Завтра наступило. Пока солнце ещё только-только поднималось над водой, пока над миром ещё висела сонная пелена со своей реальностью, мир казался таким добрым, таким искренним. Пока все эти подростки спали, пока доверяли своему сердцу, а не разуму. И зачем они делают по-другому? Зачем, открывая глаза, они делают мир для кого-то несчастнее?
Девочка проснулась от духоты домика, ну а главное от будильника. Ещё со вчера она его поставила на 8:15, чтобы успеть до завтрака искупаться. Сейчас, подойдя к зеркалу, она увидела следы от туши. «Значит вчера я плакала. Значит из-за него». В её жизни не могло быть по-другому, если плакала, то только из-за него.
Девочка вспомнила вчерашний день, и его «такие как ты». «Эх… таким как я никогда не дают шанса те, которых такие как я люблю». «Люблю» - слово соскочило быстро, не успев оформиться в конкретную мысль. Она никогда не бросает слова на ветер и знает разницу между «люблю» и «нравишься», но сейчас просто не обратила внимания на то, о чём подумала. Она вспомнит об этом месяцами позже. Но не сейчас.
Сейчас её мысли переключились на того, кто отговаривал её вчера пить. Раскрыв мобильный и не обнаружив там новых сообщений, она расстроилась. «И чего я от него жду? Извинений, признаний – чего?». Ответ пришёл быстро – «Я просто жду настоящего его.»
Переодевшись в купальник и тихо выйдя из домика, чтобы не разбудить ещё спящую маму, девочка бодрым шагом пошла к реке. Вся турбаза ещё спала, и поэтому одинокую фигурку никто не заметил. Дойдя 67 шагов до реки – ровно 67, она посчитала – девочка, оставив тапочки на берегу, начала заходить в воду.
«Холодная, ну и пусть холодная. Не холоднее, чем он», - с этими мыслями она полностью погрузилась в воду и поплыла.
Она любила воду, вода – её знак по гороскопу. «Рыбка»… Но она немного боялась воды, боялась глубины. Ещё с детства ей осталась это боязнь страшного неизведанного, таящегося под ногами, когда ты отплываешь от берега, и дна становится уже не видно. Когда ты чувствуешь себя незащищённым от того, что находится под и рядом с тобой. Сейчас она наслаждалась этим страхом, заплывая всё дальше. Ей хотелось испытать страх, чтобы он хоть на некоторое время заглушил боль от вчерашнего дня, от Его слов, от неизбежности и осознания что свой единственный шанс девочка упустила. Что она сделала не так? Может была слишком мила, слишком наиграна, слишком… она была слишком собой, чтобы ему понравится. Он сделал свой выбор 5 лет назад и не изменил его, всё больше убеждаясь в правильности своего решения. «Зачем Он так со мной? Как ему доказать, что я не такая, какой он меня представляет? Как пройти за эту стену равнодушия! Вопросы, вопросы, одни вопросы и никаких ответов, даже намёков на них…»
Девочка заплыла уже очень далеко, она поняла, что если сейчас не завернёт назад, просто не успеет к завтраку. Она видела, что на берегу уже появляется народ. Поплыв как можно быстрее к берегу, она выкинула все мысли из головы о нём. «Что поделать, я сделала всё, что могла».
Кто-то требовал, чтобы он встал. Кто-то навязчиво требовал, чтобы он встал. «Мама», - пронеслось у него в голове.
-Мам, что ты тут делаешь, ты же в другом домике живёшь! – раздражённо сквозь сон сказал он.
-На завтра пора! У тебя есть 5 минут! И не смей опаздывать!
Его мать развернулась и ушла. Он полежал ещё минуту в постеле, обдумывая вчерашний день. Сегодня она должна будет сказать своё решение. Она… мысли переметнулись к волжской девушке. Он вспомнил её карие глаза и пышные ресницы, такой взгляд – такой милый, кокетливый взгляд. Две родинки на левой щеке приковывали взгляд своей уместностью и сексуальностью. Пухлые губы, до которых ему так хотелось прикоснуться, почти всегда улыбались. Её улыбка – и больше ничего на свете не надо. Её волнистые ниже плеч волосы с коричневыми и тёмно-коричневыми прядями, в которые так и хотелось зарыться лицом, вдыхать их аромат, играть с ними… Он влюбился. Он по уши влюбился.
Вспомнив о завтраке, парень неохотно встал, наскоро оделся, причесался, умылся и пошёл к тем белым качелям, у которых собиралась их компания. К тем качелям, на которых вчера ещё сидела та, которую он боготворил, а сегодня, в ней же он не видел ничего особенного. На завтрак ходили только приезжие, волжские поселенцы питались сами, они здесь жили почти всё лето, а не 2 недели. Поэтому он точно знал, что свою возлюбленную он сейчас не увидит. «Наверно, она ещё спит. Или думает, что мне ответить. Пусть она сделает правильный выбор».
Вся компания ещё не собралась, так что приходилось ждать пару человек. Он посмотрел кого нет, конечно же, не было Этой. «Может она действительно заболела? Вчера ей, может, по-настоящему было плохо, а я как-то взбесился…» Но его мысли прервала одинокая фигурка, идущая в золотом купальники в 30м от них. «Как же, плохо ей! Уже искупаться успела! То есть вода ей сейчас не холодная, а тогда ей было холодно. Как же я её презираю».
Девочка возвращалась с купания быстрым шагом, понимая, что уже опаздывает, и что не хорошо заставлять ждать ребят её одну на завтрак. Взглянув на толпу подростков, стоящую около белых качелей, ей стало стыдно. «Чёрт! Все уже собрались, а я ещё нет. Специально же пораньше встала!» Тут она заметила его. Его одинокую фигуру, стоящую чуть вдали от остальных, он явно о чём-то размышлял. Его волосы отливали золотом, хоть они у него естественно тёмно-русые, но к лету выцветают прядями и создаётся впечатление светло-русых волос. Глаз с такого расстояния было не видно, но она была уверена, что они не ярко-голубые как обычно при летнем солнце, а скорее нежного серо-голубого цвета. У него часто бывали глаза такого цвета, когда он о чём-то думал, размышлял, переживал, когда он был погружён скорее в себя, чем в окружающий мир.
Он обернулся и встретился с ней глазами. Девочка не смогла отвести свой взгляд. Она просто улыбнулась, улыбнулась своей душой, искренне и радостно, а он просто отвернулся. «Отвернулся», - при этой мысли душа медленно начала сворачиваться, как полиэтиленовый пакетик – вот смотришь на него, он прозрачный, красивый, блестящий, он показывает всё, что у него есть, обнажая себя перед другими, а кто-нибудь возьмёт и бросит его в огонь, ради интереса, скуки или потому что другой пакет ему нравится больше, а этот начнёт сворачиваться, кипеть и из прозрачного, становиться чёрным.
Она быстро добежала до дома. Выдавила улыбку маме. Вытерлась. Переоделась. Повесила купальник сушиться и убежала к белым качелям. Она к своему облегчению была не последней, так что совесть решила весь день девочку потом не грызть, а переставить будильник на 5 минут назад. Она старалась не смотреть на него, хотя всё же не могла этого не делать.
Эта старалась не смотреть на него, хотя всё же не могла этого не делать, и он постоянно ощущал её взгляд у себя на спине. Он как будто прожигал. Он не хотел её видеть и чувствовать тоже не хотел.
Подростки уходили, оставляя белые качели. Белые качели… они видели столько боли, столько радости в этих краях, столько разбитых сердец и наоборот приобретённого счастья. Белый качели – не совсем обычные качели. Это была белая лавочка, только без ножек. Сверху и снизу к ней были прикреплены синие цепи, которые и создавали эффект качель, а не лавочки и на которых эта лавочка и висела. Вся конструкция была под навесом белого цвета, как качели. Навес держался как и обычные качели на одной палке перпендикулярной к земле, а второй под углом к земле. И так с каждой стороны. Эти несущие конструкции были синие цвета, как цепи. На них сначала помещалось 8 человек, но потом дети вросли в подростков, так что теперь там помещалось 5 человек, если сильно укомпановаться. А ещё если сесть сбоку на перегородку между несущими конструкциями, а так же на кого-нибудь, кто думал, что он более удачлив в том, что успел сесть на качели, пока ты не сел на него самого. Таким образом помещалось от 7 до 10 человек. Но оставшимся места не хватало, так что к белым качелям со временем подставили зелёную лавочку.
Все ушли на завтрак, не дождавшись её. Она предупредила девчонок из одного с ней домика, что не выйдет – слишком хочет спать. Что же вчера произошло, она не могла понять. Почему если она хотела поиграть с парнем, отомстить за тот год, когда он так с ней обошёлся, а теперь… Вчера, когда они сидели на лавочке, она сделала непростительную вещь. Она в него влюбилась. Как такое могло произойти, ну как? Девушке оставалось только лежать на кровати, и размышлять, но не приходить к какому-то определённому выводу.
Она сидела дома на кровати. Её мать куда-то ушла, - «наверно готовить завтрак», - подумала девушка. Что же ей ему ответить. Он очень милый, хороший, но она его так мало знает. Да к тому же не хочется обижать чувства той девочки, она в него влюблена и это видно. Хотя парень мне нравится. Он вполне в моём вкусе. Почему бы не попробовать, хотя искренен ли он. Прошло так мало времени, а он уже в любви признаётся. «Любовь» - что это для него такое. «Точно не то, что для меня», - подумала девушка. С другой стороны он так самоуверен. В этот момент она посмотрела в окно и увидела, как подростки возвращаются с завтрака. Увидев его, она просто обомлела. Если по ней была видна бессонная ночь, то он явно прекрасно поспал и даже не подумал, на что её обрекает! Он так уверен в её ответе?! «Наглая, самоуверенная зараза! Я всю ночь не сплю, мучаюсь, а он хоть бы хны! Смотрит на мир через призму самолюбия и самоуверенности, не замечая множества, творящегося вокруг него!» С этими мыслями она вышла из домика, собираясь высказать всё, что думает о нём.
Он увидел Её. И тут же понял, что девушка не в настроении. Потрясение? Обида? Скорее потрясение, он просто не мог предположить, что кто-то откажется с ним встречаться. Даже если Та согласилась, пусть ничего с ней не получилось, но она же согласилась. Неужели Эта не согласиться? Да быть такого не может.
Она посмотрела в его глаза и… потрясение? Разве может он сейчас разбить человеку сердце и сказать, что не любит. Может ли она так поступить? Ответ пришёл сам собой – не может. Неужели ей жалко каких-то двух недель, чтобы сделать кого-то счастливым?
-Ты решила? – столько надежды в голосе, нет, она не может отказать.
-Да, я согласна с тобой встречаться. – Слова слетели быстро. Наверно они были правильными, только разве стало от этого кому-нибудь легче?
После завтрака она убежала к себе проверить ещё раз мобильный. Нет, ничего не изменилось. Он не написал. И зачем она чего-то ждёт? Слишком глупо.
Вернувшись к скамейке она увидела ужасную картину – Он стоит и целуется с Той, вчерашней. «Так быстро???», - в голове вертелась только одна мысль. Она остановилась в 20 шагах от них, когда первый шок прошёл, она развернулась и убежала обратно в дом, зарылась под одеяло и начала плакать. На улице 30 градусов, но её знобило. Она не могла понять, почему всё получилось именно так. «Почему? Почему? Почему?» - она не могла понять. Единственный шанс и так. Она сделала всё, что могла. Ей всегда казалось, что если человек делает всё, то судьба это вознаграждает. Как она теперь будет на это смотреть? Она просто этого не выдержит. Ему нравится другая – с этой мыслью можно смириться. Столько лет она привыкла, что ему нравится другая. «Не просто нравится, ту красотку он именно любил. Любил и любит. Да, ту он действительно любит. Зачем ему вообще волжская тогда? Не понимаю. Просто не понимаю!» Её колотило, поднималась температура, слёзы лились ручьём, кулаки сжимались от бессильной ярости. Она ничего не могла сделать, чтобы что-то изменить. Всё как обычно – всё бесполезно. Ей становилось всё хуже, болела голова, всё тело как будто онемело. С каждой минутой физическая боль становилась сильнее, затмевая собой душевную.
Прекрасная защитная реакция организма чтобы не ломать душу, лучше сломать тело. Она знала, что так случиться. Каждый раз при душевном потрясении с ней происходило такое. Душа, ломаясь в дребезги, забирала с собой и тело. Это состояние напоминало ей сказку про русалочку, когда той дали ноги, но ходя на них, она испытывала жуткую боль, как при хождении по ножам. Сейчас девочка чувствовала как множество маленьких ножей пронзало её тело. «Хорошо хоть мамы нет», - подумала девочка. Мама ей сейчас была не к чему. Она бы только волновалась зря.
Пролежав несколько часов в дикой боли, она всё же решила встать. Собрав последние остатки мужества, она встала. Зачем? «Пусть мне будет ещё больнее, чем сейчас. Пусть. Но я хочу увидеть его с ней. Наверно, я хочу увидеть его счастливым, пусть даже не со мной.» Подошла к лестнице со сломанной ступенькой. Тяжело вздохнув, шаг за шагом превозмогая боль, она начала спускаться. «Один шаг… два шага… три шага… сломанная ступень… последняя». Идти становилось легче. Пройдя, ещё 24 шага до лавочки и даже улыбнувшись остальным, она села на перекладину несущих конструкций. Никто даже не поинтересовался почему её не было почти целый день, и она вышла только к вечеру.
Он… Он сидел рядом с ней и улыбался. «Зато он счастлив», - подумала девочка, стирая опять выступившие никому не нужные слёзы.