В те времена, когда еще не было персональных компьютеров, роль секретаря, умеющего печатать на печатной машинке, в любом мало-мальски уважающем себя учреждении была огромна. От секретаря, а вернее, от секретарши, зависело практически все: вовремя ненапечатанные документы парализовывали практически всю работу. Поэтому секретарш лелеяли и баловали презентами.
Нашей лаборатории с секретаршами отчаянно не везло: стоило только принять на работу – как через некоторое время она выходила замуж и либо увольнялась, либо уходила в декретный отпуск. Коллеги по НИИ над нашей лабой уже подшучивали, но нам было не до смеха, особенно, когда подходило время сдачи статей в очередной сборник.
Это было священное время для всего НИИ. Дело в том, что сотрудникам за каждую публикацию начислялись очки, и по итогам полугодия, лаборатория, набравшая больше очков, получала премию. Поэтому, когда проходил клич: «Готовьте статьи в сборник!», все сотрудники рьяно бросались писать… Потом рукописные листы приносили секретарше, и она уже их приводила в божеский вид, печатая по нужным правилам и в трех экземплярах. Обычно такие авралы случались 2 раза в год: весной и осенью.
И вот как-то в конце лета остались мы в очередной раз без секретарши. Время от времени, в приемной завлаба, можно было встретить кого-то из сотрудников, уныло сидящего за печатной машинкой, и отстукивающего одним пальцем командировочное удостоверение или приказ об отпуске. Надвигался период подготовки очередного сборника статей, но кресло секретарши пустовало. И вот как-то перед очередной планеркой в понедельник завлаб представил нам большеглазую кудрявую девчушку:
- Знакомьтесь – это Наденька. Наш секретарь. Прошу любить и не жаловаться.
Наденька была дочкой одного из сотрудников нашего НИИ. Она только что окончила школу, поступала в университет на иняз, но не прошла по конкурсу. В школе у них были уроки ОПП (общественно-полезный труд), где девочек как раз учили печатать на машинке. Наденька, конечно, не могла по скорости соперничать с профи, но для нас и это было хорошо. Через некоторое время на стол Наденьке начали ложиться стопки рукописных листов для сборника. По утрам, как правило, она приносила уже готовые отпечатанные статьи завлабу на подпись.
Как-то в понедельник, перед очередной планеркой, пока еще не все собрались, Наденька принесла на подпись очередные наши шедевры. Завлаб взял ручку и привычно начал подписывать, быстро пробегая глазами текст. Вдруг его рука с занесенной над очередным творением замерла… Он наклонился над текстом, потом отложил ручку в сторону, взял лист двумя руками и поднес к глазам… ухмыльнулся, посмотрел предыдущую страницу статьи и захихикал. Перелистнул следующую страницу и… заржал в полный голос. Мы, заинтригованные реакцией завлаба на серьезную научную статью, замолкли, глядя на него с подозрением. Завлаб не мог остановиться и, сняв очки, утирал выступившие от смеха слезы. На лице Наденьки стало проступать недоумение. Не в силах сказать что-то внятное, завлаб пододвинул три странички печатного текста ближайшему от него сотруднику. Тот начал читать, и… Реакция была примерно же такая, как у завлаба – сначала ступор, а потом ржач. Вскоре весь кабинет заходился хохотом. Понимая, что это как-то связано с напечатанной статьей, Наденька стояла с обиженным видом и ждала объяснений.
Дело в том, мы занимались не только исследованиями, но и создавали аппаратурные комплексы для регистрации и обработки наблюдений. И в этих комплексах широко использовались такие радиотехнические устройства как триггеры. Работали с этими комплексами в большинстве своем мужчины, которые не отличались каллиграфическим почерком. И зачастую секретарше, печатая с рукописного варианта статьи, приходилось угадывать слово по смыслу. Так как Наденька еще не знала специфики нашей работы и основной терминологии, то, встретив незнакомое слово ТРИГГЕР , написанное угловатыми каракулями, лишь отдаленно напоминающими почерк человека с высшим образованием, она напечатала термин в том варианте, который слышала. Так вместо Г появилось буква П в количестве порядка трех десятков слов на 3 страницы печатного текста.
Завлаб долго и бережно хранил в своем столе этот шедевр и, когда был не в духе, попрекал группу разработчиков:
- А вы бы со своим триппером, который скачкообразно переключается из одного состояния в другое под действием внешнего сигнала…