Давеча...

Кенга
      Давеча  была в  гостях и, вместо того чтобы вести застольные беседы, смотрела  на  внучек хозяина  - трехлетнюю Сашу (названную в честь дедушки)  и  Марину,  пяти лет.  Прически у девочек разные, но в одном стиле: у старшей две кисточки над ушами, у младшей – хвостик с  двумя перехватами.  И  эти кисточки-хвостики перевиты  скромной  лентой.  Никаких показных бантов.   Платья - под старину, неяркой расцветки, почти до полу.  Младшая  устроилась на коленях  у папы,  старшая – стоя  рядом.   Любуясь сестрами, прозевала момент, когда  младшая заявила, что они споют про гвоздь. Про  какой гвоздь запели девочки?
  Тоненькие голосишки  чисто выводили  мелодию и  четко выговаривали слова:

Любви моей ты боялся зря –
не так я страшно люблю.
Мне было довольно видеть тебя,
встречать улыбку твою.
И если ты уходил к другой,
иль просто был неизвестно где,
мне было довольно того,
что твой  плащ висел на гвозде.

Вот так  гвоздь! Они пели  Новеллу Матвееву, да так хорошо!
Им подпевали тихонько, чтобы не перебивать, родители и дедушка. И  уже песня подходила к концу, как старшая сбилась,  и от «провала на сцене»  так горько расплакалась, что ее не могли унять очень долго. Она плакала навзрыд и  кричала:
- Они смеялись надо мной!
 - Никто над тобой не смеялся.
– Нет, смеялись! 
За утешением Марина отправилась к маме, и удивительно красивая мама, дочка хозяина,   успокаивала ее то лаской, то шуткой, и девочка то плакала, то смеялась, пока совсем не  забыла о своем  горе. 
Но я смотрела не отрываясь,  как младшая,  потеряв интерес к пению,   отвернулась от гостей  и принялась играть папой, словно любимой куклой.  Саша  расстегивала-застегивала ему  рубашку,    выравнивала кончики воротника,   меняла   выражение  папиного лица,   ручками разглаживая  щеки и рот, наклоняла  и крутила  его  голову.  А он млел и целовал эти  ручки.  И, глядя на них, я все думала, думала.  Вспоминала себя маленькую, своего папу.
Странно устроено сознание. Читая про любовь,  примеряю поступки женщин на себя,   любуясь ребенком  - думаю   о себе,  маленькой.
 Вот только нет нигде такой старушки, чтобы  захотелось примерить ее образ.
16.11.10