Этим ноябрем мы с женой отдыхали в Индии. Точнее в Гоа. Хотя бытует мнение, что мини штат Гоа - не типичная Индия (в нем долго хозяйничали португальцы), - это, конечно, Индия. Просто поменьше мусора, меньше нищих и ниже их активность, да храмы и остатки колониальной застройки пиренейско-католического вида. Остальное все индийское, с видимыми признаками бывшей владычицы морей.
Прежде всего, английский язык, который, кстати, хорош тем, что в отличие от настоящего английского и американского, вполне приемлем для русскоязычных обладателей советского высшего образования. Стоит шагнуть из кондиционированного холла гостиницы в жару улиц, представляющих собой ряды торговых палаток, как тебя берут на абордаж удивительно миловидные, молоденькие торговки с иссиня-белыми зубами и косами размером с лошадиный хвост. Специально поставленными, звучно-противными голосами они начинают блажить: «Dear friend! Look! Look my маленький bazaar». И когда в спину еще несется надежда на будущую встречу: «Will you come back?(ты вернёшься?)», к тебе для рукопожатия тянется очередная смуглая маленькая лапка: «Hello! Прывет! Good price! (Хорошая цена)»
Движение здесь левое. Не только в том смысле, что английское левостороннее, но и в нашем российском понимании «левое», т.е. такое, по сравнению с которым московский автобеспредел просто немецкий автобанный ordnung.
При трансферте из аэропорта я воспользовался своим плантаторским видом (который, по словам сына Ивана, складывается из властного взгляда и золотых часов), сел на место экскурсовода рядом с водителем, и вскоре об этом пожалел.
Миновав единственный в Гоа светофор возле аэропорта, мы влились в транспортный поток, который, имея определенную направленность, являл собой какое-то броуновское движение из байков, тук-туков, набитых людьми автобусов без стекол и чем-то груженых самосвалов-татр. Причем понять, где встречный поток, а где наше направление, мне удавалось далеко не всегда. Буквально через 15 минут езды, не проехав и пары километров, мы уже созерцали валяющийся мотоцикл, труп на обочине и толпу оживленно жестикулирующих граждан. В процессе этого драйва моя водительская правая нога «газ-тормоз» дергалась подобно лягушачьей лапе в опыте Луиджи Гальвани. Вскоре я почувствовал, что седалищный нерв еще чуть-чуть и оторвется от задницы.
Индус, тащивший наш багаж из автобуса на рецепцию, увидев мою приволакивающую правую ногу иноходь, вдруг бросил сумки, утратив на минуту интерес к верным чаевым, выпучил глаза, ослепил фирменной улыбкой и заорал: «Massage! Massage sir! » …
И, конечно, типично индийскими в Гоа являются фрукты. О них мне захотелось рассказать подробнее. И даже не потому, что на Гоа собственно отдых складывается из солнечных ванн под шум океанского наката с непременным ананасовым свежевыжатым соком, ресторанов, в которых вкусно, недорого и весело, причем, самые вкусные блюда - вегетарианские, а также поедания в неограниченных количествах тропических фруктов с рынка, т.е. спелых, свежих и дешёвых.
Стоит сказать, что здороаенный ананас, источающий аромат и истекающий при разделке соком, стоит, как у нас такое же весовое количество картошки. Правда продаются ананасы не на вес, а поштучно.
Вначале вы съедаете целый ананас. Делаете это стоя нагишом, обливаясь соком, и вам кажется, что никогда не насытитесь этой едва солоноватой, ароматной сладостью. Но, в конце концов, у вас начинает щипать во рту, а некоторые участки языка слегка деревенеют как при стоматологической анестезии, и вы понимаете, что перебрали. На другой или третий день, в зависимости от аппетита, вы съедаете уже пол-ананаса. И, наконец, понимаете, что вам хочется чего-то другого. Так сбывается маленькая мечта рядового северянина, порожденная, лично у меня, писателем Гончаровым, который в своих путевых заметках «Фрегат Паллада» со смаком описывает, чем ананас в Индии отличается от Санкт-Петербургского собрата.
Чего же хочется еще? Наверное, каждому своё. Я перешел к папайе.
Ах, папайя, в синекуре тропического пляжного отдыха ты породила немало воспоминаний. Погружение в твою нежную оранжевую мякоть это и возвращения в затерянные уголки памяти…
В аспирантуре Плешки, в которой я учился тридцать лет назад, у меня был приятель. Не простой, а пасынок секретаря у Л.И.Брежнева. Технического секретаря Генерального секретаря КПСС, занимавшегося упаковкой подарков, которые рассылал Леонид Ильич от себя лично по политической и бытовой линии. Кое - что доходило и до пасынка, который, бывало, делился со мной. В основном это была забавная бытовая информация, иногда - предметы потребления с ЦКовского стола. Например, он угощал меня сигаретами «Новость», сделанными специально для Брежнева. То есть сигареты «Новость» - это довольно посредственные сигареты, которые не были дефицитом. Коротенькие такие сигареты, с белым фильтром, в мягкой пачке, стоили, кажется, 24 копейки. Они почему-то нравились Леониду Ильичу и фабрика «Ява» делала для него персонально ограниченную партию «Новости» в твердой пачке размера king size. Справедливости ради, замечу, что на вкус они были таким же дерьмом, как те, что выпускались в продажу.
К чему это я про Брежнева? Дело в том, что именно от своего приятеля я впервые услышал, что есть такой фрукт – папайя. Он рассказал мне, что каждое утро самолетом из Индии Брежневу к завтраку привозят эту самую папайю. Сам он ее пробовал только раз, вкуса точно не помнит, но точно помнит, что вкус олимпийский, а омолаживающая польза огромна, практически, как мифические молодильные яблоки. Только с молодильными яблоками в России напряженка, а папайи в Индии завались.
Так у провинциального аспиранта Вити Барабанова (это - я) появилась мечта. Попробовать папайю. Не для того чтобы омолодиться, я и так был молод, наверное, папайя подсознательно стала для меня материальным знаком элитарности, этаким символом исключительности.
Вскоре мне повезло. Зайдя в гастроном на Валовой, увидел очередь. Реакция, выработанная развитым социализмом, сработала безупречно. Броском опережаю семенящую к хвосту очереди бабку, безнадежно завопившую мне вслед: «Мужчина за мной будете!». Еще мгновенье и уже я не последний, так как сзади, все еще бормочущая старуха. Смотрю что дают. Какие-то пестрые жестяные банки объемом 700 мл. Что в них никто толком не знает. Но что-то импортное и сладкое. Цена изрядная - 1 руб.65 коп. Очередь идет споро, но небольшие ящики с банками убывают прямо на глазах. На руки дают по 4 штуки. Начинаем выкрикивать, чтоб давали по две. Продавщица рявкает: «Очередь больше не занимать!». Чувствую, что не хватит.
Мне повезло, хотя частично. Досталась последняя банка. Под возмущенные причитания бабки, рассматриваю приобретение. На красивой глянцевой банке, с рисунком неведомого мне оранжевого фрукта написано Papaya. Это была папайя в сахарном сиропе.
Есть я ее не стал. Придти в общагу на Зацепе, вспороть тупым ножом эту красоту и съесть содержимое было примерно то же, как сейчас распить бутылку Дом Периньон из майонезных баночек в загаженном подъезде.
Банка была материализовавшимся символом сияющих вершин, пусть консервированным, но, все же, настоящим. И она отправилась в потайной посылочный ящик под кровать к другим благам несоциалистического и не совсем социалистического мира, как то: томик Пастернака из валютного магазина «Березка», бутылка финского ликёра, коробка ароматизированных презервативов. Банка хранилась в ящике долго, дольше чем ликер и презервативы.
Наконец, появился случай. Ко мне в гости приехали ленинградцы - родная сестра с малолетним племяшом. Я - столичная штучка, естественно, хотел пояснить сестре разницу в извечном споре между Москвой и Питером. Поэтому, пока гости пялились в грязное общежитское окно на карагач, на ветке которого уже второй год болтался, постепенно истлевая, женский лифчик, вскрыл живот заветной банке. Вытащил из тумбочки ложки и сдержанно пробасил: «Пр-рашу». И тут мой единственный племяш Серега, можно сказать, плюнул, ну, ладно бы на меня, нет, на мечту, на порыв души. Он взглянул на банку и аденоидным голосом заявил: «ЭТО я есть не буду!». И ведь так и не дотронулся, гаденыш. Да и сестра не лучше: заявила, что папайя это - индийская дыня; есть, конечно, можно, но вкус на любителя. Попробовал и я. То ли племяш сбил мне настроение, но сестра оказалась права. Так себе вкус - сладко, мягко, типа тыквы.
Теперь я понял, что главное в папайе. Ее нужно либо тебе самолетом к завтраку, либо тебя самолетом к папайе…тогда я еще не знал, что у меня эта дорога туда займет десятилетия….
Примечание.
Спелая папайя довольно сладка, при этом низкокалорийна. В ста граммах папайи – всего тридцать девять калорий. (В арбузе, кажется, 45)
Чудодейственными свойствами, как впрочем и любой другой фрукт, папайя не обладает, но, конечно, свежая очень полезна.( В плодах папайи содержатся витамины С и А, а также калий и магний. Есть данные, что с помощью этого фрукта индейцы лечили даже онкологические заболевания, правда, медстатистика тогда не велась и был ли толк неизвестно).
Выбирать папайю нужно по двум признакам: ровный окрас корки и некоторая нежесткость (упругая мягкость) поверхености. Папайя имеет свойство дозревать. Поэтому, придя на рынок, нужно облюбовать торговца или торговку сделать веселое лицо, изобразить поедание арбуза и гаркнуть: «Papaya today!» или «Papaya tomorrow!» или даже «Papaya day after tomorrow», если собираетесь везти ее с собой на родину. Да, еще маленькое замечание. Если вы находитесь в испаноязычном регионе произрастания папайи, к примеру, на Кубе, не называйте её «папайя». Торговки на рынке начнут хихикать и строить вам глазки… Там у них так называется то, что есть у любой торговки, но они не все этим торгуют. Просите «фруто бомба».
В России папайю привозят сильно недозрелой. В таком виде ее есть не стоит.
03-04.12.08 г.