И вновь, здравствуй, дорогая Редакция! Пишу тебе я, твой неизменный репортёр с Маленькой Психиатрической Клиники. Пишу по личному желанию, и по настоятельной просьбе премьер министра, который, намедни, поселился в нашей палате. О нём я, любимая Редакция, писал тебе в прошлом письме. Владимир Владимирович, узнав во мне представителя СМИ, оценив слог и умение выразить мысль, тут же назначил ответственным за освещение переписи населения в Маленькой Психиатрической Клинике.
В первый день переписи мы с Владимиром Владимировичем зашли в одиночную палату с двумя пациентами. Глава правительства тут же выразил недовольство этим фактом санитару, любезно согласившемуся нас сопровождать во время переписи. Санитар объяснил это вопиющее, на первый взгляд, нарушение коммунальных правил тем, что жителей этой палаты разлучить не представлялось возможном, так как они проживали в одном теле вот уже несколько лет.
Как объяснил нам один из сожителей, Иван Васильевич, началось всё ещё во время перестройки, когда в Иване Васильевиче, члене КПСС, зародились либеральные идеи. Именно тогда, по словам пациента, к нему в метро подсел Василий Иванович. Василий Иванович же, постоянно перебивая сожителя голосом слегка повыше перебиваемого, заявлял, что именно Иван Васильевич подсел к нему, и стал приставать с дурацкими вопросами. Мы с Владимиром Владимировичем посчитали, что разница здесь сути не меняет, и остановили назревающую полемику в теле переписываемого. А суть была в том, что, как предположил потом товарищ Путин, из-за невыносимой давки в метро, двое слились во едино, и на следующей станции вышли уже в одном теле. Так мы и записали в бланке.
- И как же вам вместе живётся? - задумчиво глядя на одноместную койку, спросил премьер, и, обращаясь, почему то, к санитару, добавил - пенсию нужно выписать двойную! И мясных блюд, обязательно, два!
Санитар пометил что то в своей записной книжке, а Иван Васильевич заявил, что, в целом, положением в государстве доволен, и рад тому, что все рады.
- Пенсию бы только поднять, да на хлеб цену снизить, Владимир Владимирович, и вообще забот не останется - сказал переписываемый, и тут же выпалил писклявым голосом Василия Ивановича - какая пенсия?! Верните свободу слова! Выпустите Ходорковского! Легализуйте лёгкие наркотики!
Путин вздохнул, посмотрел на меня, и странно улыбнулся.
- Ну, я же говорил. Пишите. Поднять пенсию, цену на хлеб - снизить, свободу слова - вернуть... И, что там у вас? Ну, да. Лёгкие наркотики - легализовать. В точности как и планировал.
Я записал, и попросил у санитара ещё красных таблеток.
- А Ходорковский? - спросил ошарашенный Василий Иванович.
- Какой Ходорковский?
- Он тут, в соседней палате, Владимир Владимирович - вмешался я, так и не выпросив таблеток у санитара. Красные нынче дефицит. А вы говорите, наркотики легализовать.
- Выпустить - сказал Путин санитару, и расписался пальцем на пустом листе бумаги. - амнистии достоин каждый, тем более в такое время, когда России важен каждый.
Первым после столь молниеносных решений премьера пришёл в себя я. Продолжив по бланку переписи, составленным нами ещё утром, я задал стандартные вопросы о семье.
- Разведён - твёрдо ответил Иван Васильевич - детей двое.
- Не его это дети! - выбивая из моей руки ручку, выкрикнул Василий Иванович - зачем статистику путать! Мои они!
- Что?! - вскочил, было, с койки опрашиваемый, если бы не стальная рука санитара, сжимавшая его плечо - это ложь! Они и похожи то на меня!
- Запишем каждому по одному - предложил премьер - для статистики это даже удобней.
С профессией тоже вышла неувязка. Иван Васильевич до госпитализации двадцать лет проработал милиционером, в то время как Василий Иванович в том же звании служил в полиции. Я, было, посетовал на то, что полиции никакой в России не существует, но Владимир Владимирович попросил меня не кидать столь резких высказываний перед электоратом, представляя официальные СМИ.
- Видимо, Иван Васильевич, по старинке, по любительски, в милиции, значит. Взятки, небось, брал. А Василий Иванович, значит, профессионально к работе подходил. Как в Европе. И взяток, поди, не брал.
Опрашиваемый удивлённо смотрел на премьера. Мне даже показалось, что внутри него, оба наших собеседника в недоумении переглянулись, и потом хором ответили:
- Да, нет же. Взятки брали вместе. Зарплата то одна на двоих.
- А в чём же тогда разница? - вмешался в разговор санитар.
- Как в чём? В названии.
Закончив формальности, мы вышли. Программа на сегодня была окончена. Санитар проводил нас в палату и объявил тихий час. Уже засыпая, я спросил у Путина:
- Владимир Владимирович, а наркотики лёгкие правда легализуете?
- Только в Маленькой Психиатрической Клинике. Как и свободу слова - зевая, сказал премьер, и перевернулся на другой бок.
- А Ходорковского?
В ответ мне донёсся храп главы правительства.
Так прошёл первый день переписи в Маленькой Психиатрической Клинике, родная Редакция. Обещаю держать тебя в курсе дел. Тем более, мне это в радость. Я ведь когда то раньше писал. А теперь всё чаще под себя. Так любит шутить наш Главврач.
©Евстасий Игнатьевич Жуй