Лет двадцать тому назад выходил я из метро на станции Киевская.
У эскалатора стояла странная женщина лет шестидесяти с неудачным броским макияжем, в розовом мохеровом берете и с авоськой в руках. В авоське виднелись одинаковые томики книг небольшого формата.
Женщина вглядывалась в каждого, сходящего с эскалатора, будто кого-то ждала.
Увидев меня, она встрепенулась и ринулась мне навстречу.
"Обозналась", подумал я, и собрался пройти мимо, но неожиданно странная женщина вполне бестактно поймала меня за руку.
- Извините, не подумайте ничего плохого, - залепетала она. - Просто мне понравилось Ваше лицо и вот...
Женщина, не отпуская меня, поспешно полезла в авоську и дрожащими руками вытащила томик небольшого формата.
- Это стихи, - почти прошептала она. - Я хочу подарить их Вам.
- Мне? - опешил я.
- У Вас хорошее лицо. Не подумайте ничего плохого...
Я смутился. Мне двадцать пять лет, ей шестьдесят. Она держит меня за пуговицу пальто. Мы стоим у эскалатора. Мимо идут люди, оборачиваются.
- Это мои стихи, - тихо прошептала она. – Я писала их всю жизнь. Возьмите. Пожалуйста. Только не выбрасывайте. Прочтите. Я издала их за свой счет. Всего пятьсот экземпляров.
Я пожал плечами и взял протянутый томик.
Женщина отпустила меня и отошла в сторону.
Прошло года два.
Сидел я дома один. Делать было нечего. Захотелось почитать.
Случайно увидел среди книг тот томик, что подарила когда-то странная женщина в метро.
Вспомнил. Вытащил. Полистал.
Стихи.
Плохие. Графоманские.
Но я вспомнил про почти обещание - прочесть, и начал читать с первого стихотворения.
Это была история любви.
Она начала писать в семнадцать лет, когда первый раз увидела его. Того, кому посвящались стихи.
Все стихи посвящались одному человеку.
Она любила его. Но он об этом не знал.
Они вместе работали. Она после школы, он после института.
Он был женат, и счастлив в браке. Имел прекрасных детей. Она всю жизнь прожила старой девой.
Он был образован, начитан, много знал, многим интересовался.
Она из-за него не продолжила образование, чтобы просто видеть его каждый день.
Каждый год он с семьей уезжал на месяц в отпуск.
Она не ходила в отпуск ни разу, потому что в её отпуске не могло быть его.
Сорок лет она любила его безответно, ни словом, ни жестом не давая ему даже повода подумать о её чувствах к нему.
Сорок лет.
Сорок лет.
Она решилась опубликовать эти стихи, потому что год назад он умер.
Он умер, и она перестала писать.
Я прочел сборник залпом и часа два сидел неподвижно, собираясь с мыслями, сравнивая свою жизнь с её жизнью.
А вечером пришла жена, и обычная жизнь вернула меня в прежнее состояние.
Жена что-то почувствовала, какие-то перемены во мне, и долго приставала с вопросами. В книгу она не поверила, и читать её не стала. Но сделала какие-то свои выводы.
Я не сохранил эту книгу. Кто-то взял её и не вернул.
Но я запомнил эту книгу. И ту женщину, что стояла в метро у эскалатора.
Наверное, ей, той странной женщине в розовом мохеровом берете, было важно, чтобы я прочел её неумелые стихи.
© Михаил Фатахов, 2008