В рамках проекта «Открытый Текст» было много споров о нелинейности – нелинейности литературы и – вообще – бытия.
Да, скорей всего, жизнь человеческая такая и есть – длинная, извилистая. Со многими ассоциативными связями, по которым можно бродить туда-сюда (с)
Не заблудиться бы…
Нужны ориентиры - простые и ясные. Такие, например, как хлеб. Или вода. Или теплая печка зимой.
Или человеческие чувства. Тепло. Нежность. Любовь. Надежда.
С творчеством Любови Алаферовой я знакома довольно давно, читаю ее с удовольствием.
Все вещи пронизаны искренностью и сопереживанием героям. Истории, рассказанные Любовью, вроде бы просты и безыскусны, но очень мудры. Применительно к ним не хочется искать сложных филологических терминов, хочется просто их проживать.
Рассказ «С надеждой и любовью». http://www.proza.ru/2009/12/17/1407.
Мои впечатления – я увидела кусочек чужой жизни.
Как будто бы ехала в поезде, и на одной из остановок зашли попутчики – незнакомые, случайные люди. И тут, словно лента стала развертываться – события, переживания. И все очень искренне, без игры на публику, без желания насильственно втянуть наблюдателей в свою орбиту… Просто кусочек чужой жизни, доверенный моим глазам.
А на следующей остановке попутчики вышли. И унесли свою тайну. Я не знаю, что случилось с ними дальше – вне зоны нашего общения. Немного жаль, конечно, но такова наша нелинейная жизнь.
Люди уходят и оставляют после себя воспоминания. Которые надо как-то осмыслить, встроить в свою жизнь, может быть, благодаря им – понять направление личного движения.
Трескучие слова возникают из небытия и туда же исчезают. Лопаются, как пузыри на лужах после дождя. Сохраняются только чувства. Тепло. Нежность. Любовь. Надежда.
Вот за это послевкусие от рассказа хочу сказать автору спасибо.
Тут небольшая пауза. Я в сомнениях.
Если бы я писала отзыв непосредственно под рассказом, я бы остановилась именно на этом месте.
Однако автор отдал свой текст «на разбор» и, наверное (фантазирую) ждет «критических» замечаний.
Действительно, в рассказе были места, за которые глаз, что называется, зацепился.
После некоторых раздумий я все-таки решилась сделать кое-какие комментарии. Но хочу отметить, что все нижесказанное есть мое - сугубо субъективное - мнение, автора ни к чему не обязывающее. И повторю – рассказ мне очень понравился.
Первое мое замечание по стилистике.
Стиль автора – длинные предложения с однородными членами, причастными и деепричастными оборотами. В целом, мне понравилось, но некоторые предложения, как мне кажется, требуют вычитки.
Кое-где идет сбой времени – «Снег в туфельки набился, дыхание перехватывает, из волос седых, высоким валиком уложенных, шпильки сыплются.»
А вот здесь, на мой взгляд, не очень удачно с местоимениями: «Не дано ей понять, что будь ты с ногами или без, а всё едино - душа мужская простора, свободы просит, плачет душа и тоскует взаперти.» - «ей» понять – «ты» с ногами - а просит «душа».
Это предложение мне показалось излишне закрученным: «Она хоть из бывших графинь и происходит, хоть и чешет по-французски не хуже чистокровных, самых настоящих французов, и книжек прочитала столько, что дивно как до сих пор не рехнулась, а всё равно умишко-то ей отпущен Господом-Богом не больше чем по её бабьему чину полагается.»
Иногда, как мне кажется, автору стоит сделать предложения покороче.
Например, «Верку словно ветром сдуло, начерпав полные валенки снега, она выбралась из сугроба и, что есть духу, припустила к дому.» Может быть, так? – Верку словно ветром сдуло. (следующее предложение) Начерпав полные валенки… и т.д.
Или «Верка, не смотря на свои восемь с половиной лет, девица вполне самостоятельная, и хозяйство, хоть и небольшое, а полностью на ней – она и полы подметёт и пыли в доме не допустит, картошки начистит и сварит, в магазине за хлебом да молоком очередь отстоит.»
По-моему, читаться лучше будет, если разбить таким образом: 1. Верка, несмотря <«несмотря» - слитно> на свои восемь с половиной лет, девица вполне самостоятельная. 2. Хозяйство, хоть и небольшое, а полностью на ней – она и полы подметёт и пыли в доме не допустит, картошки начистит и сварит, в магазине за хлебом да молоком очередь отстоит.
Еще показалось неудачным:
«жаловались друг другу на здоровье, непослушных детей да на пьющих своих и чужих мужей» - «своих и чужих», по-моему, лишнее;
«часто отталкиваясь эдакими хорошо отструганными деревяшками» - «эдакими» лишнее;
«радостно показывая чистые новенькие зубки» - может быть, молоденькие зубки? Или вообще убрать?
«отчётливо сине проступает старый шрам» - отчетливо проступает синий шрам;
«заметив любопытный Веркин глаз, одиноко торчавший в замёрзшем окне» - глаз, одиноко торчащий в окне? Ммм…
«Калёный колючий ветер злобно трудился, завывая в бешеном танце, заметал поселковые дорожки» - у меня развалилась картинка. Ветер трудился или танцевал?
Я показала те моменты, где запнулась сама. Однако я не профессиональный редактор, думаю, тут нужен острый глаз Мяты. Уж она-то не только найдет, но и объяснит, как надо грамотно исправить.
Второе мое замечание касается, собственно, сюжета.
Мне показалось, что есть нестыковка в возрасте героини – Верки.
В начале рассказа ей восемь с половиной лет.
Автор не указывает точно, когда именно девочка познакомилась с Анной Николаевной. У меня создалось впечатление, что в этот же год. То есть, к моменту знакомства Вере девять лет (рассказ начинается летом, встреча – зимой).
События происходят в 1965 году. В школу тогда ходили с 8 лет. То есть Вера – первоклассница (или второклассница, но не больше).
Анна Николаевна приобщила Веру к чтению, девочка стала читать запоем.
А «Прежде не усадить было упрямую девчонку за книжку. А нынче мать не знает радоваться или все же выдрать…».
Пока вроде все сходится – в первом классе девочка не любила читать, через какое-то время – полгода? – полюбила. И запоем стала читать – сначала про Дюймовочку, потом про детей капитана Гранта.
Однако в рассказе проскочило упоминание о том, что «Тройки прочно прописались в Веркином дневнике». Поэтому у меня создалось впечатление, что до какого-то момента девочка училась хорошо, а потом съехала на тройки из-за чрезмерной увлеченности чтением.
И я потеряла ясность картинки. Если Вера начала читать во втором классе, то когда она успела побыть отличнице\хорошисткой? Или она с самого начала училась на тройки?
Любовь, извините за нелепые придирки, но эта непонятка помешала мне создать образ Веры-школьницы.
То же могу сказать про эпизод с вступлением в комсомол.
Я просто не поняла этого эпизода.
«Вот так однажды и не заметили и не учли, что есть такая ученица девятого класса, Завьялова Вера, и ей уже исполнилось шестнадцать, и она, может быть, тоже хотела бы послужить партии и народу и для начала вступить, как и положено, в комсомол.
Анна Николаевна, дознавшись тогда до причины Веркиной особенной хмурости, долго молчала, и лишь поздно вечером, закрывая на ключ вверенное ей учреждение, грустно обронила:
- У каждого своя дорога, Верочка, и та, по которой идут толпой и с песнями, далеко не всегда самая верная.
- А какая верная, Анна Николаевна? Неужели та, по которой бредёшь одна и со слезами на глазах?»
То есть Вера хотела вступить в комсомол, но ее не приняли? (и из-за этого «особая хмурость»). А почему не приняли?
Мне показалось, что Вы здесь чуточку не дотянули. Задача диалога, видимо, была раскрыть (=приоткрыть) образ Анны Николаевны. Но получилось (на мой взгляд), что образ Веры остался в стороне.
Несмотря на шероховатости, рассказ, безусловно, получился. И я рекомендую его к прочтению.
И вообще – когда ты, читатель, устанешь от блужданий по нелинейным путям, запутаешься в поисках смысла в абстракционизме, кубизме и инковом блуизме, почитай Алаферову. В ее рассказах жизнь, которая всегда прекрасна и мудра – независимо от общественного строя и модных литературных течений.
Спасибо, Любовь!
С уважением,
Ива