Она сидела на подоконнике, прислонившись щекой к холодному стеклу, за которым шел дождь, и улыбалась...
На ее чуть поджатых ногах, теплых ладонях и плечах сидели ее бабочки-светлячки яркого солнечно-оранжевого цвета, которые в унисон пели ей красивую мелодию.
Она слушала их, прикрыв глаза, и улыбалась... такой детской улыбкой, что было очень и очень подозрительно. Казалось, что за окном не дождь, а солнце, ясное голубое небо с пышными облаками, цветут деревья и поют птицы.
В комнате было темно и где-то, примерно слева от нее, на диване расположился кто-то.
Этот кто-то долго молчал, а потом громко хмыкнул.
- Они вообще когда-нибудь замолкают? - гневно выпалила Лайнс, - Они меня раздражают.
Я молчала, даже глаза не открыла, когда она обратилась ко мне. Мне не хотелось отвечать. Потому что они поют бесконечно... до самой смерти. И в тот момент, когда это происходит, крохотный сгусток света, в форме аккуратного шарика высвобождается и возвращается обратно, в мое тело.
- Элиз! - позвала она меня.
Я открыла глаза и оторвалась от такого приятного холода стекла.
- Не называй меня так...
- Ах, ну конечно! Теперь мы Ли! - презрительно поморщилась она, затем развалилась на диване и медленно и с наслаждением закурила.
- Перестань. Пожалуйста.
- Что??? - недоуменно она развела руками, зажав в зубах сигарету.
- Прекрати себя так вести... и затуши сигарету.
Она медленно, со скрипом, поднялась с дивана, покачиваясь прошагала в мою сторону, остановилась приблизившись ко мне вплотную и полушепотом прошипела:
- Они тебе не помогут... никто из них тебе не поможет. И заткни своих насекомых! Они меня бесят! - она вытащила сигарету изо рта и остатки сигареты затушила об одну из бабочек. Та как-то болезненно пискнула и замолчала, упав на пол. Она разбилась, как будто была создана из тонкого стекла.
Я спрыгнула с подоконника и ударила ее по лицу... лицо Лайнс исказилось гневом и она уж было собралась набросится на меня, но все мои бабочки-светлячки засветились, поднявшись в воздух, окружив меня своим ореолом.
Всего пару секунд прошло... и они налетели на Лайнс, как стая разъяренных пчел... я, молча, смотрела на нее.
Она уворачивалась от них, но они все равно ее кусали, точнее ранили как будто лезвиями, она шипела на них... а потом закричала:
- Убери их!? Элиз, убери этих насекомых!?
Мой взгляд опустился вниз... бабочки отступили и вернулись ко мне, сев мне на плечи и волосы.
Лайнс, тяжело дыша, сверлила меня гневным взглядом, а потом выругавшись на французском языке, ушла из комнаты, захлопнув дверь.
Я вернулась на подоконник, бабочки снова рассредоточились по моему телу и запели.
- В воздухе пахнет дождем и сиренью - произнесла я с улыбкой и довольно закрыла глаза.