" Лучшее средство от любви- бег
в противогазе."
( из армейского юмора )
Слухи о том, что жена изменяет подполковнику Зотову, давно и как то нехотя бродили по гарнизону.
Нельзя сказать, что они до него не доходили, нет, приятели офицеры по пьяне иногда намекали, но верить в это ему просто не хотелось.
Служба подходила к концу. За спиной очень много всего.
Бесшабашная офицерская молодость, водка, легко и много, а потом бессонные ночи учебы. Экзамены в училище, а потом секс, в общаге по кругу.
Затем гарнизоны. Гарнизоны , гарнизоны...
Была вера в то, что это все для Родины. И вера эта проста и понятна, как сама армейская жизнь.
Зотову часто снится, как на краю географии в роддоме, похожем на хлев и полном мух, с окнами, затянутыми дырявым целофаном, для его перепуганной, рожающей жены не нашлось места.
И тогда, он сел за рычаги, и лязгая гусеницами, воткнул ствол в окно главврача.
Место нашлось, но ребенка не спасли.
Оба без сожаления расстались
Спасала работа. Работа, алкоголь и случайные связи.
Вот теперь эта любовь. Под закат, с убеждением и верой, что это та самая любовь, которая и есть наградой за всю не просто прожитую жизнь.
Он обожал эту женщину. Он любил ее той самой зрелой любовью, в которую раньше не верил.
Любил. Любил и верил ей.
Верил и отмахивался от всех этих дурацких намеков.
У второй жены тоже было прошлое. Это ее прошлое, и ему не хотелось туда протискиваться, понимая, что откровения из прошлого ни к чему хорошему не приведут.
Считая себя человеком опытным и кое что видевшим в жизни, Зотов сам не ожидал, что так может быть.
Он жил в двух мирах . Один- большой и всеобьемлющий - это она .
Второй, находящийся где-то за ее спиной, маленький суетливый и вроде как необязательный - это все остальное.
Жена любила загорать нагишом и когда была возможность, садилась на велосипед, ехала в лесок недалеко от части , раздевалась догола и загорала на ласковом солнышке. А потом, приезжала в хорошем настроении, и весело блестели велосипедные спицы, и ее глаза.
Вечером она демонстрировала ровный, без следов от купальника загар.
Зотов очень любил ее тело, тело зрелой женщины .
Каждый изгиб его, и каждую родинку.
Он мог бесконечно долго смотреть, как она спит, разметавшись по постели. Смотреть, и не верить своему счастью.
И был он действительно счастлив. Мало того, ему стало казаться, что так было всегда, ато, что осталось в прошлом...
Вроде бы, как и не было его.
Однажды, старый приятель, с которым ну, очень давно знакомы, и отказать которому просто невозможно, попросил подменить его и подежурить по части в воскресенье. И причину придумал весомую .
Пришлось прицепить на рукав повязку дежурного, на ремень кобуру с пистолетом и заступить на сутки.
Воскресенье, день спокойный. Бойцы отдыхают, у офицеров выходной, да и дежурному делать нечего.
Утром исполнив рутинные обязанности дежурного по части, и позавтракав в солдатской столовой, сидя в кресле, Зотов заскучал, представив загорающую жену .
Познакомились они на море в маленьком черноморском поселке Кастрополь.
Она отдыхала в старом четырехэтажном корпусе прямо на берегу моря, а он приехал на пару дней в конце отпуска к старому приятелю, которого знал со времен молодости.
Рано утром спустившись по извилистой дорожке к морю, вдыхая пьянящий аромат можжевельника Зотов с размаха бросился в море.
Ласковая бирюзовая прохлада охватила тренированное тело. Проплыв до буйков, лег на спину и закрыл глаза. Утреннее солнце, пробиваясь сквозь ресницы , наполняет сознание блаженством. Как же хорошо!
-Вас спасать не надо? - услышал он женский голос .
Повернувшись, он увидел рядом с собой ресницы с капельками воды, и глаза ...
Они были такого цвета как море...
Сев в дежурную машину, подполковник сказал водителю ехать в лесок .
Эти замечательные два дня в Кастрополе превратились в неделю. Неделю, переполненную солнем, небом, морем и бирюзовыми глазами.
Вернее, бирюзовыми глазами и немножко всем остальным.
Через месяц телефонных ночных разговоров, он привез ее к себе.
Неужели уже два года прошло?
Газон пофыркивая, выехал на знакомую полянку.
Зотов послал водителя к ручью, с наказом не возвращаться ранее получаса , тихонько подошел к жене и прилег рядом.
Вот где оно, счастье.
Разгоряченное на солнце тело было необыкновенно красиво.
Шутя и играясь, она отталкивала его жадные руки, в глазах светились знакомым блеском шаловливые огоньки.
Став на колени и отвернувшись, знакомым движением стала поправлять прическу. Светлые волосы переливаясь, огибали плечи. Плавная линия спины опускалась к ягодицам.
Что-то неприятно- назойливое холодным сквознячком дунуло в лицо…
Нет! Этого просто не может быть!
Не осознавая всего ужаса, поднимающегося откуда то снизу, Зотов невольно протер глаза.
Среди вмятинок от изгибов полотенца на левой ягодице он отчетливо увидел отпечаток звездочки.
Перепутать он не мог-это был отпечаток звездочки солдатской пилотки.
Противный мокрый ужас остановился комком в горле.
Постепенно все стало на свои места: - Покачивание кустов во время подъезда машины, знакомый огонек в веселых глазах...
Отвернувшись, и щебеча, жена причесывалась.
-Милый, как ты меня испугал! Ты так внезапно приехал.-
Кровь стучала в висках, солнце превращалось в ненавистный раскаленный круг, который раздражал и давил на мозги.
Мир, весь его мир, рушился на глазах, с треском разлетаясь на тысячи осколков.
Отвернув пляжное полотенце, Зотов взял солдатскую пилотку. Желтенькие символы на кровавой эмали, выгоревшая ткань, Две иголки за подкладкой. Нитки на них.
Как и положено... Черная, и белая...
Зотов медленно вытащил из кобуры пистолет.
Зрачок ствола в обрамлении нарезов вобрал в себя все.
Все, что было и что будет.
- Ну, вот, оказывается, я знаю, как закончится моя жизнь - Устало подумал он…
Два негромких пистолетных выстрела вспугнули ворон на деревьях.
- Учит жену стрелять- Подумал водитель, и опять задремал, уронив голову на траву.
2010