Прочитал текст господина В. и лишний раз убедился, что марксизм – человеконенавистническая идеология. Что есть история, по Марксу? – Беспощадная эксплуатация и беспощадная война угнетателей против угнетенных. Война не на жизнь, а на смерть. А еще, конечно, – власть религиозного мракобесия. – Страшная клоака. Какой приговор ей можно вынести? – Все надо сжечь и на голом месте построить Новый Град для счастливых людей. А точнее – для угнетенных, еще точнее – для пролетариата, – потому что все прочие нелюди. И пошла писать губерния, сочинять построенное на ненависти к человечеству учение. Единственно истинное, единственно верное.
Радикализм Маркса вырос на абсолютном нигилизме и нашел отклик в душах всех нигилистов на земле. Отнять, посадить, уничтожить – вот чего требовали и требуют истинные марксисты. А еще – восхвалять и возвеличивать Новый Град. Именно этим более всего занимались наши большевики, маоисты, Полпот, Кастро, северокорейский вождь. Говорят, что нацизм – это идеология буржуазии, ее наиболее реакционной части. Но нацизм тоже отнимал и делил, как марксизм. Хотя отнимал не у всех, а у евреев, и раздавал не всем, а немцам. Здесь у него свой нюанс. Однако по жестокости обе идеологии – в одинаковой мере зверские. После договора 1939 года наш вождь выдал немецких коммунистов-эмигрантов Гитлеру на растерзание, это лишний раз говорит о том, что идеологическое различие здесь было несущественным. Марксизм и нацизм в одинаковой мере бескомпромиссны в вопросе реализации своей конечной цели: одни стремились окончательно покончить с частной собственностью и буржуазией, другие – окончательно решить еврейский вопрос.
Общество, построенное на основе Марксова радикализма не покончило с эксплуатацией, потому что насилие и обман (необходимое и достаточное условие для эксплуатации) не исчезли, а были возведены в степень. У нас много говорилось о сытости при социализме. Но мизерная зарплата инженера, учителя, врача, рабочего свидетельствовали об обратном. А пенсия в 120 рублей? Это ли не глумление над здравым смыслом! Твердили о равенстве. Однако правители жили в обкомовских домах, обедали в обкомовских столовых, пользовались спецраспределителями, спецсанаториями и спецбольницами, их дети учились в престижных школах и вузах. Партийцы получали дополнение к зарплате в конвертах. Куда еще шли отобранные у трудящихся средства? Прежде всего – на вооружение. Вожди столько наделали всякого оружия (бомбы, самолеты, ракеты, танки, пушки, химическое и бактериологическое оружие), что его хватило бы на уничтожение всего живого на земле тысячу раз. Далее – на помощь странам Африки, Азии и Латинской Амирики, которые обещали построить социализм. Еще далее – на подкормку компартий в капиталистических и развивающихся странах. На подготовку террористов, которая осуществлялась у нас и за рубежом. Воевали в Корее, Анголе, в Афганистане и других точках – все эти «мероприятия» пожирали то, что принадлежало народу.
Как я отношусь к истории? Спокойно. В истории борются и одновременно сотрудничают (сотрудничают!) несколько основных противоположных начал: свобода – несвобода, частная собственность – государственная собственность, граждане – власть, труд – капитал. На первом этапе отношения этих начал были грубыми, примитивными, разорванными (рабы и рабовладельцы), постоянно вели к конфликтам. Смысл общественного развития в том и заключается, чтобы они цивилизовались – национальные и социальные различия смягчились (не исчезли!), несвобода отступила. Почему частная собственность и буржуазия должны исчезнуть? Марксу это понадобилось, чтобы удовлетворить свой радикализм, чтобы в один миг (по историческим меркам) исчезли эллин и иудей, бедный и богатый и общество превратилось в некую массу, в которой все кошки серы, массу без противоречий, противоположностей, различий. 31 октября 2010 года
Для господина Ф. В первую очередь люди должны есть, пить, одеваться и т.д., сказал Энгельс. Энгельс указал на «есть, пить» для того, чтобы на широкую и глубокую потребность поставить основной марксистский тезис: каков способ производства материальных благ, таков и образ жизни людей. (Образ жизни – это учреждения и идеология, политика искусство религия и все прочее.) Как люди работают, так и живут. – Чтобы построить строгую логическую цепочку и сделать простой, понятной, доступной всю теорию. Цепочка получилась, теория вышла простой, понятной, доступной. Неслучаен ее успех в мире, особенно в России.
Как я понимаю проблему потребностей, которые на практике, в деятельности выступают как стремления? В «первую очередь» нужны человеку – есть, пить, возможность продолжить род, безопасность, знания, вера, красота. Свобода – как оборотная сторона, как продолжение необходимости и одно из первых условий активности. Во вторую очередь – то же самое, и в третью. Все эти потребности стоят рядом, в одной шеренге. Без возможности продолжить род человека вообще не будет на земле: чтобы есть, пить надо родиться. Безопасность – это здоровье и сила, сила индивидуальная и коллективная. Безопасность – это возможность спокойно трудиться и жить, есть, пить – не подавиться и не захлебнуться от страха. Без знаний мы остановимся в бездействии, не добудем пищи, умрем с голоду. Без знаний, веры и красоты человек – просто голая обезьяна. Знание, вера, красота, свобода – специфически человеческие предметы. Маркс нашел общий признак Homo, но не всеобщий, общую потребность, но не всеобщую. (У Гегеля эта мысль скрупулезно разработана.) Маркс абсолютизировал стремление добывать пищу, как Ницше – стремление к власти, как Гегель – стремление к знанию. (Впрочем, гегелевский принцип ближе к истине, чем принцип Марксов.) Всеобщую потребность, всеобщую цель, полагаю я, выражает стремление – жить по-человечески, то есть по нравственным законам, выработанным человечеством в тяжелых муках на протяжении тысячелетий. На них строится то, что мы называем образом жизни. Человек живет не для того, чтобы есть, он ест для того, чтобы жить.
Способ производства материальных благ, вырастающий на потребности есть-пить, можно принять за основание жизни (за одно из оснований). Но не за сущность, не за содержание, не за стержень, не за смысл и не цель. В философии Гегеля основание стоит ниже сущности, тем более – понятия, тем более – идеи, и не определяет предмет, не определяет его качества. Основание – феномен, близкий к средству. Оно – как фундамент в доме: на хорошем фундаменте можно построить дворец и тюрьму, на скромном – дворца не построишь, а приличное жилище – вполне. Способ производства материальных благ не определяет образ жизни людей, но лишь создает основание как для свободной жизни, так и жалкого существования под диктатором. Политические порядки у различных народов, стоящих на различных ступенях экономического развития, свидетельствуют об этом.
Почему Маркс абсолютизировал потребность есть-пить и способ производства материальных благ? Этого требовало его понимание роли пролетариата в истории как мессии, призванного спасти человечество от всех бед, прежде всего – эксплуатации. Если пролетариат создает главные ценности – его право взять власть любым способом. Революции – локомотивы истории. Диктатура пролетариата законна, и легитимируется она не Богом, а наукой, названной историческим материализмом. А если легитимна диктатура, то оправдано и уничтожение буржуазии и ее пособников – священнослужителей, интеллигенции и всех прочих. Здесь все стройно и логически связано. Я возражаю против отделения революционной теории Маркса от его экономических идей, изложенных в «Капитале», потому что идея эксплуатации является основным горючим материалом революционной теории. Если нет эксплуатации – зачем революция и диктатура?
Труд создал человека, сказал Энгельс. С этим не поспоришь. Но какой труд? У Маркса и Энгельса, естественно, пролетарский, то есть преимущественно физический. Труд интеллектуальный у классиков – в тени, где-то за спиной пролетария. Труд как организация, ответственность, риск, то есть – предпринимателя (буржуа), игнорируется. Буржуа – эксплуататор, экспроприатор. Поэтому экспроприаторов экспроприируют. Труд, действительно, создал человека, но главным образом – труд интеллекта, чувств, нравственных и прочих, воли. Духовная деятельность ведет человечество, она царствует во всех сферах, включая материальное производство. Архитектор, в отличие от пчелы, строит дом сначала в своей голове, потом переносит проект на бумагу и отдает его в руки предприимчивого человека с капиталом, который подсчитывает все расходы и возможные доходы. Строители появляются в конце. 3 ноября 2010 г.