"Ташка-Тошка"
– Ташка, быстро открывай дверь, я подъезжаю, – прокричала в телефонную трубку моя закадычная подруга Аля Меликова. Каждая встреча с ней сопровождалась энергичными радостными приветствиями с обязательными звонкими поцелуями в щёчку. Аля за несколько минут своего визита успевала сообщить все новости о наших общих знакомых и дать кучу советов.
При всей её любопытности к подробностям чужой личной жизни, я её уважала за то, что она никогда не говорила о людях с завистью или со злостью, как бы удачно не складывалась их жизнь. Единственное, что она себе позволяла, это высказываться о ком-то с добрым юмором. Именно она прозвала меня «гитаристкой». А дело было так.
Ещё в пору нашей безудержной юности мы часто посещали концерты. Но не те, на которых бушует обкуренная молодёжь. А, как мы их называли, настоящие, классической музыки. Однажды, решив порадовать свою подругу, я приобрела дорогие билеты на концерт классической гитарной музыки. Выступал известный испанский музыкант. Но Аля не смогла меня сопровождать, потому что простудилась на очередном пикнике. И я, не найдя для себя пары для посещения культурного мероприятия, вынуждена была пойти одна.
Впечатление от концерта было просто ошеломляющим. До этого мне не доводилось слышать подобное великолепие, исполняемое на знакомом с детства музыкальном инструменте. Я загорелась желанием, во что бы то ни стало освоить хотя бы азы игры на гитаре. Но, сколько я не билась, у меня ничего не получалось. Аля, глядя на мои мучения, нашла мне преподавателя по классу гитары. Но я так и не выкроила времени для посещения уроков музыки – сдавала вступительные экзамены в университет. И моя мечта так и осталась мечтой. Но в память об этой истории, с подачи Али, друзья стали называть «гитаристкой». И если в нашей компании появлялся кто-то новый, то, как правило, сразу же просил меня сыграть что-нибудь на гитаре. А закадычные подруги лишь посмеивались и с интересом наблюдали, как я в очередной раз выпутаюсь из этой ситуации.
И вот сейчас эта «коварная» Алька с нетерпением трезвонила в дверь. Я поспешила открыть. По квартире пронёсся вихрь, который успел чмокнуть меня в щёку и произнести:
– С наступающим Новым Годом, дорогая. Это тебе от меня подарок.
Я почувствовала в руке что-то тяжёлое и гладкое. Раскрыв ладонь, увидела декоративную свечку, сделанную в виде сказочного существа, похожего одновременно на гномика и Деда Мороза. На меня смотрело такое забавное личико, что я невольно улыбнулась.
– Тошка, – прошептала я.
– Никаких тошек-кошек. С нас достаточно, – услышала я уже с лестничной площадки громкий возглас своей подруги.
Она имела ввиду плачевные случаи, когда я в очередной раз пыталась завести у себя дома собаку или кошку. Имя у всех моих животных было одно: Тоша. И неизменно они у меня не приживались, куда- то сбегали. Конечно, это было очередной трагедией, с последствиями которой мы боролись вместе с Алей. Я традиционно лила слёзы, жалуясь на свою одинокую жизнь. Подруга, как могла, меня успокаивала.
И вновь в моём доме поселился Тоша. «Этот точно никуда не денется», - подумала я и поставила нарядную свечку на полку.
– Это твоё законное место. Будешь стоять здесь до самого Нового Года, - сказала я игрушке, как будто она и впрямь была живая. Мне показалась, что гномик подмигнул мне в ответ. Вероятно, это была игра световых бликов от его усыпанной блёстками одёжды.
Приближался мой самый любимый праздник. Он обещал быть приятным и незабываемым. Я стала с радостью и надеждой готовиться к встрече Нового Года, потому что этот праздник должна была провести вдвоём со своим женихом, который недвусмысленно намекнул, что в новогоднюю ночь хочет сделать мне предложение. Такое знаменательное событие подразумевало большие затраты с моей стороны: материальные, моральные и физические. На мне должен быть соответствующий торжественному случаю наряд. И, как будущая жена, хозяйка большого коттеджа, я должна была поразить своего избранника кулинарными способностями. К тому же предложение руки и сердца должно было происходить в идеально прибранной квартире. Было над чем задуматься. Но я с честью выдержала испытание.
За час до боя курантов выглядела, как модель с обложки модного журнала. В холодильнике томились экзотические салаты. Фрукты в вазах радовали летними красками. Квартира сияла чистотой. Я с пристрастием оглядела свои владения и осталась довольна. Для полного шарма поставила на праздничный стол новогоднюю свечку, подаренную Алей. Настроение было великолепным. Однако, приближалась полночь, а мой гость не спешил.
За пятнадцать минут до двенадцати я начала паниковать. Наверное, что-то случилось, иначе бы он мне обязательно позвонил. Я бегала по квартире как затравленная. Нервы были на пределе. Наконец я до него дозвонилась:
– Милый, что случилось, я с ума схожу, ведь до Нового Года десять минут!!!
Он помолчал несколько секунд, словно взвешивая слова, и произнёс:
– Таша, ты только не волнуйся. Со мной всё в порядке. Просто мы должны с тобой расстаться. Навсегда.
В трубке раздались короткие гудки. Я ничего не понимала. Не могла понять. Не хотела. Все мои надежды мгновенно рухнули. Я пошатнулась на высоких каблуках дорогих туфель и, чтобы не упасть, схватилась за спинку стула.
Бой курантов и шум фейерверков вывели меня из состояния шока, в котором я находилась. Наступил новый год. Я села за праздничный стол. Одна. Налила себе полный фужер французского вина. «С Новым годом, Таша», - сказала я себе. Поднесла бокал ко второму, пустому, чтобы услышать хрустальный звон, и тут мой взгляд упал на стоящую на столе свечку.
– С новым Годом, Тоша, – я поприветствовала игрушку и залпом выпила вино. Стало легче. Впрочем, так только казалось. Налила ещё. Выпила. К горлу подступили слёзы обиды. Я глянула на гномика. Он по-прежнему улыбался.
– Тебе весело! Что ты, свеча, понимаешь в жизни! Вот возьму, да и сожгу тебя сейчас!
Я поднесла зажигалку к фитилю. Появилось пламя. Воск медленно таял. Вот уже исчезла ёлочка, которую держал в руках гномик. И когда пламя готово было обезобразить затейливое личико, я, обжигаясь, поспешно затушила огонь. Игрушка, словно с благодарностью, смотрела на меня.
– Одни мы с тобой на целом свете. Я и ты: Ташка и Тошка.
Я повторяла эти слова вновь и вновь. По телевизору шла новогодняя праздничная программа. Цыгане с чувством пели какую-то знакомую песню. Им рьяно аккомпанировали на гитарах два музыканта. Я не заметила, как уснула.
Время и напряжённая работа постепенно стёрли из памяти неприятности новогодней ночи. Жизнь пошла своим чередом. Утром на работу, вечером – культурная или оздоровительная программа. И лишь воскресный вечер был обычно свободен. И сегодня он ничем не отличался от прежних. По телевизору показывали мелодраму. Вероятно
для того, чтобы настроить зрителей на лирический лад перед трудовой неделей. И тут, перед развязкой сложного сюжета фильма, отключили свет. Фонаря дома не имелось, да и свечей тоже. Я с завистью смотрела на зажигающиеся в тёмных окнах неяркие огоньки предусмотрительных жителей. А мне, увы, придётся коротать вечер в темноте. Но во всём плохом есть хорошее. Можно будет вдоволь наговориться по телефону. Я стала шарить на полке в поисках телефонного аппарата и неожиданно нащупала свечку. Обрадованная, быстро зажгла её и поспешила до звонков принять душ. Вода из крана текла тонкой струйкой, и водные процедуры затянулись надолго. Когда я наконец-то вышла из ванной, о, радость, все мои люстры, а, главное, телевизор, неожиданно включились. Теперь настроение не было окончательно испорчено перед трудовыми буднями. Жаль, только фильм не досмотрела.
Пребывая в оптимистическом настроении, я глянула на стол. Там, в одиночестве плакал парафиновыми слезами мой Тошка. Капли стекали по его розовым щёчкам. Шапочка почти расплавилась, горящий фитиль опасно подбирался к лицу. Бросившись тушить пламя, я обожгла пальцы. Мне стало больно и обидно, что я совсем забыла о своём некогда единственном друге. Ведь был момент, что, кроме него, мне некому было пожаловаться на свою судьбу. Эх, Тошенька, опять ты меня выручил. Не оставил один на один с темнотой. Я решила больше никогда не зажигать эту свечу, что бы ни случилось. Опять поставила Тошку на полку у входной двери. На лестничной клетке, невзирая на темноту, даже скорее благодаря ей, собрались подростки. Один из них тихо пел под гитару песни Окуджавы. Когда-то, в дни моего детства, гитара звучала в каждом дворе. А сейчас времена другие, да и люди тоже.
После работы я часто приходила домой поздно. Так было и сегодня. Я подошла к своей квартире и хотела открыть дверь. В этот момент ко мне подбежала взволнованная соседка. Из её несвязной речи я поняла только, что в подъезде что-то случилось и срочно нужен фонарь. Фонаря у меня точно не было. Я открыла дверь. Инициативная соседка юркнула в коридор моей квартиры, и что-то схватив, быстро убежала. Я последовала за ней. На первом этаже, около входа в подвал, где всегда было темно, уже толпились жители нашего дома и милиционер. Освещение было скудным. Горела всего одна свеча, которая была в руке моей соседки. Но это была не свеча. Это был мой Тошка. Я в ужасе выхватила его из чужих рук, затушила пламя и поспешила домой. Мой поступок расценили как шок от увиденного в подъезде, и на меня никто не обратил особого внимания. Я пришла домой расстроенная. На свечу смотреть не могла – мне было стыдно. Боялась встретиться взглядом с Тошкой. Ведь пообещала себе сохранить его. И не выполнила обещания. Но всё же, я перевела взгляд на гномика. И оторопела. У Тошки не было глаз. Они расплавились. Даже здесь моя милая игрушка постаралась, чтобы я не чувствовала себя виноватой, глядя в её улыбчивые глаза. Теперь смотреть было не во что. От жалости и злости навернулись слёзы. От злости на тех, кто делает такие свечи. Ведь дети тоже видят, как сгорают головы, руки у таких же замечательных восковых игрушек. И какой урок они могут получить от такого зрелища? Успокоившись, взяла красивую бархатную коробку от духов и спрятала туда то, что осталось от недогоревшей свечи. Чтобы стереть неприятное чувство, взяла первый попавшийся диск и включила проигрыватель. Это оказалась джазовая музыка, в которой особенно удачными были гитарные импровизации. Прослушав несколько раз композиции, стала понемногу успокаиваться.
Прошло время. Сентиментальная история стала понемногу забываться. Личная жизнь, как и прежде, была не в лучшем виде. Сердечная рана никак не заживала.
Однажды, подходя к дому, я ещё издали услышала громоподобную музыку. От металлического звука гитары, казалось, дребезжали стекла. Это к соседям из деревни приехал погостить «племяш», как они его называли, любитель рок-музыки в стиле «металл». Мне только не понятно, почему некоторые навязывают свой музыкальный вкус, или отсутствие такового всем соседям? Конечно, это издержки воспитания. Настроение испортилось. В довершение сюрпризов, в почтовом ящике лежал конверт. Адрес был написан до боли знакомым почерком. Письмо было от моего несостоявшегося жениха. Дрожащими от волнения руками я вскрыла конверт. «Милая, любимая Ташенька, прости меня за всё. Я не могу без тебя…». Это были первые строки обширного письма. Я перевела дыхание, сердце бешено колотилось. Буквально упав в кресло, почувствовала, как что-то больно впилось в поясницу. Я взглянула на сиденье и увидела бархатную коробку из-под духов. Взяв её, торопливо бросила на стол и собралась читать дальше. Но в голове словно простучало: в коробке же Тошка! Откуда он тут взялся? Я призадумалась. Эмоции начали остывать. Почему-то вмиг одеревеневшими пальцами достала из коробки свечу.
– Тошка, что же делать Ташке?
Тут вспомнились чьи-то слова: «Кто предал один раз, предаст и второй». Я зажгла свечу и решительно поднесла к пламени письмо. Правильно, Тошенька. Ты опять мне помогаешь не сделать глупость.
Письмо сгорело. Догорала и свеча. Остался только маленький огонёк. Он никак не хотел сдаваться. Пламя держалось изо всех сил, словно не хотело умирать. Оно поднималось и падало. Вздыхало и дрожало, словно прося о помощи. Или прощаясь. Мерцало и переливалось огненными оттенками. Оно давно должно было потухнуть. Но какие-то неведомые силы поддерживали его. Огонёк стал уже размером с булавочную головку, с рисовое, пшеничное зерно. Пламя было очень маленьким, однако каким-то чудом ещё горело. Это борьба продолжалась почти час. За этот час я вспомнила всю свою жизнь. За один час я стала мудрее на годы. И вот, наконец, огонь затих. К небу поднялась струйка дыма – тоненькая и беззащитная. Это мой Тошка посылал мне последний привет. Эх, милый Тошка. Мой единственный и верный друг…
На следующее утро я вышла на работу пораньше, чтобы пройтись пешком. Твёрдо решила начать новую жизнь. Наслаждаясь свежим утренним воздухом, шла прогулочным шагом. Вдруг около меня остановилась машина.
– Наташа, можно Вас подвести? Я ваш новый сосед.
На меня с улыбкой смотрел симпатичный парень. Из радиоприёмника в его машине лилась давно забытая мелодия, которую я когда-то слышала на концерте гитарной музыки.
– Разрешите представиться: Антон – преподаватель по классу гитары. Мои ученики зовут меня Антон Антонович. А друзья просто – Тоша.