Ранний дневник 87 Бог тоже не может жить без нас, иначе Он нас не создавал бы
В литературе самое интересное — дневники. Остальное — чепуха
. А. Бунин
Если Бог сотворил мир, то почему бы нам не интересоваться всеми, кто живёт в мире?
Морис Метердинк: «Экстаз есть ничто иное, как начало полного раскрытия нашего существа».
28/IX 1986 год. Даже одного человека хорошо любить на земле, если не можешь любить всех.
1/X Коля починил мне окно разбитое, телефон, мои очки, подарил свою картину, мы сходили с ним в ЦДХ, видели там интересные работы. Коля грустит и мается без меня. Ему понравились мои рисунки пастелью. Он тыкал пальцем в разные не мои работы и говорил: "Не то, не то..." Потом показал на мои и сказал: "Хорошо, потому что не профессионально", то есть не засушено, свежо.
6/X Звонил Людвиг Новиков, пригласил в гости. Пел Володя Кутузов. Людвиг был прекрасен, как дитя, в глазах его отражалась его живая и тонкая душа. Несколько раз он сказал мне: «Я рад, что Вы приехали». Людвиг невероятно эрудирован, у него в доме потрясающие книги.
7/X Я переживаю состояние распятия внутреннего.
Звонил Никита Любимов, читал мне свои прекрасные стихи и прозу. Стало легче.
Друг мой Боря Талесник трижды расцеловал меня при встрече, сказав: «Всё–таки ты дорога мне. Я ругал тебя недавно, потом помолился за тебя, и мне стало плохо, потому что тебя было плохо».
10/X На дне рождения у Алёны Арманд Митя Виноградов сказал мне: «Когда я с тобой, то я чувствую от тебя искры».
13/X Чувствую необходимость много и тщательно заниматься на фортепьяно. Само мне ничего не будет падать с неба.
16/X В Тамаре Соколиной есть что-то гениальное.
Сама любовь к человеку является надеждой и счастьем.
18/X Мы с Мишей Романенко играли друг другу наши программы. «Я не ожидал, что у Вас такая техника, что Вы подчиняете музыку технике. Я получил удовольствие», - сказал мне Миша.
27/X Я умираю без своей второй души, сестры своей души, своей половины.
8/XI Лина Д. подарила мне люстру с подвесками и повесила её. «Не хочу от тебя уезжать», - сказала она.
15/XI Сестра Лена говорит мне: «Твои стихи очищают меня, отходит всё мелкое».
21/XI Тысячи бесцветных мгновений, и вдруг озарение на несколько секунд.
Непонятно, кто эту власть мне дал любить.
Просмотрела старые письма, что-то во мне затрепетало, душа потянулась к людям – тем, кто были, тем, кто есть сейчас рядом. Всех захотелось согреть и прижать к сердцу. Муза стала стучаться в сердце, захотелось писать стихи.
«Не с кем говорить мне, не с кем, кроме Бога» - Константин Бальмонт.
26/XI Миша Романенко учил меня играть на гитаре Окуджаву. Мы у него на работе были с сестрой. Он проводил меня до поезда и через 10 минут я была на своей станции Дмитровская.
4/XII Привари меня к Себе, сочетай меня с Собой. Ты всё можешь. Но мне нужен он, мой человек.
5/XII Смотрела «Джен Эйр» по телевизору. Вот моё имя, теперь я поняла это.
25/XII Узнав от Виталия Акелькина, что Елена Марковна умирает, я молилась о том, чтобы Бог помог ей в смертный час! Внезапно после 17 часов примерно у меня исчезли физические силы, началось оцепенение, ощущение, что я мертва для этого мира.
26/XII В 9 утра позвонил Виталий: «Елена Марковна умерла в 17-50».
Я читала свои стихи знакомым своим. Вот их реакции:
Вера Х. обо мне и моих стихах: «Она видит красоту мира, людей, она чутка к прекрасному. Последние её стихи я считаю стихами поднимающими, радостными, она нас отрывает от будничного. Они мне кажутся прекрасными».
Жена Юры Разыграева Алиса: «Настолько интересные мысли, что они забивали художественное начало. Дыхание мысли».
Людвиг Новиков: «Галя очень целомудренный человек, очень доверчивый, открытый. Меня пугает требование к усилию мысли. За ней пойти по этому пути не всегда бывает легко. По этому лабиринту трудно идти. У неё свой почерк, ни на кого не похожий. Хочется побыть наедине с каждым стихотворением. Это поэзия мысле-образов. Мне непонятно, как она передает музыку мысли».
28/XII Простились с Еленой Марковной. «Помираю... пропадаю...», - говорила она перед уходом из тела. В зале крематория я ощутила присутствие её души, как клубок, сгусток энергии. Елена Марковна мне дорога. «Лёлечка»,- называл Виталий свою тёщу. У него похорошело и очистилось лицо на поминках.
30/XII Моя душа вчера была в другом измерении, когда я вспоминала Елену Марковну и молилась о ней.
31/XII В шумной компании у Лиды Сулимовой провожали Старый год, шутили, играли.
1987 год
1/I В метро вчера встретила Митю Виноградова с мамой Светланой музыковедом. Я подарила Мите книгу про Углич.
8/I Беседы с Петром Старчиком, он во мраке. «Оля Седакова гениальная девочка. Она видит вперёд», - говорит Петя.
Звонила сестра: «Я очень сильно привязалась к тебе. Без тебя я теряю всё. Ты столько раз спасала меня от смерти».
9/I Я учу «Патетическую» сонату Бетховена, Сонату до минор Моцарта, Мендельсона Рандо-Капричиозо, этюд F moll Шопена, Прелюдию G Dur Шопена.
Людвиг по телефону говорит мне: «Ваши стихи мне ближе, чем стихи Ольги Седаковой. Её стихи отстранённые, а Ваши стихи меня опьяняют. Ваша импровизация» 6 января - это настоящее, Вы были проводником, когда это писали».
10/I У меня в гостях Толя. «Я у тебя отдыхаю. У тебя очень чисто». С Толей хорошо молиться.
22/I Митя Виноградов провожал меня от Алёны, рассказывал об оркестре Карла Орфа. Недавно мы танцевали Бранль - танец 16 века – это божественно, я погрузилась в другую эпоху.
24/I Толя: «Как говорит Никита Любимов (сын Юрия Петровича Любимова), молитва – это дыхание души».
1/II Познакомилась в Некрасовской библиотеке с Таней Кузнецовой. У неё есть пианино. Обменялись телефонами.
10/II Я подвернула ногу. Мало спала из-за боли.
Сон: несовременный мужчина, тип воина, высокий, мужественный, он несёт меня на руках, проявляет ко мне внимание. Этот человек необычный. Разные слои существования.
13/II Каждый человек на каком-то пределе внешнего общения исчерпаем. Мы повторяемся, мы часто – роботы, мы многое делаем механически, не осознанно...
26/II Приехал Манфред, он сидел у пианино, когда я вошла в комнату. Он протянул мне руку. Через 2 часа на кухне мы встретились глазами. О, что это был за взгляд! На меня смотрел принц. В его глазах светилась чистая, умная, добрая душа.
27/II «Это Галя? У Вас изменилось лицо», - сказала мне Мария Александровна Скрябина (дочь композитора Скрябина). Она села рядом, взяв мою руку в свои руки. Легко и просто мы разговаривали с ней. Мне было отрадно, не хотелось уходить. «Я не хочу с Вами разлучаться. Я хочу быть с Вами на небе», - сказала я. «На том свете?», - переспросила она. Я: «Да». Мария Александровна: «Мы не разлучимся. Христос – здесь. Везде».
1/III Таня Игнатова в доме Тани Пироговой сказала, что всё больше любит меня.
7/III Мария Александровна Скрябина: «Мне нравится, как Вы играете. Я Ваша поклонница».
14/III К моему отцу и маме (мачехе Татьяне Павловне) на улице подошли люди, один из них спросил: «Вы верующие?», папа ответил: «Да». Люди отошли. Тот человек вернулся и сказал: «Когда Вы придёте в храм, то скажите священнику, чтобы он от имени отца Анатолия простил Вам все Ваши грехи». Он поклонился моим родителям и ушёл.
Бог тоже не может жить без нас, иначе Он нас не создавал бы.
22/III В доме у Мирославы была большая программа: музицирование, созерцание рисунков Миры, её внучки Кати, работ Бори Талесника, Наташи Шутте, Раи Гершзон. Володя Ерохин, сестра его Оля и я импровизировали на музыкальных инструментах. Петя Старчик и Боря Муратов пели, я читала свои стихи. «Ты читаешь стихи безупречно», - сказал Пётр Старчик.
23/III Валя подруга Лены сестры звонила сестре и сказала, что они с Борей Муратовым потрясены моими стихами, что я гениальна. «В них сгусток боли, пронизанной огнём. Я ещё долго буду ими жить», - сказала Валя.
Мне снился больной Коля, и я за ним ухаживала. Наяву плакала от жалости к нему, я всё ему простила.
Таня Игнатова: «Я не хочу иметь друга (мужчину), так как это желание наслаждения». Она ранит меня. Её стремление к духовной жизни на мой взгляд точно такой же поиск наслаждения, только высшего порядка.
То, чего я жду – скоро будет. Иначе к чему эти страдания, ожидания, желания, мечты, томления – весь этот поэтический бред?
Иногда, когда я играю на фортепьяно, меня охватывает внутренний огонь, нездешний.
27/III Сестра Лена: «Я много думала о твоих стихах. Они глубокие, святые, молитвенные, они будят совесть, говорят о греховности мира. Люди их не воспринимают, потому что мало кто из них хочет видеть себя без прикрас и работать над собой».
Сергей Б. сказал: «Христианство не состоялось». Я пересказала это Петру Старчику. Он ответил: «Оно состоялось в отдельных личностях, которые смогли пробиться к Серафиму. Оно - Голгофа».
Мне снился мой второй муж, во сне это был Толя, мы жили с ним духовно, как брат с сестрой.
Людвиг сказал мне: «Вы ангел во плоти... У Вас высокое воплощение, но условия существования ужасны».
31/III Беспредельность мечты и невозможность чуда – вот боль моя все эти годы.
2/IV Марии Александровне Скрябиной 85 лет, она с трудом ходит, ей всё трудно делать. «А мыслить?», - спрашиваю я. «Нет, не трудно благодаря Рудольфу Штейнеру. Он - нечто». Она очень мало ест. Мы ходим с ней в дом композиторов по четвергам. Дома она меня кормит, помогает мне пальто надеть. Мне она себя одевать не даёт.
Как много лет прошло после встречи с Костей Кузьминским, и ничего во мне не изменилось, та же трагичность.
5/IV В печальной тишине моего сердца благоговейно струится невыразимое словами. Господи, отдай меня Себе.
6/IV Постоянная спираль боли душевной, в своё время приведшая меня к поискам Христа, проходит через всю жизнь, и нет ей конца. Впрочем, Он ко мне Сам приходил в мои 23 года, в 17 лет я была атеисткой.
9/IV Поход в дом композиторов с Марией Александровной Скрябиной. Я неслась к ней с давно не бывшим у меня чувством хорошего сумасшествия и вдохновения, жажды жизни, с трепещущими нервами, с открытой душой. Во мне всё подпрыгивает и вибрирует, жизнь бьёт ключом, мне всё интересно. Я выздоравливаю от тоски.
Я рисовала при помощи своего воображения пейзаж.