Выйдя из душевой, я нос к носу столкнулся со Склиссом, слугой посла Иирхса. Он смущенно переминался с ноги на ногу, стоя у дверей, до тех пор, пока не увидел меня.
- Здравствуйте, Рольф! - пропел инопланетянин.
- Здравствуйте, Рольф! - повторил за ним белый какаду, подаренный послу еще в Москве.
Попугай больше всех на свете обожал Склисса, ухаживающего за ним. Акниаи, являясь птицеподобными существами, очень легко находят общий язык с пернатым населением Земли. Они собрали бы уже огромный зоопарк, если бы их не заверили, что они получат столько различных птиц, сколько сумеют разместить на борту своего корабля. Так что пока они окружили себя лишь несметным количеством попугаев, среди которых белый какаду по имени Проша занимает особое место. Вероятно, так получилось потому, что он был первой птицей, которую гости увидели на Земле, и тут же получили ее в подарок. Сейчас Проша готов повторять за своими инопланетными хозяевами все произносимые ими звуки. Он живет на свободе, повсюду летая за Склиссом.
Мы вышли на улицу, и инопланетянин повернул к берегу, где по песчаному пляжу катились невысокие волны.
- Скажи, наконец, что случилось! - не выдержав, говорю ему.
Мой страусоподобный спутник поворачивает клювастую голову градусов на сто и тихо произносит:
- Вас очень хотят видеть Иирхс с Юоззллом.
- Разве нельзя было просто позвонить? - мне показалась странной сама постановка вопроса.
- Нельзя! - сообщает Склисс, - Ваше руководство очень не хочет, чтобы мы побывали в одном чрезвычайно интересном месте.
- Почему не хочет? Что это за место такое странное, вам же предоставили четыре флаера, на которых можно летать, где угодно. И при чем здесь моя скромная персона?!
- Оно находится в горах, - поясняет инопланетянин, по-птичьи вышагивая вдоль кромки прибоя.
- И что?
- Говорят, будто туда очень долго добираться, хотя мы пролетали над тем районом. Почему-то туда обязательно нужно идти пешком.
- И пилот отказался сажать машину, - продолжаю мысль.
- Вы уже все поняли! - восклицает Склисс.
- Ничего не понял, кто сказал, будто я смогу чем-то помочь?
- Ваша жена! - по секрету сообщает инопланетянин, - Она говорит, что Вы сможете посадить флаер куда угодно!
- Теперь все понятно, - отвечаю, а сам думаю, куда угодно и я не смогу!
По узенькому мостику мы перебрались на соседний рукотворный полуостровок и вошли в сад, окруживший уютный белый домик, в котором разместили акниаи. Место выбрали прекрасное. Все вокруг утопает в зелени. "Страусы" такого раньше никогда в жизни не видели, разве что на Исётюёи, но там зачастую не до красот природы. Могут напасть и аборигены, и дикие звери. Иное дело Земля. Вот и сейчас акниаи расположились на лужайке прямо под буйно разросшимися кустами. Проша уже уселся рядом с Жезиуниё, и она кормит его чем-то вкусным.
- Он у вас скоро помрет от обжорства, - поздоровавшись, говорю инопланетянам.
Их головы одновременно опустились вниз, хотя и не очень сильно, во всяком случае, клювы в перьях не исчезли.
- Разве такое возможно? - в какой уже раз спрашивает Аоннссис.
- Наверно, - пожимаю плечами, - Как его ни увижу, он все ест и ест, так и лопнуть недолго.
- Вы, наверно, снова шутите? - осторожно интересуется Юоззлл.
- А что нельзя?
- Можно, конечно, но мы не всегда понимаем, всерьез говорят люди, или нет.
- Вы сами для нас в диковинку, - отвечаю в тон "страусу".
- Как Ваше здоровье, - начали переходить к делу пернатые братья по разуму.
- В целом неплохо, - говорю, - Но летать мне пока не рекомендуют.
- Поразительно, как вы вообще выдерживаете такие перегрузки, - заметила Лижрие.
Акниаи снова внимательно посмотрели на меня и на Склисса, опять переминавшегося с ноги на ногу.
- Покажите на карте, где находится заинтересовавшее вас место, - прошу инопланетян.
- Пойдемте, - Юоззлл поднялся на ноги.
- Куда? Зачем? - извлекаю коммуникатор, раскрываю экран на максимальную величину, и на нем появляется карта.
- Никак не привыкнем к вашим средствам коммуникации, - пожаловался Иирхс.
- Знаю, знаю, вы почти не пользуетесь мелкими приборами.
- У нас они ни к чему, мы живем компактными поселениями, где в них нет необходимости. Но ваши плоские экраны, это ужасно!
- Вы же знаете, здесь дело не в технических возможностях, не представляю себе, кому могло прийти в голову, что полная имитация не безвредна для психики!
Посол указывает когтем на одну из гор. Увеличиваю масштаб изображения.
- Это?
- Да, да, - воскликнул он, - Это то самое место.
Гора, как гора, подумалось мне, тем не менее, интересуюсь, чем она примечательна. И тогда, действительно, нашлось кое-что интересное.
- Вот теперь смотрите, почему пилот отказался сажать там флаер, - говорю инопланетянам.
- Сравнительно недавно в этом районе произошло землетрясение, прогнозируется возможность его повторения, кроме того, имеется опасность обвалов и оползней. Так что Вы правы, наше руководство, в самом деле, не хочет, чтобы вы погибли там.
Шеи акниаи вытянулись вверх на всю длину.
- Но как же так, - недоумевал Иирхс, - На этой горе имеется древний храм ацтеков, это же прямое свидетельство деятельности ривси на вашей планете?!
- Таких "прямых свидетельств" знаете сколько? Вот только ни одно из них ничего не доказывает. Поговорите с Джеттой или с Нгамо они вам столько африканских артефактов назовут, что какие-то там развалины уже не будут привлекать ваше внимание.
- Обязательно поговорим, - совершенно серьезно заявляет Лижрие, - Нам сказали, что на этой горе обнаружены скульптуры космонавтов в скафандрах.
- Да! - подтверждает Юоззлл, - И мы хотим их увидеть.
Я еще раз внимательно посмотрел на карту, потому что во мне уже проснулся профессиональный азарт. Звоню Нгамо.
- Тут дельце имеется по твоей части, - говорю ему.
- Выкладывай! - белозубо улыбаясь, требует Джексон.
- В горы хочешь?
- Спрашиваешь?!
- Тогда летим.
- С ума сошел! - испугался мой друг, - Нас тогда медики с потрохами слопают!
- Не беспокойся, летим с акниаи.
Слышавшие наш разговор "страусы", испуганно втянули головы в перья. Они прекрасно понимают, что съесть нас могут только в переносном смысле, но все равно их ужасают подобные лексические обороты. А мы за пару минут решили, что и как.
- Простите, - осторожно произнес Иирхс, - Вы собираетесь нарушить данный Вам приказ?
- Ничего мы не нарушим, мы просто обойдем его, лукаво прищурившись, отвечаю ему.
- Мы бы легко добрались до места на гравилете, но вы же знаете…
- Еще бы! - соглашаюсь с ним, - Вы прекрасно знаете, почему на Земле нельзя летать на ваших машинах.
- Да, да, конечно, - согласились инопланетяне, а мне вдруг подумалось, как здорово было бы полетать при помощи овискунса! А их пилота можно понять, я бы тоже не решился сажать такой большой флаер, куда попало.
Мы вылетели на двух маленьких машинах, взяв на борт каждой из них троих акниаи. Наши пернатые друзья весят несколько меньше человека, поэтому обошлись всего двумя флаерами, для такого же количества людей потребовались бы три машины, как минимум. Взлетели с места, наши пернатые друзья даже испугаться не успели. Они со своими установками искусственной гравитации совсем не знают, что такое перегрузки.
- Вы что скисли?! - раздается из динамика голос Нгамо, разговаривающего со своими пассажирами, - Ускорение чисто символическое!
- Ага! - весело соглашаюсь с ним.
"Страусы" скисли еще больше, понимая, что теперь, когда у нас появился овискунс, мы сможем производить разгон и торможение гораздо быстрее их. Хотя, тут имеются свои сложности. Гравитационная установка хороша до определенного момента, когда ускорение превышает точку максимальной компенсации, перегрузка стремительно возрастает вместе с увеличением расхода необходимого для движения вещества, и дальше от нее уже никакого толка нет.
Скоростные машины легко домчали нас до пункта назначения, а дальше мы долго кружили над горой, разыскивая более-менее подходящую для посадки площадку. Можно понять Стива, отказавшегося сажать здесь машину. Мы с трудом сумели опуститься на маленький пятачок, засыпанный крупным гравием, благо оба флаера с вертикальным взлетом, кроме них можно было бы приземлиться разве что на вертолете.
Несколько ошалевшие от незнакомых ощущений инопланетные гости сразу же отправились в развалины, а мы с Нгамо первым делом закрепили обе машины, чтобы ветер не сбросил их в пропасть. В небольшой котловине поставили палатку и даже собрали хворост для костра. Время от времени мой друг бросал восхищенный взгляд на возвышающиеся поблизости скалы, а затем походкой зачарованного двинулся к одной из них.
- Будешь подниматься? - спрашиваю его.
- А ты разве не со мной? - удивился Нгамо.
- Пожалуй, нет…
- Что с тобой?
- Ничего, пожимаю плечами, просто, как будто устал, хотя вроде бы не с чего.
- А мне наоборот хорошо здесь, и всегда в горах хорошо! - произнес Нгамо.
Валяться на земле не хотелось, кругом камни, да и ветер с ледника дует холодный, поэтому я удобно устроился в кабине, включив первый попавшийся фильм. А Нгамо полез на скалу, сказав, что поднимались на нее много раз, костыли набиты везде, поэтому он один наверх заберется, и за акниаи присмотрит заодно. Их сейчас за хвосты от развалин не оттащишь. Вскоре позвонил адмирал Баранов. Он уже знал, что мы отправились в горы в компании с инопланетянами, чтобы посмотреть на руины храма ацтеков, но, тем не менее, адмирал захотел увидеть, куда нас занесло на этот раз. Я показал ему картинку местности с движущимися вдалеке фигурками акниаи и улыбающегося Нгамо, красиво повисшего над пропастью.
- Значит, сели на очередном пятачке самоубийц, - констатирует Даниэль.
- Угу, - соглашаюсь с ним.
- Ты что опять киснешь, Максимов, удрал из санатория, всех врачей вокруг пальца обвел.
- Да я даже не наврал! - возмущаюсь в ответ.
Он только хмыкнул на это и спрашивает:
- Как взлетать будешь? Не разобьешься вместе с акниаи?
- Все будет о`кей, - говорю, - И вообще я и в санатории отдыхаю, и здесь тоже, сижу мирно кино смотрю.
- Доложили мне, как ты отдыхаешь, - делает многозначительную паузу адмирал, а потом вдруг спрашивает, - Это твоя лошадь?
На экране появляется изображение белой кобылы Пэтти, которая стоит, понуро опустив голову, а на ее губах висят клочья пены. Это было как раз после того, как от нас со Склиссом убежал эму, имеется в виду обыкновенный земной страус. Картинка сменяется на видеозапись нашего маленького состязания, видно, как впереди огромными шагами мчится перепуганный самец эму, за ним тем же аллюром несется Склисс, и в самом хвосте вытянулась в бешеной скачке Пэтти, которая никак не хотела отстать от длинноногих птиц, даже погонять ее не пришлось.
- Видите ли, - говорю Баранову, - Акниаи имеют обыкновение бегать по утрам. На это ходят посмотреть люди, и среди них возник спор, кто резвее, они или эму.
- Поэтому ты принял участие в забеге и загнал бедное животное?
- Я потом с Пэтти полдня провозился, между прочим, и теперь она в полном порядке, а эму ребята поймали к вечеру.
- Значит так, Максимов, если что-то случится, позвонишь Эдгару Кортней.
- Понял, - отвечаю, добавив, что уже обо всем позаботился, и случится ничего не может. А поскольку это было не совсем так, после разговора с Барановым я заново посмотрел прогноз погоды и понял, что вечером необходимо успеть стартовать до начала дождя, поскольку в горах может еще и мокрый снег пойти.
Затем вернулся счастливый Джексон, он хромал сильнее обычного после своих скалолазных упражнений, но это его совершенно не заботило. Мы разожгли костер и взялись за приготовление пищи. В тот момент не хватало лишь одного, хотелось мяса, вид, а тем более запах которого, инопланетные "страусы" не выносят. Вскоре они появились, охотно набросились на лапшу с томатным соусом и все рассказывали про развалины, с их точки являющиеся неопровержимым свидетельством деятельности ривси на Земле.
- Таких "свидетельств" у нас знаете сколько? - со скептицизмом в голосе сказал Нгамо и заговорил об африканских артефактах, которые с точки зрения некоторых людей являются доказательством инопланетного происхождения человека. - Думаете, в пространстве ничего не находили? - интересуется мой чернокожий друг, - Еще как находили: и на Луне, и на Марсе, а если Плутон вспомнить, так вообще можно договориться до того, что какая-то сверхмогущественная цивилизация в Солнечной орудовала много тысячелетий, а потом взяла и сгинула в никуда.
Акниаи внимательно слушали, не зная как отреагировать на сарказм Джексона. Они же не знали, что, рассказывая про развалины на этой горе, кто-то мог запросто им лапшу на уши повесить, причем без конкретной цели, а так просто так, прикола ради.
- Настоящие свидетельства деятельности даже не ривси, а вообще трудно сказать кого, большинству землян неизвестны, - сообщаю пернатым братьям по разуму.
- Почему?!! - сразу встрепенулся Иирхс.
- По разным причинам. Например, потому что это очень специфическая информация, и ей мало кто интересуется, или для получения соответствующих сведений требуется специальный допуск.
- Значит, на Земле что-то скрывают от населения? - заинтересовались акниаи.
- Это не так, - говорю, - Просто не всегда адекватно срабатывает система защиты информации от дилетантов. Вы же сами понимаете, во многих случаях нужно иметь хотя бы минимальную подготовку, для того чтобы разобраться в каких-либо сугубо специальных вопросах. Поэтому в каждой отрасли знаний существует понятие ступенчатого допуска, это значит, чтобы получить доступ к конкретной информации, нужно предварительно сдать определенный экзамен, а может быть и не один.
- Но экзамен может сдать каждый? - интересуется Юоззлл.
- Разумеется, но он должен, прежде всего, захотеть сделать это. Считается, что система ступенчатого допуска к информации отсеивает то, что человек не способен понять по причине недостатка соответствующих знаний. И потом, на некоторые вещи иные люди реагируют примерно, как вы на мясо. Такой информации довольно много, вся она, так или иначе, связана с человеческими жертвами. В общей сети об этом упоминается либо мельком, либо со ссылкой на более подробный рассказ о событиях.
- Который доступен не для всех?
- По разному. Некоторые вещи просто не афишируются, чтобы не вызывать панику среди определенных слоев населения. Я вам покажу, как можно выйти на запись нашей с вами первой встречи, без всякого специального допуска, между прочим. Как вы помните, она была не вполне мирной.
- Простите, но первоначально мы не могли ожидать от вас ничего хорошего! - заметила Лижрие.
- Согласен, но если сейчас об этом рассказать подробно, многие люди потребуют, чтобы вы покинули Землю.
У пернатых братьев и сестер сразу же вытянулись шеи, и кончики крыльев мелко задрожали.
- И что нам делать? - испугались они.
- Ничего, - беззаботно улыбаясь, отвечает Нгамо, - Пройдет еще год-другой, к вам привыкнут, и можно будет окончательно забыть о первой встрече, а пока поступайте, как поступаете, больше ничего не надо. - Кстати, Рольф, по-моему, погода должна испортиться.
- Угу, - соглашаюсь, - В соответствии с прогнозом.
Зачем-то я встал и поднялся по склону туда, где стояли наши машины. И тут даже у меня бывалого экстремала сердце ушло в пятки. На нас ползла сплошная стена клубящегося тумана. Туча!!! Сейчас она накроет все вокруг, камни станут мокрыми, и при таком ветре взлететь, не разбившись о скалы, будет почти не реально. Оборачиваюсь к оставшимся у костра.
- Бросаем все, срочно улетаем, - говорю им.
- Мы хотели показать вам… - начал, было, Иирхс.
Быстро спускаюсь обратно.
- Сейчас нас накроет туча, хватайте ваши кинокамеры и по машинам, быстрее, - говорю акниаи.
Они засуетились.
- Нгамо, давай руку!
- Не надо, я сам, - попытался отмахнуться он.
- Давай, дурак! - говорю, добавив для ясности несколько незнакомых для акниаи русских слов.
Джексон сразу стал сговорчив, а мне пришлось почти втащить его наверх, прежде чем освободить машины от тросов.
- Черт побери!!! - восклицает Нгамо, увидев тучу, а "страусы" так и вовсе издали набор непереводимых рычащее-квакающих звуков.
- Ты взлетаешь первым!
- Понял!
Взвыли двигатели, первый флаер приподнимается над землей, прежде чем рвануться в густое марево клубящегося тумана. Запрыгиваю в кабину дрожащей от порывов ветра машины, реактивные струи ударили в камни, и огромная туча сразу же протянула к нам свои зловещие мутные щупальца. Мы устремились ей навстречу, врезавшись в сплошное месиво переохлажденного водяного пара. На мгновение мне показалось, будто бы нас бросило в сторону, и сейчас флаер врежется в вывороченные наружу каменные ребра горы. Но нет, спустя показавшиеся бесконечными мгновения машина прорвалась к солнцу и тяжело пошла над бескрайней клубящейся равниной огромной тучи, из которой торчали лишь такие же белые, как она, шапки наиболее высоких гор. А неподалеку виднелся набирающий высоту флаер, он качнул крыльями, и я ответил тем же.
Мы устремились на восток, навстречу надвигающемуся циклону, туда, где серая туча повисла над крышами зданий. Над Мексиканским заливом нырнули под облака, помчавшись над тяжелыми, темными валами, катившимися по бесконечному морю, и приземлились на ближайшей к резиденции акниаи посадочной площадке.
- Что же теперь делать? - испуганно проскрипел Иирхс.
- Бежать домой, - отвечаю ему.
- Как?!! Под дождем? - не понял он.
Подъехал электромобиль.
- Это за вами, - говорю, - Вылезайте и пересаживайтесь в другую машину.
Пришлось специально позвонить Стиву, чтобы он приехал и забрал "страусов", без этого они ни за что не согласились бы вылезти из флаера, пока дождь не закончится. Потребовалось бы сидеть с ними неизвестно сколько.
Акниаи чуть ли не с кудахтаньем скатывались с мокрой плоскости флаера, чтобы через пару огромных шагов влететь в салон наземной машины. Мы с Нгамо стояли под дождем и смотрели на это. Стив приоткрыл окно.
- Вы б подождали немного, мокнуть бы не пришлось, - заметил он.
- Не сахарные, - ухмыльнулся Джексон.
На следующий день небо расчистилось. Выглянуло солнце, мигом высушив остатки луж, и тогда, словно само собой возникло предложение в очередной раз прокатиться на яхте.
- Флибустьеры мы или кто, в конце-то концов, - воскликнул Вилли Смитсон.
Оказывается, у ребят было уже все приготовлено, и договоренность с Джеттой имелась, поэтому, едва вырвавшись из рук медиков, мы всем экипажем собрались на яхте. На маленьком суденышке было тесновато для такой компании, но это никого не смущало. Быстро подняли "Веселый Роджер" с приплясывающим на ветру скелетом и отдали швартовы. Тони был в восторге, он насобирал крупных листьев и соорудил из них дикарскую юбку поверх плавок. А Джетта как нарядилась! В ушах огромные серьги, на ногах и руках браслеты, яркие бусы поверх рубашки. Она даже бриджи с блестками нашла, только кольца в носу не хватало. Она фыркнула, услышав мое замечание на этот счет, и повесила на пояс водяной пистолет.
Остальные нарядились в том же стиле. Присутствовали банданы, яркие перстни, жилеты на голое тело. Нгамо где-то раздобыл костыль и вставил в ухо варварскую серьгу. Смотрелось здорово! Как будто кино снимать собрались! Видя такое дело, я скинул рубашку, повесил на пояс настоящий украшенный самоцветами айсибрианский меч, подаренный мне Ичунгом и надел ковбойскую шляпу, прикрепив к ней зеленое перо Лижрие. При виде такого наряда у ребят вырвался восхищенный вопль. Особенно сильно по вполне понятным причинам ликовал Антошка.
Тогда, напустив на себя грозный вид, я рявкнул:
- Юнга! На мачту! Паруса ставить, с якоря сниматься! Курс зюйд-зюйд-вест. Гулять, так гулять!!!
- Есть зюйд-зюйд-вест! - откликнулся вставший к штурвалу Саид-Алиев.
Мы быстро отчалили и на всех парусах уходили в Мексиканский залив, который в свое время бороздили суда, нередко поднимавшие тот самый черный флаг с пляшущим скелетом, что радостно красовался у нас на грот-мачте.
Ребята с воплями вытащили на палубу разнообразную снедь, по кружкам разлили ром, и началось веселье. Зазвучали тосты и колкости, Абдулла читал стихи Хайяма на арабском. Нгамо кривлялся, смешав и исковеркав три языка, а Джетта со смехом делала ему замечания на литературном английском, и от этого получалось еще веселее. Только Питер Железнов, скромно улыбаясь, сидел у бизань-мачты, почти не принимая участия в общем веселье, хотя вырядился он не хуже остальных. Наш доктор почему-то никак не мог привыкнуть к подобным развлечениям, даром, что во всех прочих делах не отставал.
- Речь!!! - закричали с бака.
- Капитан Флинт должен сказать речь! - поддержали предложение сразу несколько дюжих глоток.
Прежде чем начать говорить, встаю, держа в руке кружку.
- Уважаемые джентльмены удачи! Мы стартовали от благословенных берегов Техаса, направляясь, на этот раз, к оживленным морским трассам. Мы не станем изменять своим привычкам, приобретенным в глубоком космосе, и возьмем на абордаж ближайшее судно. Мексиканский залив и Карибское море открыты перед нами, братья флибустьеры!
В ответ раздались восторженные вопли, а у стоящего на вантах Тони аж глазенки расширились от удивления и восторга.
- Юнга! - рявкнул я во всю глотку, - Какие суда на горизонте?
Полуголый Антошка мигом взлетел на самый верх мачты.
- Вижу три паруса! - раздался сверху тонкий мальчишеский голос.
- Бинокль! - протягиваю руку через импровизированный стол.
Впереди по курсу действительно виднелись три судна. Одно из них слишком крупное, явно грузовое. Это не для нас, там люди делом заняты. Две яхточки - другое дело. Но одна из них находится далековато, зато другая - подходит в самый раз. Люди на ней тоже отдыхают. Отключив автопилот, слегка корректирую курс.
- Поставить дополнительные все паруса! - командую остальным.
Это можно было бы сделать автоматически, но экипаж охотно переключается на новую фазу игры, и наш кеч, слегка завалившись на правый борт, увеличивает скорость, устремившись в погоню за избранным для шутки суденышком. Передаю штурвал Генриху, он опытный яхтсмен, хотя до Джетты ему в этом деле, конечно же, далеко. Но, в отличие от нее, он сходу уловил суть спонтанно возникшей идеи. Усаживаюсь на палубу, засмотревшись на приближающийся парус, и не замечаю подошедшего сзади Питера. Он садится рядом и тихо спрашивает:
- Что ты задумал?
- Увидишь, - говорю, - Будет здорово!
Вскоре яхта, проскочив мимо намеченной "жертвы", резко развернулась, едва не зачерпнув воды, а затем легко догнала удивленно глазеющую на нас парочку. Действительно, есть на что взглянуть. Они даже об управлении парусом забыли! Мы же подошли вплотную, и на борт маленького суденышка прыгнула абордажная команда, едва не утопив при этом двухместную яхточку. Джетта едва успела поймать Тони, устремившегося следом за взрослыми.
- Мы взяли вас на абордаж, поэтому вы обязаны с нами выпить!!! - громогласно провозглашает Вилли Смитсон.
- А если нет, мы сделаем у вас в днище дырочку и пустим на дно! - зловещим тоном произнес Абдулла Саид-Алиев.
Две пары удивленно-испуганных глаз оторопело взирают на нашу живописно одетую компанию. Бросаю ребятам конец, и мы успеваем соединить две яхты, прежде чем они отойдут одна от другой. Черный Корсар - Нгамо Джексон перекинул штормтрап, а я крикнул не знающим, как реагировать на происходящее людям:
- Приглашаем вас в гости!
Вилли тут же галантно протянул руку девушке со словами:
- Прошу Вас, миледи!
А Абдулла представился ее спутнику и уже вежливо пригласил к нам на борт обоих. Но Тед О`Райли сказал, что, прежде всего, следует принайтовить яхты. Вместе с Саид-Алиевым и с Джеттой они сняли парус и закрепили маленькое суденышко на буксире у нашего кеча.
Веселье продолжалось. Нас качало на небольшой волне под веселые вопли исторгающиеся из наших глоток. Судном управлял автопилот, доверившись ему, мы не следили за несущим нас морем. Яхта переменными галсами шла к виднеющемуся на горизонте берегу. Ветер нам не благоприятствовал. Неожиданно налетел шквал, судно резко накренилось, тарелки полетели за борт. Джетта тенью метнулась к пульту, за ней последовал Генрих, предварительно рявкнув:
- Убрать паруса!!!
Мы засуетились, но, поскольку судно полностью управляется с пульта, двое яхтсменов справились без нас, оставив только штормовой грот. Я отправил остальных в каюту, и вдвоем с Тедди мы задраили люки. Кеч уже швыряло с волны на волну, а сзади болталась неуправляемая плавучая скорлупка, ставшая теперь балластом. Она заставляла более крупную яхту проваливаться кормой в волну до самых лееров, и О`Райли ругался, не понимая, почему до сих пор не включили двигатель. Пришлось объяснять ему, что моя жена экстремалка, в связи с чем электромотором не пользуется принципиально, его нет на этом кече. Тедди только выругался.
- Погода должна была испортиться часа на два позднее! - говорил он.
Пошел дождь. Вода лилась ото всюду. Она падала сверху, катилась по палубе, обливая нас с головы до ног. Шторм усиливался.
- Хорошая погодка, - бодро заметил Литке.
- Да, - согласилась Джетта, - Только вторая яхта нас, возможно, утопит.
- Надо рубить канат! - крикнул Тед и оглянулся в поисках подходящего для этого предмета.
Я двинулся к юту, держась за нижние ванты.
- Подожди! - рванулся ко мне Генрих. Он защелкнул на моем ремне карабин и сказал, -
Теперь иди.
И я пошел, едва не падая, когда кеч высоко вздергивал нос, взлетая на очередную волну. С трудом удержался, когда меня чуть не смыло за борт на юте, и увидел, что маленькая яхта уже залита по самую палубу, пара ударов короткого айсибрианского меча, и она исчезла, растворившись среди бушующих волн. Кеч сразу пошел легче, охотно перелетая с волны на волну, и только брызги осыпали нас соленым дождем, да мокрая пена проносилась по палубе. Невозможно было разобрать, откуда берется вода, из низко нависших туч или из пытающейся проглотить яхту океанской бездны.
Всю ночь, сменяя друг друга, мы боролись со штормом. Только к середине следующего дня, когда море стало несколько спокойнее, появилась возможность определить наши координаты и направить яхту в ближайший порт. Лишь тогда мы вышли на связь с санаторием, где нас по понятным причинам давно потеряли, а объясняться с начальством и с врачами в любом случае приходится мне.
Как выяснилось, кто-то забыл выключить видеосвязь, и, соответственно, аппаратура работала, пока мы веселились, поэтому, кто бы ни пытался дозвониться до нас, он слышал лишь вопли сошедшей с ума пьяной команды, идущего неизвестно куда парусника. У нас никто не напивается, вместо этого, все флибустьеры, как обычно, имитировали это состояние, вот только слышавшие наши вопли люди об этом не знали. Джеффри Паркер, главный врач санатория космофлота лично подошел к видеофону.
- Что вы натворили?! - гневно начал он, - Напились до свинского состояния, вырядились, как пациенты психбольницы!
- Мои флибустьеры не напиваются, запомните это! - отрезал я.
- Хотите сказать, будто меня обмануло зрение?!! - взвизгнул Паркер.
- Совершенно верно, - невозмутимо отвечаю ему, - Имитация сильного алкогольного опьянения получается полная.
- Зачем? - не понял он.
- А что нельзя?
- Но вы вели себя, словно на разбой вышли!
- В соответствии с избранным архаизмом, - говорю.
- Что вы пили?
- Слабоалкогольный ром, соки, вам перечислить, какие именно?
- Кого вы взяли на абордаж? - он не отреагировал на мой вопрос.
- На борту присутствует чета О`Райли, им у нас очень понравилось.
- Где находитесь?
- Недалеко от Рио-Гранде, - отвечаю, пытаясь хотя бы внешне оставаться невозмутимым.
Занесло нас неблизко, обратно суток трое придется добираться, если не дольше, или же надо будет оставить в порту парусник.
- Ваш вид, Максимов, говорит сам за себя, и головные боли продолжаются, - саркастически заметил главврач.
- Продолжаются, - тут пришлось сказать ему правду. А физиономия у меня после шторма была еще та! На скуле ссадина, губа разбита. Ободранные пальцы он не видит, и то ладно.
- Пригласите Железнова, - потребовал Паркер.
- Это исключено, - отвечаю, - Вы на него тоже кричать будете.
- Вы что, не поняли меня? - зловеще произнес главврач.
- Понял, но Питера не приглашу.
- У него опять с сердцем плохо?
- Приблизительно так.
- Доигрались, - мрачно констатировал мой собеседник, - В порту Рио-Гранде вас будет ждать вертолет.
- Сами доберемся.
- Куда, Максимов? - произнесло изображение на экране, - Нагло пользуетесь, что вы герои. Про Железнова и говорить не стоит. Это надо же, подделать медицинское заключение, чтобы попасть в дальний космос!
Я замер. Вот, значит, как некоторые люди воспринимают наши беззлобные шутки. А если говорить о Питере, он заболел оттого, что испытал вакцину от хмурта на самом себе, а вовсе не из-за подделки медкарты.
Едва мы пришвартовали яхту, на пристани появилась машина, прилетевшая за нами. На борт поднялись люди с носилками, сразу назвавшие тех, кто должен ехать с ними, а это была вся команда. Выяснилось, что мы Питером чуть ли не при смерти, и нас отправляют прямым ходом в госпиталь. Пришлось ехать. Только Джетта решила остаться, она вручила Джексону сына и сказала, что необходимо сдать взятую напрокат яхту.
Мы разместились в санитарном вертолете, который сразу же взял курс на Хьюстон. Тони прилип к иллюминатору, а я не заметил, как тихо задремал в уголке. Проснулся оттого, что меня трясут за плечо и чуть ли не по щекам хлещут, а перед глазами все еще мечется пламя, и остается лишь хлопать глазами, прогоняя остатки кошмара.
- Что Вам приснилось такое? - поинтересовалась врачиха.
- Да так, одна из компьютерных игр, - отвечаю, еще не зная, что бы такое ляпнуть.
Не хотелось рассказывать, кому бы то ни было, что уже в какой раз просыпаюсь от собственного крика. Снится, будто "Гремящая Радуга" снова падает в атмосферу Айсибра, и мне никак не удается запустить маршевые, а мощности маневровых двигателей не хватает для того, чтобы вырвать из гравитационного поля планеты тяжелый суперсветовик, не предназначенный для полетов в атмосфере. Корабль уже горит. Слышен треск пламени и дикий крик Греты, которая по сути своей и есть корабль. Я тоже кричу, пытаясь разными способами запустить двигатели. А по рубке уже мечется огонь, и сделать ничего нельзя.
- Кто такая Грета?
- Наша бортовая киберсистема.
- Знаете, с ней так здорово играть! - выручает меня Питер.
- Вам тоже снятся кошмары? - спрашивают его.
- Ага, - неожиданно соглашается Железнов, - Знаете ли, такая жуткого вида бактерия, которая пытается зубами вцепиться в микроскоп.
Ошалело смотрю на него, что это он несет!
- Мне тоже случается кричать во сне, - вдруг сообщает Абдулла, и для меня это тоже новость.
- И что же Вам снится? - спрашивает врачиха, уже не зная, как реагировать.
- Зеленый шестиногий попугай, - с самым серьезным видом заявляет Саид-Алиев.
- Дальше?
- Он сидит на ветке и чирикает.
- Что тут страшного?
- Да ничего, просто я чирикаю вместе с ним, - врет Абдулла.
- А что приснилось Вам, Maksimoff?
- Видите ли, - начинаю издалека, - Грета играет за полуразумных грибов с планеты Митикаки. Они пытаются съесть друг друга, и мне приходится разгонять их метелкой, - проникновенно сочиняю на ходу.
- Ну и фантазия у вас ребята! - говорят нам.
С благодарностью смотрю на свой экипаж. Ребята меня прикрыли, на самом деле кошмаров не было больше ни у кого. Я же боюсь говорить правду, потому что, помимо прочего, мне до сих пор снятся ривси в извращенных позах, и это хуже любых кошмаров. Просыпаешься потом и с трудом понимаешь, кто ты и где находишься. Но кто мог знать заранее, что после гипнокурса полузнакомого языка, пусть даже инопланетного возникнут подобного рода проблемы.