…А он и говорит: это будет сразу два праздника! День Ивана Сусанина и День революции.
Конечно-конечно, формально как бы два. А на самом деле – один: День вождения народов… Только Сусанин водил поляков, собственно, врагов Отечества, в окрестностях Исуповского болота, где они благополучно и сгинули. А революция водила-водила народ 70 лет вокруг марксистско-ленинского болота, да и сама же где-то там сгинула. А народ себе остался на берегу, дурак дураком, с пустой мошной и с пустым «мешочком» для души и духовности – ибо вышло всё. Износилось, истрепалось, на портянки пошло. И надо теперь еще куда-то вести, чтобы все это как-то исправить…
И я тогда ему говорю: осталось еще ввести День Моисея. Но это, наверное, только через 40 лет. И то - если прямо сейчас выдвинемся.
И он смеётся, мол, про Моисея уже известно, зачем он 40 лет народ по пустыне гонял. Он искал единственное место, где нет нефти!
Ну да, ну да… Вот и мы пойдем искать место, где нету нефти. Нефти, алюминия, палладия или кто он там, ядовиторадиоактивный гад, и других никелевых ценностей. Где не смердят в небо производственные монстры и людей не кормят дешевой китайской фигней за три копейки, ввезенной за нефтяные доллары из какого-нибудь Египта – за просрочку реализации...
Мы пойдем туда, где над густо-зелеными вершинами гор тает в лучах рассветного солнца последний туман. Туда, где на груди утёса-великана сегодня ночевала тучка золотая... Где щебечут птицы, не исковерканные химическими выбросами, и журчат родники, не изгаженные промышленными сбросами.
Где утром звенят лесные колокольчики, а вечером оглушительно стрекочут кузнечики и упоительно пахнут ландыши...
Где под красными осиновыми листьями прячутся красноголовые подосиновики, не впитавшие в свою плоть тяжелых металлов...
Где фарфоровые чашечки цветущей брусники со временем становятся пунцовыми терпко-сладко-горькими ягодами...
Где в ручьях плещется форель, в печке трещат поленья, а в синее от зимних сумерек окно заглядывает любопытный лосёнок...
Мы пойдем себе, пойдем... Не знаю, дойдём ли за 40 лет, но когда-нибудь обязательно дойдём. Если очень захотим.
И тогда мы первым делом отменим этот унизительный, горький праздник – День вождения народов.