А АНГЕЛ МУЗЫКУ ПРЕРВАЛ
(Очень странная история, в которой без беса не обошлось)
У каждого есть свой ангел хранитель, но что же такое мы должны совершить, чтобы он бессильно развел руками и исчез, перестав нас хранить. Такое очень редко, но случается. Как известно святое место пусто не бывает, и тогда на его место приходит бес. И иногда ему удается исправить кое-какие оплошности, которые творит безобидное на вид создание, погрязшее в злобе и одиночестве.
Недаром еще мудрец Гете и наш любимый М.А.Булгаков, знали, что он вечно хочет зла, и вечно совершает благо. Ничего не меняется под небесами и нынче.
Три девицы под окном пряли поздно вечерком, и пряли они нити своей судьбы. Были они знакомы, не сказать, чтобы дружны. Да и тишина в этом мире была явно перед грозой. И предвестником ее стал бес Тарас, тот самый которого хлебом не корми, но дай только устроить чужие судьбы. Так и пошло поехало.
Алое солнце тонуло в тумане,
грезы рождались в сонной душе
Эта иллюзия снова обманет.
Но я к обманам привыкла уже.
Будет поэт откровенен до боли,
будет художник так окрылен,
И музыкант мне подарит с любовью
дивные песни прошедших времен
- Алое солнце тонуло в тумане, - еще раз повторил Тарас, когда сидел и вертел в руках лист со стихотворением Натальи.
Алина рассказывала о яркой поэтессе, своей подруге, бес Тарас маялся от безделья и раздумывал к какой одинокой девице бы ему податься и как всегда устроить ее счастье.
- Она такая хорошая поэтесса или это тебе только кажется? - поинтересовался он накануне.
- Она лучшая из всех, кого я знаю, но она влюблена и любима, чего почти не случается в нашей жизни, и это тот редкий случай, когда тебе там делать нечего.
- Мне вообще делать нечего, - говорил Тарас, - и не запретишь же ты мне на лучшую поэтессу взглянуть.
- Конечно, нет, не имею права, да и что тебе мои запреты.
- Вот это точно.
Так он и оказался у Натальи, не очень вовремя, потому что там уже появился этот азиатский принц. Тарас поразился его сходству с самым красивым из китайских актеров, фильмы с которым (диски были у Алины), он смотрел в свободное от развлечений время. Он понимал, какой экзотики захотелось поэтессе, и даже одобрял ее выбор. Это что-то и на самом деле интересненькое, не каждый день живого, да еще такого красивого китайца видишь. Он вспоминал старый фильм, который назывался «Любовник», какие же там были эротические сцены, даже беса пробрало, а что уж говорить о людях. Наталья вероятно видела этот фильм, потом он у нее обо всем расспросит.
Ему хотелось, чего греха таить, посмотреть на эту полу азиатскую Камасутру, и он бы доставил себе это удовольствие, если бы не затрепыхался поставленный на вибратор сотовый телефон, и он не прочитал СМСку.
- Жди его жену, у тебя будет бурная ночка, паршивка.
- Так, - произнес задумчиво Стас, - Алина вроде говорила, что у нее все в самом лучшем виде, но что-то не похоже.
Бес сразу же понял, что если он и увидит постельные сцены, то не теперь, а позднее, когда они на второй круг пойдут.
Они между тем так предавались страсти, что бес даже зачесался от неожиданности. Но ему надо было лететь на другой конец города, где кому-то не давала покоя их любовь, может и запретная, но какой она еще может быть, да и кто имеет право руководить чужими судьбами.
Перемещаться по направлению телефонной волны он научился давным давно и очень быстро оказался в хрущевке на окраине города. Но как не быстро он летел, все-таки опоздал. Ее сообщение жене ему удалось перехватить в последний миг на лету и проверить ее телефон, чтобы его там не оказалось - вот хлопоты-то какие, с копыт собьешься, хвост потеряешь, пока туда и сюда мечешься.
Он надеялся встретить злодейку азиатского типа, разбрасывающую свои послания. Они только кажутся мягкими и покорными, но более коварных созданий в мире не существуют, но он ошибся во всем. Перед ним сидела в инвалидном кресте белокурая, почти беспомощная женщина, бесцветная, с потухшим взором, словно растение, которое держали подальше от солнечного света, она тянулась к нему, но не могла дотянуться.
- Это снова ты, - почти одновременно произнесли и Тарас и Ольга, всем своим видом показывая, что они уже встречались.
- Я не предупреждал тебя о том, чтобы ты не вмешивалась в чужие жизни.
- А что мне еще остается? - спросила она, - если у меня нет собственной жизни.
- Но это не значит, - негодовал Тарас, - что ты пакостить другим должна, доигралась, от тебя даже ангел твой улизнул, я только один и остался у тебя.
- Я делаю то, что считаю нужным, Азиза моя подруга, у нее трое детей, а эта, она всему миру объявила, что счастлива.
Ольга показала на монитор, где были на сайте опубликованы стихи
ЭТОТ ГОД ПОДАРИЛ МНЕ ТЕБЯ
Этот дар я едва ль заслужила,
Но живу в снегопаде любя,
Как еще никогда не любила.
Этот год подарил мне стихи,
А казалось, давно их забыла,
И они проступают легки,
Просто так никого не любила.
Нынче Лада из мрака пришла,
Это твой, - говорит мне, - мужчина,
И Марена напрасно ждала,
Я тебя никогда не покину.
Я тебя не оставлю в аду,
И сама не хочу там остаться,
На костер , улыбаясь взойду,
Не смогу я с тобой попрощаться
- Ну и что? - удивленно спросил Тарас.
Оленька потупилась, она никак не могла выдержать его пристального взгляда и отвела глаза.
- А тебя жаба душит оттого, что кто-то счастлив? - он казался в тот миг злым следователем, от которого не стоит ждать пощады.
- На чужом несчастье, счастья не построишь, - говорила она.
- Только банальности свои оставь, за свою бесконечную жизнь я их столько наслушался, и все они - только заблуждения людские и оправдание для таких убогих.
Он и сам не понимал, почему был так жесток с этой беззащитной девицей, она казалась слабой и несчастной, и хотелось любому обнять и приласкать, а он свирепел.
- Не напрягайся, ты дозвонилась мне, а не его жене, - успокоил он свою собеседницу, и она знала, что раз он здесь, то это не блеф у нее снова ничего не вышло, но как же так, столько усилий и все зря.
Тарас указал на монитор компьютера, там были уже не стихи, а комната. Так легким его движением, и это тоже шутка беса, он превратил экран в камеру наблюдения. С современными технологиями отпала даже необходимость творить настоящие чудеса, только так, по мелочам он развлекался.
- Не радуйся, это не их квартира, там такие страсти, что ты умрешь от разрыва сердца и от завести.
Но Ольга уже видела Азизу, ту , которую она так пылко защищала минуту назад, а каком -то великолепном наряде она встречала человека в форме, и он явно не арестовывать ее пришел.
- Хотя насилия им не избежать, но оно только удовольствие им доставит, - заверил Тарас, - а ты хотела сорвать эту чудную ночь жрицы любви? - поинтересовался он, придвинувшись к Ольге.
- Это старая история, когда мальчик не осмелился ослушаться воли родителей, он оказался послушным сыном, только, понимаешь ли, кроме послушания человеку хочется еще и чувств, и страсти, и тепла, и стихов, которые тебя заставляют действовать, но ты никогда не поймешь этого, твою душу совсем другие страсти терзают, да такие , что и мне с тобой не справиться, а им и подавно.
- Такой разврат можешь терпеть только ты, - вырвалось у нее, она не скрывала своего отчаяния.
- Развратом это называют святоши, которые сами хотят и не могут переживать то же, - Тарас говорил совершенно спокойно, и это заводило Оленьку еще больше.
Он вырубил монитор, теперь там была заставка, на которой рыжий толстый кот из мультика про Блудного попугая, ел сосиску, и всем своим видом показывал, как он доволен жизнью. Ольга взглянула на картинку, которую сама и устанавливала, и разрыдалась, да так, что Тарас понял - он не сможет ее остановить. Она была уверенна, что не только противный бес, но и весь мир над ней издевается.
Но почему - то ему не верилось в ее слезы, и не было жаль.
- Прекрати истерировать, знаешь, что это мне напоминает, старую историю про Болотницу.
Она замолчала, потому что поняла, что он какую-то гадость ей расскажет, ничего хорошего бедняжка даже от беса не ждала. Но Оленька знала и другое, остановить его она не сможет. Да не особенно и хотелось, он был последним ее собеседником, все остальные старались уйти, убежать, исчезнуть.
- Она жила на болоте - девица невероятной красоты, и пряталась в огромной кувшинке, но как только она видела какого-то парня или мужа, то такой рев поднимает, что и покойника воскресит и заставит броситься помогать ей. Только наивный этот тип не понимает, что она его в болото загонит и никогда больше из своих объятий не выпустит, а потом другого дожидается. Да и не может она отпустить его, потому что тот, кто приблизится к ней , узнает страшную тайну, у нее козлиные волосатые ноги, и такого чудовища и найти трудно.
Он посмотрел на свою слушательницу, она внутренне сжалась.
Тарасу в тот момент захотелось заглянуть в комнату к Наталье.
Красавец китаец курил обнаженный перед окном, он тихо улыбался, вспоминая, как они встретились на берегу реки. Нет, конечно, он был Казановой всегда, хотя и приходилось на отца оглядываться. Но на этот раз что-то перевернулось в его душе, он подошел к ней, схватил ее в объятия и поцеловал. Странно было видеть человека в серой форме, который вероятно шел на свидание с любимой женщиной, хотя только со стороны можно было так подумать, никто бы не поверил, что они виделись в первый раз в жизни.
Наталья не оставила ему никаких координат после этого странного столкновения, но он вычислил ее так быстро, как никакого преступника под дулом пистолета не отыскал бы. И когда майор появился на ее пороге, она рассмеялась и запустила его в квартиру:
- Как вы оперативны, товарищ майор, не ожидала, удивили.
Но это все и решило и тут же « обняли нежные женские руки звездочки прожитых лет». Тот, кто морил себя работой и почти не появлялся дома, забыл обо всем на свете в те дни- и страсть нахлынула на них, и больше не отпускала, как тяжелая и продолжительная болезнь.
Тарас усмехался, ни за кем из парней ему не нравилось так наблюдать, как за ним, и когда он обнаружил, что эта бледная девица старается вмешаться в его роман, он просто не удержался.
- А знаешь, - говорила Оленька, и рот ее скривился от насмешки, - ты даже на ангела - хранителя похож.
- Что? - встрепенулся Тарас, в тот момент Наталья подошла к нему, и два стройных тела переплелись так, что одно от другого не отделить.
Но противные ее слова даже от этого зрелища заставили оторваться.
- Шерстью и копытами не вышел, - отрезал он, - но если мне кого-то и придется хранить, то тебя от тебя же самой, и навязалась ты на мою голову.
- Я к тебе не навязывалась, - говорила Ольга.
- Конечно, не навязывалась, и ты была уверенна, что я тебя оставлю так, чтобы ты всем им счастье угробила. Не дождешься. Еще не родилась такая девица, с которой я бы не справился, и бросил ее , как твой убогий ангел поступил, но я его понимаю, от тебя не убегать, а стрелой улетать надо , но может они со мной углями на том свете рассчитаются за труд непосильный.
Она смотрела на него и чувствовала полное свое бессилие, а Тарас уже как последний аргумент положил перед ней лист, на котором ее рукой и летящим почерком было написано:
- В моей смерти прошу винить Наталью Спиридонову
- Это что? - спросил он
Она побледнела еще сильнее, потому что поняла, что не смогла уничтожить эту писанину. Значит, про болотницу он рассказывал недаром, он уже видел эту бумагу.
И в тот момент Ольга поняла, насколько жалкой и несчастной она себе казалась, а ведь когда думала и писала, ей казалось, что она поступает правильно, что она так сможет избавиться от нестерпимой боли, и им тоже будет не так хорошо и сладко жить. как привыкли те, которым все дано, что у нее отняли.
- Ты настоящий бес,- вздрогнула она.
- Надеюсь не искусственный, - самодовольно отвечал Тарас.
Ему хотелось вытащить девицу из болота, в которое она сама себя загнала, но он представления не имел о том, получится ли это. Он мог бы даже привести ей кого-то, чтобы она немного успокоилась, но понимал, насколько это безнадежно и не хотел кидать в ее объятия даже самого захудалого из парней. Он знал - отравленной завистью и злобой натуры той, которая кажется только мягкой и несчастной не изменить, она тот камень, который потащит на дно любого. И следить за ней надо в оба.
№№№№№№
Алина сидела с Владом, когда он вернулся от Ольги. Этот муж, похожий скорее на иностранца, таких полно на сайтах знакомств, он сам видел, был ее шефом, они давно и успешно вместе работали, и большую часть времени проводили рядом. Но у них не было пока служебного романа, эти двое понятия не имели о том, насколько они любят друг друга, мог это видеть только Тарас. Он хотел сказать ей о том, пока она варила кофе на кухне, но она опередила его.
- Надеюсь, ты Наталье ничего не испортил?
- Я ничего не испортил, но когда такие друзья и знакомые, то и бесов не надо еще старик Гете говорил, что нам приходится творить добрые дела.
И снова он не успел сказать о том, что они созданы друг для друга, на пороге стояла жена Влада. О том, что Алина тоже знакома с Ольгой каким-то образом, он не знал. Но не сомневался, что это была ее работы. Ее и на минуту оставить одну нельзя. И теперь здесь надо было выкручиваться.
Ричард Гир, это первое, что пришло ему в голову, и когда дама средних лет оказалась на пороге, и он распахнул дверь, это надо было видеть.
Она что-то бормотала невнятное, потому что он был еще и обнажен, уж Ричардом, так во всей красе, и, повернувшись к ней, Тарас - Гир произнес:
- Алина, к тебе гости, сегодня мы не сможем заняться любовью, нам помешали.
Он показал ей что-то такое, отчего бедная дама на своих высоких каблуках слетела вниз без оглядки, ее на самом деле сдуло ветром.
Когда Влад вышел в коридор, он видел, как стояла и хохотала Алина, Тараса он видеть не мог, потому и не понимал, что происходит.
Когда в окно он увидел свою жену, то удивился еще больше.
- Что она здесь делает.
- Нас навестить хотелось. Тебе лучше уйти.
Он ушел, так ничего и не понимая.
Алина повернулась к Тарасу:
- Ну что ты творишь, она же помереть могла у меня на пороге.
- Решил тело этого красавца примерить, ничего, впечатляет, только не хотел бы я им оставаться, напряженка замучает, надо же хранить имидж секс символа, а это даже для беса трудновато, и как он, бедняга, справляется, - сокрушался Тарас, поспешно меняя обличие и успокаиваясь.
И вдруг он переменил тон разговора, и на физиономии его появилась ярость.
- Кто только не знает и не жалеет бедную девочку в инвалидном кресле, а потом мне приходится черт знает, что творить. Как же я устал с вами носиться, как угорелый. А еще говорят: бес попутал, да бес не знает, как распутать то, что путают люди.
И он притворно надулся.
Алина поняла, о чем и о ком он говорит. Они были с Натальей однажды у Ольги, она даже свой телефон ей оставила. И та звонила накануне, а она сказала, что ждет шефа, и долго говорить с ней не может, все остальное, если верить Тарасу, а ему можно поверить, оказалось делом техники.
Но в чем она могла ее обвинить?
И в тот момент она вспомнила глаза Влада, и уже не могла с той самой уверенностью сказать, что ни в чем не виновата.
- Да что за чертовщина такая.
- Это не чертовщина, а любовь, - услышала она голос Тараса, - и когда ты научишься не позволять убогим и несчастным не разрушать твою жизнь.
Она смеялась в тот момент, когда жена Влада растерянно призналась, что у его редакторши она надеялась застать его, потому что какая-то девица ей позвонила, но ей дверь открыл обнаженный Ричард Гир в полной боевой готовности.
- Это что-то новенькое, но лучше бы это была обнаженная Гела, - пробовал шутить он, но она не читала романа и шутки его не поняла.
Сначала он хотел показать жену психиатру, но потом вспомнил, как смеялась Алина, и решил, что подобное что-то она могла видеть, хотя это чертовщина настоящая. Но кто сказал, что Ваша возлюбленная на настоящая ведьма, и не за это ли он ее любил. Влад в тот момент в первый раз осознал это и очень смутился. Успокоившаяся же жена думала о том, что ее муж, как бы хорош он не был, с тем не может тягаться, и не могли же они быть там одновременно.
Она проклинала ту девицу, которая ей звонила. Оленька понимала, что и на этот раз у нее что-то сорвалось. Вот и делай добро людям.
Но пока ваш соперник бес Тарас, не стоит и пытаться его делать, вам же хуже будет.
В мире язычества мы торжествуем,
вечно свободны и странно легки.
За горизонтом рабство лютует,
алое солнце будет светить.
Мир этим чудом снова разбужен.
Боги очнулись от вечного сна,
И суетились тени и люди.
Но наступила эта весна.
И на коне своем рыжем Ярила-
алое солнце врывается в мир,
Как это радостно все и красиво.
Не прозевать бы торжественный миг.
Не оставаться опять за чертою
слепо и глухонемыми рабами.
Лель заиграет и Лада со мною,
ало солнце прозрения с нами.
Странная боль отступает до срока.
И отступают во мглу миражи,
И мы приветствуем юного бога.
Он нам подарит и веру и жизнь.