Лучше быть, чем казаться - девиз конечно хороший, но, по временам нынешним, увы, не актуальный.
С полгода тому назад принимала я у студентов экзамен по риторике. Проходил он естественно в форме публичного выступления, тему которого ребята были вольны выбрать сами. Кто-то из них подошёл к делу всерьёз, кто-то, как это нередко бывает в жизни студенческой, экзамен не сдавал, а «сливал». Одним из таких халявщиков оказался будущий специалист в области международного туризма, по имени Юрий, который, не мудрствуя лукаво, решил просто пересказать содержание презентации своей курсовой работы, успешно защищённой на «А» буквально накануне.
Юра бойко щёлкал пультом, перелистывая слайды на экране, бодро зачитывая текст. Я, не то что бы скучая, но не без зевоты внутренней, слушала, как стрекочет юноша, рассказывая о Париже, его достопримечательностях, и краем глаза следила за мелькающими картинками. Как вдруг предложение на одной из них привлекло моё внимание. В нём утверждалось, что Париж – город любви, и поэтому, оказавшись в столице Франции, совершенно необходимо посетить Сорбонну и центр имени Жоржи Помпиду. Не ставя себе целью «завалить» студента, а исключительно руководствуясь природной любознательностью, я поинтересовалась у Юры, каким образом с его точки зрения можно увязать в единое целое любовь, Сорбонну и центр имени Жоржи Помпиду. Юноша, надо отдать ему должное, повёл себя, как Татьяна Ларина на балу во время встречи с Евгением Онегиным. То есть ни содрогаться, ни краснеть, ни бледнеть, ни бровями шевелить, ни губ сжимать не стал, а, как и положено человеку, попавшему в ситуацию затруднительную, но капитулировать явно не собирающемуся, принялся выкручиваться. Голосом твёрдым и уверенным Юра, что называется начал огороды городить и чушь плести. Отдавая должное его выдержке, но желая всё ж таки получить на свой вопрос ответ вполне конкретный, я, пользуясь положением преподавателя, поток его рулад словесных прервала и попросила предельно чётко сформулировать, что такое Сорбонна и центр Жоржи Помпиду. Будучи припёртым к стенке, Юра, без тени какого-либо смущения признался в том, что понятия не имеет о том, что означают эти названия.
Тут меня, как в сказке «О мёртвой царевне» тоска взяла. Умирать я, конечно же, не стала, но крепко задумалась над тем, как, во-первых, мальчик сумел успешно защитить работу курсовую, явно написанную по принципу «скопировал-вклеил». А, во-вторых, как он работать в сфере международного туризма собирается, элементарных вещей не зная.
На первый свой вопрос ответ я так и не получила. А вот на второй студент дал мне ответ более чем исчерпывающий. Глядя на меня чуть что не сожалением, Юра объяснил, что вся эта ерунда никому не нужна давным-давно, а если, чего в жизни не бывает, ему попадётся такая клиентка, как я, слово дура, юношей произнесено не было, но в воздухе явно витало, он в интернет зайдёт и посмотрит, что значит какая-то там Сорбонна и какой-то там центр Жоржи Помпиду.
Много лет тому назад, мой научный руководитель говорил мне, что студент – это не тот, кого учат, а тот, кто учится. Жаль, что эта простая мысль нынче мало в ком отклик находит.