“Ваш чай готов, мадам!” – внезапно раздался прямо над Татьяниным ухом голос. Но это была всего-лишь Ирэн... Девушка вмиг провалилась обратно в настоящее. Вокруг нависала всё та же отягощающая жара, солнце палило неестественно ярко, а небо было безобразно безоблачным. Таня и сама не поняла, почему эта природная идилия вдруг показалась ей столь мерзопакостной. Ирэн с нарочито уставшим видом поставила на стол поднос с чайником, чайную кружечку с серебряной ложкой и чайничек со сливками, после чего поспешно удалилась, что-то бормоча себе под нос. Эта жара дурно влияла на всех жителей дома. Невольно Таня представила, как ужасно сейчас, должно быть, находиться в душном, пыльном городе... Она была там как-то раз, в детстве. Но скупой на чувства город не оставил ей абсолютно никаких воспоминаний, кроме своей серости, шума и людских лиц, таких же каменных как мостовая, по которой проносятся экипажи. Тогда городские обитатели показались ей однородной, безликой массой.
Девушка взяла чайник и аккуратно плеснула в кружку красного чаю. Беседку заполнил приторный запах жасмина, с примесью свежих роз. Жара делала аромат ещё более терпким, и создавалось впечатление, будто вы находитесь в тесном театре, битком набитом состоятельными дамами, чьи духи смешались воедино, вперемешку с запахами мужских одеколонов. Таня моментально налила домашних сливок, и запах понемногу начал меняться на более свежий, мягкий, весенний. Она взяла кружку и отхлебнула тёплого чаю.
И всё-таки была одна вещь, которая волновала её куда больше этого внезапного переезда... Роберт, как он там? За последние две недели он ни разу ни приехал к ней. И даже на выходных... Он прислал письмо, что у него важная встреча с друзьями из университета. Таня была вынуждена все выходные провести за чтением любовного романа, которым она пыталась согреться жаркой ночью в отсутствие мужа. Она сильно волновалась за него, хотя и знала, что ничего серьёзного с ним случиться попросту не может. А тремя днями раньше, он прислал ей, что он заказал для неё новые платья по последнему писку французской моды и велел, чтобы она выбросила всё бабушкино старьё. Теперь в нём нету необходимости, зачем тащить лишний хлам на новое место? В конце было добавлено, что он познакомился с одним весьма интеллигентным пожилым человеком, и тот уже успел пригласить их к себе на ужин в честь новоселья. Вокруг нежно запели утренние птицы. Таня допила чай, и, поставив пустую кружечку на стол, взяла зонтик и вышла на встречу палящему солнцу, которое будто только и поджидало, чтобы выпрыгнуть из-за крыши беседки и ослепить её.
Медленным, грациозным шагом, словно героиня какого-то любовного романа на сцене, она побрела в сторону парка, надеясь спастись от этого противоестественного зноя около озера, в тени высоких сосен. Но деревья не были к ней столь благосклонны, и когда она зашла в тень, ей стало ещё более душно. Татьяна быстро двинулась вниз по тропинке, то ни шаг спотыкаясь о камешки и шишки. Озеро встретило её, обдав лёгким, ласкающим ветерком. Русые локоны приятно колыхнулись, обнажив милое личико со вздёрнутым кверху носиком. Девушка чувствовала себя как никогда на своём месте. Отсюда, сосны расположившиеся на холме, казались ещё выше и могучее. Они стояли неприступной стеной. Той самой стеной, которая отделяла хрупкую девчушку от хищного окружающего мира всю её жизнь. Эта тенистая заводь была её крепостью.
Она подошла и присела на стул. Тот самый, на котором сидела по утрам её мама, сплетничая со своими городскими подружками, которые частенько заезжали к ним в гости. Всё было как и прежде. Только вот причал почти развалился, да стул покрылся каким-то серым налётом, а берег слегка подзарос камышом. Татьяна пригляделась к дальнему берегу: теперь на месте соседских поместий торчали городские фабрики, отравляющие своим дымом всё живое на несколько вёрст вокруг. Ей было больно думать, что когда-нибудь город разрастётся настолько, что и её любимый дом у озера на холме окажется проглоченным заживо этим паразитирующим организмом, куда она сама вскоре переселится.
К берегу была пришвартована старая лодка, которая наполовину была затоплена водой. Краска местами облупилась, вёсла, видимо, утонули, а скамейки кое-где уже начали покрываться слоем скользкого озёрного ила... Таня моментально привстала и побрела к ней, продираясь сквозь камыши. Она услышала треск: подол её красного платья, зацепившись за сук, порвался, и теперь из него некрасиво торчали нитки. Девушке стало стыдно перед своим мужем, словно она провинилась... Это платье было одно из его любимых. Нисмотря ни на что, Танечка всё-таки добралась до лодки. Именно на ней они с Робертом плавали по озеру в день их свадьбы.
Был тёплый осенний день... Молодожёны в сопровождении гостей спускались по тропинке к берегу озера. Дул сильный ветер, и Танины волосы постоянно разлетались то в одну, то в другую сторону. На ней было белоснежное вычурное свадебное платье со множеством кружевов и узоров. Её жених был одет более строго: чёрные брюки, идеально выглаженный чёрный фрак, из-под которого на шее виднелась еле приметная бабочка.
Шумная процессия спустилась вниз. С берега открывалось неописуемой красоты зрелище: на противоположном берегу деревья стали жёлто-красными, и лес выглядел словно узорчатый персидский ковёр. На улице было тепло, но прохладный шквальный ветер, который разносил листву над озером, напоминал, что скоро наступит холодная зима... Они подошли к причалу, у которого была пришвартована трёхместная вёсельная лодчонка.
- Ну, что, молодожёны... Горько! – закричал Танин отец и шампанское выстрелило в воздух.
- Гооорько! Гоооорько! – моментально подхватили гости, разливая шампанское.
- Спасибо вам всем, – начал жених, вместо того, чтобы поцеловать невесту – но мы хотели бы побыть какое-то время одни. Правда любимая? – не дожидаясь её ответа он продолжил – Вы можете пойти в дом, господа! Там для вас накрыт замечательный фуршет! А мы через время к вам присоединимся. – завершил он с натянутой толи от нервов, толи от чего-то ещё улыбкой.
- Ну, как знаете. Сегодня даже я не стану с вами спорить. – весело улыбаясь ответил отец, нарочито хитро подёрнув бровями.
Все гости с гульбой и песнями не раздумывая двинулись наверх. Молодожёны остались одни. Роберт достал бутылку шампанского с бокалами и поставил на стол. Он подошёл к лодке и, засучив рукава фрака, начал отвязывать трос. Когда процесс был окончен, он взял шампанское с бокалами и поставил в лодку. Любезно протянув руку, с видом джентльмена он учтиво пригласил Татьяну на борт:
- Willkommen an Bord... – с учтивостью швейцара сказал Роберт на родном немецком.
- Vielen Dank f;r die Einladung, mein Kapit;n. – с улыбкой ответила Таня.
- Wir haben alles an Bord, was Sie brauchen. (2) – слегка застеничво проговорил Роберт.
Он был всего на три года её старше, но уже являлся весьма состоятельной, важной персоной, что было большой редкостью в его возрасте. Когда Таня уселась, он аккуратно влез в лодку, едва не опрокинув её от разбушевавшегося ветра.
- Может не стоит в такую погоду плавать?
- Ничего не бойся пока ты со мной.
С этими словами жених взял вёсла и начал грести. Они отправились к середине озера. Родной причал становился всё меньше и меньше, пока не стал крохотной точкой на линии берега. Всё это время Роберт преданно смотрел на неё, не сводя глаз. Но Татьянины мысли сейчас были где-то далеко от этого места... Она так задумалась, что не обращала внимания ни на ветер, ни на то, что её бледная, ровная кожа покрылась мурашками от прохлады. И даже когда её случайно обрызгало ледяной водой от вёсел, она продолжала молча улыбаться и пялиться в какую-то невидимую для чужих глаз точку в небе. Заметив это, Роберт тоже поднял голову, но ничего кроме ясного неба и ранней, бледной луны он там не увидел... На его лице поселилось выражение недопонимания.
Лодка остановилась, слегка покачиваясь.
- Ты не замёрзла? Вся дрожишь от холода... – юноша снял с себя фрак, с явно озабоченным видом, и накинул ей на плечи.
- Да нет, всё в порядке. Я просто задумалась. – Танечка мило улыбнулась ему.
- Вот и замечательно! – он говорил по-русски с едва заметным немецким акцентом. Не успела девушка и глазом моргнуть, как бокал шампанского оказался у нёе в руке. Пробка выстрелила вверх. Звук прокатился над озером, вдалеке из-за кустов взлетели птицы.
- Посмотри как тут красиво и... – тут Роберт забыл слово и нелепо запнулся – so romantische, so schon!(3) Ну, что, за нас, дорогая?
- За нас!
С этими словами они оба осушили свои бокалы, после чего бросили их за борт.
- Пусть все наши ссоры останутся лежать тут – на глубоком дне этого озера. – подметил Роберт.
Солнце светило молодой невесте прямо в глаза, из-за чего ей приходилось слегка прищуриваться. Теперь Таня поняла, почему на свадьбах кричат “горько!”: в тот день шампанское почему-то ей показалось неимоверно горьким и неприятным.
* (2) "- Прошу вас на борт...
- Благодарю за приглашение, мой капитан.
- У нас на борту имеется всё, что вам может понадобиться." (немец. яз.)
(3) - "так романтично, так прекрасно!" (немец. яз.)