Без преувеличения можно назвать наш город лидером в вопросах урбанизации. За два- три десятилетия вырос огромный город с населением более полумиллиона, сформировался современный новый район с домами- гигантами и заводом- гигантом.
Город торопится жить, быстро вбирает в себя передовые технические решения мирового уровня в автомобилестроении, в производстве химической продукции и так далее. Одновременно с городом растут и люди - прекрасно разбирающиеся в технике, старательно изучающие последние модели компьютеров. В руках современного человека громадные мощности, огромные материальные ценности, его мозг вбирает в себя колоссальную техническую информацию. Всё это необходимо ему для успешной работы. Там он ценится по его технической эрудиции, по способности быстро и рационально решать технические вопросы. Но во имя чего совершает всё это человек? Без сомнения, чтобы ему лучше жилось, чтобы дети его росли добрыми, любящими родителей и окружающих, были общительными, правдивыми. Значит, мы хотим иметь духовно развитых людей. Вот главный, конечный смысл развития городского сообщества, а не техники, ради которой мы живём и работаем, как считают сейчас многие руководители и менеджмент наших предприятий. Такой перекос в формировании личности мы ощущаем ежечасно.
Несколько лет тому назад попал я в небывалую для меня историю. Зимой возвращался с работы. Сойдя с автобуса, зашёл в «Универсам». Закупив продуктов на ужин, направился в сторону дома. Осталось перейти широкую улицу и войти в свой двор. И тут в торце дома, совершенно неожиданно, в темноте появился возле меня парень:
-Отец! Дай закурить!
-Я не курящий,- отвечаю я.
-Тогда дай червонец!
Это меня не столько возмутило, сколько удивило. Я никогда не попадал в такие ситуации и потому с любопытством посмотрел на него. Молодой, лет шестнадцати, небольшого роста, в пальто нараспашку. Я говорю ему:
-Ах ты, малец! Если бы у меня и были деньги, я бы тебе их не дал! Их надо заработать!
И пошёл дальше. Но не тут-то было. Впереди замаячила группа парней- человек, наверное, шесть-семь. Тогда мне стало понятно, что просто так от них не уйти. Взяв в кольцо, начали крутить мне руки. Я, естественно, как мог сопротивлялся, но в итоге, придя в себя, с трудом поднялся с земли – всё лицо залито кровью, верхняя губа разбита, бока болят. Спасло меня то, что я был в зимнем пальто, и шапка не слетела, удержалась на голове. Это помогло выдержать мощные удары ботинок хулиганов.
Я медленно шёл по улице, прикрывая окровавленное лицо руками. Навстречу прошла к автобусной остановке женщина, потом парень с девушкой, потом двое мужчин. Не обратить на меня внимания было невозможно, да я видел, что все они с любопытством разглядывают меня, а потом, бочком, бочком уходят. Мне так хотелось в этот момент, чтобы кто- то из них подошёл ко мне, спросил, что со мной, не нужна ли помощь. Ведь я старался идти не шатаясь, чтобы не подумали, что я пьяный. Но никто не подошёл.
Теперь, по прошествии времени, я часто раздумываю над произошедшим. Почему же люди проходили мимо? Ведь видели, что человеку плохо, еле идёт, из-под ладоней и пальцев, прикрывающих лицо, течёт кровь…
В последние два десятилетия буквально на глазах исчезают в нас такие душевные качества, как терпимость, доброта, уступчивость, сочувствие. А ведь и не так давно, в военные и послевоенные годы, человеческое сочувствие и милосердие были в крови. Годы были тяжёлые, бедные, но и выжили ведь тогда и потому, что помогали друг другу, ничего взамен не требуя, просто от души, безвозмездно, лишь бы лучше стало ближнему - родственнику, соседу или просто знакомому.
Мне вспоминаются первые годы войны. Пришла похоронка на отца Володьки - моего друга детства. Мать его третий день сидит с окаменевшим лицом на скамье у окна в одной и той же позе: голова повязана чёрным платком, ноги в валенках уложены на скамейку, изба не топлена. В глазах полная отрешённость, безразличие ко всему. Володька ночует у нас, мы с ним не расстаёмся. Моя мама не отходит от тёти Дуни (так звали Володькину мать). Забегая домой, мама приговаривала:
-Как бы Дуня руку на себя не наложила.
Мама сварит нам картошки на завтрак, пока тёплая - отнесёт и тёте Дуне. И так несколько дней, пока не отошла от случившегося тётя Дуня. А живём ли мы сейчас так с соседями? Ведь порой мы даже не знаем имён наших соседей по площадке в наших домах-гигантах. Часто говорят:
-Тогда была война, поэтому и люди были другими.
А что, сейчас нет семей, которые живут сводя еле-еле концы с концами, нет инвалидов, нет нищих? А сколько стало детей, живущих без отца, детей-сирот?!
По поводу обездоленных и нищих. Нищих много было и в послевоенные годы. По выходным дням мать брала меня с собой в церковь. При подходе к воротам церкви стояли нищие, здесь же стояли и инвалиды - кому руку оторвало на фронте, кто без ног на самодельных деревянных тележках, по соседству с инвалидами- юродивые. Мать, держа меня за руку, подходила к нищему, останавливалась, подняв фартук, доставала из кармана ситцевой кофты мелочь и, отдавая мне, говорила:
- Подойди вон к тому инвалиду и отдай это!
Я подбегал к безногому, бросал копейки в откинутую шапку, хотя ох как жалко мне было отдавать эти деньги, так хотелось положить их в мою копилку, которые были тогда почти у всех мальчишек. Но материнская мудрость подсказывала ей - детей надо учить доброте, милосердию, помощи слабым.
А вот государство наше никогда и не заботилось о духовности своего народа. Старая власть много занималась идеологией, направленной на воспитание нового человека, человека коммунистического общества. Но эта идеология не подкреплялась реальными делами, и о душе всё равно не думали. Мы поднимали целинные земли, ехали на комсомольские стройки, строили БАМ, воздвигали каскады ГЭС на Волге, выполняли и перевыполняли планы пятилеток – вот чем занималась власть, вытравляя понятие духовности на государственном уровне. Вспомним отношение государства к религии или массовые репрессии относительно своих граждан во времена создания колхозов, когда семьями уничтожались или вывозились на поселения его же люди. В этой связи вспоминается семья жены моего брата, высланная как кулацкая семья. Уцелела только их дочь, бывшая в отъезде во время раскулачивания. Вернувшись домой, поселилась у соседей, кормилась у них. Так потом соседей долго считали пособниками «врагов народа». Всё это делалось на государственном уровне.
А теперь вернёмся к современной жизни. Подхожу к автобусной остановке. В ожидании автобуса стоит человек пять. Никто не обращает внимания на пожилого, аккуратно одетого, человека, полулежащего на лавочке возле павильона. Подхожу к нему.
- Мужчина, что с вами? – спрашиваю я. В ответ он старается поднять голову. Говорю ему:
- Вам плохо? Помочь?
По движению глаз понял, что действительно ему требуется помощь. Рядом, у рекламной тумбы, стоит женщина. Прошу её:
- Пожалуйста, пройдите к торговому центру, вызовите неотложку!
Пока я укладывал больного на скамейку, освобождал от тесной одежды, подъехала Скорая помощь. В данном случае обошлось всё благополучно, человека с сердечным приступом во – время увезли в больницу. Хочется спросить:
- Люди! Что же происходит с нами? Почему мы такие равнодушные, почему мы теряем чувство помощи другому, менее сильному, больному, бедному? Ведь для элементарного внимания многого и не нужно. Достаточно посмотреть, кто вас окружает, не нужна ли кому – то ваша помощь. Возможно просто ваше доброе слово поднимет слабого, приободрит его!
Так какого человека мы хотим вырастить – технаря, идеально разбирающегося в компьютерных программах, но не замечающего рядом с ним человека, или нам нужна всесторонне развитая личность? Конечно, любой дилетант в вопросах воспитания ответит, что он хочет вырастить своих детей гармонично развитыми людьми. А какие институты сейчас формируют такого человека? Школы? ВУЗы? Нет. Ни те, ни другие. Школа занята подготовкой будущего специалиста к поступлению в ВУЗ, а ВУЗ готовит узкого специалиста к работе на отраслевых предприятиях и учреждениях. Может быть, духовно человек формируется в семье? В некоторых семьях - отчасти да. Но и семья занята не тем. Родители с утра до вечера на работе. Дети дома одни с главным современным воспитателем – телевизором. Отсюда огромные издержки в воспитании, которые мы ощущаем на каждом шагу…
Мне часто приходится ездить на городском автобусе 31 маршрута. Контингент пассажиров молодёжный. В самом начале маршрута в автобус заходят спортсмены со спорткомплекса «Олимп», далее следует медучилище, потом следует филиал городского университета. К середине маршрута автобус набит до отказа. Я стою в проходе, впереди на сиденье – пара: у окна девушка, рядом молодой человек. На остановке с трудом входит пожилая женщина с красивой седой головой. Взявшись за поручень, устраивается в проходе рядом с сидящим парнем. Но молодой человек в упор смотрит на стоящую рядом старушку и старается не замечать её. Как это можно! Ведь у него буквально перед носом старая, морщинистая рука, неуверенно цепляющаяся за поручень сиденья. Этого нельзя не видеть! Я наклоняюсь и специально обращаясь к нему на «ты», шёпотом, но так, чтобы слышала молодая соседка, говорю:
- Мальчик! Уступи место старушке!
Он нехотя, вразвалку, поднялся.
Я не осуждаю нынешнюю молодёжь. Она типична для своего времени. Но элементарные правила нравственного воспитания на всех этапах развития (детский сад, школа, ВУЗ) должны стать нормой поведения каждого человека.
Меняются времена, но такое впечатление, что жизнь идет по кругу. Опять на улицах много нищих, бездомных, брошенных людей. Мы все заняты добыванием денег. Нам не до них. Теперь стараются внушить, что хорошо, когда есть богатые, что должно быть как можно больше богатых и тогда они будут помогать бедным, часть своих денег отдавать обществу. Но в духовном воспитании нет перерывов. Образовавшийся вакуум быстро заполняется злостью, ненавистью, войнами. Ведь в умах людей человеческая жизнь не становится дешевле и в переходные периоды, как сейчас называют наше время, она, жизнь, так же ценится, как и в обычные времена, и она так же ломается, как ломалась во времена революций и войн.
Поэтому, именно сейчас, в наше неспокойное для России время, обществу особенно должно быть не безразлично, как мы живем, кем вырастают наши дети, и как мы защищаем наших стариков.
. Образовавшийся вакуум быстро заполняется злостью, ненавистью, войнами. Ведь в умах людей человеческая жизнь не становится дешевле и в переходные периоды, как сейчас называют наше время, она, жизнь, так же ценится, как и в обычные времена, и она так же ломается, как ломалась во времена революций и войн.
Поэтому, именно сейчас, в наше неспокойное для России время, обществу особенно должно быть не безразлично, как мы живем, кем вырастают наши дети, и как мы защищаем наших стариков.