На следующий день я слонялся по кораблю, обдумывая, стоит ли сходить к Монтойя или пока лучше повременить. Хотелось самому провести испытания. Казалось, будто бы не будет меня на борту, и все пойдет наперекосяк. Еще раз просмотрел составленную программу и, не найдя в ней изъяна, хотел, было, отправиться на "Звездный Странник" с кем-нибудь пообщаться. Но тут запищал сигнал вызова, и на ближайшем мониторе появилось улыбающееся лицо Алисану.
Оказывается мой элефантийский друг на время оставил Посвященных, чтобы встретиться со мной. Конечно же, я, махнув рукой на предосторожности, прыгнул в космокатер и рванул на планету. Послушная "Муха-2", роняя искры, пронеслась сквозь атмосферу и не менее стремительно покатилась по стеклобетонному покрытию космодрома, остановившись, как обычно, около жилых домиков. Почти бегом пересекаю поселок и попадаю в весело галдящую толпу аборигенов, радостно приветствую старых знакомых, и вот, наконец, мы крепко обнялись с Алисану. Мне было хорошо среди элефантийцев, их свистящая речь давно уже не казалась чужой, не приходилось подбирать слова, они возникали сами, складывалось впечатление, будто говоришь на хорошо знакомом языке, на котором просто долго не разговаривал.
- У тебя изменилось произношение, - улыбаясь, заметил мой друг.
- Это хорошо или плохо?
- Конечно, хорошо, люди коверкают слова, а ты разговариваешь правильно!
- Раньше никто не говорил мне об этом.
- Зачем, - он только плечами пожал.
Я скинул обувь и босиком ходил по траве, чуть ли не повизгивая от восторга. Теплый пахнущий джунглями ветерок ласково касался обнаженной кожи, играя в волосах, которые мне почему-то больше не хотелось стричь под три миллиметра. Людей вокруг не было. Поблизости находились только элефантийцы, вернувшиеся к своим обычным делам. Они плели циновки, дубили кожи, шили упряжь для слонозубров, которых уже начали объезжать. Мне предложили прокатиться на одном из них, это была светло-коричневая самка с маленькими изящными рожками, она, игриво взбрыкивая, пошла под седлом, двигаясь почти так же, как земная лошадь. И тут, разговаривая со своим гарцующим скакуном, непроизвольно перехожу на ривси.
- Алисану, - обращаюсь к своему змеекожему другу, - А теперь я правильно говорю?
- Да, - на этот раз он почтительно склонил голову.
Прыгаю с седла прямо ему под ноги.
- Ну, перестань! Пусть все будет, как прежде!
- Как прежде уже не будет, Ольф, - мягко произнес абориген.
- Почему?!
- Пойдем, нам надо поговорить, - сообщил он.
- Ну, так говори!
- Тебе ведь известно, что я теперь живу у Посвященных?
- Конечно! И меня интересует абсолютно все!
- Мне больше нельзя бегать по дороге войны, - с сожалением сказал он. - Необходимо отложить яйцо, а потом…
- Что потом? - мое любопытство разгорелось с новой силой.
- Меня должны посвятить, - он говорил гордо и в то же время немного с грустью, словно был вынужден отказаться от чего-то привычного и дорогого ради важного, ответственного дела.
Мы вошли в просторный шалаш и опустились на циновки.
- Тебя приглашают Посвященные, - продолжал Алисану, - Они велели передать в подарок вот это. Он развернул сверток, и оттуда показался пояс, покрытый замысловатыми рисунками вместе с еще двумя предметами впридачу. С любопытством рассматриваю лежащие на куске шкуры вещи, вне всякого сомнения, являющиеся продуктами высоких технологий. Алисану взял пояс, предлагая надеть, застегнул его на моей талии и коснулся какой-то кнопки. В тот же миг тело стало настолько легким, будто на Элефанте вдруг исчезла сила тяжести. Почти непроизвольно я оттолкнулся от пола, привычно перекувыркнувшись в воздухе, осторожно задел крышу, и поплыл обратно. Элефантиец поймал меня, коснулся пояса, выключая антигравитационное устройство.
- Алисану, откуда?!! - вырвалось у меня.
- От Посвященных, - таинственно ответил он, затем, взяв со шкуры второй предмет, вложил его в мою руку и сказал, - Тут две кнопки, светлую, пока, не трогай и, ни в коем случае, не касайся руками лезвия.
Вероятно, я отвесил челюсть от такого заявления, но, тем не менее, не откладывая, нажал на темную кнопку, и в моей руке неожиданно оказался великолепный зеленоватый клинок. Вполне сознательно касаюсь им угла загнувшегося края циновки, и силовое лезвие, не встречая преграды, проходит сквозь высохшие лианы, отрезая небольшой кусок.
- Что будет, если нажать на светлую кнопку?
- Бластер.
- Где зарядное устройство? Какие нужны параметры тока?
- Не понимаю, - разводит руками Алисану, - Мне сказали, что ты разберешься сам, - он указал взглядом на третий предмет.
Снова нажимаю на темную кнопку, и клинок послушно растаял. Я сразу же пристегнул к поясу оружие. Беру из рук элефантийца круглую коробочку, и она тоже находит свое место рядом с силовым мечом. Снова снимаю ее, повертев в руках, сдвигаю едва заметную крышечку и касаюсь находящейся под ней сенсорной панели. Засветился небольшой экранчик, словно в моих руках заработал коммуникатор. Появились слова на языке ривси. К собственному удивлению мне удалось легко разобрать их, прекрасно понимая текст. Алисану внимательно наблюдает за мной, поэтому начинаю читать вслух состоящие из сплошных техницизмов фразы, и замечаю дикий взгляд элефантийца. Легко останавливаю движение слов по экрану, коснувшись соответствующего пункта меню. Наши взгляды встретились, и тут вдруг чувствую, как стенки шалаша начинают расплываться, и перед глазами возникают быстро сменяющие друг друга картинки механизмов, а затем появляется фигура крылатого ривси. По-моему, я даже закричал тогда, забыв, что подобные явления у меня уже были.
- Алисану! Кто такие ривси?
- Ты - ивси! - торжественно констатировал он, опускаясь передо мной на колени.
- Я человек!!!
Но элефантиец только склонился ниже, выражая полную покорность. Это было противоестественно и невероятно, но, в тот же момент, почему-то возникло странное удовлетворение от его слов и, вместе с тем, осознание противоречивости собственных эмоций. Снова в мозгу бились неземные образы, вызывающие жгучую пульсирующую боль. Восемь месяцев мне пришлось прожить с этой болью, загнанной далеко вглубь. Я научился не замечать ее, но она присутствовала всегда. Об этом не знал никто. Это не просто физическая боль, здесь примешивается чувство утраты чего-то очень и очень важного, плывущего в водовороте противоречий. Сквозь пелену образов вижу склоненного Алисану, беру его за плечи, поднимая с пола.
- Пожалуйста, встань! Я не ривси! Я человек! А ты мой друг!
Он поднял на меня наполненные ужасом глаза.
- Алисану, прошу тебя…
- Вы можете приказывать.
Едва не задохнувшись от такого, говорю первое, что пришло в голову:
- Приказываю тебе быть свободным! Ты по-прежнему мой друг! Я человек, пойми, а не какой-то поганый ривси!
Он наконец-то встал, осторожно разжал мои пальцы на своем плече и тихо сказал:
- Прости меня, Ольф!
- Прошу тебя, будь прежним! Я думал, что изучал только язык и загрузил в свой мозг черт знает что!!!
Он провел хоботком по моему лбу, потом прошелся по макушке и спросил:
- Тебе очень больно?
- Конечно! Скорее зови Питера!
Элефантиец снял с пояса коммуникатор и заговорил с Железновым, я же позволил себе свалиться на циновку, не в силах разорвать пелену все поглощающей боли. На этот раз было даже хуже, чем после переговоров с чужаками.
Спустя какое-то время из багрового тумана прозвучал человеческий голос:
- Рольф! Ты меня слышишь?
- Питер, - говорю, с трудом заставив себя отозваться, - Все как в прошлый раз, даже еще хуже!
Дальше не помню ничего. А когда проснулся, все было почти нормально, голова, конечно, болела, напоминая о вчерашнем, и вставать совершенно не хотелось. Но, прокрутив в памяти события предыдущего дня, прихожу к выводу, что на этот раз валяться в постели не стоит. В любом случае надо встать и быть готовым общаться с кем потребуется.
За компьютером сидел Джексон, судя по всему, он играл во что-то азартное. Это можно было понять по тому, как он, довольно ухмыляясь, водил пальцем по сенсорной панели. Но это не помешало ему заметить, что я уже сижу на кровати и вовсе не сплю.
- Доброе утро! - радостно заметил он.
- Привет! А где Алисану? - спрашиваю, вставая.
- Ты куда это собрался? - возмутился Нгамо, - Один никуда не пойдешь!
- Кончай! Восемь месяцев пришлось прожить с этим и ничего.
- Полстанции на уши поставил и ничего! - восхитился он.
- Почему полстанции?
- Он еще спрашивает! - воскликнул Джексон, - Вчера подняли всех, кто с твоими материалами работал! Там никто ничего понять не может, а он, видите ли, гипнокурс сам себе устроил!
Нгамо извлек себя из-за стола и заявил:
- Давай, топай, куда тебе надо и живо обратно! Сейчас тут куча народу будет!
Подхватив комбинезон, одеваюсь.
- Я тебе больной, что ли, какой-то, чтобы из-под одеяла с людьми разговаривать?
Он захохотал.
- Максимов в своем репертуаре! - восторженно произнес мой друг.
Решив, что встречать гостей, делая зарядку, все же лучше, чем, лежа в постели, начинаю выполнять облегченный вариант стандартного комплекса упражнений и на Джексона внимания не обращаю. Судя по всему, такое мое поведение его устраивало, потому что он вернулся к прерванному занятию. Как ни странно, голова болела совсем немного, даже пожевать чего-нибудь захотелось, а поскольку никто не приходил, обращаюсь к Нгамо:
- Между прочим, мне есть хочется, - сообщаю ему.
- Топай на кухню, но на улицу один не суйся! Понятно?
- Ага! - соглашаюсь с ним, выскальзывая за дверь, и только тогда до меня дошло, где нахожусь в действительности. В больницу притащили. Впрочем, а почему они должны были иначе поступить.
Кибер вручил мне какое-то овощное варево со стаканчиком сока, и, прихватив все это, я выпрыгнул в окно, чтобы устроиться под кустом в приятной компании миски с едой. Успеваю опустошить ее, прежде чем появилась Светлана. Вручаю ей сок, чтобы отправиться за добавкой.
- Несносный мальчишка! - погрозила пальцем Марше, - Тебя в детстве через двери ходить учили?
В конце концов, именно она привела меня к Питеру. Поздоровавшись, Железнов встал из-за терминала и пригласил нас в соседнюю комнату.
- Присаживайтесь, подождем, пока люди соберутся, - сказал он, указав мне на отдельно стоящее кресло.
- Собственно говоря, что здесь предполагается? - спрашиваю у него.
Железнов как-то странно посмотрел и снова попросил подождать, ничего не объясняя. Вскоре появились Хмельковский с Монтойя, Джексон с Алисану, лингвист Игнасио Эспинола, Эрик, еще двое врачей и трое членов Ученого Совета. Успеваю поговорить только с элефантийцем, он то и поведал, что предстоит эксперимент с нашим с ним участием.
- Мы с тобой должны будем повторить вчерашние действия?
- Именно так мне сказали, - подтвердил Алисану.
У меня на голове закрепили электроды и начали задавать вопросы. На этот раз никто не избегал темы, связанной с ривси, наоборот, все спрашивали именно о результатах гипнообучения. Но, как ни странно, неприятных ощущений не возникало, чем присутствующие оказались несколько удивлены. Затем мы с Алисану повторили вчерашние действия, и ни у него, ни у меня не возникло при этом каких-либо особенных эмоций.
- На этом месте мы остановились вчера, - сообщаю присутствующим.
- Опишите Ваши ощущения на данный момент, - просит Карлос.
- Ничего особенного не чувствую, - отвечаю ему, - Могу только сказать, что эти вещи почему-то кажутся мне знакомыми. И как следует обращаться с компьютером ривси мне, судя по всему, известно.
- Откуда Вы можете это знать?
- Только из языкового гипнокурса, другого источника быть не может.
- Известно ли Вам, Максимов, что избыток неосмысленной информации, полученной путем гипнообучения, может привести к возникновению психических расстройств у обучавшегося?
- Разумеется, но я изучал наполовину знакомый язык и никаких особых неприятностей не ожидал.
- Тем не менее, вместе с техническими терминами и чуждыми человеку понятиями Вы загрузили в свой мозг избыточное количество информации.
- Если у Вас имеются сомнения в моей нормальности, готов пройти любые предложенные Вами тесты.
- Видите ли, Максимов, - снова заговорил Монтойя, - В Вашем случае целесообразнее использовать иной метод. Вы будете находиться под постоянным наблюдением, пока не ознакомитесь со всем имеющимся объемом информации, а уже потом пройдете тесты.
- Хорошо, - соглашаюсь с ним, - Могу хоть сейчас перевести текст, записанный в компьютере ривси.
- Давай, Рольф, - потребовал Хмельковский.
Включаю минимальную скорость движения записи и начинаю читать. Все шло нормально, несмотря на невозможность интерпретации ряда технических терминов и отсутствия аналогичных устройств, созданных людьми. Каждый раз, как будто перед глазами, возникала соответствующая картинка чего-то совершенно чуждого человеку. А потом вдруг замечаю пузырек с нашатырным спиртом у себя под носом.
- Великолепная защитная реакция! - откуда-то издалека доносится восхищенный возглас.
- Что, собственно говоря, произошло? - спрашиваю стоящую рядом докторшу.
- Вы закончили перевод и потеряли сознание, - сообщает она.
- Черт побери! - само собой вырвалось у меня.
Кто-то еще что-то говорил, но я не разобрал смысл, потому что вдруг запел Алисану. Поворачиваюсь в его сторону и неожиданно замечаю, что слова незнакомой песни кажутся мне чем-то забытым, и в то же время хорошо известным, и очень древним. Откуда-то из глубин памяти сам собой начинает всплывать текст. Не знаю почему, но мне необходимо было присоединиться к элефантийцу, и вот мы с ним уже поем вместе. Вместо мелькания образов возникает абсолютно нормальное понимание текста, несмотря на присутствие в нем понятий, связанных с межзвездными путешествиями, давно и прочно забытыми на Исётюёи.
Песня выражала чувство утраты навсегда покидаемой родной планеты, жить на которой больше нельзя. Как потом выяснилось, мне это было понятно даже лучше, чем Алисану, который после пения вновь склонился передо мной. Теперь была уже не та омерзительная поза покорности, как в прошлый раз, поэтому мне было легче вытерпеть это. Откуда-то возникло осознание того, что следует делать дальше. Я встал и заговорил на ривси, причем фразы складывались сами собой без какого-либо усилия с моей стороны. Алисану склонился еще ниже, принимая такое же положение, как вчера.
- Освобождаю тебя от клятвы верности, - говорю ему, не обращая внимания на то, что все присутствующие в комнате люди шокированы происходящим.
Элефантиец поднял испуганный взгляд. Подаю ему руку, заставляя подняться.
- Ты по-прежнему мой друг, Алисану. Я встречусь с Посвященными, и они не будут больше дожидаться бросивших вас канинуси.
Он поднял на меня испуганный взгляд.
- Я человек! - говорю по-русски, прекрасно зная, что он понимает меня. - Пойми это Алисануё, - называю его полным именем, окончательно признавая равным.
На нас были устремлены встревоженные взгляды присутствующих, следовало объяснить им, происходящее, поскольку люди могли уловить лишь отдельные слова, в целом не понимая ничего. У них форменным образом вытягивались лица, когда они, наконец, узнавали, что же свершилось перед их взорами. Все были потрясены, осознав, кто такие элефантийцы на самом деле. Каждому из нас было трудно понять это. Они ривси и в то же время не ривси, а их рабы, генетически измененные потомки высокоразвитой цивилизации.
- Тебе не стоит пока лететь в джунгли, - прервал затянувшееся молчание Хмельковский.
- Потомки ривси ждали тысячу лет, подождут еще пару месяцев, правда, Алисану?
- Да, Ольф, - он сделал движение, означающее согласие, - Теперь ты можешь приказывать им.
- Так вот, - снова перехожу на ривси, - Передай им, что я не хочу, чтобы они оставались рабами. И еще скажи, что у меня только одно условие.
В глазах элефантийца снова появился страх.
- Передай им, я требую, чтобы они прекратили войну и договорились с шивилани.
- Это невыполнимо, Ольф, у наших врагов есть свои Посвященные.
- Которые способны разговаривать с вашими.
- Да.
- Скажи, если они не договорятся, их обиталище будет уничтожено, для этого даже на планету спускаться необязательно!
- Они не смогут сделать это быстро.
- Полагаю, теперь шивилани тоже можно приказывать?
- Да, нужно только повторить обряд.
Нахожу взглядом Светлану.
- Светочка, - говорю, - Доставь, пожалуйста, нашего общего друга прямо к Посвященным, и пусть он покажет, где располагаются соответствующие индивиды шивилани.
- Хорошо, - отозвалась она, - Только не вполне понимаю смысл ваших действий.
- Мы тебе все объясним, кстати, прежде чем куда-либо лететь, необходимо посидеть за столом в компании с Алисану.
В глазах элефантийца засветились искры восторга. В то же время ловлю на себе встревоженные взгляды людей, которые по вполне естественным причинам, мало что поняли, поэтому опускаюсь в кресло, ожидая вопросов.
- Может быть, Вы подробнее объясните происходящее, - медленно произнес Луис.
- Безусловно, - отвечаю, - Но получится довольно длинный рассказ, запись будет доступна всем, а пока хочу попросить что-нибудь обезболивающее.
- Снова головная боль? - спрашивают меня.
- Да, причем, сильная.
- Присутствует ли еще какой-нибудь дискомфорт?
- Пожалуй, да, жуткая усталость.
- Это не плохо, - ответили мне.
- Видений у Вас нет?
- Сегодня были, вчера тоже, сейчас нет.
- Ты меня видишь? - спрашивает Светлана, приблизившись ко мне.
- Нормально вижу, - говорю ей, - Светочка, прошу тебя, доставь Алисану домой.
- Хорошо, - соглашается она.
Вот так и получилось, что "Гремящая Радуга" ушла на испытания без меня. И неожиданно свободного времени оказалось много. Всего лишь два часа в день мы с Игнасио занимались акнианскими материалами. Большую продолжительность работы с языком ривси я не выдерживал, потому что каждый раз повторялся жесткий приступ головной боли. Тем не менее, спустя несколько дней, интересуюсь, почему не появляется второй лингвист - Кристина Лавуазье. Эспинола тяжело вздохнул и поведал, что мне многое не говорили. Оказывается, пока мы занимались ремонтом, они с Кристиной и двумя элефантийцами сумели разделить имеющуюся запись на две части, отделив все, касающееся инопланетной техники. Первоначально предполагалось, будто именно техницизмы вызывают негативные последствия при гипнообучении инопланетному языку.
- Подожди, как же так, ведь у меня все видения связаны с крылатыми ривси!
- Да?!! - воскликнул Игнасио, - Кто об этом знал?
Я задумался, но так и не смог вспомнить, рассказывал ли кому-то об этом или нет.
- Мы с Кристиной бросили жребий, - продолжал Игнасио, - Кто из нас будет первым проходить гипнообучение. И вот теперь уже целых два месяца у нее не прекращаются галлюцинации. Она больше не считает себя человеком.
Эти слова обрушились на меня, словно метеороидный рой, на субсветовой скорости, мчащийся навстречу кораблю.
- Почему ничего не сказали мне?!
- Тебя берегли, - усмехнулся Эспинола, - От тебя слишком многое зависит при возможном контакте с чужаками.
Идея, в целом, понятна, но не в моих привычках откладывать надолго подобные вещи, поэтому прошу Игнасио показать, где находится Кристина.
- Думаешь, сможешь помочь ей? - недоверчиво спросил он.
- Да хоть поговорю с человеком, она же сейчас другого языка кроме ривси не понимает!
- Попробуй, я буду находиться в соседнем помещении, - сказал он.
И вот открываю дверь, и вижу совершенно пустую каюту, в которой оставлены лишь кровать и стол. Почувствовав движение, Кристина обернулась. Вижу осунувшееся лицо, заплаканные глаза, неряшливо торчащие волосы, но при этом голова женщины гордо поднята и, кроме того, она была полностью обнажена.
- Приветствую Вас, миледи, - говорю на ривси.
Она сразу же вскочила с радостным возгласом, и в тот же миг вместо Кристины я увидел крылатую змеекожую красавицу ривси. Она была восхитительна! Изумительные желтые глаза широко открыты, милый оранжевый хоботок мечется из стороны в сторону на светящемся от счастья лице, яркие розовые с желтыми полосками крылья возбужденно взметнулись за спиной. Тело грациозно изогнулось, и я шагнул вперед. Мы одновременно бросились друг к другу и говорили, говорили обо всем: о любви и одиночестве, о радости встречи и о бесконечности межзвездных дорог. Но лишь коснувшись своими губами губ прекрасной Эвилинюю, осознаю, что вместо этого должен был бы провести хоботком по ее милому лицу. Сразу все встало на свои места. Снова навалилась боль. Заметив, что я немного отстранился, Кристина грустно сказала:
- Нам необходим квисс.
Она имела в виду летающую полуразумную разновидность ривси, без которой сексуальные отношения невозможны.
- Мы обойдемся без него, - сообщаю ей, уже решив, каким способом объясню Кристине, что она человек.
- Каким образом, Рольф? У тебя такое странное имя, - загадочным тоном произнесла Эвилинюю.
- Я покажу тебе!
И показал, а потом, называя по-английски части ее тела, объяснял ей, чем люди отличаются от ривси.
- Меня зовут Кристина, - раздельно произнесла женщина.
- O`кей! Очень рад, что ты это поняла.
С трудом заставив себя встать, натягиваю комбинезон, Кристина попросила подождать, тоже начав одеваться. Мы вышли вместе.
- Игнасио, - тихо произнесла она.
- Узнала! - обрадовался Эспинола и шагнул, было, к ней, но бывшая Эвилинюю не знала, как отреагировать.
Легонько подталкиваю ее к Игнасио и, прислонившись к переборке, говорю:
- Если захочешь вызвать меня на дуэль, давай отложим это хотя бы до вечера. - Почему… - удивился он, затем, опомнившись, встревожено спросил, - Как вы оба себя чувствуете?!
- Нормально, - не поняла Кристина, переводя недоумевающий взгляд с одного из нас на другого.
- Как всегда после работы с языком, - отвечаю, - Дойду сам, а ты лучше останься с ней.
- Спасибо тебе, Рольф, - не в силах сдержать свою радость, горячо поблагодарил Эспинола.
Тогда я кое-как доплелся тогда до кабинета дежурного врача. Перед глазами непрерывно стояло прекрасное лицо Эвилинюю с изящным оранжевым хоботком и огромными желтыми глазами с кружками расширившихся зрачков. Вошел, держась за переборку, и сразу плюхнулся в стоящее у входа кресло, а затем, подняв взгляд на находящуюся в кабинете Хуаниту, попросил что-нибудь от галлюцинаций.
- У Вас же их не было, что произошло? - спросила докторша.
Рассказываю ей, как поработал с Кристиной, и что из этого вышло.
- Вы нормально разговариваете, - сообщила она, - Голова кружится?
- Не знаю! - говорю ей, - Но я вижу то Вас, то крылатую женщину ривси на Вашем месте.
Дальше Хуанита не рассуждала, натыкала уколов и попросила полежать на кушетке, а сама ушла. Она хотела взглянуть на Кристину, с которой к тому времени уже успели намучиться. Сейчас им с Эспинолой в любой момент могла потребоваться помощь, особенно, если Лавуазье снова вообразит себя инопланетянкой. Но, благо, этого не случилось. А поскольку кушетка была жесткая, пришлось вставать и топать через полстанции на "Мерцающую Стрелу", где мы жили вместе со Светланой Марше, пока "Гремящая Радуга" проходила испытания.
Не хотелось даже думать, как отреагирует моя возлюбленная на ситуацию с Кристиной, в голове вертелись совсем другие мысли. Почему, например, акниаи передали нам запись языка, включающую в себя не нужные ни нам, ни им подробности? Возможно, они знали, что у нас при этом возникнут сложности, тогда получается, что запись является миной замедленного действия. С другой стороны, мы с Иирхсом уже говорили на эту тему, он искренне удивился, узнав о происходящем со мной, и посоветовал не торопиться с изучением языка. Да, еще одно, "страус" сказал, что с подобными явлениями они никогда не сталкивались. Но, с другой стороны, свой собственный язык акниаи давно забыли и теперь говорят исключительно на ривси.
Вскоре пришла Света.
- Не надо оправдываться, Максимов, мне уже все известно, - с порога сказала она в ответ на мою робкую попытку объясниться, - Ты помог бедной девочке, с которой не знали, что делать, и закончим на этом, - она села рядом со мной.
Целуя ее пальцы, говорю, что это, наверно, все, на что я способен сегодня.
- Лучше скажи, тебе никакие ривси больше не мерещатся?
- Нет, Светочка.
- Но тебе совсем плохо?
- Угу.
Она ушла к умывальнику, принесла мокрую тряпку, и, положив ее мне на лоб, объяснила:
- Этим способом пользовалась моя прабабушка, может быть, и тебе поможет.
- Спасибо, - взяв ее за руку, усаживаю рядом, - Светлана, попробуй угадать, чего ради акниаи подсунули нам запись языка, насыщенную интимными подробностями?
- Понятия не имею, - пожала плечами Марше.
- Света, давай рассуждать логически, это очень важно!
- Что очень важно? - спросил появившийся в дверях Нгамо, следом за которым шла Софи.
Объясняю им суть дела.
- Что ты сотворил, нам уже передали, - ухмыляясь, сообщает Джексон.
- Нет, Нгамо, ты лучше скажи, надо ли нам знать, как размножаются инопланетяне, чтобы общаться с другими инопланетянами?
- Почему нам не надо это знать? - любопытствует Софи.
- Я не так выразился. Первоначально мы пришли к выводу о том, что техника ривси принципиально отличается от нашей, поэтому при гипнообучении человек усваивает информацию, которую не в силах осмыслить.
- Так было с тобой, Кристина технических терминов не знает, - возразили мне.
- Вот именно! Но мне пришлось достаточно долго жить с неосмысленными знаниями и, при этом, нужно было работать, а Кристина сошла с ума сразу после гипнокурса!
- Вот именно, Рольф, - с жаром заговорила Софи, - Ты работал и занимался совсем другими делами, а она, как лингвист, ни о чем другом, кроме языка, не думала!
- Дело не в том! Ее на сексе по-ривсиниански заклинило! Знали бы вы, что мне сегодня привиделось!!!
- И что же? - вопрошает Нгамо.
- Максимов! - возмутилась Марше, - Я, что с тобой сегодня делать должна?!
- Ничего. Запиши наш разговор.
- Черт побери! - воскликнула моя капитанша и обратилась к киберсистеме своего корабля, - Бетти!
- Да, мамочка!
- Запиши разговор и соедини нас с… Карлосом Монтойя.
- Хорошо, мамочка, - отозвалась машина.
Рассказываю о своих экзотических видениях, после чего поднимается шум и гвалт. Все трое, перебивая друг друга, высказывают предположения, одно другого загадочней.
- Что у вас происходит? - интересуется появившийся на экране главврач.
- Максимов собрание проводит на тему об интимных отношениях ривси, - деловым тоном сообщила Марше под смешки Софи и Нгамо.
- Я вижу, Максимов чуть живой лежит, а вы тут кричите, как стая мадагаскарских попугаев.
- Почему именно мадагаскарских? - полюбопытствовал Нгамо.
- Послушайте, Карлос, - обращаюсь к Монтойя, - Вот Вы психоневролог, так.
- Безусловно, и что дальше?
- Возьмите у Бетти запись нашего разговора и попытайтесь ответить на вопрос, зачем акниаи возят с собой и передали нам информацию, имеющую ценность только для самих ривси?
- Вероятно, у них не было другой записи, - глубокомысленно предположил Нгамо.
- Эту запись могли сделать только ривси, причем лишь для себя и себе подобных!
- Вы сами ответили на свой вопрос, Рольф, - заметил Монтойя, - Эту запись сделали одни ривси для других.
- Ну?
- Акниаи с самого начала говорили с Вами на ривси, логично предположить, что у них нет другого языка и другой записи.
- В этом что-то есть, - сказала Софи.
- Ты думаешь?
- Ага.
- Запись прослушаю прямо сейчас, - говорит Монтойя, - Но Вы, Максимов, - он указал на меня обвиняющим перстом, - Закончите дискуссию и будете спать, если Вам нужно…
- Только без Ваших снадобий, - перебиваю его.
- Спите без них, - усмехнулся он и исчез с экрана.
- А на самом деле, зачем? - вслух подумала Софи.
- Главное не это, для чего возить с собой на межзвездные расстояния абсолютно бесполезную информацию, - произнес Нгамо.
- Значит, они рассчитывают на встречу с ривси, - высказалась Светлана.
- О чем следует подумать и нам, - продолжаю ее мысль.
Еще некоторое время мы обсуждали обнаружившуюся подробность, а дальше не помню, поскольку заснул задолго до окончания разговора.
С того дня работа с языком приобрела совсем иную окраску. Втроем мы убирали из записи элементы, связанные с размножением инопланетян. Особенно хорошо это получалось у Кристины, которой тоже не разрешали работать больше двух часов в день. У Лавуазье время от времени снова начинались галлюцинации, в таких случаях она считала себя инопланетянкой и могла говорить только на ривси. Это нередко случалось во время работы, тогда ее приходилось называть Эвилинюю, и каждый раз указывать ей на ее физиологические отличия от змеекожих инопланетян. У меня видений больше не было, осталась лишь постоянная тупая боль, не зависящая ни от чего.
Приходилось делить время между работой, тренировками и Светой Марше, стараясь не оставаться наедине с собственными эмоциями. А потом во время очередного футбольного матча я основательно приложился к ограждению поля, при чем как раз левой рукой, после чего она онемела, и тут уже волей-неволей пришлось обращаться к Питеру. Он меня повертел так и сяк, потом достал скальпель и извлек маленький осколок кварца, который в прошлый раз никто не заметил. Что было, дальше не помню. А когда открыл глаза, оказалось, располосовал он меня основательно, и был не один камешек, а два. Соответственно, тренировки пришлось сократить, а Железнов потребовал еще и от футбола отказаться.
- Знаю я, как там играют! - заявил он, - Или, думаешь, сам ни разу не пробовал на поле выйти?
Пришлось искать себе новое занятие. Многое делать было не возможно, либо из-за руки, либо из-за ограничений, связанных с работой над языком ривси. Светлана тоже не бездельничала, поэтому пришлось искать что-нибудь новое.
Мастерские "Мерцающей Стрелы" были в моем распоряжении, так как экипаж корабля находился на Исётюёи. Я легко раздобыл подходящие вещества в дополнение к алмазам, которые прихватил с собой, чтоб было чем заняться в случае длительного безделья. Что-либо особо изящное делать не решился, но простенькое колье для Светланы изладил. Она сначала пришла в восторг, потом поинтересовалась, как это мне удалось одной рукой сделать, а потом спросила, что ей делать с украшением, из натурального золота с настоящими бриллиантами впридачу.
- Такое никто не носит! - сокрушалась она.
- Не нравится, - говорю, - Используй материалы по назначению, как абразивные и электротехнические.
- Нет уж! - возмутилась Марше, - То-то у тебя последнее время все пальцы ободраны. Куда только Питер смотрит!
- Надо же мне как-то время убить! - объясняю ей.
- Вот негодяй! - восхитилась она.
А потом мы с ней отправились в дискоклуб. Платья у Светы, конечно, не нашлось, но в топике она смотрелась очень мило.
- С таким легкомысленным типом, как ты, лучше всего выглядеть пацанкой, - сказала тогда она.
Мы с ней, действительно, выделялись экстравагантным видом, но что же тут такого. Ну, волосы у меня зеленые, и что? На Земле еще не так ходят. Развлекались мы с ней на всю катушку, а потом Светлана говорит:
- Теперь осталось только погулять где-нибудь…
- Под звездным небом.
- Да.
- Так что нам может помешать? - спрашиваю.
- Как ты это себе представляешь? - растерялась она.
- Пойдем! - предлагаю ей.
Мы вышли на обшивку корабля. Вокруг плыли разноцветные фонарики звезд, из-за бело-голубого серпа Исётюёи выглядывала ярко-красная Явлиниё, а чуть в стороне от нее висел вишневый шарик Уситюе. Мы шли по ободу массозаборника, поскольку это единственное место, где можно ходить, не ощущая, будто находишься вниз головой.
- Летим! - предлагаю Свете.
- Ты сумасшедший! - испугалась она.
- "Муха-2" подготовлена к старту, к тому же у нас есть ранцевые двигатели, - напоминаю ей очевидные факты.
- Мальчишка! - выдохнула она, а я, отключив магниты, оттолкнулся от корпуса корабля.
Мимо нас плыла громада "Звездного Странника", вокруг которого застыли звезды.
- Только ветра не хватает! - заметила Света.
- Хочешь, я сделаю дельтапланы? - предлагаю ей.
- И где ты предлагаешь на них летать?
- Да хоть где. Взлетим на антиграве!
Так возникла новая идея. Марше отнеслась к ней скептически, а я взялся за ее реализацию. Ничего сложного здесь нет, мне лишь хотелось использовать небольшой электродвигатель, чтобы летать было интересней. И вот в разгар этого увлекательного занятия Бетти вдруг сообщает, что меня просят присутствовать на Ученом Совете.
- Когда он состоится? - спрашиваю у нее.
- Все уже собрались, - сказала киберсистема, - Все желают видеть Максимова.
- Ладно, - отвечаю, - Передай им, сейчас буду.
По дороге взглянул на себя в зеркало. Вид у меня неофициальный, ничего, думаю, сойдет, могли бы и заранее предупредить.
- Вы, вроде бы, изучали военное дело? - сходу спрашивают меня.
- Было такое, - отвечаю.
- Так, может быть, Вы объясните нам, как организовать оборону от шивилани?
Я почувствовал, что на этот раз разговор начался серьезный. Никто даже к моей внешности не придрался, только Луис неодобрительный взгляд бросил и все.
- Капитан Максимов, - елейным голосом произнес Викт;р Рэри, - Нам, конечно, известны Ваши, гмм, проблемы, но именно Вам Земля поручила позаботиться о безопасности находящийся на Элефанте людей.
- Прежде всего, что произошло? - спрашиваю.
Викт;р в притворном недоумении взметнул брови, а Луис, не обращая на это внимание, рассказал об очередном нападении на людей со стороны шивилани.
- Более подробную информацию, вероятно, можно будет получить от Ники Вадис, единственной оставшейся в живых участницы стычки. Она находится в больнице.
Ситуация и впрямь складывалась не лучшим образом. Элефантийцы нечасто нападали на людей, пару раз получив достойный отпор. Теперь они использовали оружие, которого не должно быть на Исётюёи. Весь вопрос, откуда оно. Чтобы это выяснить, мне необходимо было отправиться в джунгли, чтобы с помощью сисалли поймать очередного пленника, который, скорее всего, ничего не знает. А пока оставалось лишь поинтересоваться, где произошло нападение, и тогда выяснилось, что все случилось в предгорье, как раз там, где должны находиться Посвященные шивилани.
- Нужно немедленно перебазировать "Валдай 3", - говорю собравшимся.
- Какой в этом смысл?
- Там очень интересное место!
- Гарантии безопасности нет нигде!
Раздаются возмущенные голоса.
- В районе этой горы находится стоянка старейшин шивилани, - объясняю собравшимся. - Не исключено, что там есть либо склад старого оружия, или же комплекс противокосмической обороны, аналогичный обнаруженному в пустыне, а, возможно, там сохранились еще какие-то неизвестные нам образцы высоких технологий.
- Тогда тем более необходимо работать именно в этом месте, - возразили мне.
- Вы представляете себе, что сказали сейчас? - спрашиваю начальника третьей экспедиции. - Элефантийцы не в состоянии обслуживать хозяйство комплекса, но для его активации много ума не надо! Хорошо, если там нечем стрелять, а если это не так? Прежде всего, необходимо перебросить в другое место "Валдай 3", а потом мне придется отправиться в джунгли.
- Как Вы это себе представляете, Рольф? - возразил Карлос Монтойя.
- Черт побери!!! - воскликнул я, представив себя среди июсивиллии.
- Простите, что вы сказали? - переспросили меня.
- Это непереводимо, - говорю, осознавая, что с языка сорвалось ругательство ривси, обращенное к врагам, и буквально оно переводится, как "Да поглотит их тьма"!
Не откладывая, выхожу на связь с Алисану, благо он ответил сразу же. Оказалось, что шивилани до сих пор думают над предложением о заключении мира. Поэтому, не долго думая, говорю:
- Алисануё, срочно передай им, что через сутки я сожгу Улиситёе, и на месте горы появится большой вулкан.
- Ольф, даже если они что-то решат, потребуется время, чтобы сообщить об этом всему племени.
- Скажи им, на решение даю сутки, и как только узнаю о новом нападении, Улиситёе перестанет существовать не зависимо оттого, что они сказали.
- Хорошо, Ольф, передам все и сообщу ответ, как только смогу, - пообещал мой друг.
Естественно, весь разговор велся на ривси, и члены Ученого Совета почти ничего не поняли, поэтому пришлось объяснить им, в чем дело.
- Но вы же не собираетесь стрелять по стойбищу старейшин шивилани! - возмутился Рэри.
- Вы ошибаетесь Викт;р, - совершенно серьезно отвечаю ему, - Им даны целые сутки лишь потому, что за это время необходимо перебазировать "Валдай 3". Вы представляете себе, что будет, когда на месте Улиситёе начнет извергаться вулкан?
- Но это чудовищно! - воскликнул один из членов Совета.
- Я обязан заботиться о безопасности людей, а не элефантийцев, - жестко отвечаю ему, - Луис, пожалуйста, измените ориентацию "Звездного Странника" в пространстве на случай атаки из Улиситёе.
Хмельковский лишь кивнул в ответ и тут же поговорил с дежурным, находящимся в рубке. По огромному кораблю понесся сигнал, предупреждающий о начале маневра.
- Но это же ненормально! - воскликнул Рэри.
- Почему? - невозмутимо спросил капитан "Звездного Странника". - Альберто, - обратился он к начальнику третьей экспедиции, - В ближайшие два часа эвакуируйте людей из опасного для их жизни места.
Мы с Луисом переглянулись, я встал и обратился к Светлане:
- Капитан Марше, пойдемте готовить Ваш корабль к бою.
Совещание закончилось само собой. А через полтора часа на экране появилось восторженная физиономия Алисану.
- Шивилани приняли ультиматум! - радостно шевеля хоботком, сообщил он, - Они просят неделю, чтобы передать это всем воинам.
- Скажи им, у них нет недели. Улиситёе будет уничтожено сразу, после того как появится известие об очередном нападении, где бы оно не состоялось.
Так закончилась межплеменная война на Исётюёи.
Я сидел около Ники Вадис, и она в какой уже раз рассказывала о том, как на них неожиданно напали шивилани. Группа геологов работала в ущелье, обнаружив там интересные минералы. Неожиданно в них начали стрелять из-за нагромождения камней, среди которых легко можно спрятаться. Ники осталась в живых лишь потому, что на нее упал человек. Элефантийцы не заметили ее даже когда добивали раненых. А когда шивилани начали собирать оружие, карманные компьютеры и прочее оборудование, Ники, наконец, решилась, извлекла бластер и открыла огонь, а стреляла она много лучше аборигенов, поэтому положила их всех. Так ее и нашли среди камней с бластером в руке.
Серьезных повреждений Вадис не получила, ожоги были поверхностные, но говорить о чем-либо, кроме как о подкравшихся к ним шивилани, она не могла. Ники рассказала, что в том ущелье под слоем гравия находится выложенная цветным камнем дорожка и некоторые куски гранита несут на себе следы шлифовки. Нечто подобное мне встречалось лишь внутри Холма Плоских Камней, а поскольку Алисану и Ули говорили, будто тоннель похож на пещеры Посвященных, следовало предположить, наличие чего-то аналогичного у шивилани.
От Вадис я отправился прямиком к Луису. Официально поздоровался с ним и предложил обсудить сложившуюся ситуацию.
- Больше никого пригласить для разговора не хотите? - поинтересовался старый капитан.
- Пока нет, - говорю, - Алисану сообщил, что в Улиситёе находится древний храм шивилани…
- Знаю, знаю, - прервал меня Хмельковский, - Они просили тебя не разрушать их реликвию и пригласили в гости.
- Да.
- Вот что, Рольф, - сказал старый капитан, - Не дергайся лучше никуда раньше времени, подожди немного, потом побываешь сначала у сисалли, а тогда можно будет и к шивилани заглянуть.
- Вот видите, как вы все хорошо решили, и звать никого не пришлось, - соглашаюсь с ним.
- Что-то не так? - полюбопытствовал он.
- Нет, почему же, - говорю, - Все, вроде бы, правильно.
Закончив с делами, я попытался заняться изготовлением дельтаплана, но почему-то все валилось из рук. Казалось, будто чего-то не хватает, но чего именно было неясно. И вот в такой момент пришло известие о гибели Эрика.