Весна. С одной стороны самая обычная весна в погибшем городе. Талая вода по разбитым дорогам, тоскливо журчащие ручейки. Высокие дома, перекошенные, полуразрушенные, такие голодные в своем одиночестве. Безутешные.
Такое же безразличное небо, птичьи крики. Здесь нет совершенно ничего живого. Деревья не рождают зелени. Весна лишь по времени, по тоскливому и нежно-тошнотворному настроению и не более того. А жаль, наверно. Жаль, что именно в такую весну был обретен смысл и цель жизни. Еще на пару сотен лет.
Мальчик в белой рубашке, с вьющимися волосами и полными энергии, мощи глазами. Кто знает, каким образом этот ребенок попал сюда. И теперь он отпускал в холодный ручеек аккуратный белый кораблик, с ядовито-тоскливой насмешкой провожая его.
Он знал, что тень стояла за его спиной. Знал и упорно игнорировал раздражавший шелест ее старых одеяний, сломанных крыл, мерное и громкое биение сердца. Умный.Сильный. Уже тогда было ясно, что не будет спокойной жизни, какие бы усилия не прилагались, но этого ребенка никогда не оставят в покое. Причем свои же.
Он победил. Покорившись слабости, пальцы тени сжали его плечо, а тонкие губы дрогнули непривычной улыбкой.
Прикосновение же было грубо отведено мягкой детской рукой, а эта ярость взгляда...Казалось, что только этого будет достаточно, чтобы тут, именно здесь и сейчас оживить весь этот город, вернуть из бездны всех его обитателей. Но ему это без надобности. Собственно, это не нужно абсолютно никому.
Спрятав руки в складках темно-синего плаща тень оставалась неподвижна. Но холодные глаза менялись под огнем юного колдуна. А ведь он сам наверняка еще не знает, что произойдет. Сейчас это лишнее.
Кораблик, уплывший далеко вниз по улице, конечно был куда интереснее. Если бы не один пункт — признание. Он не доверял, не открывался, но придется признать, понять, принять — уже ничего не изменить.
В некоторых случаях тени подобны смерти: они знают, когда и кого посетить, чью жизнь менять совершенно не интересуясь, согласен ли избранник. А если подумать, то какая ирония...
Живя так долго только для себя в один миг сломать все, став щитом и жертвой, стягивая огромные силы на защиту одного.
А ведь это совсем не глупость, как может показаться.
В следующий миг мальчик отвернулся в сторону уплывшей игрушки тем самым дав понять, что встреча окончена. А тень, прошептав что-то в тон ветру, медленно растворилась в приближающемся хороводе вечерних сестер.
(Все виделось со стороны, некоторые детали опущены за неспособностью пересказать отдельные моменты из-за бедности языка и по другим причинам.)