В данном труде актуализируется проблема осознанного выбора мировоззрения и образа жизни. Если в прошлые века этот выбор предопределялся принадлежностью человека (этнической, религиозной, сословной, половой и т. д.), то в эпоху разрушения стереотипов и предрассудков становится актуальным самостоятельный выбор. Критерии для такого выбора может предложить философский подход.
Рассматриваются понятия философского фундаментализма, а также входяшие в него фундаментализмы: онтологический, эпистемический, аксиологический, праксеологический, телеологический. Целью отдельного человека, которую он преследует в каждом действии, признается обеспечение максимального душевного комфорта на максимально продолжительный срок времени. Целью социума в любом разрезе можно считать максимизацию суммы величин душевного комфорта всех членов социума с минимизацией взаимных помех и конфликтов. Для решения этих проблем автор анализирует устройство и принцип действия нервно-психического аппарата человека, характер протекания психических процессов.
Поскольку устоявшийся терминологический аппарат унаследовал из обыденного языка элементы полисемантизма, автор предлагает некоторые изменения в терминологии, призванные обеспечить терминологическую однозначность. Исследование когнитивных, аффективных и регулятивных процессов выявило необходимость признания существования органа, считывающего информацию, переживающего эмоции и управляющего телесными действиями. Этот орган имеет нематериальное строение и автор называет его эгоцентром.
Существование эгоцентра просматривается на всех стадиях когнитивных, аффективных и регулятивных процессов. Но особенно ярко это видно при анализе мыслительных процессов. Как принимается решение о теме очередного размышления, как выбирается фигурант очередной мысли (то есть то, о чем выносится суждение), как выбирается предикат и т. д.? Автор показывает, что ни образы, ни нейродинамические системы, ответственные за хранение образов не могут решать, какой потребности нужно посвятить очередную думу, каковы фигурант и предикат очередной мысли. Но и после того как мысль оформилась в форме суждения «F есть P» нужно его проверить на предмет истинности и вынести суждение об этом. После чего нужно спросить себя о том, насколько в этом можно быть уверенным, то есть каков наш гносеологический статус в отношении суждения. Или другими словами, в какой форме я осуществляю приятие суждения, в форме знания или веры или мнения и т. д. Совершенно очевидно, что не клетки головного мозга проводят эпистемическую экспертизу, а эгоцентр. Наверное, найдутся люди, которые не примут идею о существовании эгоцентра, но утверждение о несуществовании эгоцентра будет принимать сам эгоцентр!
В дальнейшем автор даёт строгое, основанное на аксиоматике доказательство существования эгоцентра, не имеющего материальной природы. В результате выстраивается трехуровневая иерархия реальностей, включающая в себя материальный, идеальный и надидеальный миры. Если под материальными понимать объекты, могущие быть ощущаемыми, а под идеальными – объекты, возникающие вследствие ощущания и дальнейшей обработки (такие как образы, мысли, эмоции), то эгоцентр не может быть отнесён ни к тем, ни к другим. Это третий вид реальности, такой, который порождает идеальную реальность при изучении материальной. Такой подход позволяет преодолеть как дуализм, так и монизм (материалистический, пытающийся свести психическое к физическому, идеальное к материальному) и идеалистический (делающий всё наоборот). На их место должен стать триализм.
Далее автор переходит к проблеме смысла жизни и приходит к следующим выводам. Смысл отдельного действия не в нём самом, а в получаемом от него результате, выражающемся в приносимом им душевном облегчении. Смысл совокупной деятельности индивида за определённый период времени также тем больше, чем больше приносимый её результатами душевный комфорт. Но поскольку результат выходит за временные рамки, в которых осуществлялась деятельность, направленная на этот результат, то смысл совокупной деятельности также не может быть локализован на этом временном отрезке. Так же и смысл жизни, то есть смысл всей совокупной деятельности за весь период жизни выходит за рамки жизни. Здесь автор ссылается на выводы А. И. Введенского. «Верить в смысл жизни логически позволительно только в том случае, если мы верим, что наша жизнь есть путь, ведущий нас к абсолютно ценной цели, лежа¬щей вне нашей жизни и осуществляющейся через посредство жизни» .
«Поэтому, если бы кто-нибудь до¬казал несуществование бессмертия, то своим доказательством он отнюдь не упразднил бы нашего вывода, но он доказал бы только то, что мы должны отказаться от веры в смысл жизни, а вовсе не то, что эта вера логически позволительна и без веры в бессмертие» .
Значительная часть проблем человечества в утрате смысла жизни, по причине неверия в существование загробной жизни. Преодолеть этот экзистенциальный вакуум можно, если удастся обосновать возможность жизни после смерти. Есть ли основания в наш век скептицизма для такой веры? Автор считает, что есть.
Во-первых – это существование эгоцентра, в попечении которого находится тело. Смерть тела означает разрыв связи с эгоцентром. Тело разлагается, а что происходит с эгоцентром неизвестно. Возможно, он распадается. Возможно, его вселяют в другое тело. Возможно много других вариантов и у нас нет возможности подтвердить или опровергнуть ни один из них.
Во-вторых – высочайший уровень организации, который мы наблюдаем у живых организмов, что наталкивает на мысль об их сотворенности. И если существует Творец, и он соединил эгоцентр с телом, то вполне правдоподобно выглядит идея о посмертном воздаянии.
Теперь можно ответить на вопрос о том, разумна ли вера в вечную жизнь. Да!