На утро Танька проснулась с головной болью. Подошла к зеркалу и удивилась бледности своей кожи, но решила, что невоплощенные радужные мечты и не обязаны способствовать загадочно спелому румянцу. Быстренько замазала щеки и мечты румянами и помчалась на работу. Заводской гудок засипел ровно в то время, когда Танька подбегала к проходной.
«Это значит, что двадцать пять минут в запасе точно есть, - подумала она, - успеваю».
Гудок был символом завода, при котором построили их городок, он раздавался ровно за полчаса до начала смены. Жители городка давно привыкли сверяться с ним: работающие на заводе прикидывали, нужно ли ускорить шаг или можно не спешить, а для неработающих он был утренним боем Биг Бена, этакой кукушкой в часах городка, которая отсыпалась в выходные.
Сегодня можно было не спешить, времени до начала рабочего дня хватало с запасом, который образовался от отсутствия завтрака, однако голова болела, и подниматься пешком на пятый этаж было сомнительным удовольствием. Танька пристроилась к толпе ожидающих лифта людей, кивнув Вадиму, их системному администратору. Он, как всегда, был в центре беседы, которая развивалась вокруг слухов о том, что сегодня во всех столовых завода фишкой меню будут карпы, которых разводят на собственном водохранилище уже пару лет.
- Ну наконец-то, нашли возможность, сколько лет на этих карпов пашем, а их на продажу вывозят, никто о нас не думает, лишь бы денег поиметь, – вещала тучная дама из бухгалтерии.
- Да почему мы на них пашем? Мы за зарплату свою работаем, на начальство, а не на карпов, - шутливо попробовал возразить ей щупленький мужчина с производственного отдела.
- Ну, отчисления заводские идут на поддержания водохранилища, а не на ремонт в наших кабинетах, - бухгалтерша артистично закатила глаза от очевидной некомпетентности своего оппонента. – Стеклопакеты когда вставят?
- Не волнуйтесь, господа, все у нас будет: и зарплата, и стеклопакеты, и карпы на обед! – пропуская женщин вперед в раскрытые двери подошедшего лифта, Вадим ловко погасил недовольство бухгалтерши, галантно предложив ей руку. – Значит, сегодня в обед все компьютеры свободны будут, можно будет перезагрузку баз данных делать?
- Видимо, да. Все карпов побегут есть, - усмехнулся производственник.
- А Вы что же, не пойдете попробовать? – бухгалтерша проигнорировала и усмешку, и мужчину, обращаясь исключительно к Вадиму.
- Я рыбу не ем. Аллергия, знаете ли… А то бы обязательно присоединился. Так что я … - развел руками Вадим и вышел из лифта следом за Татьяной. – Вот как сегодня работать, Танечка? С утра уже все мозги вынесли этой рыбой, а что будет после обеда, когда все начнут обсуждать ее вкусовые качества? Это же будет: сколько людей, столько и мнений, вот и будут спорить до хрипоты. Нет, я сегодня на настройку техники приходить не буду, а то и мне морду набьют под горячую руку.
- Жаль. Я как раз хотела Вас попросить мой комп проверить, что-то он ошибку какую-то выдавать начал… Может, ко мне зайдете? Я рыбу сегодня есть не буду, обещаю, я сегодня вообще ничего есть не буду, по-моему…
- Хорошо, Танечка, обязательно зайду, только завтра, сегодня действительно дел по горло и без выходов.
Вадим открыл ей дверь на ее пролет, махнул рукой и пошагал в противоположный коридор к своему кабинету.
«Вот что значит – бывший военный. Воспитание уже в крови, - перед военными Танька благоговела, так как видела их только в кино. – И совершенно не понятно, сколько ему лет. Шутит все время, как тут возраст понять. Хороший у нас сисадмин, что не говори!»
С этими мыслями она вошла в свой кабинет, разделась и включила компьютер. Почта уже пестрела желтыми конвертиками сегодняшних сообщений. Просмотрев несколько штук, Танечка поняла: сотрудники гоняют по внутренней сети друг другу подборку фотографий рыб, смешно изображенных в деловых костюмах и дамских платьицах. В заголовке шла надпись: «Не ешь себе подобных!» Танька посмеялась, удалила штук пять таких же писем, одно перекинув Ивану и начала работать, приветственно кивнув только вошедшей Ирине Александровне.
Ближе к обеду в кабинет ввалился Ник Ник и забегал кругами вокруг Татьяны с воплями: «Совет директоров! После обеда! Все пропало! Срочно! Срочно! Таблицы!»
- Какие таблицы-то нужны, Ник Ник? – Танька обалдела от скорости вращения звезды по имени Ник Ник вокруг нее.
- Показатели! А то премирование… К чертовой бабушке!
- Что там с премированием? Что значит – к бабушке? – подпрыгнула на своем стуле Ирина Александровна.
- А то и значит! Не дадим нужные показатели – все без премий останемся! Татьяна, все бросай и делай таблицу! И данные там проверь, не дай бог что-то не схлопывается – срочно ко мне, выправлять будем!
- Какие данные-то брать? – орбита Ник Ника сужалась, скорость увеличивалась и Танька боялась, что вот еще минута – и он снесет ее своим животиком со стула, задавит, притопчет и не заметит.
- Квартальные, какие же еще?! – рявкнул Ник Ник, остановился и бросился в свой кабинет.
Ирина Александровна томно вздохнула в своем углу: «Вечно так, все срочно и все нам делать…» и пошла заваривать чай, а Танька уткнулась носом в компьютер, разнося цифры и потеряв связь с окружающими. Строчки заполнялись, проценты считались, мелькали на экране разворачиваемые графики…
- Пошли обедать? – прозвучало у нее над ухом.
Танька обернулась. Рядом стоял Иван и робко смотрел на нее, рыжие волосы золотом блестели по пальцам, которыми он ерошил свою шевелюру.
«Зеленые. Какие же у него зеленые глаза, как я раньше не замечала… Обедать? Есть совсем не хочется, голова болит по-прежнему, но разве в этом дело? Спуститься на второй этаж вместе в лифте, стоять рядом в очереди, а потом за столом смеяться над зажаренными рыбьими глазами… И все это под изумрудным взглядом… В золотом окружении…» - мысли метнулись в голове, а взгляд упал на экран компьютера.
- Мне сегодня обед не грозит. Если я уйду, то меня Ник Ник сожрет. Я и так не успеваю… Так что передавай карпам привет от потенциального ужина, - она невесело засмеялась и отвернулась к своим таблицам. Рядом грохнул придвигаемый стул.
- Я тогда тоже не пойду. Давай, помогу. Хотя бы подиктую тебе цифры, что ли.
- Молодежь, а вы что, обедать не идете? – Ирина Александровна смотрела на них через солнцезащитные очки. На их зеркальной поверхности отражались кипы папок и две головы, темная – Танькина и рыжая, Ивана.
- Мы работой сыты, - отшутилась Танька.
- Тогда я пойду погуляю. А Вы куда? – спросила она у заглянувшего Ник Ника.
- Пойду поем. Нервы совсем ни к черту – буркнул он.
Захлопали двери в коридоре, прозвучали шаги и все смолкло.
Танька распечатала несколько листов и отдала их Ивану:
- Ну, давай работать, добровольная жертва. Смотри внимательно, цифры не перепутай, нам два часа осталось на все про все. И не дай бог нам ошибку сделать – порвут. Или изжарят, как тех карпов.
Иван уткнулся в бумаги и начал диктовать, а Танька радостно защелкала по клавиатуре, слыша не столько цифры, сколько его голос.
Ровно через два часа все было готово. Столбики были проверены вдоль, поперек и по диагонали, таблица с радужными показателями распечатана и вручена Ник Нику, как самая большая драгоценность. Ник Ник успокоился, взяв ее в руки и весело пробормотал:
- Процентики высокие, ровненькие! Вот и славно, можно отчитаться! Ну что, устали?
Иван с Танькой, не сговариваясь, пожали плечами, мол, с чего уставать-то?
- Ладно, идите домой сегодня пораньше, отдыхайте. Прям сейчас и идите. Процентики-то какие замечательные получились… Вот это отчитаюсь сегодня… - Ник Ник поспешил в свой кабинет, радостно потирая руки.
Танька с Иваном собрались и вышли из кабинета под недовольным взглядом Ирины Александровны, которая от досады даже отложила свой недоеденный бутерброд. Было как-то неудобно уходить по длинному коридору, когда со всех сторон раздавались щелканье клавиатуры и гомон голосов, обсуждавших сегодняшний необычный обед. Вопреки прогнозу Вадима, никто не ссорился и не спорил, все, кто обедал сегодня в столовой, были абсолютно солидарны – обед был отменный, карпы удались на славу.
Все вокруг были оживленные, сбивались в кучки и разговаривали, даже бухгалтерша с производственником непринужденно беседовали в лифте, спускаясь вместе с Иваном и Татьяной. Они прошли через проходную, чувствуя себя чуть ли не преступниками, сбежавшими с тюрьмы раньше назначенного срока освобождения, быстро попрощались и разбежались в разные стороны, по домам.