Меня зовут Степа. Вида обычного и выдающимися способностями вроде не наделен. Его зовут Сергей Дмитриевич. Высокий, стройный мужчина лет 50-ти. Вида вполне солидного, но без присущего большинству мужчин его возраста брюшка. Говорит громким резким голосом. Его слушают внимательно, записывая указания и распоряжения. Он часто куда-то звонит или ведет переговоры по рации.
Мы воюем с ним вместе уже год. Делим на двоих, небольшой кабинет в военном городке Ханкала. Сергей Дмитриевич или, как зовут его за глаза подчиненные - СД, является начальником отдела военной контрразведки. Ну, а я состою, так сказать, при нем.
Работы много. С раннего утра он уже на ногах и не дает покоя подчиненным. Вначале кипит чайник, а затем начитает закипать и работа. Ознакомившись со сводками за ночь, СД, раздав указания, начинает читать кипы бумаг, хранящихся в его сейфе. Нервно чиркает разноцветными ручками. Он их изводит сотнями. Движения энергичны и быстры. Иногда громко вслух комментирует тот или иной документ, и это надо слышать. Я думаю, вряд ли у какого литературного критика вкладывается в работу столько эмоций и нецензурной лексики.
Сначала он чиркает и ругается, затем вскакивает со стула и начинает туда-сюда ходить по кабинету. Затем успокоившись, вновь пытается дочитать бумагу до конца. И вообще, с подчиненными он крут, и это знают все. Не орет, не оскорбляет, но порой только взгляда СД хватает и человек, богатырем еще недавно стоявший посреди кабинета, становится жалким карликом, будто только сейчас осознавшим свое ничтожество. Хотя, если честно, за своих он стоит горой. Уж кто-кто, а я это точно знаю. Насмотрелся.
Часто, нацепив «разгрузку» и взяв автомат, он быстрым шагом выбегает на улицу. А я сижу, жду, как дурак - когда приедет, и приедет ли вообще. И это называется оперативная работа. Нет, я, конечно, не обижаюсь. Я знаю, что это такое и для чего. Люди потом же спасибо говорят.
И так весь день - звонки, бумаги, выезды. Вечером, если не в разъездах, сядет на металлическую кровать и дремлет. Иногда, уснув, даже что-то говорит. Тихо, неразборчиво.
Со мной у него времени пообщаться почти не бывает. Так «привет-привет» и все на этом, но я не в обиде. У каждого своя работа, свои дела и делать их надо честно. Чтобы стыд потом не мучил. Мы с СД в этом уже давно спелись, и понимаем друг - друга с полуслова. А как же иначе – профессионалы.
Сегодня с утра на мой счет записали еще двоих. С ними, конечно, пришлось повозиться. Матерые, гады оказались. Но я их перехитрил. Дмитрич это оценил, и хоть на похвалу и скуп, мое старание отметил. Мелочь, конечно, но приятно. Жаль, вот только уже через несколько дней ему уезжать, срок командировки истекает, и мы попрощаемся с ним навсегда. Хотя, что загадывать. Может и вернется. С повышением, конечно. Такие, как он, на войне нужны. Да и я тут тоже не лишний. Ладно, чего загадывать.
Вечереет, а СД все нет. Может, отвальную решил устроить? А как же без меня? Да нет, я сам слышал, - он в горы собирался, «броню» заказывал.
В коридоре шаги, и дверь с шумом открывается. СД не один, но на другого, мне честно говоря, плевать. А вот шеф мне сегодня сильно не нравится. Щеки впалые, небрит. На лице осевшая пороховая гарь. Сильные, с толстыми пальцами руки грязны и дрожат. Видимо, ему сегодня досталось. Не раздеваясь, растаскивая грязь по кабинету, СД плюхается на кровать и, вытянувшись, замирает. Ну, что, с этим все ясно, сейчас им займемся, а вот второго пора бы и рассмотреть. Да ничего вроде - мужик, как мужик. Но не наш, не здешний. Наверное, недавно приехал, чистенький больно. Ладно, познакомимся еще.
Подсев на кровать к Дмитричу, пытаюсь вернуть его к жизни. Еще пара минут и глаза его тяжело открываются. Он видит меня, и обветренные губы растягиваются в улыбке. Кто там, в его постоянном месте проживания, будет о нем также заботиться? Ладно, о грустном потом. Он приподнимается на койке, садится и одновременно начинает стаскивать с себя «разгрузку».
- Ну вот, Васильевич, знакомься. Это Степа. Профессионал, каких еще поискать.
Новенький смотрел с интересом.
- Крыс давит, как спецназ «духов». А то и лучше. Да и поговорить с ним всегда можно. Он все понимает. Наш кот, контрразведывательный. Лишнего не сболтнет. Забрал бы с собой, да у жены на шерсть аллергия. Тебе оставляю, дружите и не ругайтесь.
Васильевич, прибывший, как выяснилось, на замену, - невысокого роста, но крепко сбытый молодой полковник, взял размышлявшего еще недавно о жизни кота на руки, погладил за ухом, и первый контакт был установлен.
А Степан, утробно урча, уже прикидывал в уме, каким он будет в деле, этот новый начальник.