…С трудом продрал глаза. За окном – то ли ночь, то ли утро? Голова раскалывается после вчерашнего – вчера был день открытых дверей. Его квартира на первом этаже давно уже проходной двор – прибежище для всякого приблудного люда. Рвань со всей округи, многих даже по имени не знает, зато всегда есть, что выпить. До утра никто не остается. Оставляют за собой право и возможность выйти в двери, а не в окно – у него просто крышу сносит, когда все выпито, а душа еще просит.
Потянулся в туалет. Не пройти, кругом горы мусора, какие-то железки, деревяшки, кульки, последний раз убирался в прошлом году.
В доме осталась одна работающая лампочка, висит в коридоре на проводе без плафона. Покрутил – загорелась. Кран лишь на кухне. Слил из ведра, бачок давно не работает.
Полный развал! А ему все равно.
В доме шаром покати! Нет ничего, даже сухарей, даже чая и круп. Выпить, естественно, тоже – все “выжрали”, суки, хоть бы пива оставили! Слил со всех бутылок и стаканов, набрался глоток – полегчало.
Торопиться некуда, на работу давно не ходит.
Чем заняться? Нет никаких желаний, лишь жить не хочется.
Может сходить к младшенькой? Придется, правда, топать через весь город – денег на проезд нет. Да не привыкать. Внучонка увидит. Может, в последний раз? Она не слишком привечает, нос воротит – не амброзия. Старшая, та и вовсе чурается, а кто ему постирает?
Горячую воду давно отключили, грозят отключить и холодную, да и электричество – два года не плачено.
Лежит, сна ни в одном глазу. Размышляет. Вот если б он помер, никто ведь не пожалел бы, не вспомнил, хотя нет! Дети, пожалуй, посочувствовали, да и обрадовались – освобождалась квартира. Хоть и убитая, а какая-никакая жилплощадь.
Последний раз с женой говорил под Новый год. В который раз предложил сойтись. Она ни в какую! Ушел в запой, благо повод самый что ни на есть!
А ведь он помнит ее голой! Когда это было?.. Забыл.
Зато прекрасно помнит, когда впервые увидел – год, месяц, день. Она спускалась по лестнице, бросила взгляд на него, улыбнулась.
Смотрел ей вслед, шептал как мантру, пришедшие из памяти строки:
Бежит ручей, и он ничей
У берегов твоих очей,
Напьешься однажды,
Погибнешь от жажды.
Самая красивая в многотысячном институте (НИИ), она отчаянно сопротивлялась. Два года уламывал!
Статная, высокая (под стать ему) – настоящая русская красавица! Гордая осанка, легкая поступь, очи с поволокой! Когда она проходила мимо, не было никого, кто не оглянулся бы.
Откровенные взгляды мужчин, как он их ненавидел! Они были готовы все отдать за возможность просто постоять рядом с ней. Был начеку, охранял от посягательств, мог и убить!
Два основных претендента: его соперник – тоненький, стройный красавчик, и он. У того машина, квартира, отец академик. Пришлось намекнуть: мол, лучше остаться красивым без нее, нежели инвалидом с ней. Отступился…
В первую брачную ночь, увидев без одежд эту слепящую наготу, так и не сподобился, а ведь она не была первой его женщиной! Афродита удавилась бы, завидев ее! Лишь потом... спустя. Оказалась девушкой. Сам себе завидовал – не мог поверить, что вся она принадлежит ему! Груди, ноги, бедра – налитая, упругая! Пил ее, не в состоянии испить до конца, утолить жажду, воистину: “напьешься однажды, погибнешь от жажды”.
Он был самым счастливым человеком на земле!
Гордая, своенравная, довелось приноравливаться, притираться. С его-то характером! С трудом уломал себя – так любил!
Родилась девочка, похожая на нее, затем вторая. Счастье не уменьшилось, утроилось.
При этом занимался спортом. Играл в футбол, в регби на первенство страны.
Был настолько физически крепок и вынослив, что в выходные дни затевал марафон. Обегал по окружной полгорода!
Сколько она ему дала! Сколько планов, прожектов!
Чем только не увлекался! Писал стихи, занялся живописью. И ведь получалось!
Научился играть на гитаре, пел ей, детям, они засыпали под колыбельную: “Спят, спят мышата, спят ежата”.
Может ли столько счастья вместить в себя один человек?..
Когда все это закончилось, с чего началась беда? С развала страны? Огромная страна распалась на множество государств: больших и маленьких. Надеялись, заживут порознь припеваючи. Какое!..
Все трещало по швам! На работе – нелады. Зарплату задерживали, затем и вовсе перестали платить.
Он создал фирму по ремонту теле-радио аппаратуры. Работал с утра до ночи, но денег катастрофически не хватало.
Мужчины по своей природе слабаки, мало кто держит удар. Зеленый змий тут как тут – находит слабое звено. Таких слабых звеньев в нашей многострадальной стране несть числа.
Он выпивал, да знал меру. А вот как-то все же переступил грань. Супруга немедленно высказала – первая ласточка!
Начались ссоры, скандалы.
Созданная им фирма продержалась недолго, рассыпалась. Такого удара он выдержать не смог. Напился, как свинья, да еще покусился на пьяную девицу, не уверен (не помнит) – было ли чего?
Жена прознала, ничего не сказала, но супружеские отношения прекратила. Он желал ее всегда! Значительно больше, нежели это требовалось ей. Во времена, когда рождались дети, не знал уже, как выдержать вынужденную паузу! Лез на стенку, но не изменял – любил без памяти!
А тут по пьяни завелся с мужскими притязаниями. Отказала! Не сдержался. Рука тяжелая – умылась кровью.
Наутро собрала вещи, забрала детей и переехала к маме. Их семейное счастье рухнуло в одночасье!
Звонил, умолял! Оставалась непреклонной!
От отчаянья запил, месяц не просыхал.
Опомнился, взял себя в руки, на что-то еще надеясь, отчаянно боролся за свое счастье: за детей, за красавицу жену. Год продержался, наверное, смог бы продержаться и больше, если б жена сделала хоть шаг навстречу! Не простила она его, нет, не простила…
С этого момента жизнь для него потеряла всякий смысл – покатилась по наклонной. Махнул на все рукой! Единственной подружкой стала бутылка.
Пятнадцать лет пил беспробудно, допился до того, что не пришел на похороны своего лучшего друга, спившегося, как и он, нашедшего свой конец под забором.
Как глубоко может пасть человек? Если существует это дно, он его достиг. Да вот только что не упивался этим своим падением – чем хуже, тем лучше!
Шесть “белочек”! Большинство мужчин не выдерживает и четырех. Он был настолько крепок и вынослив, что мог выдержать и больше.
Несколько раз лечился под давлением дочек, завязывал, срывался, вновь лечился. Последний срыв случился по причине очередного отказа жены восстановить отношения.
Дочки устроили в диспансер – настояли, заплатив большие деньги. Бит там был нещадно, не до смерти, а жаль! Врачи предупредили: еще раз сорвется – погост. Бедные! Да ведь он об этом только мечтает!
Смотрит в потолок: зачем живет, для кого, какой смысл? Уйти из жизни? Зашел как-то в церковь, стал на колени, умоляя небожителя:
– Господи, возьми меня к себе, будь милостив, не хочу так жить, не могу больше, нет мочи!
Не берет, артачится.
Давно ничего не ест, лишь пьет, а помереть не получается.
Продолжает истязать себя голодом в надежде все же уморить. А ей (даме с косой) все нипочем! Не хочет брать, хоть умри, то есть, не умирай! Не по нраву ей, даже ей!
Никому он не нужен!
Никому...