Змеясь, дорога спускалась от ворот к площади, и оттуда расходилась короткими улицами во все стороны. Улицы упирались в реку и заканчивались мостками и причалами, у которых во множестве были привязаны лодки.
Посёлок ещё спал. Лишь в некоторых дворах сонно лаяли собаки, и где-то громыхало железное ведро. Улица, по которой они шли, была мощёной плоскими камнями. Дома ближе к площади становились выше, обрастали башенками и остроконечными крышами. Мартин, пожалуй, назвал бы это небольшим городом, но Элис знала, какими были раньше настоящие города.
Фасады, выходящие на площадь, выглядели приветливо, над ними виднелись вывески ввиде кренделей, висящих на палках, сапог, больших деревянных кружек и флагов. Они миновали приземистую круглую башню и стали подниматься к воротам.
Снова ударил колокол. Его звук разнёсся над городом, отразился от каменных домов... Эхо не успело затихнуть за рекой, как его догнал второй удар. И третий. Город постепенно оживал. Где-то хлопали окна, скрипели ворота, звенели цепи.
Извилистая дорога привела их под стены. Снизу они казались выше, чем Мартин подумал сначала. Ворота, целиком обитые железом, красовались рядами заклёпок и грубой чеканкой — еловые ветки, переплетённые лентой. По центру створки был изображён глаз, а в нём блестел стеклянный шарик. Мартин поднял руку, чтобы потрогать, но Элис одёрнула его:
– А вдруг он нас видит.
– Кто?
– Барон. Ну, или стражник. Не зря же он глаз на дверь повесил.
Загремел засов, и дверь открылась. В проёме стоял пузатый человек в смешном круглом шлеме с поднятым прозрачным забралом.
– Девка дело говорит, не только видит, но и слышит. Чо надо вам?
– На работу хотим. – Смело ответила Элис.
– Работников барон в полдень принимает. Скоро сезон, много вас таких будет.
Стражник казался весёлым, словно всё происходящее его забавляло. Он ещё раз, ухмыляясь, оглядел их и снова закрыл дверь.
До полудня было не так далеко, но ждать на пыльных камнях не хотелось. Они спустились в город, прошли по одной из улиц к реке и устроились на причале, опустив ноги в прохладную воду. Элис достала последние полоски сушёного мяса и совсем сухую, раскрошившуюся лепёшку.
– У меня есть несколько монет. Но это на крайний случай. В замок я пойду одна, вряд ли тебя пустят, разве что ты тоже решишь поработать. Я, конечно, думаю, что ничего со мной не случится, но цена слишком высока. Если одной Элис на земле станет меньше — никто этого не заметит, но если кто-то выпустит смерть... – Она протянула ему плоскую шкатулку. – Храни это пока у себя...
– Не говори так. Если одной Элис станет меньше — по крайней мере один человек очень расстроится...
– И кто же это? – Прикинулась дурочкой Элис.
– Я. И буду мстить за тебя. Пока всё в этом замке не будут мертвы. – Серьёзно сказал Мартин.
– Глупый ты. – Улыбнулась она. – Гурафа — и то, не мог победить... Ладно, ничего со мной не случится.
У ворот стояли два рослых человека. Один — в короткой кожаной куртке и с мешком, в котором что-то позвякивало, когда он его задевал. Второй — в соломенной шляпе, явно крестьянин. Они лениво о чём-то разговаривали.
– ...а в том году на жатве у Филина был, тудыть его конём. Дык он только двадцать монет и дал за весь сезон. А обещал двадцать пять! Никогда больше к нему ни ногой! Вот, может наш чудак чего получше предложит. Никогда не знаешь, что ему понадобится в этот раз.
– Вроде как, он мастеровых больше любит. Потому я теперь по этому делу. – Он слегка пнул свой мешок. Снова звякнуло железо. – У нашего кузнеца выучился. Слыхал про Тихона-мастера из Загорья? Барон ему по сотне платит!
– Тудыть его конём! – Удивился крестьянин.
Колокол пробил четыре раза, и с четвёртым ударом дверь в правой створке ворот открылась. Стражник поманил рукой. Человек в куртке подхватил свой мешок, крестьянин снял шляпу. Элис кивнула Мартину, торопливо сжала его плечо.
– На закате приходи сюда. Если не приду — хотя бы через стражника передам.
Стражник провёл их через тёмную арку, и они оказались в одном из тесных внутренних дворов. В дальнем конце виднелись ещё два выхода, свет сверху едва достигал зарешеченного окна на высоте двух человеческих ростов. А выше — только гладкие стены и зубцы далеко вверху. Пузатый велел встать им у стены строем. Похоже, эти нехитрые обязанности его забавляли. Крестьянин, ворча, неохотно повиновался, а мастеровой и так стоял у стены, опустив свой мешок к ноге.
Ждать пришлось недолго. В дальних воротах послышались шаги, и из тени вышел худощавый человек с сединой в волосах и бакенбардами. Стражник по-военному вытянулся и замер. Человек ещё издали приглядывался к ним, и, когда подошел, уже, кажется имел мнение относительно их судьбы. Он остановился напротив крестьянина. Было заметно, что тот нервничает, "тудыть его конём" просто читалось на его лице.
– Так. С конями управишься?
Крестьянин сглотнул и кивнул.
– На конюшню пойдёшь. Пять монет в неделю и еда. Согласен?
Тот заметно повеселел.
– По рукам.
Они ритуально пожали руки. Барон чуть неохотно, словно это требовало от него усилий.
– Патрик отведёт. – Он кивнул на стражника. Потом повернулся к мастеровому. – А ты, никак кузнец? А это что? – Он указал на мешок.
– Инструменты...
– Понятно. Не понадобятся. У нас такие станки, каких ты и не видел. Ладно, перекуём во что-нибудь. Хорошее железо всегда пригодится. Сколько лет у наковальни?
– Ну я как бы это...
Элис поразилась проницательности барона, как он понял, что тот недавно выучился, или подслушал разговоры у двери?
– Ясно. В мастерские. Будешь работать у мастера Бенедикта. Семь монет в неделю. Если проявишь смекалку — награжу. Будешь зря суп хлебать — выгоню. А вообще — работа у нас творческая, больше надо мозгами шевелить, чем молотом долбить. Согласен?
– Да, барон. Буду стараться.
Было видно, что он не очень доволен началом, и расчитывал на большее, и непривычность новой работы пугает его.
Наконец, хозяин подошёл к Элис и взглянул на неё сверху вниз. Элис не видела его лица, словно подсознательно боялась разглядывать его.
– Мелковата... Тебе сколько лет? В мастерские не возьму. Разве что прислугой. Впрочем, у тебя тот возраст, когда всему сможешь научиться.
Элис слышала, как он оценивал работников, и ей даже понравилось, что барон с одного взгляда и безошибочно определяет их способности. Но ей вдруг показалось обидным, что какой-то незнакомый человек выносит ей приговор, едва увидев её.
– Я читать умею! – Почти крикнула она и с вызовом взглянула ему в лицо.
На неё смотрели добрые смеющиеся глаза.
– Это интересно. – Барон заколебался, взвешивая. – Как зовут тебя?
– Элис.
Казалось, этот ответ что-то добавил на весы его сомнений.
– Книги любишь? – Элис охотно кивнула. – Тогда у меня к тебе особенное предложение. Если тебе понравится...
Он махнул рукой стражнику, и тот повёл работников прочь со двора.
– Пойдём, я покажу тебе. Знаешь, кто такой библиотекарь?
Элис мотнула головой.
– Это хранитель книг. У меня их много, но разобраться в них нет времени.
Они вошли в ворота, и барон открыл боковую дверцу. За ней начиналась узкая винтовая лестница. Поднявшись, они оказались в гулком коридоре. Барон вёл её куда-то вглубь замка, иногда оборачиваясь, чтобы убедиться, что она не отстала. Наконец, он остановился перед небольшой дверью, гремя ключами. В коридоре было почти темно, пыльные вазы, стоящие через равные промежутки, скрывали за собой мрачные тени, здесь было странно и неуютно. Но вот дверь раскрылась, и солнечный свет отразился в коридор, распугав тени.
Вслед за бароном Элис вошла в круглую комнату. Свет падал из окна в центре потолка. Три кресла из резного дерева и такой же стол в центре. В одной из стен светился красными углями камин. В противоположной стене располагалась широкая тёмная арка. Остальные же стены были... корешками книг. Столько книг Элис не видела никогда. Она подошла ближе, наклонив голову набок, читая надписи. Руки её потянулись к полкам.
Барон засмеялся:
– Не спеши, они все будут твои!
Элис обернулась. Барон Эдвин развалился в кресле, потом поманил её ближе.
– Садись, обсудим твою работу. – Элис опустилась на краешек другого кресла. – Тебе надо будет переписать названия всех книг. Повторные, и разные издания одного и того же — отложить в отдельный шкаф. Когда-то я начинал сам это делать... но не закончил. — Он испытующе посмотрел на неё. — Почему ты не спрашиваешь о плате?
Элис смутилась. Она даже не подумала об этом. Книги — это всё, о чём она сейчас думала. Огромное количество книг, хранящие под обложками целые миры, и все они здесь, в этой комнате.
– Я не подумала... Позволение прочесть все эти книги было бы для меня самой большой наградой.
Барон хохотал. Эхо ответило из тёмной арки.
– Все? Ты никогда не прочтёшь все книги! Жизни не хватит.
– Моя мать говорила... – начала Элис. – "...что жить я буду долго," – собиралась она сказать, но вовремя остановилась.
– Хорошо, смотри! – Эдвин хлопнул в ладоши и указал в сторону арки. Темнота в арке прояснилась, и начал разгораться красноватый свет. Элис увидела ряды шкафов, уходящих вглубь огромного зала... Только чтобы прочитать все названия потребовался бы не один день. Она немного растерялась, но радость её не исчезла.
– Ну что, берёшься ты за эту работу?
– Да. – Без сомнения ответила она.
– Понимаешь, я уже десять лет не встречал человека, который умеет читать.
– Моя мать была лекарем... – Словно оправдываясь, ответила Элис. Барон понимающе кивнул.
– Что ты хочешь за это? Проси всё, о чем только мечтаешь, а я уже сам решу, где границы моей щедрости.
Элис немного подумала.
– Я всегда хотела иметь дом. Если у меня будет комната и возможность готовить...
– Тебя будут кормить на кухне, как всех работников. И я дам тебе одну из лучших комнат. И ещё я буду платить тебе... по сто монет. Эх, не знаю зачем уж, в городе их не на что потратить... Просто, если тебе будет что-нибудь нужно — проси у меня. Ну тогда, "по рукам, тудить его конём," – смешно передразнил Эдвин.
Элис улыбнулась, но замялась.
– Спасибо. Но... через пару дней мне надо уйти. На неделю. Я обещала довести до Метоскула моего друга... он остался в городе.
Было заметно, как барон, уже было испугавшись, что она поставит какое-нибудь условие, облегчённо расслабился.
– Что значит неделя по сравнению с этим количеством книг. Отлучайся когда угодно и куда угодно. Только будь осторожна в городе, по вечерам там иногда бродят подозрительные личности.
Он взял со стола предмет величиной чуть больше ладони.
– Список хранится вот здесь. Смотри. – Он начертил на нём пальцем букву А и повернул плоскость так, чтобы она видела. Табличка светилась, и на ей ровными буквами, как в книге, был виден список:
Абэ Кобо
Адамс Генри
Ажар Эмиль
Акутагава Рюноскэ
Аллен Грант
Амаду Жоржи
Андерсон Шервуд
Он наугад ткнул пальцем.
– Здесь только то, что я сам успел переписать.
В зале что-то загремело и стало приближаться, наконец, из арки выкатился низкий столик на колёсиках. Он остановился около них. Сверху не нём лежала книга с синим шаром на обложке. "Атлас Мира" – прочитала Элис, протянула руку и открыла наугад. Весь разворот занимала карта, почти такая, какую рисовал Мартин. Линии, обозначающие реки и моря были синими, леса — зелёными. По краю страницы были изображены разные звери, которые водились в этих лесах...
Эдвин взял книгу у неё из рук и вдруг ленивым движением швырнул её в камин. Цветная обложка почти сразу вспыхнула, но Элис была быстрее. Схватив "Атлас Мира" голыми руками, он бросила его на пол и быстро затоптала огонь.
Барон улыбался. Элис стояла на коленях перед обожжённой книгой и бережно смахивала пепел. Наконец она подняла на Эдвина растерянные глаза.
– Зачем? – Чуть не плача сказала она.
– Прости. Зато теперь я знаю, что могу доверить тебе мои книги. А эту мне не жалко. С тех пор, как она была напечатана, очертания земель изменились, и теперь все эти карты врут. Ну, не расстаивайся, если она тебе так нравится, можешь взять её себе. – Он поднялся. – Пойдём, я покажу тебе комнату.
(Отрывок из романа "Сохрани Страну Чудес")