Мы не говорим об истинной причине смерти Лины Белореченской — не захотела жить. Она решила уйти и фраза «просто заболела» тут ни при чем. Было нечто, что стояло между Линой и ее мужем, ее дочерьми, ее жизнью.
Всем известное направление, чеховское «в Москву, в Москву» стало определяющим для провинциалок. Москва манила гипотетической возможностью прожить иную, отличную от материнской, жизнь, в которой можно забыть скрежещущие икарусы, бесконечный частный сектор, убогий центр с двумя десятками пятиэтажных хрущевок, базаром и горисполкомом, окруженным голубыми елями. В Москве барышня приоткрывала дверь в новую жизнь, но стать обладательницей постоянной прописки путь был по-прежнему один — замужество, и нужно целенаправленно выбирать себе спутника из числа избалованных вниманием москвичей.
Если у тебя не сформировался образ усредненного коренного жителя столицы России, позволь я тебе навяжу свое мнение, бледный, с розовыми пятками и веснушками на спине, со светлыми бровями и ресницами, достаточно неспортивный, среднего роста и среднего интеллекта, живущий с мамой за пределами садового кольца, фонвизинский Свиньин, которому предоставлено право «жениться на дворяночке».
Годы учебы летели, как аттракцион «ромашка» в парке горького, вжик-вжик, один круг — один год, а подходящий москвич не попадался. «И я не о тебе мечтала, и ты не обо мне мечтал, я просто принца ждать устала, а ты принцессу ждать устал». Лина не могла упускать свою последнюю возможность остаться в Москве, а Витюша надеялся, что через брак удастся ослабить опеку матери, уникального специалиста по ролевым играм.
Когда начался декретный отпуск, Лина уехала к родителям, гуляла по немноголюдным улицам, подолгу стояла у окна, грустила в ритме падающего снега, ведь реально — «ни любви, ни Москвы».
Ее добровольный уход из жизни заставляет задуматься о понятии «последней капли». Переборов гораздо большие вызовы и даже достигнув внешнего равновесия, на самом деле внутри у нее все дрожало, как натянутая струна, готовая лопнуть в момент, когда на нее упадет пресловутая последняя капля. И как ни прячь фобии, все равно происходит некое событие, которое заставляет проиграть все сначала, в ускоренном темпе и увидеть, как эта капля уже летит, разрастаясь на глазах, и еще не знаешь, смоет она или очистит.
К рождению дочери Витюша окончательно перебрался в Линину провинцию под названием «город Мухосранск», высвободился из материнских объятий, пристроился работать ментом, закорешился с подельниками, и, оказалось, вполне счастлив, а о Москве напоминал только его выговор. Лина не задержалась в декретном отпуске и с дипломом первого медицинского стала работать на базаре, ставить фиолетовые штампики на кроличьи тушки.
Но это не конец истории, а только середина. У Лины была сестра, которой тоже подошло время ехать в Москву. Эля поступила в МГУ и не собиралась повторять ошибку сестры, выбрала партнера, проживающего в отдельной квартире, без мамы. Но победу праздновать, увы, не пришлось, оба оказались настолько импульсивными и неуправляемыми, а ссоры и примирения столь экспрессивными и следовали непрерывной чередой, что такая жизнь предвещала не карнавал, а бурелом. Поэтому она совершила невозможное, получила грант на продолжение исследований и с облегчением уехала, рассчитывая на досуге разобраться во всем, но не заметила, что попала в еще большую западню, чем Лина — тоже «ни любви, ни Москвы», но выбор между Мухосранском и Мюнхеном.
Несколько лет страхов перед каждым очередным ежегодным продлением контракта, уступки сослуживцам, работа, работа и вдруг — «Я знаю, ты моя награда за годы боли и труда, за то, что я другим усладам не предавалась никогда». Элина свадьба была с дресс-кодом — «все дамы в шляпках», и стала она немецкой фрау, жить-поживать с молодым герром Дирком в достойной квартире на прославленной улице в самом лучшем городе отличной европейской страны.
Все помнят байку о двух лягушках, упавших в кринку с молоком?
Лине оставалось уговаривать себя, что дочери — главное в ее жизни, материнство — вот что ей удается лучше всего. Она решила родить третьего ребенка, интуитивно пытаясь остановить разрушение. Но муж и родители были непреклонны, Лина сделала аборт.
Вот на этом история и заканчивается, потому что через год она умерла.
Опухоль разрастается внутри, когда программа разбалансирована, когда все силы, которые раньше шли на сохранение стабильности, сжирает стресс, блокирует мозг, не оставляя шанса на борьбу, когда обида на Творца за ниспосланную судьбу затмевает желание жить. Злокачественная клетка — это не чужеродная, а переставшая реагировать на воздействие нормальных механизмов контроля за ростом и делением. Это какая-то часть человека изменила биологическую функцию таким образом и в таком количестве, что его собственные лейкоциты и моноциты не в состоянии осуществлять иммунологический контроль, разрушать раковые клетки. Лина училась в медицинском и кому, как не ей, знать, чем завершается подавление иммунитета, что такое резистентное новообразование, метастазирование и оперативное вмешательство.
На каком этапе Лина не смогла идти вперед, что оказалось последней каплей, бурлившей в ее чаше терпения так, что две хорошенькие рыженькие девочки не смогли ее удержать, не уговорили остаться с ними? Она не предпринимала никих попыток к излечению, сомнамбулически готовила обеды, пекла коржики, молчала и подолгу смотрела в окно, погруженная в свое одиночество.
Тайно, про себя, мы и так уже давно ее жалели, бедная, вернулась домой, муж никакой не Фет-Фрумос, а выпивающий мент, вместо хирургии в клинике - работа на базаре, а в Мухосранске улицы всегда серые, летом от пыли, зимой от мокрой грязи, фонари не горят, бедная. Послужил ли аборт отправной точкой в ее желании покинуть жизнь, или поездка в Европу, или пригоревший пирог?
Целые цивилизации приходят в упадок, но всегда была отправная точка, вершина, по-студенчески «горка», после которой начинался неизбежный спуск. Какое-то действие, явление или слово и становилось началом, толчком.
Можно ли передвинуть во времени начало угасания, отсрочить неприятности или изменить то, что принято называть судьбой?
Догадывалась ли Лина, что существуют некие, единые для всех космические законы, которые несколько по-разному толкуются в библии и в «кодексе строителя коммунизма», но смысл остается одинаковым, «нельзя любить (хотеть) что бы то ни было больше, чем бога (партию)». Ты никогда! никогда! не получаешь то, что очень! очень! хочешь.
Это происходит с бездетными парами, помешанными на желании иметь детей, с живущими в общежитии и бредящими собственными квартирами, с одиночками, зациклившимися на поиске партнера. Не стоит надоедать Ему назойливыми просьбами.
Лина переусердствовала в желании любви и Москвы. Эля же смогла оторвать от себя Москву, как приклеившийся к ране бинт, но зато получила все то, что считала обычным, не стоящим особого внимания, научную работу, время для чтения и кадки с фуксиями на балконе.