Она совершила глубокий реверанс, отведя левую ногу чуточку назад. Изящный наклон головы сопроводила плавным движением руки. Утончённые звуки причудливой мелодии наполняли пространство изнутри, подчиняя тело своим законам. Танцовщица-жрица, казалось, слилась воедино с музыкой, так искусен был её танец. Она выгнулась в очередной раз, распустив волосы цвета только что разведённой туши. Любой невольно залюбовался бы ею в этот момент. Казалось, нет прекрасней девушки на свете. Красота её благородного стана, выразительность глаз и причудливость наряда пленяли с первого взгляда. Нет счастливей человека, занятого любимым делом!
Но эта хрупкая иллюзия длилась всего несколько минут. Вот прозвучал последний аккорд, в последний раз девушка взметнулась над землёю и вдруг застыла, будто не успела завершить представление, а затем покорно отступила – ритуал подошёл к концу. Тяжёлые мысли вновь овладели ею. Она снова под неволей. Жить ради нескольких секунд счастья: от танца до танца. В остальное время не принадлежать себе, отказаться от свободы, служить вечному, оставаясь незамеченной. И только в эти мгновенья, обретая великую силу и отдаваясь танцу сполна, она была счастлива.
Так легка, так обманчива жизнь в танце! Лёгкие движения, яркие краски, первые звуки свободы – и тёмные глаза вновь загораются блеском жизни, и ноги сами идут в пляс, и сердце снова отпускает боль. А музыка, извиваясь, льётся отовсюду, путает мысли, сбивает дыхание, даёт всё и в то же время ничего. Ведь музыка может многое. Музыка может всё.