СЛЕПАЯ СОБАКА
Дворняга, довольно большая, черная, гладкая с выпуклыми, будто наполненными водой голубоватыми глазами, смотрящими в никуда, жила при колонке с водой, к которой, то и дело, приходили жители деревни , расположившейся по обеим сторонам улицы.
Всем было жаль пса, но взять его к себе никто не решался. Это была бедная деревня, покинутая теми , кто имел хоть какие то силы ее оставить ради лучшей жизни.
В деревне помнили хозяина собаки, потерявшего зрение еще на войне. Она служила ему поводырем долгие годы, а когда он умер, то дом его сожгли по ветхости и собака, которая никак не хотела покидать дом хозяина, хоть и выла от дыма и огня, но уходить не хотела.
Каким- то чудом, она осталась жива, вся покрытая пятнами обожженного тела, но ослепла и теперь переместилась к колонке с водой, куда всегда водила своего хозяина.
Собака привыкла к шуму набираемой воды, к шагам приближающимся и удаляющимся, к стуку жестяных ведер и даже не реагировала на всплески воды, которые иной раз падали на ее худое, молчаливое тело, потому что единственное, что ее радовало, это присутствие людей и ощущение их близости.
Когда хозяин собаки умер, то вызвали «Скорую помощь», которая не хотела увозить умершего, но жители деревни, сами немощные, спрятались в домах и даже свет погасили и санитары «Скорой помощи», нехорошо ругаясь, запихнули старика в машину и уехали.
Собака, смирно сидящая возле покойника, когда его обряжали в последний путь, никак не хотела подпускать чужих к телу хозяина и чтобы его забрать, санитарам пришлось ее пришибить, но к счастью, не насмерть, а когда она очнулась, и не смогла найти его запах, то целыми днями выла от горя.
Жители деревни бросали в нее камнями, уставшие от беспрерывного воя и внуки их тоже привыкли к тому, что собаку не любили, и тоже бросали в нее, чем попало.
Соседи то и дело забирались в заброшенный дом, вытаскивая из него, что кому нужно: и ставни, и оконные рамы, и двери, и платяной шкаф, кровать и стулья покойного, а оставшееся подожгли, чтоб на этой ничьей земле вскопать грядки.
Обычно, собака спала в доме, но когда его не стало, переместилась к колонке. И только один мальчик привязался к ней. Он жил с глухой бабкой, брошенный матерью, оставившей деревню и уехавшей на заработки в город.
Раз в месяц, она не по- деревенски нарядная и раскрашенная, на высоких тонких каблуках, привозила им с бабкой еды и денег, напивалась вместе с бабкой и они долго плакали, а мать мальчика иной раз и начинала выть совсем по собачьи, а наутро, опухшая от слез, шла на станцию босиком, спрятав в сумку туфли на каблуках, а мальчик шел следом и плакал, и все хватал ее за руку, и просил не уезжать.
Вот он то и привязался к слепой собаке, почувствовав, видно, какое - то родство их существования своим неиспорченным, открытым еще для сострадания сердцем. Либо ему нужен был тот, кто был еще несчастнее его самого.
Другие дети в деревне дразнили его сиротой, всячески обижали, не брали в игры и, проходя мимо, то и дело норовили толкнуть или оскорбить словом.
Из старых тряпок сделал мальчик постель для пса и даже сколотил небольшой навес от дождя и снега.
Мальчишки, было, хотели сломать, но кто- то из взрослых вступился за пса и навес оставили в покое.
Приносили кое-какие объедки: кто очистки картофельные, кто старые куски хлеба, а тот, кто любил его больше других, отдавал половину из того, что привозила мать. И тогда ее приезд был и для мальчика, и для пса настоящим праздником.
Но как то, глухая бабка подсмотрела, куда носит дорогую еду внук и сообщила матери. Мать нещадно выпорола мальчика и заявила , что в следующий раз, если это повториться, убьет его, потому что еда эта слишком дорого ей обходилась.
Пьяная,- напились они вместе с бабкой, - кричала , что сама отказывала себе в необходимом, чтобы купить эту еду. Она била его, чем попало, а мальчик только рыдал и просил не бить его, потому что ему очень больно, а мать потом осела на пол, прижала к себе слабое тело избитого ею ребенка и прижимала к себе, и целовала, и проклинала свое житье, что взять его некуда, потому- что живет она, практически, на вокзале. Что мужики и менты ее постоянно обворовывают и оскорбляют, что она иной раз спит вместе с бомжами, где попало.
В эту ночь она выла сильнее прежнего. Она выла так горько и безысходно, и черный пес вдруг завыл тоже посреди ночи.
« Вот, твой завыл» ,- засмеялась пьяным голосом бабка. Пес выл так жалостно и с таким отчаянием, что женщина, заливаясь от рыданий, вышла к колонке.
Мальчик испугался, что она убьет его. Пес смотрел на нее невидящими слепыми глазами и выл так тоскливо, так безнадежно, что женщина завыла опять и усевшись рядом, на сырую землю, уснула.
Мальчик побежал в дом, собрал все остатки еды, вышел и скормил все слепому псу. Наевшись в первый раз досыта, собака успокоилась и уснула, положив морду на колени мальчика. Так они и встретили утро; мальчик и собака, и его мать, спящие возле колонки с водой.