом в грудь, как когда-то давно, до первого разговора о разводе. – Мне тебя не хватало. Вы уже вернулись или полет отменили?
- Я сам ничего не понимаю.
Одной рукой Пьер прижимал к себе жену, а другой растерянно щупал косяк двери. Затем он отстранил Беа, нашел на туалетном столике острую шпильку и ткнул себе в руку. Беатрис с открытым ртом наблюдала, как ее супруг, чертыхаясь, скачет по ванной.
- Пьер, что происходит.
- Я не понимаю, - сердито отозвался мужчина, разглядывая кровоточащую точку на руке. – Минуту назад я был на другом конце Галактики на мостике «Ламантина»… Постой, я говорил с Навигатором… Может это он меня сюда закинул?..
Лисон принялся расхаживать по ванной, как обычно ходил по кабинету или каюте на звездолете, обдумывая важную проблему.
- Во-первых, перестань метаться, как зверь по клетке, - Беатрис уперла руки в бока, что обычно означало – решение принято и обсуждению не подлежит. – Во-вторых, сними этот гадкий комбинезон, ты же знаешь, я их терпеть не могу. В третьих прими душ. А после этого мы во всем разберемся.
С этими словами, она подхватила с полочки у зеркала тюбик крема и вышла, захлопнув за собой дверь.
Этой ночью Пьер и Беатрис, впервые за много лет, занимались любовью. Повседневная рутина не щадит никого. Их отношения не стали исключением – самое приятное и интимное занятие постепенно превратилось в исполнение супружеских обязанностей, которое не приносило радости, а просто удовлетворяло одну из естественных потребностей. Возможно, долгая разлука или неожиданное появление Пьера, а может и то и другое вернуло в их постель любовь. Как что-то давно потерянное и забытое, но неожиданно найденное она заставила их забыть обо всем до самого рассвета.
Беатрис спала. Пьер гладил ее по плечу. Глаза слипались. Он расслабился и позволил сну одержать верх.