Ленка с тоской смотрела на кабинет шефа. Рабочий день катился к концу, но похоже, шеф об этом не догадывался. Он приказал вызвать пять начальников отделов, к себе в кабинет, вышел веселый, улыбающийся, и усы топорщились как то по другому, видно опять придумал что-то, как минимум гениальное. Да, скорым окончанием рабочего дня не пахнет. Если будет совещание, то это, часа на два, а то и три.
- Леночка, - гадски приятным баритоном , от которого у Ленки, всегда аж мурашки по телу шли, позвал шеф, - дорогая, а приготовь кА нам кофе, и пепельниц свежих.
Ага, подумала Ленка, пепельниц свежих, значит точно на долго. Домой хочется… Дома тепло, кошка рядом, и телевизор, а тут… хотя тут, наверное, и лучше. Дома одна совсем, все программы пересмотрены. Ленка, сварила кофе, и расставляя чашки обнаружила, что совещание приняло несколько неожиданный поворот, на столе появилась бутылка виски… Значит точно надолго.
Было, интересно наблюдать, как лихо неслось совещание, взрослые мужики, кричали, перебивали друг друга, доказывая, что то махали руками, курили, Ленка только успевала менять пепельницы, да кофе варить, набегалась …
- Ну, все, Лен, пшли домой, мы молодцы сегодня, - шеф, слегка запинаясь в словах, вышел из кабинета, довольный, черт, почему то разозлилась Ленка, - лана, не возись, завтра уберешь…
- Так, до завтра пропахнет все…
- Да, ладно, поздно уже, -шеф слегка приобнял за плечи, - завтра, завтра, ночь уже, пошли, - как то особенно сказал шеф, или показалось это Ленке.
Ленка совсем разозлилась на себя или на шефа, непонятно, посмотрела нагло в его глаза:
- Ну, завтра, так завтра, пойдем.
Непривычно шагать по пустому, темному зданию, вот мужики неугомонные, все еще кричат, спорят, в вестибюле, окружили охранника, галдят, как дети малые, а шеф…
- Николаичь.... дорогой... я брошу свою тачилу под офисом? тебе её видно в камеру или перегнать куда? хрррошо... сюда, да? или сюда? - шеф, тыкал пальцем в монитор у охранника и веселился, - слышь, Николаичь… у нас тут вискарь остался, бля… вторая бутылка, не пошла… держи, потом только, - шеф погрозил пальцем, - смотри у меня, потом… ну, все домой… Ленк, хорошая ты баба, дурра только, - шеф опять обнял Ленку за плечо, у нее аж коленки дрогнули, - да, ладно, красивая…
«Вот, сука», - у Ленки от запаха виски и парфюма, от такого голоса, который просто пробирал ее, до мурашек, от объятия этого, пусть и так, мимолетного, голова закружилась, - «вот, сука, хоть бы поцеловал раз, ну вот хоть бы пьяный поцеловал…»- даже слезы навернулись. – «уволюсь, к черту, уволюсь, не могу, больше рядом быть»
*****
Вот сука! – Александр Владимирович убрал руку с Ленкиных плеч, - напоить её как-нибудь что-ли…
Каждый раз ведь, когда она заходила в кабинет, он отмечал её стройную фигуру, сильные ноги и неизменно улавливал тонкий аромат духов, молодости и… кошки. Да, от неё положительно пахло уютным домом, пледом, покоем и кошкой.
А может быть и нет у неё никакой кошки, - растерянно думал он, глядя вслед отъезжающему такси, в котором ярким всполохом в свете фонарей отсвечивала рыжая Ленкина голова. Уволю, нахер! – он отвернувшись щёлчком отправил окурок в стоящую у крыльца урну, - О! Попал! – удовлетворённо отметил он, - хрен с ней, пусть работает! Потом медленно пошёл по ночному городу в сторону дома и, вспомнив о том, что в ящике рабочего стола у него стоит большая фарфоровая чашка, полная сахара, старательно выкладываемого Ленкой на блюдечке с дурацкой круглой бумажной салфеткой под чашечкой кофе, который она приносила ему, улыбнулся. Вот д-дура, - он засмеялся сам себе, - три раза ведь говорил, что не любит он кофе с сахаром!!! Ничё-ничё… вот наберётся полная – всё выскажу и, вспомнив, как она смущается от его взгляда, довольно хмыкнул, представляя, как он целует её податливые губы...
Часть 2.
-уф... извини... нечасто, но бывает так,- он сам открыл дверь, - извини… бывает, совещание, мать его… ну, че молчишь то?
Она стояла опершись о косяк в коридоре, в коротеньком шелковом халатике, едва прикрывавшем попу, он любил этот халат.
- В халате? – он усмехнулся, в усы, - ждала что ли? - и ущипнул ее за бок. Наська, фыркнула, сверкнула глазами зло, и ушла на кухню. – ждала, значит…
Домой он пришел, пьяный, веселый и наглый. Наглый, от того что всю дорогу в такси, размышлял о Ленке, да… хороша, но на работе… хлопот потом не оберешься. Влюбится поди, чего с ней делать то. А ну ее, проблем больше.
- Насть, - обнял жену, и поцеловал, туда, за ушко, где начинали расти волосы, любил целовать туда, и пахло там, по детски наивно, - Нась, хотела меня? А я напился…
Наська дернула плечом, обиженно засопела. Вот так, готовилась, красоту наводила, халатик этот, его любимый нацепила, а он… и пахло от него, пахло, почему то степью, водкой и свободой. Муж, называется. Почему свободой пахло, и как она должна пахнуть Наська не знала, но это раздражало и тревожило.
- Нась, - он опять поцеловал ее, - Наська, хватит дуться…
«Вот, сука, - подумала Настя, - где то шлялся, совещание, блин, - она любила и ненавидела его в этот момент, злилась, за то что пахнет свободой и любовалась им. Совсем запуталась в чувствах, и от это стала злится еще больше.
- Не трогай меня, - попыталась вырваться, - иди, блин, к Ленке своей, давно тебя хочет, не трогай меня.
- Молчи, ддура, - обнял ее сильнее, прижался губами, и нежно-властно стал целовать за ушко, ниже, ниже, в теплую ямку, у самой шеи, где бьется синяя венка. Наська хоть и сопела обижено, но уже все, сдалась, поплыла...
Написано в соавторстве с И.Бобровым
http://stihi.ru/avtor/bobrovbobrov