Те, кто жили во времена СССР, знаю, что кроме официальной государственной волюты, имела хождение и неофициальная народная валюта – поллитра. Чаще всего это была водка. Ну, а если ты мог достать спирт, то становился вообще всемогущим!
Мы работали с оптикой. Ну, а протирка оптики – дело святое. Поэтому спирт у нас водился… для протирки оптики. И вот как-то раз на планерке в очередной раз зачитали список тех, кто едет в экспедицию, и предложили прийти завтра к 9:00 с вещами.
Утром следующего дня мы уже дружно кучковались в фойе института. Возле входа стоял грузовик, нагруженный аппаратурой, и автобус для сотрудников. Проходит час – никаких шевелений… Пошел второй час ожидания... И тут выясняется, что самолет-то нам дали, а вот горючего для нашего АН-26 нету.
Услышав это, руководитель экспедиции Пал Палыч, решительно поднялся:
- Дайте мне 3 литра спирта и машину. И никому не расходится, а то знаю я вас…
Через час прибежала секретарь и доложила:
- Звонил Пал Палыч. Все в порядке. Выезжайте. Есть горючее!
Народ повеселел и с шуточками-прибауточками на спиртосодержащую тему загрузился в автобус. Приехали в аэропорт, погрузили аппаратуру в самолет и, наконец, взлетели…
Надо сказать, что в экспедиции, как правило, народ ездил молодой, на отсутствие аппетита не жалующийся. Времени с утра прошло много, да и пару тонн аппаратуры погрузить – не фунт изюму! Поэтому, как только набрали высоту, выложили все свои припасы и начали их планомерно уничтожать.
Был в нашей компании один оптик – Лёша. Он был достопримечательностью нашего института: постоянно имея на руках спирт для протирки оптики, он был абсолютно непьющим человеком: ничего, крепче чая, в рот не брал! Ни капли! Но очень любил соленые огурцы! Это была Лёшина слабость. И надо же было такому случиться, - кто-то из ребят взял с собой трехлитровую банку домашних соленых огурчиков! Огурчики были знатные – в меру соленые, маленькие, в пупырышках, хрустящие… Вот Лёша к этой банке и пристроился.
Через пару часов лёта, когда уже все было съедено и выпиты все запасы чая и кофе в термосах, Лёша, уничтоживший последний огурчик, стал метаться в поисках чего бы попить. Мы были рады ему помочь, но… уже ничего не осталось. Тут кто-то обратил внимание на бачок с краником возле двери в пилотскую кабину.
Поясню для тех, кто не знает, что такое АН-26. Это грузовой самолет. Есть кабина для летчиков, а остальное пространство – для груза. Для пассажиров имеется 10 металлических откидных сидений вдоль флюзеляжа. Рядом с кабиной по левому борту – туалет, закрывающийся шторкой из дермантина. Там же – и этот пресловутый бачок. Он был похож на тех своих собратьев из пассажирских поездов, которые рассекали пространство железных дорог СССР.
Лёша взял кружку и решительно двинулся к заветному бачку. Повернул ручку – и из носика крана тоненькой струйкой потекла живительная влага. Нацедив полную кружку, Лёша победно посмотрел на нас, и большими глотками опустошил. То, что произошло потом, не ожидал никто: Лёша открыл рот, покраснел как перезревший помидор, захрипел, замахал руками, из его глаз покатились слезы…
Тут из пилотской кабины вышел бортмеханик. Увидя Лёшу в таком плачевном состоянии, он проникся сочувствием:
- Мужик! Ты чего? Тебе плохо? Попей водички, - и вырвав из скрюченных Лешиных пальцев кружку, начал ему нацеживать водички из того же бачка.
Лёша начал мычать громче, размахивать руками, показывать себе на горло. Видя, что бортмеханик не обращает на него внимания, попытался вырвать из его рук кружку…
Мы в полном недоумении смотрели на этот цирк и ровным счетом ничего не понимали.
Но тут на шум вышел командир экипажа. Видя, как его благодушный взгляд в мгновение ока оценил обстановку, и налился яростью, бортмеханик застыл, как вкопанный. Только Лёша продолжал нечленораздельно что-то объяснять.
- Какого хрена…. – выдавил из себя командир экипажа.
- Так вот товарищу плохо. Я хотел ему водички, - пробормотал бортмеханик.
- ВОДИЧКИ?! – проревел командир и сунул кружку под нос бортмеханику.
Тот втянул воздух… и, видя, как запунцовели его уши, до нас стало доходить!
Наши 3 литра спирта! Чтобы не попасться проверяющим, командир вылил спирт в бачок для воды! Ну, кто ж мог предположить, что нашему Лёше так захочется пить после соленых огурчиков! А спирт-то был не разведенный! 90%!
Увидя на наших лицах отсвет понимания ситуации, командир ринулся в кабину, и уже через пару секунд вернулся с рулончиком медицинского пластыря. Бубня себе под нос всякие нехорошие слова, он крест на крест заклеил пластырем бачок, погрозил нам увесистым кулаком и с силой всей своей досады захлопнул за собой дверь.
Мы занялись Лёшей. Заставили его съесть несколько кусочков сала, чтобы хоть как-то успокоить обожженную глотку. Через пару минут, сваленный с ног изрядной дозой спиртного, его нетренированный организм впал в сонное состояние. Так что при приземлении нам пришлось грузить на машину не только аппаратуру, но и Лёшину тушку.
Через 2-3 дня Лёша уже мог говорить. Но с тех пор прежде, чем что-то выпить, всегда нюхал.