-Алло! Алло! Алло? Кто говорит? Алло же! Слушаю! - кладёт трубку, - Не отвечают, представляешь. Позвонили в три ночи и не отвечают.
-Не отвечают и чёрт с ними. Выдерни шнур и ложись уже спать, а то мало ли...
-А вдруг сестра звонила? У них там бывают неполадки на линии, вдруг важное что?
-Да брось! - он хмурится, - сама не спишь и мне мешаешь.
-Ну спи. Не буду мешать... - уходит на кухню, там закуривает, включает ночник, берёт с подоконника книгу, читает. Совсем скоро текст перед глазами расплывается, она зевает и засыпает за кухонным столом с книгой в руках.
Вокруг - сад. Дикий сад. Даже лес. Ели и папоротники, сосны, редкие берёзы и много ярко-синих цветов. Каркает ворона, гулькает сова. Тропинка. Шаг за шагом, дальше, дальше, в лес, в лес, тропинка. Навстречу выходит высокий худой человек в чёрном монашеском одеянии с капюшоном. Седая борода, длинные волосы - всё как надо: настоящий отшельник. Говорит: "Зря ты это так. Зря. Река разольётся, ворона кричать перестанет, выйдешь к морю. Там, на песчаном берегу увидишь птицу мёртвую - пни её. У дерева сухого остановишься, присядешь на камень под его ветвями и слушай, что тебе море расскажет". Исчез, как и не было его. А где река? - а вот река, разливается, выходит из берегов, вода уж у самых ног - страшно, сил нет! Бежать, бежать! Ворона замолчала, к морю, к морю! Море, вот ты какое. Стоит на берегу, сердце учащённо бьётся. Коля! Коля! Глянь-ка ты, море, от оно какое! Ой, Кольк, а ты где это? Чувствует его присутствие, но не видит. Видит птицу мёртвую. Пнуть? Не буду, не стану! Вон дерево чёрное, сухое всё, говорил "сядь на камень". Туда пойду. Села на камень. Слушает. Волны, волны, волны. Ветер. Дождь шуршит. Выходит из серой стены дождя Коля и говорит странным голосом, чужим голосом:
-Ну что, вот и приплыли. Дальше не поедем: один чёрт, дорогу размыло, вокруг шторм, лодку унесло, чё делать бум? Танька! Чё делать буим, спрашиваю?
Хоть бы слово могла сказать, сказала бы, ответила. А так - ведь не пошевелиться, аж дух захватывает, в зобу дыханье спёрло, какой там сказать! Спина только больно затекла.
-Ну? Чего сидишь, как глухонемая? Эй? Эээээй..... - туман, кругом туман, последнее "эй" эхом доносится из тумана. Исчез, ушёл, бросил.
-Алло! Ну алло же! - только и вырывается вдруг изо рта, само собой как-то вырывается. Сидит, плачет, что дальше - не знает. Никто не знает. Заплутал автор, на шум прибоя вышел, а что и куда - непонятно. Зачем же так? Открывает глаза.
С удивлением обнаруживает себя на своей кухне. Ночник горит, на часах - пять утра. Из комнаты слышен тихое Колино посапывание. На столе - книга. На открытой странице - "В маленьком купе первого класса, которое я заказал заранее, шумно лил дождь по крыше. Я немедля опустил оконную занавеску и,"
-Ты что, опять не спала? - Коля заходит на кухню, почёсывает живот.
-Почему же? Спала. Сон видела. Море снилось. Страшно было.
Коля зевает.
-Аа, море. Море ей снилось. - Мне собираться надо, ты б хоть завтрак сделала, море тож мне.
-Там страшно, во сне-то, было. Тебя видела.
-И что я? - Коля ставит чайник.
-Ты там исчез куда-то.
-Куда?
-Ну.. это... в туман исчез, вот.
-И чего?
-Да ничего же, говорю: страшно было.
-Глупости, - заваривает кофе.
-Ну какие ж глупости, когда так страшно?
-Обычные, бабские. Ладно, завтракать не буду, раз нечем.
Через полчаса он уже допил кофе, умылся, оделся и запирает за собой дверь:
-Тань, я пошёл.
-Ага, да. Иди.
Дверь захлопнулась. Он вышел из подъезда и окунулся в туман с головой. Долго шёл по лесной тропинке, кричали какие-то невидимые в темноте птицы, курил одну за одной. Наконец, вышел к морю. На берегу стоял заброшенный дом, местами фундамент его порос мхом, дерево стен гнило, крыша прохудилась. Коля сел на косых ступеньках крыльца. Эти камни на берегу, это чёрное дерево, этот туман. Из тумана вышел большой чёрный дог, тащивший за собой на поводке маленького толстого человечка в шотландском костюме-тройке и аккуратной шляпке. Странная пара собаки и человека проплыла мимо, из тумана в туман. Моря было не видно, но слышно: волны бьются о камни. Сильные волны, штормит. Штормит в голове, мир улетает куда-то, в туман, из тумана, теперь иначе, мутно: солнечный ясный день, каменистый берег, тёплое море, на крыльцо выходит женщина, гладит Колю по голове, приговаривая:
-Вернулся, сынок, вернулся! Ну, чего сидишь, проходи скорее в дом. Я пирогов напекла, у бабы Нюры молоко свежее купила с утра. Проходи, чего ты?
Мальчик Коля растерян. Заходит в дом. За столом сидит отец - мрачный угловатый человек в чёрном свитере, в чёрных брюках.
-Чего не здороваешься? - грозно спрашивает отец.
-Здравствуй... папа.
-Ну, садись, сын. Мать, угощай!
Мать ставит на стол кувшин молока, самовар, плетёную плошку с пирожками. Пирожки пахнут капустой.
-Где был так долго? Я с тобой разговариваю! Отвечай.
Коля робко смотрит на отца, переводит тревожный взгляд на мать. Мать тает в тумане. Отец долго и пристально смотрит на Колю, Коля просыпается.
Море, море по-прежнему шумит, туманно-зябкое, туманно-сырое, туманно-седое. Как это утро.
Таня сидит у окна. За окном - целая жизнь, только погляди: машины ездят, много машин, люди ходят, шумно на улице. А на душе тоскливо и холодно. И туманно. И страшно.
-Алло! Алло! Кто это? Аааа, Машенька, здравствуй, а я как раз думала, кто звонил. Ты ночью звонила? Не ты?! А кто же тогда... странно. А мне вот сегодня сон такой чудной снился, будто иду я по лесу...
Туман. Съел остальные буквы.