Роме холостяцкая жизнь прискучила довольно быстро. В холостяках он проходил год или чуть больше - это несущественно. Сначала Рома ухаживал за одной этнической немкой, но родители его выбор не одобрили, да и "подруга" не больно за него и хотела. Вот он и присмотрел славную девушку татарочку. Уже был назначен день свадьбы, отмечать которую готовились в г.Фрунзе в доме невесты. Ясен перец, что командир полка офицеров в город не отпустит, поэтому решили ограничиться мальчишником в общаге, где он меня и "обрадовал":
- Михалыч, будешь у меня свидетелем на свадьбе.
- Я?! Рома, побойся Бога! Какой из меня, к чёрту, свидетель?! У меня и "гражданки"-то нет (не считая двух рубашек и одних штанов). И не был я им никогда! - двинул свой последний аргумент.
Рома оставался не преклонен: "Ты!" - и всё тут! Ничего не поделаешь: придётся осваивать науку "свадебного свидетеля"! В связи с этим командир полка даёт мне два выходных дня...
Было позднее лето или ранняя осень - неважно. Для тех мест никакой разницы! Наступил день свадьбы. Рома во Фрунзе, а я ещё в общаге. Проснулся. За окном пасмурно и о, чудо! Идёт дождь! До Фрунзе почти сто километров, но надо ещё до станции Отар доехать и сесть там в автобус. Мне же в лом куда-либо ехать. За окном пасмурно, на душе пакостно. Я ведь буду там один. Совсем один!.. Хотя Рома что-то про свидетельницу говорил: мол вся из себя такая, полячка. Польки - они, говорят, симпатичные девчонки. Да уж, интернационал среднеазиатский! Заманчиво.., но нет - не поеду. Лёг. Закурил. Жрать хочу, но рукой лень пошевелить, а не то, чтобы в столовую или буфет спуститься...
Посмотрел на часы; на один автобус уже опоздал. Если не поеду на следующим, то опоздаю на саму свадьбу. Нехорошо получится: друг женится, а свидетеля нет. Э хе-хе... Встаю. Глажу рубашку и брюки. Оделся. Вид явно не свидетеля. Ладно. Какой есть...
Фрунзе. Где тот ЗАГС? Ловлю такси:
- В ЗАГС, пожалуйста.
- В какой?
- То есть? - вытаращился я на водителя.
Переклинило меня: считал, что только в Москве и в Питере много ЗАГСов, а в столице Киргизии счёл, что один и его все знают. Влип. Что делать? Хороший вопрос. Вспоминаю, что мне Рома говорил:
- В этот, ну весь стеклянный такой....
- А, понял! В новый!
- Ага, - отвечаю я, а сам думаю: я знаю - в новый или старый. Теперь дело за удачей.
Едем. Время поджимает. ЗАГС. У входа вижу Рому. Курит. Волнуется. Меня увидел:
- Михалыч, ты где пропадал?...
- Ой, это что за вид?! - всплеснула руками ромина мама и мама невесты.
- А я предупреждал, что у меня нет ни костюма, ни смокинга...
Но меня никто не слушал. Младший брат Ромы и ещё кто-то из мужиков тащили меня в какую-то комнату, где и раздели, предложив одежду роминого брата. Надо же в размер попали!
Из комнаты выхожу в строгом чёрном костюме, белая рубашка и эта долбанная бабочка. Чувствую себя в этом одеянии полным идиотом и ощущение, что голый. Не привык к такой одежде! Терплю. Надо!
И тут я увидел её... свидетельницу. Она увидела меня и, я понял, что сердце юной девы пронзила стрела Амура. Она влюбились в меня с первого взгляда. Почему и нет? Спортивного сложения, глядя на моё лицо, не скажешь, что наши предки были обезьянами, да и молодой, чёрт возьми! Она улыбнулась (лучше бы ей этого не делать). В ответ я тоже выдавил подобие улыбки.
Да, извинят меня женщины, свидетельница была так хороша, что столько водки не выпить; умереть можно. Я с тоской оглядел собравшихся: вывод неутешителен - мужиков больше, чем женщин и самой молодой из них лет 35, а мне всего 22 года. Скис я одним словом. Зато свидетельница радостная, что-то всё время щебечет, аж в ушах щекотно стало...
Наконец объявляют наших. Заходим. За столом дородная тётка, очевидно, как олицетворение семейного очага, с лентой через выдающуюся грудь, словно она революционный матрос, что-то зачитывает, при этом всё время улыбается. Жених с невестой стоят смирно, сосредоточенно слушая регистраторшу браков. У родственников умилённые лица и, я с идиотской улыбкой на устах. Понимаю, что момент торжественный, но как себя вести надо при таком торжестве - абсолютно не понимаю. Стоять с каменным, суровым лицом, так ведь не на похоронах. Решил улыбаться. Интересно: как же я улыбался, что в мою сторону ни одного фотообъектива не было...
Чтение закончено. Началась роспись. Ну, и я свой автограф оставил: мол ручаюсь за мужика, всёравно что печать ОТК на него поставил. В соседнем зале выпили шампанского. После ЗАГСа, практически сразу поехали домой, где меня опять переодели. Своя одежонка - она и есть своя. Свободнее себя почувствовал. А жрать хочу - слонопотам отдыхает. Ан нет, не до жратвы пока; молодые в опочивальню пошли-с. Ага, сиди теперь и жди, когда они оттуда выйдут, а как разохотятся? Об этом лучше не думать.
Свидетельница, проникшись важностью момента, что-то шепотом говорит мне на ухо. Мне же так в родную общагу захотелось, что не нужны никакие кушанья, так тоскливо стало, что в голос завыть захотелось.., но не поймут, ей Богу. В комнате тишина, все приглашённые (а их не очень много) вдоль стенок сидят и молчат. Жуть. На свадьбе ли я? Одна отрада - во двор покурить выйти. И свидетельница за мной. Ладно, думаю, она оказалась единственной живой душой с кем поговорить можно...
И всё пришло в движение. Из спальни наконец-то вышли молодые. Женщины засуетились, накрывая на стол. Значит с невестой всё в порядке. "Слава тебе, яйца! - вознёс я хвалу Всевышнему, - Неужели сейчас кормить будут?!!" Эх, гульнём! Зря что ли столько ждал?!...
Сели за стол. Тихо так сидим. Тост скажут и жуют. Не весело. Хотел было развеселить народ, но на меня так посмотрели, что я больше не высовывался, а налёг на водочку с надеждой, а вдруг торкнет! Хрен в сумку! Не берёт, проклятая. И вот поступает команда, типа хватит жрать - танцевать будем и стол так в дальний угол от меня уплывает. А я бы ещё чего-нибудь навернул. С другой стороны танцы как-то должны будут оживить атмосферу...
Звучит музыка. Ко мне подходит свидетельница и... сообщает, что ей надо ненадолго отлучиться. Надо - значит надо. Музыка, а все сидят. И молодые тоже. Посреди комнаты пустое место и все! смотрят на это место. Подхожу к молодой женщине, приглашаю. Соглашается. Танцуем. Через минуту подходит мужик и говорит:
- Извини, но так не делай. Это моя жена.
И жене что-то не по-русски. Ясно. Танцевать ни с кем нельзя. Пошёл к столу. Налил. Выпил.
- Молодой человек, Вам немного будет?
О, мать моя женщина, отец мужчина! Как ведь ехать не хотел! Влип по самые не балуйся!...
Пришла свидетельница. Ну, красавица писанная! С ней хоть оторвался. Правда, как в зоопарке получилось: мы танцуем, а на нас смотрят. Я даже хотел плату за это взимать. С тоской посмотрел на часы: все автобусы на Отар ушли. Можно, конечно, до 21-го км доехать, а потом пешком ночью 25 км до городка - перспектива не радужная...
Танцевальная пауза закончилась. Стол снова занял почётное место. Садимся. Я на продолжение банкета надеялся, а оказывается чай подают. Количество гостей поубавилось: некоторым очень захорошело. Слабы в коленях! Кому чай, а я себе водочки и закуски. Смотрят косо, а мне по фигу. Свадьба, ядрёна-матрёна или павидла без сахара?...
К 22 часам застолье порядело процентов на семьдесят. В 23.00 объявлен конец праздника. Спать мол пора. Я подозвал Рому:
- Рома, без обид. Я утром на первом автобусе домой. Расскажи, как мне от вас до автостанции добраться. И, если возможно, то собери что-нибудь нам с ребятами посидеть.
- Михалыч, брось. Оставайся!
- Рома, ты знаешь, если я сказал нет - это значит нет. И ещё: где мне спать и будильник.
Спать меня определили на веранде на панцирной кровати. Прекрасно. Можно курить, не выходя во двор. Жизнь в доме замерла быстро. Я лёг на койку. Сетка растянулась так, что спиной почувствовал что-то твёрдое. Заглянул под и... мне стало очень хорошо, даже весело. Под кроватью стоял ящик с шампанским! Не гоже. Я поставил его рядом с изголовьем, сразу же открыв бутылочку. Стаканов не было. Пришлось из горлышка. Неудобно, но...
Я присматривался ко второй бутылке, когда вошла свидетельница. Она была, как бы сейчас сказали, в весьма сексуальной ночной сорочке с глубоким декольте и очень короткой, обнажая свои стройные ножки...
- Будешь?! - предложил я ей вино.
- Не откажусь!
- Только стаканов нет. Если из горлышка...
- Сейчас принесу.
Она встала и пошла в дом. Как она хороша... сзади. Вскоре она вернулась с двумя бокалами.
- Садись! - пригласил её на свою кровать.
Она села рядом так близко, что я почувствовал её грудь.
- Тут прохладно....
Я накинул на неё одеяло. Ситуация та ещё. Понимаю чего она хочет и ждёт, но не в моём вкусе....
И вдруг она сама, не желая этого, разрулила сложившуюся ситуацию.
- А у меня завтра зачёт по философии после обеда.
- Диамат или истмат, - спросил я.
- Диамат?! А ты что, знаешь? - удивилась студентка.
- Смотря что тебя интересует.
Она сказала что... "... и тут Остапа понесло..."
Две бутылки шампанского ушли незаметно. За окном первые признаки рассвета. Она смотрит на меня влюблёнными широко открытыми глазами. Пять утра. Ночь без сна. Ночь диалектического материализма! Это была великолепная речь. Жаль диктофона не было.
- Мне пора, - сказал я благодарной слушательнице.
- Как пора?! Витя, давай посидим ещё немного.
- Прости, не могу. На автобус опоздаю.
Я заметил великое разочарование на её лице. Оделся. Поцеловал её в щёчку и вышел на улицу.
Моросил мелкий дождь. Я шёл к автостанции, зная, что больше никогда в жизни не увижу свидетельницы. Она славная. И дай ей Бог! А в общаге был снова небольшой праздник.