Замполит – заместитель командира подразделения по политической части. Второй человек после командира. Воспитатель и духовный наставник. Человек, отвечающий за моральный дух, волю и выдержку солдат вверенного ему подразделения. Практически, второй отец. Таким он должен быть. Таким я понимаю должность замполита. Такие, наверно, где-то и есть. Замполит же нашей роты – лейтенант Морозов – был полной противоположностью. Сволочь редкостная, гнида еще та… Вместо того, чтобы поддерживать солдат, помогать им стойко переносить «тяготы и лишения воинской службы», сам же эти тяготы и лишения для них создавал. Цеплялся по любой мелочи, выискивал любую причину, чтобы придраться. Не нравилось ему, когда солдаты отдыхали или вели себя вольготно. Заставлял он их поэтому все переделывать, переиначивать, загружал ненужной, бессмысленной работой. А кроме того, старался еще как можно сильнее унизить солдата, пользовался своей офицерской властью, зная, что ему ответить не могут.
Что он только не вытворял в казарме: переворачивал тумбочки и кровати, найдя в них малейший изъян, заставлял дежурных перемывать полы по несколько раз, выворачивал наизнанку все вещевые мешки солдат, пытаясь найти в них что-нибудь запрещенное, скидывал все шинели в одну кучу, если хоть одна из них неправильно висела, устраивал бардак в каптерке и сушилке, если ему что-нибудь не нравилось. Из-за малейшего огреха устраивал скандалы и муштровал солдат так, что мог довести их до ручки.
Обычно все начиналось так. Увидит, допустим, замполит, что у солдата ремень на животе ослаблен, подойдет так с ухмылочкой, подергает за ремень и ехидно спросит:
«Что, товарищ солдат, старослужащим себя почувствовали? Ремень уже на яйцах носим?». И при этом начинает себе усы одной рукой пощипывать и коленями нервно подергивать. Это значит, он потихоньку беситься начинает. Солдат, так и так, виноват, мол, товарищ лейтенант. А замполит опять: « Я повторяю вопрос, старослужащим себя почувствовали, товарищ солдат?». Солдат снова, мол, никак нет. И тут маска на лице замполита постепенно начинает меняться от ехидной улыбочки до зверского оскала. Замполит со всей дури начинает трясти бедного солдата за этот ремень и дергать его вперед – назад: « А это что, я вас спрашиваю?». Голос его с каждой секундой становится все громче, все жестче, потом переходит на крик, слюни брызжут из разъяренного рта. Замполит орет как резаный, и голос его разносится далеко за пределами казармы. Он обещает солдату устроить веселую жизнь до самого дембеля, говорит, что научит его любить Родину, пророчит тому в суточных нарядах стереться на «влетке» и туалетных «очках», и предлагает еще массу «приятных» сюрпризов. На солдат первого года службы это действовало безотказно. После такой взбучки они неделю приходили в себя, а уж ремень впоследствии затягивали до такой степени, что еле могли дышать. Я помню, один наш парень, солдат-москвич из интеллигентной семьи, пытался даже повеситься, так достал его замполит своими придирками. Дело тогда замяли, а парня этого, от греха подальше перевели в другую часть. Вот такой был гад.
Все солдаты нашей роты ненавидели замполита и он им платил такой же монетой. Вечерами мы, солдаты одного призыва, собирались в бытовке и представляли, что бы каждый из нас сделал с замполитом на «гражданке», встреть он его после армии в своем родном городе. Ох, и веселились мы, ох, и придумывали. Избиение до потери сознания и кастрация – были самыми легкими из придуманных нами наказаний для замполита. Обычно же наша месть была более лютой. И тогда замполит в наших грезах, как правило, долго и мучительно умирал, связанный по рукам и ногам, в нечистотах солдатского туалета, обливаясь слезами раскаяния и вымаливая у нас прощения.
Особенно замполит любил пользоваться властью, когда заступал дежурным по части. В отсутствие самого командира части ( иными словами, вечером, когда все руководство разошлось по домам) дежурный исполняет его обязанности и наделен такими же полномочиями. А теперь представьте себе лейтенанта, который примерил на себе погоны полковника. Как вам картинка? Это же почти Бог. Власть безграничная. Можно зайти в любую роту и устроить там проверку. Можно поднять солдат по тревоге. А можно с десяток раз устроить солдатам «Подъем» и «Отбой», если вдруг покажется, что кто-то в казарме после 22-х часов разговаривает. Можно проверить караулы и посмотреть, не очень ли плохо они там несут службу. Можно командовать любыми дежурными офицерами, пусть они даже старше тебя по званию. А можно арестовать не понравившегося ему солдата и посадить его на гауптвахту. За сутки, что он проводил в должности дежурного по части, доставал весь батальон, донимал всех своими проверками и придирками.
На одном из таких дежурств наш замполит и погорел. Время было уже после 22-х часов. Весь батальон мирно спал. Замполит вышел покурить на крыльцо КПП, как вдруг увидел какого-то солдата, взразвалочку переходящего плац. Солдат не спешил, пилотка была надета набекрень, руки в карманах, в зубах сигарета. Такой наглости и дерзости замполит перенести не мог. «Товарищ солдат! – заорал изо всей мочи. – Ко мне!» Солдат оглянулся, равнодушно поглядел на замполита, сплюнул через плечо и пошел дальше. Замполит побежал наперерез солдату и рыком дернул его на себя. « Вы что меня не слышите?» - «Товарищ лейтенант, успокойтесь! Я спать иду», - говоривший оказался личным шофером командира части. Он возил командира по гарнизонам, потом доставил его домой, а сейчас вернулся в часть и шел в казарму на отдых. «Как вы идете через плац, товарищ солдат? Вы что не знаете, что через плац надо передвигаться или строевым шагом, или бегом?» - кипел замполит. Но парень был не робкого десятка. Личный шофер командира полка, к тому же, отслуживший полтора года и уже считавший последние месяцы до дембеля. «А я вам говорю, товарищ лейтенант, что уже ночь. Я устал и хочу спать!» Но замполит не унимался: « Нет, товарищ солдат, я вас так просто не отпущу. Вы сейчас пройдете через плац строевым шагом». Усталого шоферюгу это так достало, что он просто послал замполита. Коротко, четко и ясно объяснил тому, куда ему нужно идти. Замполит, конечно, ошалел от такого ответа, но потом вызвал караул. Солдата арестовали и посадили на гауптвахту, ведь замполит объявил ему семь суток ареста от имени командира части.
Настало утро. Командир полка дома ждет свою машину, а она не приходит. Он звонит в часть и спрашивает причину. Все начинают бегать, искать шофера, нигде не могут его найти. В роте-то он не ночевал. И тут выясняется, что личный шофер командира сидит на гауптвахте, арестован на семь суток за оскорбление офицера. Ой, что тут началось!!! Полковник, когда приехал в часть, так вздрючил нашего замполита, что тот имел бледный вид. Командир орал и отчитывал замполита так, как отчитывают нашкодившего пацана. Комполка доступно и доходчиво объяснил этому «умнику», что он с ним сделает, если тот попробует еще раз сунуться туда, куда не следует.
После этого случая наш доблестный «летёха» месяц ходил, как в воду опущенный. А мы, солдаты и сержанты, радовались как дети тому обстоятельству, что справедливость восторжествовала. На ум приходили незабвенные строчки великого классика: « Поделом тебе, глупый невежа! Не садись не в свои сани!»