Почему-то принято считать, что Новый год пахнет хвоёй и мандаринами. Так говорят многие. А у меня этот праздник ассоциируется совсем с иными запахами. И тянется такая ассоциация из далёкого-далёкого детства.
Прошло всего несколько лет, как закончилась война. Украина, израненная, кровоточащая, ещё не оправилась после жестоких боёв, которые дважды, сначала на восток, а потом на запад, разрушительными валами прокатились по её многострадальной земле. Ещё на пепелищах сиротливо торчат печные трубы, ещё половина полей зарастают дикими бурьянами. Им, бурьянам, вольготно расти на земле, щедро удобренной солдатским потом, кровью, материнскими, вдовьими и детскими слезами. Ещё не все вернулись с фронтов домой: одни продолжают службу на освобождённых территориях, другие годами продолжают свою, личную, войну со смертью, которая постоянно стоит у изголовья госпитальных коек, надеясь, что вот-вот придёт её час. Третьи и вовсе не известно где: то ли нарвались на пулю (она же – дура!), и товарищи, отступая, торопливо засыпали землёй, чтобы вороньё не клевало, то ли сброшенная на окоп бомба разорвала в клочья, так что и собирать было нечего. А может, выходя из окружения, утонули в болотах белорусского Полесья… В общем, пропали без вести. А многие из тех, что уже вернулись, пришли кто – без рук, кто – без ног…
Так что бурьянам было вольготно. Не хватало у людей ни сил, ни рук, ни лошадей, чтобы пахать, сеять, убирать хлеб. Огороды бы возле землянки картошкой и свеклой да тыквой засадить!.. Даст Бог, вырастет – всё голодом не помрём!
Что-то и выросло, бережно собрали урожай, даже самую мелкую картошку ссыпали в погреба. Ничего, можно сварить в «мундире», чуточку посолить – и за милую душеньку съестся!
Наша хата-мазанка каким-то чудом уцелела. И даже старая разложистая яблоня, хоть и стала совсем скособоченной. Половину веток словно великан какой-то одним махом топором обрубил. Бабуля говорила, что пулемётной очередью яблоню нашу обкосило. А этой весной оставшиеся ветки как-то робко, с опаской выбросили редкие бутоны, дерево отцвело, и появилась завязь. Мы каждое яблочко знали «в лицо». Их было семнадцать штук. Поздней осенью папа (слава Богу, вернулся, хоть израненный, но живой!) осторожно сорвал яблоки, настелил в погребе соломы, аккуратно уложил плоды на этот «ковёр» и сверху укрыл той же соломой.
– Пусть вылёживаются. Это зимний сорт, - пояснил он нам, детям.
Незаметно подкралась зима. Укрылись белой шубой воронки от снарядов, полуобсыпавшиеся окопы, чёрные пепелища. Земля принарядилась, готовилась встречать новый, 1948 год.
Мы тоже готовились. Всей семьёй. Для меня это была первая в жизни ёлка. Хотя… Настоящей-то ёлки и не было. За несколько дней до Нового года папа срубил в лесу и принёс домой какое-то деревце, голое, с тонкими плетями-веточками, закрепил его в старом дырявом ведре, а мама обернула ведро пёстрой тряпицей.
– Так красивее будет, – сказала она.
И мы стали готовить украшения. В кладовке мама нашла ещё довоенный плакат, с одной стороны с цветными рисунками и надписями, а с другой – белый (даже не белый, а уже изрядно пожелтевший). Из соломы нарезали золотистые трубочки разной длины, из плаката – кружочки, квадратики, треугольнички, звёздочки, в общем, что получилось. Потом на длинную нитку нанизывали поочерёдно то соломки, то бумажки, и получались красивые гирлянды. А ещё в конфетные обёртки, неизвестно откуда взявшиеся, заворачивали маленькие картофелинки и вот – разноцветные нарядные шарики готовы. Грецкие орехи тоже пошли в ход. Развесили все эти «чудеса» на деревце, и оно словно ожило! Мама из старой телогрейки надёргала ваты, это был снег. Почти как настоящий…
Мы с сестрой с нетерпением ждали, когда же он придёт, этот Новый год! Ведь папа сказал, что к послушным детям в новогоднюю ночь приходит Дед Мороз и приносит под ёлку подарки!
И дождались наконец! Сегодня ночью и наступит Новый год! Мы с сестрёнкой долго не могли уснуть, всё ждали, когда же скрипнет дверь и войдёт бородатый дед с подарками. Я даже перед сном сходила и проверила, не закрыла ли мама дверь на щеколду. Вдруг забыла и по привычке заперла. А как же тогда Дед Мороз подарки занесёт? Ждали, ждали, да так и уснули, не дождавшись.
А утром!.. Я проснулась от какого-то невероятного запаха, в котором утопала комната. Открыла глаза. За окном ещё темно, в комнате – тоже, только в кухоньке горит керосиновая!.. лампа, которую зажигали только по праздникам, да из русской печи огонь разбрасывал красные блики.
– Мама, а уже Новый год? – первый вопрос, который я задала маме, заставил её улыбнуться.
– А ты сходи, загляни под нашу ёлочку. Если там есть подарки, значит, приходил Дед Мороз, а с ним и Новый год приходит. – И тут же спохватилась. – Вы же у нас послушные дети?
Ответа она не дождалась, я уже сидела на полу возле «ёлочки» и не могла отвести глаз от корзины (нашей корзины, которую папа летом сплёл из лозы). В ней лежали большие зеленобокие блестящие яблоки. А поверх яблок, на чистой белой тряпочке – четыре настоящие карамельки в красочных бумажках-обёртках! Я даже руку протянуть не смела, дотронуться до этой сказки, вдруг это – сон, и я его спугну…
Мама заглянула в комнату, долго смотрела на меня, а потом тихо проговорила:
– Значит, приходил Дед Мороз, и Новый год тоже пришёл. Видишь, подарки лежат? И вы у нас хорошие дети. – Украдкой смахнула со щеки слезинку, ещё минутку постояла, потом погладила меня по голове: – Бери, две конфеты тебе, а две – Танюшке. И по яблоку возьмите.
С тех пор для меня Новый год – это много яблок на столе с их одуряющим запахом, много конфет и – обязательно! – настоящая ёлка. А под ней – подарки от Деда Мороза. Для всех. Для детей и для взрослых… Уже выросли мои дети, разлетелись кто куда, а на Новый год все собираются к маминой ёлке, разбирают подарки, пусть хоть маленькие, но зато от Деда Мороза! Незаметно, чтоб я не видела, подкладывают подарки для мамы (тоже от него же!). И в дом приходит праздник…