…Какое странное ощущение: я вижу себя, свои руки. Я вижу свою любимую рубашку, старые джинсы. Мое тело, – вот оно, живое, теплое. Но в то же время его как будто нет. И еще я вижу звезды. Как будто стою на перекрестке, и со всех сторон перемигиваются автомобильные фары, тысячи, миллионы автомобильных фар. Почему, когда я открываю глаза, я вижу этот перекресток? Кто я? Откуда? Куда иду? Надо собраться с мыслями, сосредоточиться. Но разве у человека могут быть мысли, если нет тела?
Так, стоп! Я помню. Я вспоминаю…
День был тогда или утро? А, может, это был ранний вечер? Нет, пожалуй, все-таки день. Ах, да какая разница?! Было солнце. Яркое, почти летнее. И небо. О, какое было небо! Высокое, чистое, зовущее! А потом? Что было потом? Пронзительный визг тормозов и… тишина, тишина. Боли не было. Было только это высокое небо и этот перекресток из звезд. Звезды днем? Странное ощущение… И еще люди. Много людей. Незнакомые лица. Чей-то голос: «Она умирает» Кто умирает? Я? Нет же! Вот она – я! Здесь! С вами!
Потом…не помню. Как будто набежала тень от облака, и снова свет, яркий, ослепительный. Чья-то тень. Нет, скорее, силуэт, легкий, бесплотный. Силуэт женщины, – она все время была со мной. Моя рука была в ее руке. Длинный, гулкий коридор, вначале пустынный, а потом он вдруг заполнился движением и голосами. Это и есть смерть? Тогда кто же я? Дух? Душа? Или это называется по-другому? Все ушло куда-то в сторону. В воздухе разлиты летнее тепло и удивительное спокойствие. Мне что-то говорят, но я не слышу. А, может, не слушаю. Я иду. Куда? Зачем? Я напряженно пытаюсь вспомнить что-то очень важное.
Двери. Они закрыты. Но я точно знаю, что мне нужно именно туда. Но они не открываются. Я оглядываюсь. Наверное, я что-то должна еще сделать, кого-то отыскать. Да, я должна найти…кого??? И вдруг всплеск, вспышка: Сталкер!
Я – сталкер….
******
Потрясающий день! Особенный день! Не такой, как все предыдущие. Все какое-то новое: и это зовущее небо, и это солнце, и снег, просевший и потемневший под весенними лучами. Сердце отбивает радостный ритм. Неделя отпуска в середине весны. А что? Наберу кучу продуктов, поеду за город, наведу порядок в доме, буду работать в саду. Я буду дремать в моем любимом плетеном кресле на веранде, закутавшись в пушистый плед, и смотреть, как просыпается земля от долгого зимнего сна. А потом я позвоню Ему и скажу, что я люблю его, и что я принимаю его предложение. Мысли всколыхнулись теплой волной: семья, муж, ребенок. А, может, это будет не один малыш. Я улыбнулась своим мыслям: глупая! Интересно, от счастья люди глупеют?
Ключ повернулся в замке зажигания. Поехали, малышка! Нам сегодня нужно многое успеть. Сегодня особенный день!
******
…Странное ощущение – весна, снег. Начался снегопад. Он же должен быть холодным. Но почему мне не холодно? Сколько же вокруг людей. Интересно, они меня видят? Вот навстречу идет пожилая женщина с сумкой. Сумка набита до отказа какими-то пакетами, коробками. Я почти коснулась ее руки. Она остановилась, надела перчатки и неторопливо пошла дальше вдоль тротуара. А вот еще одна женщина. Потом парочка влюбленных – этим все нипочем! Провела рукой по щеке девчонки. Она лишь вздрогнула и рассмеялась. А ее спутник очень нежно поправил сбившийся шарф и поднял воротник ее куртки. Они не видят, но они все-таки чувствуют! Завидую ли я им? Нет…пожалуй, нет.
Зачем я здесь? Мне надо найти ее, ту, одну, единственную. Я оглянулась – где же мне искать ее в этом огромном городе. Он так не похож на мой, маленький, зеленый, уютный. Я так хорошо помню чистые улочки, тихие дворы. И еще легкий запах сирени по весне. Этот город другой. Большой, шумный. Бетон и стекло. А, может, он из тех городов, которые принято называть городами-призраками? Я иду по тротуару. Гомонит многоголосая толпа. Они идут, каждый по своим делам. Идут, поглядывают на часы. Странные они, разве можно часами измерить и увидеть Время? Я вглядываюсь в их лица. Серые, застывшие маски. И во всем их облике какое-то безразличие, отрешенность.
Навстречу спешит девушка. У нее такое открытое лицо, что, кажется, будто само солнце поделилось с ней улыбкой. И в ее глазах плещется счастье. Море, океан счастья! И в этом океане, в самой глубине – перекресток из мерцающих звезд….
******
Какой сегодня день? Да какая разница? Просто сегодня МОЙ день. Мой! Хочется обнять и расцеловать весь мир. Даже нашего старого ворчуна шефа. Впрочем, не такой уж он и старый, если приглядеться. Женщины в офисе все поголовно обожают его. Но, говорят, что он до сих пор влюблен в собственную жену. Люди! Я люблю всех вас!
Так, зелень, сыр, бифштексы, курица – в одном пакете. Консервы – в другом. Теперь к машине. Странно, солнце весеннее, а ветерок не очень-то ласковый. И еще это, неизвестно откуда возникшее ощущение, что за мной кто-то пристально наблюдает. Глупости! Придет же такое в голову. Я вздохнула и улыбнулась проходившей мимо парочке. Они влюблены. Им легко и свободно. Так же, как и мне.
Где же телефонная карта? Я ищу ее (куда-то запропастившуюся) – ключи, записная книжка, бумажник, несколько старых визиток. Вот она, – облегченно вздыхаю, потому что сейчас мне нужно позвонить, услышать глуховатый голос и сказать всего лишь три слова: «Я тебя люблю!»
Набираю номер, пытаясь утихомирить звенящие струны в сердце. Только бы Он был дома, только бы – шепчу, как молитву. Только бы…Алло! Здравствуй, родной!
******
…Странно находиться здесь, по другую сторону жизни. Странно видеть ту, которая совсем скоро будет стоять рядом со мной. Какие мысли сейчас в ее голове? О переполненных сумках? О чем? Или о ком? Она подошла к телефону-автомату. Звонит. Куда? Кому? Впрочем, сейчас это уже неважно. Ее глаза вспыхнули ярче. Она смеется, щеки ее вспыхивают румянцем. Я подошла совсем близко и вдруг поняла, что она услышала, почувствовала мое присутствие. Она смотрит прямо на меня. Смотрит, но не видит. Куда же она сейчас? Наверное, домой. Пакеты с продуктами, и один из них довольно увесистый и тяжелый, - как бы не разорвался. А вот интересно, душам свойственно чувство голода? Я усмехнулась своим каким-то совсем земным мыслям.
Девушка почти затерялась в толпе, но почти тут же появилась снова, направляясь через дорогу к терпеливо ожидающей ее машине. Какая у нее летящая походка. Но вдруг она остановилась. Что там? Так и есть, один из пакетов все-таки разорвался и по асфальту рассыпались металлические банки. Мгновение она стояла в растерянности, а потом неторопливо стала их собирать. Стой! Оглянись!
******
…О, нет! Только не это! Пакет…впрочем, сама виновата, - зачем было жадничать? Хорошо хоть, банки. Было бы хуже, если б прямо на асфальт выпорхнула курица напару с бифштексами, а сверху все это присыпало зеленью и сыром. Красочный натюрморт получился бы. Кто-то кричит; «Оглянись!» Я оглядываюсь…
******
… Движение замедлилось. Как будто снято рапидом – медленно, плавно, почти беззвучно, как будто смотришь сквозь толщу воды. Она оглянулась. Я вижу ее широко открытые глаза, в них ни отчаяния, ни страха. Только удивление. И звездный перекресток в их глубине вспыхивает ярче. Я иду к тебе! Ты слышишь?
Я иду сквозь плотную толпу. Незнакомые лица. Чей-то вздох: «Такая молоденькая…умирает». Беззвучие взрывается разноголосицей. Мир снова ожил. Белые халаты, спец. одежда спасателей, почти военная форма. Странное переплетение разных профессий. Вспышки, торопливая скороговорка людей, держащих черные микрофоны. Телекамеры. Журналисты, вездесущие и летящие, как мотыльки, в самое пекло. Еще одна новость появится сегодня в вечерних телепередачах. Еще одно соболезнование родным и близким по поводу… Я стою в этой толпе и вижу, как ее укладывают на носилки. Истошно голосит сирена. И только пятно на асфальте еще хранит тепло ее тела. Люди постепенно расходятся. Остался один. Вернее, одна. Это она. Растерянная, удивленная происходящим, оглушенная и ничего не понимающая. Я иду к ней. Прикасаюсь к ее руке. Наши глаза встречаются. Я молчу. Я просто улыбаюсь ей.
******
… Какой сегодня день? Вернее, какой сегодня был день? Хотя, почему был? Или он еще есть? Странно стоять и смотреть, как тебя увозит «скорая». Меня или это кто-то другой? Что со мной? Разорвался пакет, я стала собирать банки. Потом что-то еще пошутила насчет натюрморта из курицы с бифштексом. Потом этот крик: «Оглянись!» И я увидела фургон. Потом визг тормозов. Шины дымились. И вдруг сразу много людей. Кто-то шепчет: «Она умирает». Кто умирает?
Все разошлись. Хотя, нет, не все. Какая-то женщина подходит ко мне. Молодая, красивая. Кто ты? Откуда у меня ощущение, что я тебя знаю? Она берет меня за руку. И руки у нее теплые, добрые. Я вижу, как она улыбается мне, а в ее глазах звезды, мириады звезд. Как будто я стою на перекрестке. На звездном перекрестке…