«ДОРОГА В ТЮНГУР»
Дорога была длинной, утомительной, но очень красивой. Машина резво неслась по горной дороге. Алтай радовал всех своей красотой. В самых интересных местах останавливались и шумная компания надоедала просьбами сфотографировать всех на фоне этих уникальных мест. Родители кривились от услышанного и произносили, что людская красота только портит уникальность природы, что лучше всего на фото получаются лошади и собаки. Кто-нибудь тут же включался, хватал Стёпу на руки и хитро выкрикивал: «На память потомкам!» Стёпа фотографироваться очень даже любил, поэтому замирал на мгновенье, уставившись в объектив, ожидая, когда сработает затвор.
Всё было бы хорошо, но он плохо переносил жару, и в летний зной порой сожалел, что Бог наградил его шикарной шубой, и он родился длинношерстым кокер - спаниелем, а не лысым доберманом.
Он то и дело менял место и шумно кряхтел, выглядывая в окно, но за окном, по-прежнему, мелькали леса и горы. Он уткнул мордочку в брезентовый мешок и тихо засопел, но на каждой кочке его носик ударялся о край котелка, который лежал в этом мешке, было слегка больно. Правда, воображения о том, что скоро они приедут, разобьют лагерь и в центре поляны разожгут костер, над которым и займет свое место котелок с ароматными косточками, согревало душу.
«ХОД КОНЁМ»
Стёпа любил путешествовать с родителями. Это не то, что целый день лежать взаперти одному в пустой квартире.
Начиналось всё всегда очень интересно.
Сначала в доме появлялась карта Горного Алтая, которая тут же расстилалась в доме на полу. Стёпа с папой ложились вокруг неё. Папа что-то там читал, звонил дяде Серёже, снова читал, снова звонил, они возбужденно что-то обсуждали, потом давали трубки женщинам. Мама, улыбаясь и жестикулируя, о чем-то вкрадчиво и доверительно говорила, и в заключение, обращаясь к папе, громко произносила:
-Поедим туда, куда вы нас мужчины повезёте! Нам с вами везде хорошо!
-Вот умора! Скажите это нашей соседской собаке! Мама всегда делает ход конём уж кто-кто, а Стёпа то чётко знает, что поедут все туда, куда скажет мама.
-Да,- не случайно наш папа родился в год Лошади, куда скажут, туда и везёт.
Но больше всего у Стёпы вызывает недоумение то, что если место неудачное – папин промах, а если замечательное – мамина заслуга.
Получается, что вроде, как мама ни при чем и в то же время у руля, хотя за рулём папа.
Парадокс!
«СБОРЫ»
Дня за три до поездки в доме начинали появляться всякие коробочки с вкусным содержимым. Папа сначала писал длинный список нужных вещей, а потом каждый день вычеркивал ненужные вещи.
-Вот смешной! Зачем писать, когда потом вычеркивать?
-Так лучше не забудешь! - говорил папа.
-А что забывать-то? Спросили бы меня, что взять?-Самое главное мяско на косточке, да котелок побольше. Нет, котелок можно поменьше, а мяска вот побольше!
Но они брали еще кучу ненужных продуктов и напитков. Вот, например «Коньяк».
-Для веселья и бодрости духа, он и от холода и от голода и от боли и от грусти! Не ради пьянки- веселья для!- говорил папа и бережно складывал его в ящик, словно это что-то сокровенное.
-Какое с него веселье? Толи дело косточка сахарная. И главное надолго хватает. А с их Коньяка только с котелком проблема. Дядя Серёжа вот всё время говорит поутру, что у него котелок не варит и показывает на голову.
Стёпа всё никак не может представить, котелок вместо головы у дяди Серёжи, да еще пустой. Он никогда пустой не бывает, там всегда что-нибудь вкусное варится.
«ВРЕМЯ ПИК»
К моменту отъезда весь коридор становится непроходимым препятствием на пути к выходу. Тут самое главное, чтоб тебя не забыли. Поэтому приходится подпирать задом дверь и поскуливать, на крайний случай, чтоб вызвать особую жалость. А уж, когда папа начинает носить вещи в машину, тут самое время заголосить на весь дом и улицу, на которой он стоит, о том, что с нашей квартиры все съезжают.
-У-у-ууу! Помогите, меня бедного могут и не взять! Посодействуйте!
Правда, за эту провокацию, папа, возвращаясь, даёт подзатыльник, приговаривая, что с таким конспиратором, точно приедем к обчищенной квартире. Да и черт с ними с подзатыльниками, зато как приятно бежать рядом с папкой, поджав виновато хвостик и радоваться: «В дорогу!»
А какой восторг, когда дом скрывается из вида. В машине такое оживление, словно эта квартира нас держит и не отпускает, а мы вырвались, убежали и радуемся. И папа с мамой сразу делаются такими весёлыми, и глаза их сияют, и они совсем-совсем дети.
А на выезде из города всегда ждут друзья, такие же весёлые и разгоряченные от предстоящих впечатлений. И все машут руками, целуются и мне перепадает.
Меня тоже целуют, и радостно кричат: «А Стёпа-то Стёпа!» Это ничего, что потом по приезду кто-нибудь украдкой даст пинка под зад, немного можно и перетерпеть, ради минут счастья.