Глава 1. Голоса
В последнее время Люда слышала голоса особенно часто. Вот и сегодня они убеждали, что муж изменяет, и мало того, приводит разлучницу домой. Не препятствие даже то, что Люда с дочкой четырех и сыном восьми лет была постоянно дома.
- Приводит!
- Приводит! Когда ты спишь, он впускает ее.
- И милуются.
- И смеются над тобой.
«Бесстыжий!» – било в голову. Она закрывала уши ладонями и старалась не думать, но все напрасно. Каждое слово камнем падало на душу и не давало жить. Хотелось уехать, не думать о разлучнице, о Сергее, и тогда она защищалась словами. Сначала про себя, а потом и в лицо мужу кричала, сжав маленькие кулаки, из глаз лились слезы, обида захлестывала, душа трепетала и рвалась.
- Завез меня к черту на кулички! Я же не хотела ехать! Можно было остаться в городе, дал бы завод общежитие, а потом и лучше чего. Меня, городскую, заставил в земле копаться. Ты неделями лес рубишь, а я одна. Дети и хозяйство на мне! Все на мне! Легко разве! Так еще и изменяешь. Кобель! Кобель! – Сергей с опаской смотрел на эту, кажется, совсем незнакомую женщину: на когда-то ласковые острые черные глаза; на выбившиеся из-под платка, волосы с сединой; на маленькую, юркую фигуру, вызывающую теперь неприязнь. Он не мог доказать обратное, его слова не принимались, Люда не слышала их.
Все чаще злобное и темное поднималось с глубины нутра и прорывалось в словах. Все чаще шершавой ладонью, пропахшей машинным маслом, накрывал ненавистное лицо жены и с силой стокилограммового тела отпихивал. Она летела перышком, спиной сшибая все на своем пути, добавляя новые синяки. Люду это не останавливало. Не обращая внимания на ушибы, она бежала к нему, царапая взглядом и словами, в которых звучала непоколебимая убежденность в правоте. Хуже всего, что это видели дети. Оба это понимали и лучшего ничего не могли придумать, как отправить сына к матери Сергея в соседнее село.
Мысль - вернуться в город, единожды зародившись, уже не уходила никуда. Постоянное чувство обиды невозможно было терпеть. Как будто кто-то толкал в спину:
- Уезжай!
- Беги! Променял тебя!
- Пусть без тебя будет.
- Пожалеет еще, пожалеет!
Как только она сказала мужу о своем желании, в глубине души ожидая возражений, Сергей сразу же согласился:
- Мотай! Сил уже никаких так жить. Сына не отдам, двух не вытянешь. На помощь слепой матери и сестры, у которой самой двое, не рассчитывай! Дура ты, Людка! Дура! Дура! – уперся он невидящим взглядом в окно.
- Как! – захлебнулась Люда. - Как! Мой ребенок! Мой сын! Как ты смеешь разлучать нас!
- Это и мой сын, - отрезал Сергей. Я и Наташу не хочу отпускать. Ты же дура! Дура! Кому ты нужна там?! Как будешь жить там?! На что?! Да ты себя не прокормишь!
- Прокормлю! Пойду на завод! Прокормлю! – зарыдала Люда, понимая, что муж будет стоять до конца. - Через суд заберу. Я мать. Ребенок с матерью должен быть. Заберу!
- Там видно будет. Не хочу с тобой, дурой, разговаривать, - безнадежно махнул рукой Сергей, поворачиваясь к ней спиной.
Всю ночь проплакала Люда, прижимая к себе спящую дочку. Остаться было невозможно. Всю жизнь она будет чувствовать вину перед сыном, но тогда было что-то большее, что заставляло ее бежать.
Продолжение: http://www.proza.ru/2010/11/15/542