Месяц отпуска пролетел незаметно. Алексею настоятельно рекомендовали продолжить лечение в санатории. Лара, посоветовавшись с лечащим врачом, объявила, что подберёт временную работу, а со следующего учебного года он начнёт преподавать в институте. Снова решали за него, но Алексей не пытался возражать, он чувствовал себя опустошенным.
Последние события вызывали отвращение ко всему, чем жил эти годы. Он бродил по городу, вдыхая пряный, приправленный дымом костров, воздух. Запах мокрой листвы возвращал в детство и успокаивал. А потом вновь и вновь накатывало что-то глухое и тревожное, и он возвращался в прошлое, мучительно пытаясь отыскать причину своих душевных метаний.
Трагедия с тестем глубоко потрясла его. Он испытывал смешанные чувства раскаяния, жалости, вины за недоброе отношение к близкому человеку, но тут же находил оправдания для себя. Алексей припомнил, как в тесте неожиданно проснулся знаток живописи. Картины художников – авангардистов украсили его рабочий кабинет, заполонили особняк, несколько полотен перекочевали к Ларе, даже у тётки Алексея властный родственник потребовал развесить полотна и создать стильную обстановку. Быстро надоедавшая мебель перевозилась к Марфе Игнатьевне.
Та безропотно принимала всё, опасаясь, лишний раз присесть на барские, как говаривала она, диваны, уголки, кресла. Женщине, прожившей скудную и суровую жизнь, всё это казалось ненужным, смущало и вызывало досаду, как всякое излишество. Она подолгу застывала перед иконами, будто испрашивая прощения за невольное прегрешение.
Тесть вёл себя как разгулявшийся купец, чванливый и недалёкий. Скупив хлебные комбинаты по области, он озаботился выпуском нового сорта хлеба, назвав его своим именем. Горожане посмеивались, но охотно покупали вкусный и активно рекламируемый продукт. Алексею казались безобидными тщеславные попытки зрелого человека напомнить о себе, возмущало другое – агрессивное поведение Ивана Васильевича с бывшими друзьями и коллегами, которые оказывались соперниками в бизнесе.
Что стало с тем обаятельным, деятельным, любившим петь в компании, щедрым и хлебосольным человеком, которого так любили, привечали и продвигали влиятельные товарищи. В новой жизни они как-то растерялись, а он, оставив их далеко позади, никогда не возвращался в прошлое. Да и они о себе не напоминали, наблюдая издали за его стремительным взлётом. Алексей с горечью думал о том, что тесть был внимателен избирательно, лишь к тем, от кого что-то зависело.
Но почему он раньше этого не замечал, почему теперь не может вспомнить, когда эти люди исчезли из их жизни. И чем он лучше Ивана Васильевича, ведь прежде принимал всё как должное, восхищался его удачливостью, напором, силой. Неужели не видел, как тесть мог неожиданно облагодетельствовать кого-то из сотрудников, приблизить, щедро вознаградить, мог и унизить, подавить, вышвырнуть с работы, не задумываясь, что будет с человеком, попавшим в опалу.
Почему так поздно в нём, Алексее, возникло внутреннее сопротивление, желание дистанцироваться от влиятельного родственника. Тесть не мог смириться со скупым, как ему казалось, освещением в газете его кипучей деятельности по переустройству села. Иван Васильевич жаждал публичного признания своих заслуг. Слово «пиар», резавшее слух, прочно вошло в его лексикон. Не зря в корпорации особенно ценились специалисты по рекламе.
Почему теперь, когда так жестоко расплатился Иван Васильевич за непосильную гонку, он, Алексей, не может простить себе, что не замечал многого или не хотел видеть. Возможно, вмешайся они с Ларой вовремя, трагедии можно было избежать. Причина недуга была не только в аварии. Медики пришли к выводу, что за рулём произошла кратковременная потеря сознания. Здоровье не выдержало того ритма, который тесть избрал для себя в последние годы.
Ведь близкие понимали, что не деньги, не желание достичь каких-то заоблачных высот, двигало им, всё было значительно проще. Власть над людьми стала для него единственно значимой целью, к которой он рвался, забыв обо всём. Казалось, так будет всегда, он упивался своим положением, немыслимой прежде свободой карать и миловать. Ради этой возможности повелевать чужими судьбами Иван Васильевич без раздумий расставался с тем, что прежде было значимо и дорого для него.
Под ноги капризной и ветреной особе, по имени Власть, он бросил репутацию, счастье близких, доверие друзей, семью, - все, чем живёт человек, не познавший этой всепоглощающей страсти. И вот теперь ссутулившийся, встречавший жену заискивающим взглядом, он вызывал острую жалость и горестное чувство досады, что так нелепо обошлась с ним судьба, а может быть, он сам так обошелся с нею.
Алексей с грустью думал, как дорого заплатили они за стремление Ивана Васильевича преуспеть в новых жизненных реалиях. Прежде ему казалось, что тем руководит жажда наживы, слепая в своих крайних проявлениях и потому бессмысленная.
Ежегодно перестраивавшийся особняк, новые машины, к которым не успевали привыкнуть, покупка антиквариата, драгоценностей – всё это вызывало недоумение у родных, но возражать хозяину и добытчику не осмеливались. Самым ходовым словечком у Ивана Васильевича, над которым потихоньку посмеивались домашние, стало «вкладываться».
Душевное беспокойство, которое томило его, требовало выхода. Алексей подолгу бродил по городу, возвращаясь, варил кофе, и, прихлёбывая обжигающий напиток, открывал бумаги, оставленные Иваном Сергеевичем, много читал, выписывал, делал пометки. Он втянулся в эти ежедневные занятия и почувствовал, что только работа над книгой поможет вернуть утраченное равновесие.
Алексею страстно хотелось изменить свою жизнь, освободив её от пошлой и ненужной суеты. В литературном труде, которым бредил с юности, виделось единственное спасение. Он открыл рукопись со стихами Туроверова, выписанными изящным профессорским почерком, прочёл четверостишие, подчёркнутое карандашом, и почувствовал лёгкое головокружение.
Это значит: благополучию
Свою жизнь навсегда уступил,
Полунищую, самую лучшую,
О которой я Бога просил.
Он вспомнил, как однажды в разговоре с ним Иван Сергеевич, извинившись, достал тетрадь, что-то подчеркнул в ней, отложил и закрыл глаза. Алексей понял, что он устал и замолчал. Господи, ничего не бывает случайным. В его откровенности он уловил главное, что изводило Алексея, но до конца не было им осознано, а собеседник понял, и, казалось, оттуда посылал ему знак.
О многом говорили тогда c профессором. О жизни, которая для большинства обернулась чёрной стороной, о непростых отношениях в семье, особенно резко проявившихся в последнее время. Алексея задевало равнодушие жены, снисходительное отношение тестя. Он обмолвился, что тот никогда не забывал о его скромном происхождении. Неожиданно разоткровенничавшись, признался, что жена иногда резко обрывала отца, когда слышала колючие реплики, обращенные к зятю.
И вот теперь, читая подчеркнутые профессором строки, Алексей осознал, что не пренебрежительное отношение тестя изводило его, а собственная уступка удобному и комфортному существованию. Да, тогда он принял благополучие как должное, спокойно и естественно. Нет, всё было не так просто, он сдался, позволив тестю и жене распорядиться его жизнью, променяв что-то очень важное в себе на сытое благополучие. Он пошел на эту сделку, не задумываясь, потом настала пора платить по счетам.
Это задевало и вызывало внутреннее сопротивление, возможно, поэтому он был так пристрастен к Ларе, переложив на неё свою вину, свою неудовлетворённость собой.
Добавились и неприятные подробности скандальной деятельности тестя, которые Алексей узнал из оппозиционной газеты, выходившей в качестве приложения к популярному столичному изданию.
Редактором стал их бывший коллега, известный прежде своими прогрессивными взглядами, а оплачивалось издание крупным бизнесменом, положившим глаз на богатые чернозёмом земли. Газеты привозил Сашка тайком от супруги Алексея.
А информация и в самом деле была интересной. Вот и в этот раз они начали просматривать газеты, и незаметно увлеклись. Броские заголовки статей, обличавших нравы провинциальной буржуазии, не могли не вскружить головы читателям.
Подлинные и мнимые пороки высмеивались зло и остроумно. Крушили безоглядно, талантливо, не гнушаясь использованием самых нечистоплотных приёмов. Почти в каждом номере публиковались статьи владельца газеты о достижениях сельскохозяйственной науки, умело используемой на современных животноводческих комплексах.
Сашка рассказал и новые подробности из жизни редактора, учившегося когда-то с ними. Тот был на коне, заматерел, отстроил за городом роскошный особняк, прозванный в народе Санта – Барбарой, завёл охрану и прислугу. Приятели Алексея, которых редактор пригласил сотрудничать со своим изданием, назвали сумму, которую заплатили их руководителю за отказ от вышедших из моды принципов и взглядов.
Алексей и Сашка подолгу разговаривали, и однажды друг признался, что уже некоторое время встречается с Аллой Михайловной. Лара познакомила их, когда Алексей находился в больнице. Эта новость болезненно отозвалась в душе, он понял, что и здесь не обошлось без участия жены, раньше него догадавшейся, что с ним происходит.
Господи, Лара почувствовала его интерес к другой женщине. Что пережила она в самый трудный период их жизни. Несчастье с отцом, крушение привычного и устоявшегося быта, его болезнь и тягу к другой. И ничем не выдала себя, своего смятения, пожалуй, только заботливей и нежнее стала к нему. Сердце предательски забилось, он замолчал и побледнел, Сашка заметил это и замолчал,а потом перевёл разговор на другое.
Алексей попытался отогнать неприятные мысли, стараясь вникнуть в рассказ друга. На работу в газету Алексей решил не возвращаться. Провожая Сашку, он сказал о своём решении. Ему больше не хотелось участвовать в борьбе обладателей тугих кошельков, щедро оплачивающих услуги журналистов.
Необъявленная война разрушила привычный уклад их семьи, отняла или развела по разные стороны баррикад друзей юности. Это циничное и пошлое противостояние собирало свою дань, ломая человеческие судьбы, подрывая доверие близких друг к другу. Вспомнилось, когда-то прочитанное: «Как все пройдёт и эта война, но я с неё не вернусь». - А я вот вернулся, - с горечью подумал он, - надолго ли.
Алексей не находил себе места, внутренне проговаривая то, что хочет сказать Ларе. А что он скажет, что любит, что беспокоится, что не сможет жить без неё. Банально! Внешне ведь всё благополучно, жена внимательна и терпелива, только грустными стали глаза, и появились морщинки, которые он неожиданно заметил утром. Что он скажет ей, что слишком занят был собой, своими метаниями, что пропустил что-то главное, не заметив, как постепенно стали отдаляться друг от друга.
Жена погрузилась в работу, а он, что сделал он в этот трудный для семьи период.
Он ходил по квартире, выглядывал в окно, заслышав шум подъезжавших машин, но Лары не было. Порывисто отдёрнул штору, взглянул вверх, отметив, что небо непривычно ясное и звёздное. Вспомнилось прочитанное накануне:
В лицо пусть веет ветер встречный, —
Иди — и помни: Я велел.
Так говорил Господь, и млечный
На темном небе путь блестел.
Немного успокоился, но от окна уже не отходил. Лара приехала поздно, уставшая и поблекшая. Как-то она призналась Алексею, что москвичи готовят рейдерский захват корпорации, почувствовав, что должного сопротивления им не окажут. Иван Васильевич выбыл из игры, а Ирина после похорон Николая перешла к соперникам бывшего хозяина. Она была хорошо осведомлена о тех, кто мог быть заинтересован в уничтожении всесильного руководителя. К тому же у неё был солидный пакет акций.
Жена с грустью обмолвилась, что это дело времени, поэтому нужно принимать решение о продаже акций и выходе из корпорации. В тот вечер она приехала расстроенная и рассказала Алексею, что ей дали понять, как дорого может стоить сопротивление. Лара обмолвилась, что несколько дней её сопровождает одна и та же машина.
Алексей был потрясен её признанием. Как же он раньше не задумывался о том, что жена взвалила на себя неженскую ношу, а его пытается уберечь и оградить от возможных потрясений. Господи, она подыскивает ему работу полегче, а сама рискует жизнью, пытаясь расчистить завалы, оставленные отцом. А ведь теперь он во главе семьи, рассчитывать больше не на кого.
Решение пришло само собой:
- Я буду работать с тобой. С газетой вопрос решен, а преподавать пойду тогда, когда разберёмся с нашими противниками.
- Господи,- опешила Лара, - с твоим здоровьем в эту кутерьму. Ни за что. Я не хочу потерять тебя!
- Ничего, справимся, зато я буду всегда рядом. Займусь пока социальными вопросами. С информационным обеспечением справлюсь, да и руки будут развязаны. В газете сложнее дать достойный отпор этой публике, от имени корпорации сделать это будет проще.
А там посмотрим, кто – кого. Ты же скрыла от меня, как поливают отца. Вот в этом мне нужно разобраться самому, а потом будем решать, что делать дальше. Она никогда не видела мужа таким решительным и твёрдым.
Лара подошла, прижалась к нему и разрыдалась. Алексей растерялся:
- Ну, что ты, что ты! Я не оставлю тебя там одну. Слышишь? Я всегда буду рядом.
Он гладил её волосы, ощущая тонкий и нежный запах, исходивший от них, который всегда так волновал его.
В это мгновение Алексею показалось, что они остались одни в эпицентре урагана, разметавшего их прочный и надёжный дом, унёсшего друзей, разрушившего привычный уклад жизни, казавшийся прежде незыблемым, и спастись можно только крепко прижавшись друг к другу, сердце к сердцу, душа к душе. Для них обоих начиналась новая жизнь, выстоят ли они…
Стихи Н. Туроверова
http://fotki.yandex.ru/users/uwmadison/view/333521/?page=0