Спать с Николь - нереально. Во-первых, он поет во сне. Выразительно и членораздельно. Во-вторых, если он не поет, то вжимается ягодицами в бедра Дамьена, трется, ерзает и стонет тихонько, вполне характерно двигаясь.
Дамьен спит спокойно, правда когда Николь слишком уж настойчиво вжимается в него - властно скользит ладонями по его телу, вжимается пахом в его ягодицы, тихо стонет. Но не просыпается, хоть убей.
Николь, кажется, решил отоспаться вволю. Проснулся он ближе к полудню. Правда, явно не в духе. Посидел на кровати, хмурясь, и сообщив себе самому под нос что достоин большего, отправился в душ.
Дамьен, в это время отсутствовавший в номере, возвращается с легким завтраком. Несколько расстроенно наблюдает пустую постель, сетуя на то, что не успел с приятным пробуждением. Бухает в свой кофе немыслимое количество коньяка, закуривает и делает маленький глоток кофе.
Николь долго мокнет в душе, а потом выбирается с неохотой, не вытираясь набрасывает на себя свою рубашку и, набрав в лёгкие побольше воздуха выходит в комнату.
- Доброе утро, Дамьен, - улыбается он. Но улыбается так, как можно улыбнуться знакомому на улице - нет, не то чтобы ты не хочешь ему улыбнуться, а просто поводов нет и улыбаешься ты приличия ради.
- Доброе утро, - кивает с мягкой улыбкой. - Выспался? Завтракать будешь? - поднимается со своего места и обнимает парня.
- Ну, можно и поесть, - пожимает плечами. - А что на завтрак?
- Выбирай, - кивает на стол, - я не знаю, что ты предпочитаешь на завтрак поэтому взял разного.
Такое начало общения по утру повергает Дамьена в недоумение. И своего рода меланхолию.
- Омлет, круасаны, фрукты, кофе? Чего изволит твоя душа?
- Всего на свете, - Николь садится за стол, закуривает и принимается завтракать. То есть набивать свой желудок со скоростью газонокосилки. - А ты от похмелья спасаешься коньяком, да?
- Кофе с коньяком, - смеется Дамьен. - Или скорее коньяк с кофе. Я продолжаю пьянствовать, - крепко затягивается. - Пока просто физически не смогу смотреть на алкоголь.
- Ммм... - задумчиво тянет Николь и кивает, отхлёбывает свой кофе. - Ясно. А мне надо будет сбежать. Есть пару дел на сегодня. Не слишком расстроишься?
- Даже если и расстроюсь - дела никуда не денутся, - разводит руками Дамьен, непрошибаемо задумчиво курит. - Смею ли я надеяться на новую встречу? - несколько лукаво поглядывает на парня.
- А это от тебя зависит, - уже встаёт из-за стола, натягивает джинсы, паралельно запихивая в себя остатки завтрака так, будто впереди голодные времена. - Ты взрослый парень. Сам решишь надо оно тебе или нет, и если надо - то что для этого нужно сделать, - подмигивает, зашнуровывая осенние туфельки на широком каблуке. - Ну это... творческого тебе запоя, Дамьен. Мне с тобой было здорово, - мальчишка посылат ему воздушный поцелуй и, так и не дождавшись пока высохнут волосы, уходит.
Дамьен практически медитирует на закрывшуюся дверь. Через час, судя по всему достигнув просветления, пожимает плечами, откупоривает коньяк , салютует невидимому собутыльнику и, сделав глоток, садится за вторую рукопись. Работа идет легко, перемежаемая коньяком, сигаретами и фруктами. Часа через три правок, скепсиса и едкого сарказма в примечаниях Дамьен идет в душ. Затем переодевается и отправляется на работу. Где сидит с коньяком в обнимку, напевает какие-то песенки, достает начальство и отказывается уходить домой под предлогом "ты, как друг, обязан поддержать своего сотрудника, не самого худшего, между прочим, в трудную для него минуту". Дамьену скучно одному, алкоголь в нем требует компании, а заглянуть домой не хочется, там будет скандал и битье посуды.
Николь же погружается на ближайшие несколько дней в свою обычную жизнь. Если перечислять всё, что входит в понятие "обычная" - то список будет длинным и довольно неприятным, в некотором смысле даже пугающим. И тем не менее это всё было привычно и просто для парня. Он вырос в этих условиях, этому учился и так жил. Мордобития, беспорядочный трах, драки за кошелёк в конце, алкоголь, посиделки со старыми проститутками и разговоры "за жизнь", выступления. В общем-то всё как всегда. С маленькой поправкой на то, что теперь Николь делал это с каким-то отчаянным рвением, стараясь выжить из себя мысли о том, с кем действительно было иначе, действительно хорошо. Если быть честным - мальчик испугался этого всего. Всех этих переживаний и влечения. А ещё было то, что казалось откровенно неприятным. Но раз уж они договорились, что постараются принять друг друга такими, какие есть - разве станет он делать замечания и просить избавиться от той или иной привычки? Нет. Потому - погружается с макушкой в водоворот своих привычных дней.
Несколько дней Дамьена вообще не видно и не слышно. Он в таком беспробудном запое, что удивительно, как организм выдерживает все это. Его терзает смутное желание, которое он никак не может понять. В общем, мужчина доходит практически до галлюцинаций в своем стремлении забыть и забыться.
Утром четвертого дня Дамьен приходит в себя от неожиданной мысли, поразившей его до потери речи. Мужчина расхаживает по комнате, курит одну за одной, литрами пьет крепчайший кофе. Вертит в голове эту мысль, рассматривает со всех сторон. А потом собирает вещи, расплачивается за номер и отправляется искать себе квартиру. Мужчина невероятно вдохновлен и окрылен своим открытием, его распирает от желания действовать, творить и вытворять.
Николь в очередной раз просыпается в вытрезвителе. Оказывается, документы свои он оставил у себя в гримёрке, потому выпускать его не хотят. Проходится познакомится с охранником поближе. Странно, но Николь совершенно ничего не испытывает по этому поводу. Он как будто за пару дней научится действовать на автомате, не подключая ни мысли, ни чувства. С другой же стороны за последние дни написано штук тридцать песен. Хотя нет, не написано. Правильнее будет сказать - сочинено. Потому, что писать Николь не умеет. Он и читает-то с трудом. Мелодии он напевал негру Большому Сему, и уже он обрабатывает мелодии в музыку.
Освобождаясь - он идёт к себе "на работу"... В общем - всё, как и всегда. Потом - ещё куда-то, где-то пропадает целый день, и только потом - опять на работу. К семи. Запирается в гримёрке. Да, он уже не трезв, как и обычно. И не в самом лучшем настроении, как и последние три дня.
Разобравшись с квартирой, Дамьен на скорую руку обустраивает ее. С видом сумасшедшего алхимика воплощает в жизнь свой план.
Позже, к вечеру, Дамьен меняет любимые свитер и джинсы на костюм, осчастливливает цветочную лавку своим присутствием. Выходит из нее с невероятно огромным букетом роз, вызывая удивленные взгляды прохожих. Букет и вправду огромен, мужчина несет его обхватив двумя руками. Уверенно идет в кабак, где поет Николь. По Дамьену и не скажешь, что он давече пил по-черному.
Заходит в кабак, занимает столик прямо перед сценой. Располагает букет на столе и с лукавой улыбкой ждет выхода на сцену Николь.
За соседним столиком сидит тот самый с холодными голубыми глазами. Он тоже одет с иголочки, правда, на его столе вместо букета лежит небольшая коробочка, обитая бархатом, которую он время от времени крутит в руках, а потом опять кладет на стол. Выглядит он невероятно довольным, то и дело прикрывает глаза и что-то смакует морально: то ли свой собственный план, то ли какие-то воспоминания.
Николь, как обычно, опаздывает. При чём в этот раз - крепко опаздывает. Даже Большой Сем начинает нервничать и на некоторое время уходит за сцену, справиться, всё ли в поряке. Возвращается довольно скоро. Но если бы негры умели бледнеть, то выглядел бы он бледненько. Ещё минут через пять появляется и Николь. Он - как всегда восхититльно прикрасен. Лицо снова покрыто белилами. Алые губы, подведенные глаза угольно-чёрным, со стрелками. На парне - алое струящееся лёгкое платье с глубоким вырезом на спине на едва уловимых взглядом ниточках-брительнах и красной лентой на шее. Никаких ярких украшений. Видимо, продал всё. Или пропил. Губы и веки немного припухшие, придют некоторую томность образу. И, чёрт возьми, поёт он безукоризненно сладко. Вот только говорит мало, будто бы ком в горле. А песни... такие тягучие, блюзовые. Страстно-болезненные, будто звуки приходится поддевать острыми крючками, выдирая изнутри души.
Дамьен, до этого краем глаза наблюдавший за психом и военным, снова поглощен голосом Николь и им всем в целом. Мужчине даже немного стыдно за то, что он так пропал. Однако он полыхал решимостью исправиться. Во взгляде Дамьена плещется тепло, страсть и еще что-то будоражащее, рождающее жар внизу живота.
Хотя присутствие оппонента наталкивает на мысль, что Николь, обиженный на эту пропажу, может не принять его приглашение - Дамьен не теряет уверенности и оптимизма.
Николь, откровено говоря выглядит немного (или очень?) уставшим. Или это только часть образа? Не известно. Но поёт он сегодня фантастически. Правда, старается не смотреть в зал. Чаще - с закрытыми глазами, погружаясь куда-то в себя. И с такого близкого расстояния можно заметить, что парнишку колотит озноб, но это, скорее всего от переживания. И есть повод. По крайней мере завсегдатаи понимают, что репертуар абсолютно новый.
С некоторым напряжением следит за Николь. Что-то во всем этом не дает ему покоя. Но Дамьен отгоняет дурные предчувствия, восхищенно улыбается. И будь здесь кто-нибудь из знакомых Дамьена они обязательно раскусили бы эту улыбку и взгляд. Но никого нет, а Николь не видит. Или не хочет видеть?
Когда всё заканчивается, парень отделывается очаровательной улыбкой, подаренной всему залу и коротким "спасибо", после чего возвращается в гримерку. Военный почти тут же срывается с места и направляется в ту же сторону. Правда, путь ему пеграждает всё тот же Большой Сем.
В скорости Дамьену не откажешь, он мчится к гримерке. И то ли выражение лица у мужчины такое, то ли еще что, но Дамьен оказывается у заветной двери. Стучится и, немного погодя, заходит в гримерку.
- Николь... - голос у мужчины дрожит. Сказать, что Дамьен нервничает - не сказать ничего. Но кроме голоса, да взгляда это ничего не выдает.
Николь сидит перед зеркалом, и когда открывается дверь - роняет какой-то пузырёк, и тот разбивается о поверхность стола. Парень оглядывается и улыбается неуверенно.
- Привет, Дамьен, - встаёт со стула, подходит к вешалке и накидывает на плечи плащик. Ему явно холодно. - Какими судьбами?
- Пришел за тобой, - подходит ближе, протягивает букет парню. - Хотя нет, не то начало, - приобнимает Николь, Дамьен горячий, как всегда. - Я хочу пригласить тебя к себе.
Дамьен на полную грудь вдыхает запах мальчишки, делится своим теплом.
Мальчишка патологически горячий и неестественно хрупкий. Кажется, он вообще вот-вот расстает в руках Дамьена. Он улыбается в ответ, передёргивает плечами, будто отбрасывая каким-то мысли и медленно кивает.
- Хорошо. Дашь мне минут пять на то, чтобы переодеться? Или поможешь, мм? - облизывает губы и подмигивает.
- Почту за честь помочь тебе, - склоняет голову и улыбается. Касается губами виска парня. - Надеюсь моя трезвость не станет препятствием для нашего общения?
- А должна? - Николь улыбается, делает один шаг назад, чтобы обавестись пространством для переодевания. - Отвернись, пожалуйста, пока я переоденусь...
Пожимает плечами и отворачивается. Делает над собой усилие, чтобы не обернуться. Ну, по крайней мере, его не выгнали, а это несомненно повод обрадоваться.
- Некоторые считают, что трезвый я невыносим, - усмехается. - Но, надеюсь, в ближайшее время поводов для запоев не будет.
- А неделя ещё не прошла, - с некоторым придыханием. - Или я попал куда-то на середину?
Николь вскользь смотрит на совё отражение в зеркале, ещё раз передёргивает плечами и натягивает на себя глухую тонкую водолазку с воротником под горло, джинсы, вполне себе мужские туфли.
- Спасибо, что это... ну... я всё. То есть переоделся. Осталось только гримм смыть... - и каждое слово, как и каждое движение и взгляд пропитанны какой-то неуверенностью, робостью, скованностью.
- Я затосковал по тебе и выпал из запойной колеи, - Дамьен улыбается и разводит руками. - Вот такие дела, Николь.
- Странно, - пожимает плечами парень, садится перед зеркалом и долго смотрит в своё отражение. Любуется идеально созданной из грима маской. - Я не хочу обидеть тебя, Дамьен, но ты выбрал не самый лучший день... Хотя... Не прогонять же тебя, если ты решил прийти...
Николь достаёт ватные салфетки и жидкость для снятия грима и с неохотой принимается его смывать. Сначала - со лба, с висков, подбородка. Он немилосердно медлит.
- Значит невовремя... - Дамьен был уверен, что до галлюцинаций не допился, но почему тогда он слышит оглушающий треск со всех сторон. Сердце ухает куда-то в пятки. Но Дамьен продолжает улыбаться, несмотря на то, что улыбка выцветает, становится натянутой, пластмасовой. - Прости, что потревожил. Ты замечательно сегодня выступил, - и даже если мужчина говорил искренне, фразы звучали, как ответ любого из отшитых ухажеров - "нет, нет, мне не обидно", "нет, нет, я не огорчен". Хотя, черт возьми, Дамьен был огорчен! Разбит в пух и прах парой фраз Николь. - Зайду как-нибудь в другой раз, - сдержанно продолжает мужчина. - Может мне повезет больше и ты будешь благосклонен ко мне.
Николь вздыхает и качает головой, мол "всё ты не правильно понял", но не говорит ни слова. Если Дамьен, сейчас уйдёт, то, может быть, это даже к лучшему. Ведь к лучшему же? Вот только по щекам уже совершенно непроизвольно текут размывая грим слёзы, при том, что лицо - абсолютно спокойно, а на губах остаётся всё та же надменная улыбка.
- Что произошло, Николь? - уже взявшись за дверную ручку. Что бы там не говорили, а Дамьен если не получает то, что хотелось, стремится узнать почему ему отказано. Мысль о том, что секс не повод для знакомства - ему чужда по своей сути.
Мальчишка молча смывает остатки грима и с вызовом оборачивается. Выглядит он симпатично. Совершенно некуртуазно надорван уголок рта, красивенный синяк на скуле и такая же прелесть под глазом. Вот тебе и томно прикрытые веки.
- Доволен?
- Военный, - не вопрос, а утверждение. Злое такое, сочащееся ненавистью. - Пойдем, Николь, - не зря у Дамьена так кулаки чесались весь день. Протягивает парню руку, мягко улыбается. - Хватит с тебя этой грязи.
- Дамьен! - Николь почти срывается на крик. - Не надо, пожалуйста. Не стоит... Просто... Нет, я действительно не хотел, чтобы ты видел меня таким. Всё. Ты пришёл за мной. Я согласился пойти с тобой. Пойдём к тебе... Ну пожалуйста....
Дамьен колеблется и это хорошо видно по смене выражений лица. С одной стороны его тянет закопать одного ублюдка в асфальт, благо сил хватает. С другой для Николь и так хватило дерьма, добавлять еще и драку не хотелось.
- Пойдем, - сдается Дамьен и видно с каким трудом дается ему это решение. - Я не буду его искать. Сейчас. Просто пойдем домой, Николь, - рука мужчины все так же протянута.
- Ты сердишься на меня, да? - Николь так и стоит не в силах пошевелиться. Глядя куда-то в пол. Его и так колотит. Плечи дрожат и это видно невооруженным глазом. Ему до боли не хочется никаких неприятностей. Ну прямо ооооочень не хочется.
- Нет, малыш, я не сержусь на тебя, - тихий смешок, будто Николь сказал что-то абсурдное. Подходит к парню, бережно привлекает к себе, целует в висок. - Ну, с чего мне сердиться на тебя? Ты же не сделал ничего плохого, - прижимается губами к макушке парня. - Все хорошо, Николь... Ну... - чуть крепче обнимает и тихо вздыхает.
- Точно? - немного отстраняется, чтобы заглянуть в глаза. - Я не хотел тебя ничем обидеть... Просто понимаешь... Я не так хорошо выгляжу, как хотелось бы выглядеть для тебя. Ну... всякое бывает... Я немного попал в переделку. Пару раз... Такая жизнь, понимаешь? Но всё равно... Для тебя я должен быть красивым на миллион долларов, а не...
- Мы возвращаемся к разговору о пьяном, заплаканном мальчишке и голом, чистом? - с улыбкой качает головой. - Николь, ты мне нравишься любым. И пусть синяки повергают меня в праведное бешенство... Ты в любом состоянии и расположении духа выглядишь на миллион долларов, - ласково проводит ладонью по щеке парня.
- Давай смотреть правде в глаза. Я выгляжу как побитая шлюха, - усмехается Николь и качает головой. - Ладно, проехали. Ты подождёшь меня здесь пять минут? - чуть щурится, заглядывая в глаза. По мальчишке видно, что ему это важно. Оень важно. Невероятно важно.
- Подожду, - кивает Дамьен. - При условии, что ты вернешься, - улыбнувшись выпускает парня из объятий. - Ты не похож на шлюху, Николь. Уж поверь мне.
- Я обязательно вернусь, - кивает мальчишка и неуверенно улыбается. - А ещё... у меня появилось немного денег... Давай поедем к тебе на такси? Я не хочу красоваться по городу с таким личиком...
- Еще немного и я почувствую себя финансово несостоятельным, - смеется. - Беги, малыш. Иначе я никуда тебя не отпущу, - лукаво подмигивает.
- Правда? - Николь даже растерялся и смутился немного. - Так может... не отпустишь? Вот прямо сейчас возьмешь и...
Почему-то эта в корне неправильная и пошлая мусль отозвалась бурным одобрением в каждой клеточке тела. Но парень очень постарался превозмочь себя и даже подошёл к двери.
- Если бы я был женщиной, ты женился бы на мне, Дамьен?
- Женился бы, - широко улыбнулся. - Даже несмотря на шесть неудачных браков. Ты того стоишь, - приобнимает за талию. - Все, Николь, ты исчерпал лимит моего терпения. Я тебя похищаю у всего мира, - открывает дверь и ведет за собой. - Можешь даже не пытаться кричать или отбиваться.
- Это значит, что ты... Нет... постой... - мальчик совсем ошарашен. Он не знает что делать, как реагировать. Единственное, что до сих пор держится в его мозгу это мысль самурая-одиночки, то, ради чего он собирался выйти. - Ну, это важно... Понимаешь? Давай ты... поймаешь машину, а я быстро разберусь и приду...
- Нет, - твердо. - Честное слово, Николь, я не хочу тебя никуда отпускать, - хорошо, что мальчишка не знает перевода на человеческий подобных фраз Дамьена. Иначе бы точно сбежал. Потому что влюбленный Дамьен приравнивается к стихийному бедствию всемирного масштаба. А Дамьен умудрился влюбиться.
- Ладно... Тогда в другой раз, - вздыхает и качает головой. - И пусть весь мир подождёт.
И всё равно как ни крути, Николь даже сейчас похож на милую девочку. Плоскую, правда, но красивую невероятно. Даже не смотря на "украшения" оставленные чьей-то твёрдой рукой.
- А ещё у меня теперь есть тот самый угол, о котором я мечтал. Дорогого, конечно, стоил. А вложить придётся - ещё больше. Но он теперь у меня есть, представляешь? У меня в первые в жизни есть своя собственность. Которую никто не отнимет, представляешь? - восторженно захлёбывается мальчишка. Видимо, от переизбытка чувств на него напало желание говорить. При чём много и не очень связно.
- Пригласишь на новоселье? - улыбается широко и искренне радуясь. - Я вот тоже обзавелся берлогой. Осталось довести ее до ума, - выходит на улицу. В течении пары минут ловит такси, договаривается и открывает заднюю дверь. - Прошу, - галантно склоняется.
- Спасибо, - Николь проскальзывает в машину, удобно устраивается на заднем сидении. И заслуживает от водителя взгляд в упор через зеркало заднего вида. Потом взгляда удоставивается и Дамьен. Но водитель - молчит. Не зря же ему деньги платят. Вот только от взгляда этого и без того бледный Николь, кажется, бледнеет ещё сильнее. - А на новоселье - да, обязательно приглашу. Как только сниму паутину и приведу всё в божеский вид.
Водитель удостаивается мрачного, тяжелого взгляда в ответ от чего бледнеет сам и впредь смотрит исключительно на дорогу. Когда же Дамьен переводит взгляд на Николь в нем уже полно тепла, веселья и лукавых искорок.
- С нетерпением буду ждать этого момента, - привлекает Николь к себе, побуждая устроиться на плече. - Я рад, что ты обзавелся домом.
- А я-то как этому рад. На самом деле я себе плохо представляю, как это - жить на одном месте постоянно. Куда-то возвращаться с работы... Это как-то дико. Привык, что всегда много людей, мело места и никаких условий... А тут, представляешь?... Эх... вот только, боюсь, я очень скоро устану от этого. Не знаю, как тебе, а мне... - Николь задумался, стоит ли вообще это говорить, но раз уж начал... - ...мне не очень нравится приходить куда-то, где пусто. Там жизни нет.
- Наверное мне предстоит с этим столкнуться, - качает головой. - Я уже и не вспомню, когда жил один... - несколько грустно усмехается.
- Завидую. Вот честно. Мне иногда так не хватает тишины, одиночества... Ведь только тогда созревает осознание того, что тебе действительно кто-то нужен. Ну, понимаешь... Не как когда "есть - и ладно", а когда "очень хочется, чтобы был", - Николь устало прикрывает глаза. Даже сквозь одежду Дамьен чувствует, насколько парнишка горячий и как его трусит.
- Николь, как ты себя чувствуешь? - касается губами лба парня проверяя температуру.
А что там проверять? Там и так всё на лицо.
- Ну... простыл, наверное, немного. Замёрз ночью. Много приходилось бегать по улице. Холодная выдалась осень... - ну не признаваться же, честное слово, что уже вторую ночь он ночует в холодном вытрезвителе? - Ничего, попью горячего чая, согреюсь под одеялом - и буду как новенький.
- Угу, простыл, - чуточку укоризненно выдыхает Дамьен. - Вот сейчас и проверим насколько велико твое "немного". У меня дома нет лекарств. Будет повод закупиться, - указывает таксисту где остановиться. Расплачивается за проеханный маршрут и просит подождать. Без лишних слов помогает парню выбраться из машины, накидывает на его плечи свой пиджак и ведет за собой.
- Ну ты чего... действительно со мной как с маленьким носиться будешь? - смущению Николь нет предела. Он краснеет, прячет взгляд и теребит рукав рубашки Дамьена. - Дамьен, я не... ну не лечусь я лекарствами... Честно. Чай и сек...сон - лучшие лекарства...
- А я лекарства тебя не заставляю пить, - улыбается Дамьен. - Я не ношусь с тобой как с маленьким, Николь. Я проявляю заботу.
Заходит в здание больницы, в регистратуре узнает нужный кабинет. Приобнимает за талию, успокаивающе улыбается.
- Никаких уколов, таблеток и больничных палат. Обещаю.
- Честно-честно? - заглядывает в глаза с той мольбой, с которой могут только дети, боящиеся прививок и стоматологов. - Я просто... очень не люблю всё это. Не верю всем этим лекарствам и тем более врачам. Дамьен, если ты меня им сдашь, то я буду считать тебя предателем и месяц не буду с тобой разговаривать, понял?
- Успокойся, малыш, - стучит в дверь искомого кабинета. - Я не отдам тебя им, - выдыхает как перед нырком, а потом открывает дверь. - Здравствуй, Марго, я тоже не рад тебя видеть. Но среди твоих несносных коллег в тебе единственной я уверен.
Женщина сидящая за столом и заполняющая какие-то бумаги поднимает взгляд на Дамьена, потом переводит взгляд на Николь.
- Я польщена. Но травматолог этажом ниже.
- Травматолог нам не нужен, - качает головой. - Осмотри Николь, пожалуйста. Он утверждает что немного простыл.
Атмосфера в кабинете странная. Это почти враждебное презрение пополам с холодностью.
- Не волнуйся, Николь, - ободряюще шепнул парню. - Я прослежу, чтобы эта гарпия не навредила тебе.
Николь окончательно запутывается, а потому просто молча проходит в кабинет и так и замирает, опустив взгляд, как будто он виноват в чём-то, но только ещё не знает в чём.
- Я действительно... простыл. Просто простыл. Температура... Ничего серьёзного. Честно... - короткий взгляд на Дамьена. - Ну я серьёзно...
Кажется, ещё немного, и он, как мальчишка семилетний разревётся от этого переполняющего чувства не_правильности происходящего. То есть Николь действительно не понимает, что он тут делает, и почему Дамьен и эта Марго, когда рядом, создают ту атмосферу, при которой вот-вот должна начать сверкать молния.
- Не обращайте внимания, юноша, - улыбается Марго и кивает на Дамьена. - Старые друзья немного повздорившие в свое время. Идите сюда, я Вас прослушаю, - поднимается со своего места.
Дамьен тактично молчит и стоит в сторонке. Кажется, атмосфера разряжается и мужчина облегченно выдыхает. У него совершенно не было настроения ссориться. Больше его волновало здоровье Николь.
- Раздеваться, да? - обречённо выдыхает Николь и ещё раз косится на Дамьена. - Отвернись, пожалуйста...
Покорно отворачивается и даже закрывает глаза, прекрасно понимая, что увиденное нанесет непоправимый ущерб его сдержанности и спокойствию.
- Это не займет много времени, - ободряюще произносит женщина.
- Хорошо, - пожимает плечами мальчишка, и стягивает с себя водолазку демонстрируя множественные ссадины и кровоподтёки, украшающие рёбра. - Слушайте.
Марго невозмутимо прослушивает парня. Кажется, она даже не замечает следов.
- Дамьен, поздравляю тебя - ты паникер, - Марго тихо хмыкает. - Одевайтесь, юноша. Действительно ничего серьезного. Пару дней постельного режима, хорошее питание и горячий чай. Не поддавайтесь его уговорам и не пейте лекарства. Без толку.
Дамьен возмущенно фыркает, но все же молчит. Марго в своей привычной манере снова выставила его идиотом.
- Я и не собирался... - Николь снова обевает водолазку и ёжится от холода и от того, что чувствует себя крайе неуютно. - Но если Дам скажет, то я буду. Потому, что он добрый человек и совершенно не желает мне зла, мадам. - последнюю часть тирады он выдаёт с какой-то неподдельной гордостью и уверенностью. - Спасибо Вам.
- Поправляйтесь, - кивает женщина, несколько удивленная тирадой Николь.
Дамьен вот тоже удивлен. И сияет, все так же не поворачиваясь.
- Да всё, всё, оделся я, - улыбается мальчишка. Ему как-то разом легчает после того, что он позволил себе сказать. - Поехали домой. Там - чай и постельный режим, - тихо смеётся, хватает Дамьена за руку и тянет к выходу.
- Видишь, я же говорил, что не отдам им тебя, - Дамьен улыбается, как идиот. Что там у него в голове творится - одному Господу известно. Но мужчина чувствует себя окрыленным до невозможности. - Все, теперь точно домой.
Вылетает из больницы и направляется к такси, не выпуская руку Николь из своей.
- А ты действительно паникёр. Ну, максимум, что со мной может быть - это бронхит. Другая зараза ко мне не липнет, - смеётся Николь. И зачем-то резко тормозит возле машины, дёргая Дамьена на себя. Секундное пересечение взглядов, и мальчишка приподнимается на носочки чтобы легонько коснуться губами губ мужчины.
- Это же не повод со мной не разговаривать целый месяц? - тихо смеется Дамьен и садится в машину следом за Николь. - Это будет жестокой пыткой...
- Да что с тобой происходит? - улыбается разглядывая Дамьена. Нет, конечно, Николь не дурак, может догадаться. Вот только не верится. - Из запоя вышел, ухаживаешь за мной, соринки сдуваешь... Надо было и тебя там прослушать, давление померять...
- Что происходит? - мужчина разводит руками. - А разве по мне не видно? - тепло улыбается.
- Ну... - задумчиво так, будто действительно не видно. - Может у меня проблемы со зрением, - мило так улыбается. - Ладно, не говори, если смущаешься. Потом расскажешь...
Дамьен не то чтобы сильно смущается. Но наученный горьким опытом никуда не торопится.
- Обязательно расскажу.