Уступая место покою, исчезает из сознания беспокойство и печаль.
Потому что снова скрипнула дверь, пропели доски пола в коридоре звук шагов, шикнула молния на куртке и вальяжно пробурчала дверь шкафа, когда в него складывали и вешали одежду.
В мою комнату проникла тонкая полоска света. Я повернулась к ней, не сбрасывая одеяла и не спеша туда, в объятия и тепло.
«Сегодня буду ежиться под одеялом».
«Глупенькая…»
Медленно-медленно последний лучик электрического освещения покинул мою комнату. Со скрипом дверной ручки и вздохом, дверь закрылась.
И все же, незримая рука легко-легко коснулась моих волос, и поцелуй на долю секунды согрел лоб.
С закрытыми глазами, я представляла, как он оперся спиной о край дивана, как всегда направил взгляд куда-то сквозь потолок и выдыхает микроскопические частицы воздуха, как вздымается и опускается его грудная клетка, как слегка подрагивают кончики его пальцев, а уголки рта сложили губы в улыбку.
Слегка сползло одеяло, когда я придвинулась к нему, обняла за плечи и умостилась рядом.
«Хорошо».
…Еще один понедельник.
В нашем маленьком и тихом мире праздник каждый вечер.
Когда он приходит с работы, когда возвращаюсь я…
Мы складываемся в окошко фоторамки на его столе и наше счастье можно поместить туда, в этот сплав пластмассы и прямоугольник стекла.
Но ведь дело не в этом.
Дело вовсе не в этом...
Я хочу отдать тебе свои года, которые отсчитываясь станут приятным осадком нашей памяти.
Вздыхает.
«Вся дрожишь. Говорил же утром – одевайся потеплее…»
Повернулся, осторожно приподнял край пухового одеяла, лег рядом, притянул к себе.
Зачем мне свитер и таблетки от кашля, если есть ты.