Чтобы превратить жизнь человека в ад нужно, оказывается, совсем немного. Эй, сограждане! Кто не огреб сосулькой по кумполу в период прошлогодних морозов? Кто не переползал через блокадные сугробы, не откапывал машину на стоянке дефицитной лопатой, той, что стоила в сезон тысячу рублей? Кто этим летом не падал в обморок в гипермаркете, чтоб, очнувшись, найти себя физиономией в холодильнике, среди креветок и пельменей? Есть такие? Думаю, да. Именно они и находятся сейчас тут. По закону компенсации. И я тут тоже, за компанию. Приходите, присоединяйтесь. Адрес – площадь Бехтерева.
...Знаете, я сильно подозреваю, что кроме городской, земной вполне, администрации, коей пою я этот дифирамб, судьбой родного города ведает кто-то из канцелярии небесной. Причем штат этих администраторов укомплектован таким образом, что крылатых сотрудников в нем – раз-два и обчелся. Фактически, один. Тот, что флегматично взирает на город с высоты александрийского столба. Остальной персонал носит сплошь рога и копыта.
Я так и вижу их штаб-квартиру – в гостинице Москва, с видом на мост и площадь Александра Невского. Лакают виски, потирают лапы: а ну, какой район осчастливить новым катаклизмом? А чего гадать – вот он, как на ладони. Проспект Обуховской обороны. Ремонт.
А это значит, что по набережной не проехать никак. То есть совсем. Единственная артерия, по которой тоооненькой струйкой тянется поток – ул. Седова. С площадью Бехтерева. На которой располагается психиатрическая клиника.
...За этой желтой оградой, в тени тихих тополей нашли свой приют те, кто устал волноваться о дорожном хозяйстве. Думаю, их ряды будут пополняться. Тем более, что водителям можно просто открыть дверцу машины, выйти и сдаться в ласковые руки санитаров.
Никто не заметит потери. После длительного стояния осиротевшее авто никого не удивит. Я близка к тому, чтобы так поступить. И о том, что разум готов без сожаления расстаться с пристегнутым ремнями безопасности телом, говорит тот факт, что в мозгу возникают странные картины.
...Так и вижу, как рогатый проходимец из тайного дивизиона нашептывает толстопузикам из городских служб: дорогу ремонтировать надо! Причем осенью! Когда все вернуться из отпусков! Вот тут! – и коготочком по карте – тынц! Правильно, зачем летом чинить? Осенью расценки выше.
Если кто не понял, живу я в городе на Неве. В северной Пальмире. В культурной, как бы, столице. И культурное мероприятие, участником которого я являюсь последние часы, прививает мне терпимость и любовь к ближним.
Вокруг – одни и те же физиономии в личных капсулах. Мы уже почти родственники. Блондинка в сером шевроле, горбоносый коротыш на копейке. Чувак на мерсе со стикером «спасибо деду за победу». Самое время появиться на перекрестке банде кришнаитов, пустится в пляс и нести харю Кришны в наши сердца. Хотя, даже пребудь сюда архангел Гавриил со всеми трубами, никто не пошевелится. Ибо сдвигаться нам – некуда.
...Нет худа без добра. Тьма – правая рука света, говорила мадам Ле Гуин. Сколько не случившихся событий аккумулировано в этой пробке! Не выпоротых сыновей, не обманутых жен, несказанных обидных слов, не выплеснутого раздражения и усталости. Здесь стоят продуктовые машины. Тонны пластиковых гамбургеров, холестериновой жратвы и ядовитых газировок не доехали до покупателя. Сколько не сожранной вредной пищи, не расстроенных желудков, не открывшихся язв, не случившихся аппендицитов. На потом отложена чертова гора подлостей, гадостей, вранья. И все благодаря ей. Пробке.
И какое количество непроявленной, стоячей энергии зависло теперь над этим местом? Думаю, это знают пациенты лечебницы. Они вообще очень чувствительны. И, может быть, они вберут эту потенциальную энергию и сделают ее кинетической. Впитают, укрепятся духом и пойдут на поправку.
А, излечившись, выйдут из больницы и протянут нам руки. И мы покинем свои жестянки, счастливые, как дети, и возьмемся за руки. И двинем пешком с площади Бехтерева, и побредем по набережным в сторону Смольного, а по пути нам будут улыбаться прохожие и козырять милиционеры. Кстати. Я заметила – если катаклизм недостаточно велик и оптимизирован, к пробке на ближайшем светофоре пристегивается ГИБДДшник – чтобы довести хаос до совершенства.
Мы будем петь и смеяться, и дойдем до Смольного. И скажем там хором большое человеческое спасибо. За дороги. За город. И вообще.
...И, получасом позже, миновав-таки бермудскую эту площадь, двигаясь с пугающей скоростью 50 км в час, отдав сотню минут своей жизни как арендную плату рогатым кураторам за право хоть как-то передвигаться по городу, я все равно не верю в хэппи-энд у этой истории. Ибо, как набравший высоту боинг подстерегает грозовой фронт, как летящую муху встречает стекло, а атакующую конницу – десяток пулеметов, так и любого водителя в конце пути неминуемо ждет пробка.