Если бы меня попросили рассказать о своей жене, я бы напрочь отказался. Рассказывать о ней можно бесконечно, а можно и в пяти словах, как о море, например. Огромное, бездонное, неотразимое, величественное… Что скажешь ещё, если не раскрывать подробности?!
Да и какими словами расскажешь как, например, в прошлый выходной утром она напекла блинов и подала мне в постель.
- Мещанство! Бытовщина, - скажете Вы, - Старосветские помещики.
- А чего ж Вам надо! – промолчу я в ответ.
И вслух похвастаюсь, что в этот выходной уже не блины, а блинчики были постряпаны. Тонкие поджаристые, полупрозрачные. Сквозь них можно затмение солнца наблюдать. Блинчик с мёдом, блинчик с творогом… Выбирай, кушай и наблюдай затмение.
Вот уж больше тридцати лет я и нахожусь в затмении такого обаяния. Она, как кораблик в море. Издали неприметный, словно игрушечный. А ближе подходит, становится большим, огромным, великим.
Ростом она средняя, внешность самая обыкновенная. Нос курносый, губы полные, волосы светлые, теперь уж убелённые сединой. Брови густые. А глаза… Они не поддаются описанию. Голубые, пронзительные, добрые, умные и внимательные. От них ничего не скроешь. Посмотрит и весь я перед ней, как на ладони. Да я и не прячусь. Я будто стою на берегу открытый всем ветрам и солнцу и любуюсь своим корабликом. Он всё больше становится с годами, всё величественнее.
А я становлюсь всё счастливее