Глава 2. Письма
Моей маме было около 30, когда мы уехали из России. Там осталось все, что было ее жизнью - первая любовь, подруги, родители, одноклассники, мысли и воспоминания. Там осталась и Мария. Ей совершенно не с кем было здесь общаться, она оказалась не к месту, она оказалась отрезанной от нашей новой жизни, за ее чертой. Мама все время говорила, что никому здесь не нужна и чуть ли не паковала чемоданы, чтобы вернуться обратно, но мы с отцом всегда ее переубеждали, говоря, что она очень сильно нужна здесь нам. Это ничего особо не меняло, но ей становилось легче от этих слов и на некоторое время подобного рода разговоры утихали, но.. лишь на время.
Она цеплялась за прошлую жизнь, как только могла, все время, поддерживая тесную связь с теми, кто ей был там очень дорог. Это были звонки. Но ничто ее так не радовало как письма от ее лучшей подруги Марии. Каждое такое письмо было праздником. Я точно узнавал когда они приходили по обстановке в доме. В эти дни у мамы всегда было замечательное настроение, и по этому поводу она накрывала стол как на самые важные праздники. Она показывала вершины своего кулинарного искусства, ностальгируя и воплощая в жизнь самый лучшие блюда национальной русской кухни. Я любил такие дни, потому что фаст-фуд мне очень сильно надоедал, а такое необычное разнообразие как раз было очень даже кстати.
…Мама сидела на диване в гостиной, когда я вошел. Из кухни пахло пирогом – божественно! От этого запаха весь мой желудок напрягся, а в рот стала поступать слюна. Да, я определенно был очень голоден! Мне не терпелось пойти на кухню и приступить к пиру, но, подойдя к маме ближе, я увидел, что она плачет. Только сейчас я обратил внимание на то, что Анна была вся в черном - цвете траура, а лицо отображало такую невообразимую боль, что она передалась мне через невидимые нити, связывающие детей с их матерями даже после рождения. Я кинулся к ней, не понимая что происходит. В моей душе все переворачивалось – я не знал что случилось… я не знал..
Утонув в моих объятиях, мама словно вспомнила, что у нее тоже есть руки, и стала прижимать меня так сильно к себе, что мне постепенно начало не хватать воздуха. Я осторожно отстранил ее от себя, заглядывая в бездонные полные горя зеленые глаза.
«Ее больше нет… Она больше никогда не напишет мне.» - ее руки безмолвно опустились, не в силах что-либо сделать. Я еще не понимал. Я ничего не понимал в тот момент, судорожно пытаясь нащупать ответы на свои вопросы.
«Кто не напишет? Что случилось?!» - слова вырывались из меня невнятным потоком. Я был напуган.
«Машенька. Моя Мария» - эти слова включали столько любви, что я даже не смог бы никогда выразить. Только сейчас я осознал, что она потеряла самого близкого ей человека, смысл своей жизни. Она потеряла человека, благодаря поддержке которого сама еще существовала. Я это понимал, не зная, что теперь будет.
«Она писала мне, что болеет, но говорила что это несерьезно и что скоро поправится. Если бы я знала что у нее рак.. Я бы сделала все, чтобы ее лечили в самых лучших клиниках Америки, я забрала бы ее к нам! Ну почему она ничего мне не говорила?» - она ругала себя, не понимая, что не виновата ни в чем. Зачем она это делала? Кому нужно это самобичевание? Она бы уже ничего не сделала.
Я стоял посреди комнаты, заполненной рыданиями. На душе было гадко. Вот почему я не хотел никогда ни к кому привязываться. Именно из-за этого я не имел настоящих друзей. Да, были люди с которыми я классно проводил время, с которыми мне было хорошо, но они все были приходящими и уходящими. Я никогда не рассчитывал ни на одного из них и все свои секреты доверял лишь дневнику, который лежал у меня под кроватью и имел уже три полноценных тома. Жалко, что отец еще не вернулся - он бы точно нашел слова утешения.
Я был занят своими думами, когда убитый горем голос Анны заполнил все пространство.
«Я сделала поминальный ужин. Подождем отца и сядем все вместе - мне надо обсудить с вами очень важное дело.»
Я даже не имел представления, что это может быть, но предчувствие было не очень хорошее. Чтобы не забивать свои мысли разными неприятными догадками я решил подняться к себе в комнату и полазить по сайтам знакомств - это всегда веселило и забавляло меня. Но… сегодня даже это не спасло ситуацию. И я просто лег на кровать и стал думать о своей жизни, глядя в потолок…
Я проснулся от того, что отец постучал в дверь, зовя меня за стол. Ну надо же, я даже не заметил как заснул! Наверно, эта ситуация вымотала все мои силы. Спустившись вниз, стал прислушиваться к горячему диалогу. Ничего не пойму. Отец кричал – не похоже на него, а мама говорила умоляюще - я никогда не слышал ее такой.
«Садись!»- указывая пальцем на стул напротив нее, сказала Анна. Сейчас она была настроена решительно.
«Аня, ты же не будешь делать этого? Ты же несерьезно?» - голос отца звучал почти умоляюще. Я все еще не понимал что происходит. Это неведенье переполняло всю мою чашу терпения и я, не выдержав, вмешался в диалог родителей.
«Да что происходит? Объясните! Папа, что мама не должна делать?!» - я не осознавал, что почти перешел на крик.
«Сэм, не горячись! Просто твоя мама не в себе! Сейчас она успокоится, и наша жизнь войдет в привычное русло» - Джон говорил это так, как будто хотел успокоить не меня, а внушал это себе.
«Я не успокоюсь и не надо говорить, что я психически нездорова - это не так! Если вы меня внимательно выслушаете, то все поймете!»
Мы с Джоном переглянулись и по виду друг друга поняли, что вполне можем выслушать ее, но все равно отец будет непреклонен.
«Мы с Машей всегда были очень близки. В России мы везде ходили вместе- были лучшими подругами со школы. Такого открытого и доброго человека как она я никогда не встречала и наверно уже не встречу.. Ей не везло в личной жизни - не понимаю почему. Мы всегда друг друга поддерживали, но я видела, что моя поддержка нужна ей сильней и пыталась оберегать ее, как ребенка. Нам было очень тяжело расставаться – невыносимо тяжело, но мы не забывали о нашей дружбе. Я обязана ей всем, так как она подарила мне душу, она и была моей душой… пусть считают, что женской дружбы не бывает, но я-то знаю что она есть. Она может быть сильнее всего на свете, крепче любых других чувств. Наша переписка помогала не только мне, но и ей. Я это знала, да и она тоже. Это был как своеобразный дневник нашей жизни – мы раскрывали все тайны друг другу, но одну она мне так и не открыла… Это письмо - последнее письмо - написала ее дочь, Наташа. Самая чудесная девочка, которую я знаю. Так оказалось, что после смерти матери она остается совсем одна - отца она ни разу не видела, а сама Маша была сирота. Я знаю, что должна отдать долг памяти своей любимой подруге и приютить девочку под своим крылом - взять опекунство до совершеннолетия и перевести ее сюда, чтобы обеспечить Наташе счастливое будущее. Я буду непреклонна. Не пытайтесь меня отговорить – я все решила. Собираюсь и первым же рейсом вылетаю в Москву. Вернусь с девочкой через неделю – все должно быть готово к нашему приезду. Я не шучу. Для меня это жизненно необходимо - это позволит мне дальше жить. Натали будет смыслом моей жизни» - она говорила без остановки, как будто боясь, что мы ее остановим. Ее голос был очень резким, давая понять нам, что она не шутит. Мы с Джоном были в шоке…
«Сэм, ты сейчас поможешь мне собрать чемоданы, а завтра отвезешь в аэропорт! Ты, Джон, забронируй мне билет на завтра!»
«Энн, ты совершаешь ошибку!» - отец говорил это на автомате, не выражая никаких чувств из-за перенесенного шока. Я знал, что это не очень хорошая идея, но решил поддержать маму, так как ей было тяжелее всех.
«Я все сделаю. Думаю, что ты права»
«Спасибо, милый! Я знала, что ты меня поймешь!» - в ее глазах заискрились слезы, она вновь плакала.
Я пошел за чемоданом и вдруг вспомнил, что мне придется отменять намеченную встречу с Кейти. Думаю, что она не сильно на меня обидится. Я поднялся в свою комнату и взял трубку, набрал номер, после нескольких гудков услышал ее немного подавленный голос.
«Кейт, что с тобой? Кто тебя обидел? Что случилось?»
«Не думала, что ты так со мной поступишь… Мне звонила Иви и сказала, что видела тебя с Джуди. Ты подвозил ее? Что между вами было?!»-она почти кричала. Ее крик был наполнен отчаяньем и слезами. Странная реакция. От Кейт я такого точно не ожидал-не думал, что она такая ревнивица.
«Милая, ну что ты! Я просто ее подвез, так как она очень просила. Не обижайся! Ты же знаешь, что я отзывчивый и не могу отказать»
«Мне это надоело! Так как мы встречаемся, то ты не должен смотреть на других девушек. Для тебя с этого момента существую только я. Ты понимаешь меня? Ты понимаешь, что унижаешь меня?»
«Кэт…. Я не понимаю. Мы разве встречаемся? »
«Ненавижу тебя!»
В трубки раздались громкие прерывистые гудки. Она кинула трубку. Я даже не успел сказать Кейт о том, что не смогу съездить с ней завтра по магазинам, хотя на данном этапе это, скорой всего, было уже неактуальным сообщением, так как она сама вряд ли куда-то поедет со мной на ближайшей неделе. Жаль… С ней всегда престижно гулять по городу, так как таких крутых и богатых девчонок как она очень трудно найти. Мы часто катались на ее черном Мерседесе, блуждали под луной и целовались… Эх, Кейти…