В процессе учёбы в консерватории мне посчастливилось встречаться на репетициях с замечательным дирижёром Новосибирского симфонического оркестра, поэтому решила, что достойны выделения в отдельную миниатюру память и воспоминания о такой выдающейся творческой личности в г. Новосибирске, как Арнольд Михайлович Кац. – бессменный втечение 50 лет художественный руководитель и главный дирижёр Новосибирского филармонического академического симфонического оркестра. У этого оркестра за всё его существование с 1956 по 2006 годы был один дирижёр - Кац А.М.(р.1924 – 2007).
Арнольд Михайлович окончил экстерном Ленинградскую консерваторию сначала как скрипач (1949), затем у Мусина И. - как дирижёр (1951). В 1956 году он переезжает в Новосибирск и принимает участие в организации симфонического оркестра, которым руководил до 2006 года.
Много гастролировал с оркестром по Советскому Союзу и за рубежом, пропагандируя симфоническую музыку. В Новосибирском театре оперы и балета выступал как оперный дирижёр, был почётным гражданином г. Нрвосибирска.
Замечательный музыкант и дирижёр мирового уровня, профессор, народный артист Советского Союза, он с трепетом относился к своим ученикам, его последователям по «цеху» и не терпел лжи ни в жизни, ни в музыке.
Вспоминается случай.
Периодически в Новосибирске проводились конкурсы среди композиторов Сибири на создание произведения вокально-симфонического жанра (кантата, оратория) патриотического содержания. Исполнителями были хор дирижёрско-хорового факультета консерватории и симфонический оркестр филармонии.
Совместные репетиции и заключительный концерт проходили на сцене концертного зала консерватории под руководством А.М. Каца.
Произведения по качеству были разными. Были также и такие «модерновые», что ни в какую музыкальную логику не укладывались, несмотря на «тренированный» в этом смысле слух Арнольда Михайловича. От исполнения не отстранялось ни одно произведение. К композиторам была проявлена полная корректность.
Но на концерте после исполнения опуса одного из композиторов Кац А.М., полуразвернувшись к публике, в благодарном поклоне чуть присел и недоумённо развёл руки в стороны, выражая всем своим видом извинительно – негативно - огорчительное отношение к прозвучавшему произведению: «Вот и весь пшик, мол, извините». Пантомима длилась несколько секунд, но была артистически выразительной.
Это была оценка создателю музыки красноречивее слов. На репетициях «создатель» в не совсем тактичной форме давал указания дирижёру по поводу трактовки своего опуса. Такого доку в своём деле, как Кац А.М., можно было только, соблюдая такт, просить о чём-то, но не пытаться управлять им. Но дело было в качестве представленного композитором произведения.
За всё время моей учёбы в Новосибирске Кац А.М. был кумиром музыкального студенчества в городе. Он никогда не боялся сказать правду.
Присутствие студентов, а их всегда было немало, на его репетициях интересно и полезно было не только в профессиональном плане, хотя он был выразителем высочайшей дирижёрской техники, но и в смысле приобретения навыков общения с коллективом. Восхищали его остроумие, юмор, такт, психологическая и эмоциональная сила воздействия на коллектив и его мужество.
Оркестранты его уважали и слегка боялись, так как он хорошо слышал оркестр. Ни одна фальшь не проходила мимо его утончённого музыкального и тембрового слуха.
Мне нравилось наблюдать работу с оркестром. дирижёров Каца А.М. и в Ленинграде -Темирканова Ю.Х. Тем более, что школа симфонического дирижирования у них одна – Ленинградская консерватория, преподаватель – Мусин И. К.
Технически это более тонкая и сложная работа, чем работа хоровика с четырьмя хоровыми партиями. Оркестр, требует от дирижёра удесятерённого внимания, рассчитанного на пятьдесят – восемьдесят, а то и более участников-исполнителей и групповых инструменталистов (скрипка, виолончель).
Точные, чёткие упреждающие вступления инструменталистам даются не только в характере музыки, но и в характере их звукоизвлечения.
К одному и тому же штриху, к примеру, стаккато, вступление (ауфтакт)* виолончелисту и кларнетисту даётся по-разному. Для этого нужно знать технику звукоизвлечения, характер звучания каждого инструмента в оркестре, иметь свой арсенал технических средств выразительности и уметь их применить в нужные время и место.
Моментально, после вступления, чаще почти одновременно, от дирижёра может следовать знак благодарности, либо одобрения, поощрения музыканту, либо мимолётного осуждения, в зависимости от качества исполнения, или знак ободрения или поддержки, если музыкант новичок.
Глаза, взгляд дирижёра – самый главный и богатый инструмент его интеллектуального «разговора» с коллективом. Бесконечна гамма тонкой пантомимы общения дирижёра с оркестром, обеспечивающей абсолютный творческий и исполнительский взаимоконтакт.
Поскольку оркестранты – это особая каста высокообразованных музыкантов, то и для работы с таким коллективом требуются немалые знания не только с точки зрения технолого-исполнительской, но широкое представление о стилях и направлениях мировой классической оперно-симфонической музыки в её практическом, опытном постижении с партитурой в руках.
*ауфтакт – (буквально – (из-за такта) - предваряющий дирижёрский жест, к вступлению хора, оркестра, солистов.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2010/12/10/259