(Запоздалые раздумья
по поводу статьи В.Потресова «Страна трех гениев»
в журнале «Наше наследие» №81за 2007 год)
Как показывает жизненная практика, благие намерения иногда приводят в никуда.
Об этом я подумал, когда слишком поздно, через два с лишним года, попалась мне на глаза статья В. Потресова в журнале «Наше наследие».
Журнал этот уважаемый, я знаю его буквально с первого выпуска. Многие номера первых лет сложились у меня в домашней коллекции. Их можно перечитывать из года в год. Несомненно, он сыграл значительную роль в пропаганде русской культуры.
Но увиденная так поздно статья повергла меня в недоумение. Что произошло с журналом? Вернее, с самой редакцией, если журнал вдруг опустился до посредственного, местечкового уровня, стал выполнять роль трибуны против неугодных редактору идей и людей? И эта тенденция особенно видна в статье В. Потресова.
Казалось бы, вроде ведётся безобидный, даже лирический, хотя и страшно тягомотный, рассказ об одном из самых живописных регионов Подмосковья – о средней части Клинско-Дмитровской гряды, где расцветали гении Петра Ильича Чайковского, Дмитрия Ивановича Менделеева, Александра Александровича Блока. Да разве можно об этом прекрасном уголке Подмосковья писать так утомительно и безнадёжно!
Но исподволь прослеживается в статье и недовольство сложившимся порядком вещей, кажется автору, что многое на Клинско-Дмитровской гряде расположено не так, и что он бы всё это уложил лучше.
Ну что ж, критический подход к окружающему миру почти всегда полезен, поскольку помогает этому несовершенному миру далее совершенствоваться.
Но читатель может насторожиться, когда увидит тенденцию к ошибочному или предвзятому направлению мысли автора. А отсюда и менторский и поучающий тон, и подчас просто некомпетентность и болотца лжи, встречающиеся на каждом шагу в статье «Страна трех гениев».
Не избежать цитирования, потому что глупости и ложь в статье встречаются прямо-таки букетами и пучками.
Трудно некоторые вещи назвать ошибками, потому что они происходят от неполного знания или вообще незнания предмета, о котором автор пишет, а порою и от залихватского обращения с фактами, принадлежащими истории описываемого края.
Примеров не приводить нельзя, поскольку они активно воздействуют на воображение читателей, причастных к этому краю, к его истории и будущему.
В конце концов, ежегодные посетители Блоковских праздников поэзии, посетители музеев Д.И.Менделеева, А.А.Блока и П.И. Чайковского хотели бы иметь добросовестную и полную информацию об этих самых трёх гениях и об области их обитания и творчества.
Вот возьмём только один второй абзац статьи (чтобы её комментировать, приходится то и дело приводить целые абзацы целиком):
«Впрочем, если Клин и Шахматово хорошо известны любителям музыки и поэзии, то этого нельзя сказать, например, о Боблове — имении великого русского ученого-универсала Д.И.Менделеева, вспомнив о котором лет двадцать назад, сегодня вновь кажется, прочно забывают. Бесследно исчезла и усадьба Бабайки, в которой долгое время жил и, при этом, осуществил первый в Подмосковье сеанс радиосвязи известный российский ученый и инженер А.С.Попов…»
Похоже, что всё здесь автор ставит в зависимость от своего субъективного восприятия. Ну сами подумайте – о Боблове, название которого известно каждому школьнику, он говорит как о затерянной в какой-то дикой глуши хижине, хотя на протяжении многих десятилетий, – а я это знаю по собственному жизненному опыту, - Боблово с 1940-х годов по 1970-е годы было в четыре раза более посещаемо, чем Шахматово. Это достоверно. Видно, настроение автора, а также прямая заданность автора в статье полностью зависит от времени его личного знакомства с местностью.
В Москве у меня есть друзья, которые посещали Боблово с пионерскими отрядами и учителями московских школ ещё в 1940-е и 1950-е годы! И по личным наблюдениям скажу, что школьники и учителя московских, подмосковных и других школ Советского Союза посещали Боблово с 1946 по 1987 год в течение всех летних каникул – с 1 июня по 31 августа. Это было не Боблово, а прямо-таки проходной двор, прямой признак всенародной любви к Д.И.Менделееву.
Но не всё ещё удивительное в этом высосанном из пальца абзаце.
Автор приводит здесь совершенно фантастическую вещь, граничащую с глупостью: что изобретатель радио Александр Степанович Попов «долгое время жил в деревне Бабайки и, при этом, осуществил первый в Подмосковье сеанс радиосвязи». Факт совершенно точно притянут за уши. Основан он на ошибочной версии дальнего родственника Д.И.Менделеева – костромского архитектора Арсения Владимировича Максимова, который об этом говорил в своей рукописи о Боблове. На самом деле такого факта не было. Мы при жизни Арсения Владимировича состояли в переписке, но никогда об этом разговор он не заводил.
Чтобы не верить этому факту, есть несколько причин.
Ну, во-первых, А.С.Попову делать в Бабайках было нечего. У него была своя жизнь, своя биография, не обязательно связанная с родственниками. В Бабайках, правда, жил его знакомый – учёный-сангигиенист Михаил Яковлевич Капустин. Профессиональных интересов с ним у А.С.Попова не было. Долго жить А.С.Попову здесь не было никакой нужды, это ложь. В десяти километрах далее от Клина, в селе Покровском, летом иногда жила сестра А.С.Попова – Августа Степановна, жена учёного-физика Фёдора Яковлевича Капустина, брата предыдущего. Но нет достоверных свидетельств и о частых посещениях даже этой усадьбы А.С.Поповым, хотя, кажется, интересы у изобретателя радио были ближе к интересам физика Ф.Я.Капустина.
Усадьба Бабайки не исчезла так бесследно, как думает автор. Деревня сохранилась, сохранилось место усадьбы, которое укажет здесь каждый житель.
И я лично буду благодарен любому краеведу, который логически проведёт линию А.С.Попова в связи с этими местами. Но пока таких фактов нет. Как нет и убедительного подтверждения тому факта, что Александр Степанович Попов осуществлял откуда-либо радиосвязь с усадьбой Боблово.
Интересы с радиосвязью у А.С.Попова были на море, и не было у него необходимости тащиться с аппаратурой в какие-то Бабайки и даже Покровское.
Такой факт мог иметь место после кончины Менделеева и Попова, по инициативе сына ученого – Ивана Дмитриевича Менделеева. Но и об этом факте мы не знаем, и ни за что не поверим, даже прочитав о нём в вышедшей не так давно, буквально нашпигованной ошибками книге А.В.Максимова и В.А. Потресова «Боблово и его обитатели». Подобные факты притягивать за уши мы не вправе, - конечно, если чувствовать ответственность. И надо ли их тащить за эти самые уши в солидный альманах, предназначенный и для будущих читателей тоже?
А вот ещё один нонсенс, поразивший в статье моё воображение:
«…Впрочем, всхолмленное пространство не было преградой для пращуров и тогда, когда здесь существовали волоковые водные системы, а контролировали движение на этих путях крепости-монастыри. Так, именно здесь, рядом со старинным торговым селом Рогачевом, возник древнейший в Подмосковье Николо-Пешношский монастырь, судьба которого почему-то не тревожит иерархов Русской православной церкви, не заботит и светские власти.».
Совершенно ясно, что автор посещал эти места случайно, набегом, да ещё в прошлые времена. Потому что всё в этом отрывке – прямо скажем, враньё. Как раз к Николо-Пешношскому монастырю всё это сказанное не относится. Тогда к чему пустая болтовня?
Николо-Пешношский монастырь никогда не создавался для контроля над судоходным или волоковым движением. И о том, что судьба монастыря не тревожит иерархов РПЦ и светские власти - прямая и оскорбительная ложь. Потому что ещё раньше, чем вышла статья, в Николо-Пешношском монастыре вовсю шла церковная служба, и я лично побывал на этих службах. А все храмы и келейные корпуса были густо охвачены строительными и реставрационными лесами, несмотря на то, что в некоторых помещениях ещё располагалась психиатрическая больница, и по территории ходили люди, которых мы ласково называли «братьями по разуму».
Уж так откровенно и нахально лгать – недобросовестно для солидного журнала. Надо бы и редактору нести какую-то ответственность за то, что публикуешь. Неужели в Литературном институте этому не учили? Не верю.
Не советую на веру принимать и некоторые утверждения покойного Арсения Владимировича Максимова, с которым мы дружили по переписке. При всём уважении к этому человеку, в его записях то и дело вижу путанные и надуманные ситуации и забывчивость, естественные для его возраста. Вот, к примеру, совершенно не годятся его схематические зарисовки Бобловской усадьбы, так как не всемогущая память явно ему не раз изменяла…
Что касается обсуждаемой статьи, особо скажу о глупостях, которые приведены в подглаве «Усадьба на высокой горе. Менделеевское Боблово».
«Существует легенда о покупке Д.И.Менделеевым владения Боблово, рассказывающая о том, что по дороге из Петербурга в Москву на Всероссийскую промышленную выставку Дмитрий Иванович случайно услышал в поезде разговор о продаже имения невиданной красоты неподалеку от Клина. В действительности же все было проще: приобрести имение Менделееву предложил перекупщик из губернского земства полковник Богенгард (иначе: Боггегард), который встретился с Дмитрием Ивановичем на промышленной выставке.»
На самом деле никакой легенды нет – было как раз так: Дмитрий Иванович и Николай Павлович Ильин, едучи в Москву, узнали о продаже имения Боблово в поезде. Дмитрий Иванович отправил Ильина в Москву, а сам, учитывая и его поручение, сойдя в Клину, отправился в Боблово, где обо всём договорился с владельцем имения. Кстати, у автора статьи нет никаких известий об этом интересном человеке (настоящая фамилия владельца: Богенгардт, он не Богенгард, и тем более не Боггегард).
Дальше – хуже: «Направляясь в имение по тракту Клин — Рогачево, повернув направо у села Покровского, Менделеев въезжал в усадьбу со стороны вязовой аллеи, поредевшей, но сохранившейся до настоящего времени. На почти лысом тогда Бобловском холме, изрезанном тремя оврагами, с южной стороны расположился один только Старый парк, окруженный пахотны
ми полями. Несмотря на ухоженность Старого парка, скрывавшего в зарослях столетних лип особняк, принадлежавший князю Дадиани, он все же выглядел немасштабно по отношению ко всему холму. Продолжением вязовой была березовая аллея, которая ограничивала парк с востока и тянулась к флигелям для слуг. Такая же аллея вела к Оазису — небольшому пруду, окруженному молодым леском — Заповедником. А на восточном склоне холма приютилась деревенька Боблово.»
Автор вовсю старается описать «немасштабный» почему-то парк, но показывает, что этой местности он совершенно не знает. Со стороны села Доршево, а уж никак не от села Покровское, Менделеев ездил в ненастную погоду, а в сухое время был путь более близкий, чем этот. Особняк уже несколько лет не принадлежал умершему князю Дадиани. Оазис не был окружен молодым леском – Заповедником. Заповедник - это другой лес, не связанный с Оазисом. А «деревенька Боблово приютилась» вовсе не на восточном, а на южном склоне холма.
И вот ещё парад выдумок: «Историки братья Смирновы, долгое время проживавшие в Боблове, пришли к интересному выводу: прежние помещичьи постройки возводились не на самом холме, а ниже — в северной части, около Оазиса. Это подтверждается находками остатков фундаментов, выложенных из старинного крупногабаритного кирпича. Кроме того, в зарослях Заповедника и сейчас можно найти множество одичавших садовых цветов и кустарников и даже совершенно несвойственную Подмосковью тую.»
Всё сказанное – совершенная выдумка, не знаю, чьего авторства, но ведь с высокомерным видом повторенная автором статьи, - имитация правдоподобия, - никаких таких построек в районе Оазиса никогда не было, местность «около Оазиса» – не северная, а сугубо восточная часть усадьбы. А в так называемом Заповеднике, кроме обычного кустарника после порубок ничего садового, в том числе и этой самой пресловутой туи найти нельзя по простой причине – их там никогда не было.
Есть ошибочные и сомнительные детали в последующих текстах, но нам пришлось бы цитировать весь оставшийся текст. Ну сколько можно?
Особенно это относится опять к той же навязчивой идее о якобы проведённом сеансе радиосвязи между Бобловом и Бабайками, совершенно высосанном из пальца.
И опять – оскорбительное «забытый ныне Богом и Московской патриархией удивительный монастырь» (смотри заметки выше). Мало того, приводится бредовый рассказ о том, что монахи Николо-Пешношского монастыря якобы участвовали в сеансах радиосвязи. Зачем повторять эту глупость?
Есть тут другие моменты, требующие заметок.
Так, продолжаются выдумки: «А ведь здесь, у края парка, находилась дубовая скамья, где встречались Любовь Менделеева и Александр Блок. В год столетия приобретения Боблова Менделеевым уже не было ели, у которой стояла эта скамья, а на пне от ели, как ориентир, образовался большой муравейник, указывая, где были границы парка.»
«Максимов по старинным фотографиям и по памяти изобразил отдельные уголки усадьбы: холм, изрезанный оврагами; между елью и березой дубовая скамья, где поэт встречался с дочерью ученого; мост через Лутосню, по которому Менделеев последний раз уезжал из Боблова»...
О какой скамье, о каком месте «последнего моста» - указания совершенно неверны, это на совести автора или на счету забывчивости Арсения Владимировича. Заметим, что здесь речь идёт вовсе не о той скамье, что упомянута А.А.Блоком в «Исповеди язычника», а всё остальное Арсений Владимирович, ребёнком живя несколько лет в Боблове, просто не смог и не успел достоверно узнать и усвоить.
В статье истина с враньём так перемешаны, что трудно их сразу отделить друг от друга, отфильтровать.
А дальше следует прямая ложь и оскорбления работникам Бобловского музея:
«Сам же «музей Менделеева» в Боблове являет, к сожалению, пример убогого, захолустного учреждения, несмотря на якобы кураторство фирмы «Петросервис» и даже специально учрежденного фонда. И не вина в этом работников (точнее, работниц) музея. Эти самоотверженные женщины за грошовую зарплату делают все, что могут и что знают. Увы, их профессиональный уровень невысок, музейная наука, да и практика вовсе не их стезя, и музей Д.И.Менделеева явно не соответствует велению времени.»
Удивительно, какие терпеливые люди работают в Бобловском музее и в Клинской администрации! Спокойно снести такое!
Ведь это – прямое оскорбление и Клинской администрации, из муниципального владения которого только что сейчас Бобловский музей передан в областное ведение!
Не знаю, не знаю, а я немедленно подал бы в суд за эту клевету и ложь.
Сам автор, а значит и журнал, в данном случае показывают весьма низкий тип музейного сознания, стоящий намного ниже квалификации опытных, образованных и высококвалифицированных работников культуры Клинского района. Но, я чувствую, Клинская администрация сочла ниже своего достоинства обращаться в суд на журнал «Наше наследие».
Дальше – больше. Прочитав следующий абзац, я пришёл в ужас.
Автор В. Потресов – представьте себе! - читает нравоучения областной власти, как нужно расправиться с музеем в Боблове. А именно – предлагает… присоединить музей в Боблове к музею в Шахматове. И уверяет:
«…Директор блоковского заповедника С.М.Мисочник, опытный музейный руководитель, безусловно, способна возродить усадьбу Д.И.Менделеева с нуля, как это произошло с усадьбой А.А.Блока.
Тут есть от чего пасть в шок.
Я незнаком со Светланой Михайловной Мисочник, но тут я должен встать на её защиту.
Подумать только!
Автор статьи В. Потресов публично, перед всеми читателями и журнала выставляет Светлану Михайловну - нескромной, корыстолюбивой, рвущейся к власти женщиной, пытающейся добиться своей корыстной цели всеми способами, прямо-таки по головам окружающих!
И она ни слова не возразила при этом? Или возразила, да её мнение не пожелали напечатать? Поразительно!
Что-то у В. Потресова с памятью не всё в порядке. Лёгкость в мыслях у него необыкновенная.
Хотя мне приходилось жить в то время далеко от Москвы,
тем не менее удалось видеть самое начало Блоковского музея в Шахматове. И я не видел, чтобы «с нуля» этот музей начинала уважаемая Светлана Михайловна Мисочник. Там я знал по Тараканову, Шахматову и Солнечногорску совершенно других, много и с большим трудом в тех тяжёлых условиях последовательно поработавших людей. Именно тогда, когда и в Шахматове и в Боблове рушилось всё и вся, к чему следовало приложить руки, когда ни на ту, ни на другую усадьбу никто из властей не обращал внимания, - и у меня, грешно сказать, являлась мысль о соединении усилий в Шахматове и Боблове. Прямо скажу, я-то её первый и высказал. Конечно, исключительно ради одной только цели - организоваться и выжить. А сейчас-то какой в этом смысл?
Я бы просил не волноваться В. Потресова и о Боблове. Там тоже ничего у него не получится «с нуля». Я помню трудную работу коллектива завода «Химволокно», газеты «Заводская жизнь», краеведов Валентина Степановича Юдина, Юрия Петровича Большакова, Ларисы Михайловны Титовой, работников горкома партии и отдела культуры Клинского района, а также и других лиц и коллективов, на копеечном финансировании героически выстоявших в этом самом первом начале.
Скажу и о другом. Есть люди, которые, ища не Блока в себе, а себя в Блоке, помешали в своё время созданию того же самого Музея А.А.Блока, открытие которого могло состояться ещё в 1978 году.
А сейчас, когда налицо два самодостаточных музея, -
идея о присоединении Музея-усадьбы Д.И. Менделеева к музею его двухгодичного зятя, - не что иное, как бред, как шизофрения, как попытки высветить свои горделивые портреты (не А.А.Блока!) на фоне великого образа Д.И.Менделеева.
Был бы я этой статьёй оскорблён и на месте министра культуры Московской области Галины Константиновны Ратниковой, - когда люди, не имеющие прямого отношения к культуре Московской области, возят её как первоклассницу по столу, предписывая ей свой сценарий действий.
Я оскорбился бы и на месте председателя правительства Московской области Бориса Всеволодовича Громова, если бы прочитал, как забеглый на Клинско-Дмитровскую гряду журналист высокомерно поучает правительство, как ему поступать в том или ином случае. Это что же – губернатор Московской области, имея свой разум, стал неспособен на свой образ действий или вдруг лишился своих консультантов и экспертов?
Ну подумайте – уж если в статье речь идёт о трёх гениях, то почему же вы так непоследовательны? Почему забыли о третьем гении? Почему бы не присоединить к музею в Шахматове – ещё и Дом-музей П.И.Чайковского в Клину? А заодно - дом-музей А.П.Гайдара в Клину?
Чего уж там мелочиться?..
Самое время пару слов сказать и о редакторе журнала «Наше наследие».
Мне довелось знать В.П. Енишерлова в 1970-е годы, когда он, ещё московский юноша Володя, был студентом дневного отделения Литературного института, когда он был ещё ниже травы и тише воды и, как все его однокашники, трепетал перед институтскими преподавателями. Я помню его дипломную работу – он писал тему «А.А.Блок в Москве». Тема была выигрышной и не слишком трудной. Материал был щедро рассыпан по собранию сочинений, по записным книжкам, дневникам и письмам. Но работа есть работа, я к ней всегда отношусь с уважением, мне эта тема была близка, и я с удовольствием читал его записи, поскольку интересовался всем, что связано с поэтом.
После того, уже становясь маститей, Владимир Петрович приобретал уверенность, а позднее – и самоуверенность. Став редактором уважаемого журнала, он постепенно матерел и уверялся в своей исключительности.
В наше время Владимир Петрович Енишерлов принял образ вальяжного сытого московского барина, который открывает ногой двери любого музея(он выбрал надёжную нишу среди скромных, вежливых и законопослушных музейных работников культуры), он позволяет себе по-хамски разговаривать с сотрудниками музеев, покрикивать на них и высокомерно и с гонором говорить с неугодными ему оппонентами.
А о том, как ценят в Шахматове «спонсора, мецената и грантодателя» Владимира Петровича, можно узнать по написанию его фамилии в презентации Музея-заповедника «Шахматово» – прочитайте: «В .П. Енимерлов».
Ну, если так, им виднее. Значит, я ошибаюсь, простите. Но и тут довольно…
И представьте себе, уважаемый читатель, эта вся лживая, тягучая и утомительная галиматья под названием «Страна трёх гениев» опубликована после того, как Музей-усадьба Д.И.Менделеева «Боблово» в 2006 году получил Грант Президента Российской Федерации!
Но не хватит ли обсуждать этот сырую, полную благоглупостей и злобных высказываний, а подчас и лживую, статью?
Её публикация, без всякого сомнения, снизила и опошлила весь прежний авторитет журнала «Наше наследие».