Рори – наш учитель керамики, гончарный сенсей -- очень похож на мою бабушку. Около 20-ти лет назад бабуля обнаружила, что вверенный ей младенец Маха подрос и начал осмысленно лизать розетки и плескаться в кастрюлях с кипятком. Поскольку здоровый сырой младенец все же полезнее младенца вареного или измельченного, бабушке пришлось срочно выдумывать способы сохранения рода. Способ «догнать и прекратить» результатов не дал, дети они такие, обскакивают бабушек на раз-два, поэтому своим здоровьем Маха полностью обязана бабушкиному дару рассказчицы. Уверена, бабушкиными историями заслушался бы даже бывалый травматолог, положил бы очередной оторванный палец в карман задубевшего от крови халата и слушал бы час-другой, открыв рот. Ни один травматолог, ни один каскадер не знал столько невезучих людей, сколько знала бабушка. На любую опасность, на любую травму находился у бабушки пример.
- У нас, Машенька, раньше была соседка тетя Сима, - говорила бабушка, - пошла она с дочкой в магазин, а на дороге провод лежал оголенный, ну, не совсем на дороге, а так, в кустиках. Тетя Сима не видела и наступила на него, ее и притянуло. Стала она дочке кричать, чтобы та не трогала провод, а побежала бы звать на помощь. Да только пока та бегала, тетя Сима, бедненькая, уже вся обуглилась.
Вид обугливающейся, но продолжающей давать указания тети Симы настолько будоражил детское воображение, что первым желанием становилось бежать на улицу и смотреть, как люди обугливаются, наступая на провода. Мудрая бабушка, предвидя это желание, незамедлительно включала в рассказ технику безопасности.
-- Всегда смотри под ножки, деточка, и никогда не трогай руками тетю под током, - добавляла бабуля и, довольная лекцией об электричестве, уходила на кухню готовить обед.
Не обремененный детсадом младенец тотчас же отправлялся следом, и бабушке приходилось срочно выдумывать историю про горячие обеды, приземлившиеся в неположенном месте.
Ценным источником сведений бабуле служил мой старший брат. То ли его меньше впечатляли бабушкины рассказы, то ли бабуля была тогда еще молода и не тренирована, но брат всегда был главным героем в рассказах и про поджоги книжного шкафа и детского сада, и про купание в кипятке, и про увязание по грудь в цементе. Какое там «Похороните меня за плинтусом»! Брателло мог бы быть прототипом «Терминатора». Мне ни разу не приходилось ставить под сомнение его участие в опасных экспериментах, почерневший от огня паркет в одной из комнат красноречиво указывал на правдивость бабушкиных рассказов.
Однако младенец рос, родители по-прежнему работали целыми днями, и много лет не выходящая из дома бабушка как-то вдруг завела новый круг знакомых, среди которых стали появляться сначала жертвы педофилов, потом наркоманы, потом неудавшиеся самоубийцы, оставшиеся парализованными после падения с балкона, за ними – бесплодные после ранних абортов женщины, и, наконец, тринадцатилетние матери-одиночки. Бабуля довольно мрачно смотрела в будущее.
Надо ли говорить, что я выросла очень, может быть, даже чересчур осторожным ребенком?
Я вспоминаю бабулю каждый раз, когда Рори заводит разговор о новой технике обжига или обработки готового горшка.
Конечно, это Питер сломал печь, открыв газовый баллон на полную. (Питер уехал учиться в Арканзас и мы уже никогда не узнаем, кто и сколько семестров назад поломал эту злосчастную печь.) Конечно, это при нас студент-пожарный чуть не взорвал студию, конечно, это в прошлом семестре Синтия сломала палец, неправильно раскатывая глину.
Я, студентка второго курса, никогда не подведу своего сенсея, забыв имя несуществовавшего одноклассника, потому что слово и сила воображения – самый дешевый способ уберечь от травм неопытный первый курс.